Он не был тщеславен, а в течение последних лет вообще неделями не видел ни одной живой души. Доведись ему поехать в Джексон-Хоул, он мог бы побриться, а мог бы и не делать этого.
Он был таким, какой есть. Хотите принимайте, хотите — нет. Он всегда придерживался такой позиции, и это понимали все, с кем ему доводилось встречаться. Именно по этой причине ему не удалось вписаться в политическую и общественную жизнь Вашингтона. Да и не надо. Для того чтобы завоевать президентское доверие, необходимо уметь подчиняться, а Грэй Бондюрант не был конформистом.
Он поражал окружающих своим колючим и холодным, как ледник, взглядом. Перед ним простирались снежные вершины горной гряды Тентон, до которых, казалось, рукой подать, но на самом деле до них было несколько миль.
Грей смял пустую банку, словно обыкновенную обертку от жевательной резинки. Эх, вернуть бы время минут на десять вспять! И почему он не пошел в душ чуть позже? Какая причуда судьбы заставила его включить телевизор и выбрать именно этот канал и именно в это время?!
Лучше бы он никогда не видел этого интервью.
Теперь его неотступно будет преследовать мысль о Дэвиде, Ванессе и их ребенке, который умер в детской Белого дома.
Что его больше всего раздражало, так это то, что интервью способно было разжечь в нем новый интерес к общественной жизни. Вот-вот начнутся всякие дискуссии, предложения, будут высказываться различные точки зрения. Затем эта тема примет массовый размах и охватит всех и повсеместно.
Дэвид Меррит вышагивал вдоль стола в Овальном кабинете. Рукава рубашки закатаны по локоть, руки в карманах.
— Я никогда не слышал ничего подобного. Что это значит? — нахмурившись, спросил он.
— Его называли синдромом Мюнхгаузена по доверенности, в честь одного немецкого графа, который занимался тем, что причинял себе страдания.
— Я думал, это называется мазохизмом, — заметил Спенсер Мартин.
Доктор Джордж Аллан пожал плечами и плеснул себе еще шотландского виски из личной коллекции президента.
— Это не совсем моя область, и я еще не до конца исследовал проблему.
— А Барри Трэвис это удалось, — с упреком произнес Меррит.
Доктор, видимо, смутился:
— От этой так называемой «по доверенности» можно умереть, если страдания причиняют кому-нибудь еще, особенно детям.
— Как это связано с СВДС? — поинтересовался Меррит. — Почему Барри так далеко зашла в этом вопросе?
Доктор Аллан быстро отхлебнул и ответил:
— Потому что взрослые, страдающие этим расстройством, иногда впадают в крайности. Они физически ранят своих детей, иногда даже убивают их в попытке привлечь к себе внимание и симпатии людей. Некоторые загадочные случаи детских смертей, первоначально приписываемые СВДС, в настоящий момент рассматриваются как возможные убийства.
Ругаясь себе под нос, Меррит сел за стол.
— И зачем эта Трэвис в своей передаче использовала все эти ужасные истории?! Плесни мне чего-нибудь.
Доктор налил ему виски.
— Спасибо. — Меррит помолчал, затем взглянул на Спенсера и нахмурился. Как мог Спенсер думать о чем-то еще в то время, как президент озабочен обсуждаемой проблемой?!
— Наверное, мне не надо было разрешать интервьюировать Ванессу, — произнес Меррит.
— Ну что ты! Чем навредило ее выступление перед камерой? — спросил доктор.
— Ради Бога, Джордж, кому, как не тебе, знать… — раздраженно отозвался Меррит. — Этот чертов сериал…
— Люди видят, — вмешался вдруг в разговор Спенсер. Меррит скользнул по нему взглядом, всем своим видом давая понять, что интересуется конкретными именами. — Обслуживающий персонал, сэр. Они видят, как меняется настроение у первой леди, и очень обеспокоены.
Президент с упреком посмотрел на доктора.
— Я не могу контролировать перепады настроения до тех пор, пока она будет так много пить, — ответил Джордж.
— Клет скоро совсем достанет меня! Я каждый раз повторяю ему, что потеря ребенка не могла не сказаться на ее здоровье. С чего он взял, что его дочь спокойно перенесет такую утрату?
— Все по-разному реагируют на трагедию. — Доктор старался помочь ему. — Некоторые люди с головой окунаются в работу, стараясь таким образом отвлечь себя от постоянных воспоминаний. Некоторые приходят к Богу, ставят свечки, молятся. Некоторые…
— Понятно, понятно. Все понятно — оборвал его Меррит. — Но мой тесть этого не понимает.
— Я поговорю с ним, если хочешь, — предложил Спенсер.
Президент невесело рассмеялся.
— Спенсер, ты не нравишься Клету. Если бы он захотел услышать об эмоциональном состоянии своей дочери, то ты был бы последним, кого он принял бы. Кстати, она тебя тоже не очень любит. — Он повернулся к доктору. — Но, возможно, если поговоришь с ним ты, Джордж, и объяснишь…
— Я позвоню ему завтра и скажу, что вы просили меня доложить ему о состоянии здоровья его дочери. И постараюсь успокоить его тем, что мы постоянно следим за ее здоровьем.
— Спасибо, — улыбнулся Меррит.
— Нам надо думать не только о Клете, — произнес Спенсер. — В следующем году состоятся выборы. И этой администрации необходима сегодняшняя первая леди, нужна Ванесса, и как можно быстрее. В хорошей форме, готовая к новой кампании! — Он повернулся к доктору. — Вы сможете вернуть ее к жизни?
— Конечно. Другого пути нет.
— Всегда есть альтернативы. Возражение Спенсера прозвучало так, словно ветром холодным потянуло.
— Черт возьми, Спенсер, — произнес Меррит, — это звучит, как на похоронах. Не обращай внимания на этого демона тьмы и смерти, Джордж. — Он встал из-за стола и подошел к доктору. — Ванесса в хороших руках, и потому я не волнуюсь. И спасибо, что объяснил мне про этот самый синдром Мюнхгаузена, хотя он не имеет никакого отношения к смерти Роберта.
Глядя на доктора в упор, он добавил:
— Роберт перестал дышать прямо в своей кроватке. Причина неизвестна. Таково официальное заключение, и ты его разделяешь. Верно?
— Абсолютно! СВДС. — Доктор Аллан допил виски и, попрощавшись, вышел из кабинета.
— Лучше бы он был с нами, — заметил Спенсер, когда они остались с президентом наедине.
— Нисколько в этом не сомневаюсь.
— А Ванесса?
— Она всегда была с нами заодно, разве нет?
— Вначале — да. А сейчас я что-то не очень уверен… — Только Спенсер Мартин мог позволить себе делать такие откровенные замечания о первой леди.
Меррит высоко ценил способности своего главного советника, однако в этом вопросе они расходились во мнении.
— И все-таки. Спенсер, я настаиваю, на своем: народ хотел, чтобы Ванесса дала интервью. Она великолепно выглядела и хорошо говорила.
Спенсер, однако, так и не одобрил этой затеи.
— Я обеспокоен тем, что она еще до интервью встречалась с этой журналисткой.
— Я тоже волновался поначалу, — согласился Меррит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
Он был таким, какой есть. Хотите принимайте, хотите — нет. Он всегда придерживался такой позиции, и это понимали все, с кем ему доводилось встречаться. Именно по этой причине ему не удалось вписаться в политическую и общественную жизнь Вашингтона. Да и не надо. Для того чтобы завоевать президентское доверие, необходимо уметь подчиняться, а Грэй Бондюрант не был конформистом.
Он поражал окружающих своим колючим и холодным, как ледник, взглядом. Перед ним простирались снежные вершины горной гряды Тентон, до которых, казалось, рукой подать, но на самом деле до них было несколько миль.
Грей смял пустую банку, словно обыкновенную обертку от жевательной резинки. Эх, вернуть бы время минут на десять вспять! И почему он не пошел в душ чуть позже? Какая причуда судьбы заставила его включить телевизор и выбрать именно этот канал и именно в это время?!
Лучше бы он никогда не видел этого интервью.
Теперь его неотступно будет преследовать мысль о Дэвиде, Ванессе и их ребенке, который умер в детской Белого дома.
Что его больше всего раздражало, так это то, что интервью способно было разжечь в нем новый интерес к общественной жизни. Вот-вот начнутся всякие дискуссии, предложения, будут высказываться различные точки зрения. Затем эта тема примет массовый размах и охватит всех и повсеместно.
Дэвид Меррит вышагивал вдоль стола в Овальном кабинете. Рукава рубашки закатаны по локоть, руки в карманах.
— Я никогда не слышал ничего подобного. Что это значит? — нахмурившись, спросил он.
— Его называли синдромом Мюнхгаузена по доверенности, в честь одного немецкого графа, который занимался тем, что причинял себе страдания.
— Я думал, это называется мазохизмом, — заметил Спенсер Мартин.
Доктор Джордж Аллан пожал плечами и плеснул себе еще шотландского виски из личной коллекции президента.
— Это не совсем моя область, и я еще не до конца исследовал проблему.
— А Барри Трэвис это удалось, — с упреком произнес Меррит.
Доктор, видимо, смутился:
— От этой так называемой «по доверенности» можно умереть, если страдания причиняют кому-нибудь еще, особенно детям.
— Как это связано с СВДС? — поинтересовался Меррит. — Почему Барри так далеко зашла в этом вопросе?
Доктор Аллан быстро отхлебнул и ответил:
— Потому что взрослые, страдающие этим расстройством, иногда впадают в крайности. Они физически ранят своих детей, иногда даже убивают их в попытке привлечь к себе внимание и симпатии людей. Некоторые загадочные случаи детских смертей, первоначально приписываемые СВДС, в настоящий момент рассматриваются как возможные убийства.
Ругаясь себе под нос, Меррит сел за стол.
— И зачем эта Трэвис в своей передаче использовала все эти ужасные истории?! Плесни мне чего-нибудь.
Доктор налил ему виски.
— Спасибо. — Меррит помолчал, затем взглянул на Спенсера и нахмурился. Как мог Спенсер думать о чем-то еще в то время, как президент озабочен обсуждаемой проблемой?!
— Наверное, мне не надо было разрешать интервьюировать Ванессу, — произнес Меррит.
— Ну что ты! Чем навредило ее выступление перед камерой? — спросил доктор.
— Ради Бога, Джордж, кому, как не тебе, знать… — раздраженно отозвался Меррит. — Этот чертов сериал…
— Люди видят, — вмешался вдруг в разговор Спенсер. Меррит скользнул по нему взглядом, всем своим видом давая понять, что интересуется конкретными именами. — Обслуживающий персонал, сэр. Они видят, как меняется настроение у первой леди, и очень обеспокоены.
Президент с упреком посмотрел на доктора.
— Я не могу контролировать перепады настроения до тех пор, пока она будет так много пить, — ответил Джордж.
— Клет скоро совсем достанет меня! Я каждый раз повторяю ему, что потеря ребенка не могла не сказаться на ее здоровье. С чего он взял, что его дочь спокойно перенесет такую утрату?
— Все по-разному реагируют на трагедию. — Доктор старался помочь ему. — Некоторые люди с головой окунаются в работу, стараясь таким образом отвлечь себя от постоянных воспоминаний. Некоторые приходят к Богу, ставят свечки, молятся. Некоторые…
— Понятно, понятно. Все понятно — оборвал его Меррит. — Но мой тесть этого не понимает.
— Я поговорю с ним, если хочешь, — предложил Спенсер.
Президент невесело рассмеялся.
— Спенсер, ты не нравишься Клету. Если бы он захотел услышать об эмоциональном состоянии своей дочери, то ты был бы последним, кого он принял бы. Кстати, она тебя тоже не очень любит. — Он повернулся к доктору. — Но, возможно, если поговоришь с ним ты, Джордж, и объяснишь…
— Я позвоню ему завтра и скажу, что вы просили меня доложить ему о состоянии здоровья его дочери. И постараюсь успокоить его тем, что мы постоянно следим за ее здоровьем.
— Спасибо, — улыбнулся Меррит.
— Нам надо думать не только о Клете, — произнес Спенсер. — В следующем году состоятся выборы. И этой администрации необходима сегодняшняя первая леди, нужна Ванесса, и как можно быстрее. В хорошей форме, готовая к новой кампании! — Он повернулся к доктору. — Вы сможете вернуть ее к жизни?
— Конечно. Другого пути нет.
— Всегда есть альтернативы. Возражение Спенсера прозвучало так, словно ветром холодным потянуло.
— Черт возьми, Спенсер, — произнес Меррит, — это звучит, как на похоронах. Не обращай внимания на этого демона тьмы и смерти, Джордж. — Он встал из-за стола и подошел к доктору. — Ванесса в хороших руках, и потому я не волнуюсь. И спасибо, что объяснил мне про этот самый синдром Мюнхгаузена, хотя он не имеет никакого отношения к смерти Роберта.
Глядя на доктора в упор, он добавил:
— Роберт перестал дышать прямо в своей кроватке. Причина неизвестна. Таково официальное заключение, и ты его разделяешь. Верно?
— Абсолютно! СВДС. — Доктор Аллан допил виски и, попрощавшись, вышел из кабинета.
— Лучше бы он был с нами, — заметил Спенсер, когда они остались с президентом наедине.
— Нисколько в этом не сомневаюсь.
— А Ванесса?
— Она всегда была с нами заодно, разве нет?
— Вначале — да. А сейчас я что-то не очень уверен… — Только Спенсер Мартин мог позволить себе делать такие откровенные замечания о первой леди.
Меррит высоко ценил способности своего главного советника, однако в этом вопросе они расходились во мнении.
— И все-таки. Спенсер, я настаиваю, на своем: народ хотел, чтобы Ванесса дала интервью. Она великолепно выглядела и хорошо говорила.
Спенсер, однако, так и не одобрил этой затеи.
— Я обеспокоен тем, что она еще до интервью встречалась с этой журналисткой.
— Я тоже волновался поначалу, — согласился Меррит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107