До сих пор он знал эту плоть лишь на ощупь. Теперь глаза его переживали истинное пиршество, он радовался каждому изгибу, каждой округлости…
Девон закинула руки за голову и раскрылась навстречу Лаки. Он ласкал ее живот, лоно, бедра, наслаждался гладкостью и мягкостью кожи, изяществом линий.
Она тихо произнесла имя любимого, и в голосе ее послышалось желание. Лаки тотчас встал с кровати и начал раздеваться.
Шторы были не закрыты, послеполуденное солнце лилось внутрь, отбрасывая косые лучи и тени на его торс, золотя волосы.
Тайлер никогда не страдал от скромности, но сейчас, стоя у постели Девон, чувствовал себя неуверенно. Как найдет Девон его длинное, худощавое тело? Его волосатую грудь? Не всем женщинам нравятся такие, как он.
К вящему удовольствию Лаки, Девон стала изучать его с робким, но жадным любопытством. Ее ласки дурманили мужчину, и только титаническим усилием воли он сдержался и позволил ей спокойно предаваться исследованию.
Наконец, не в состоянии больше сдерживаться, Лаки схватил ее руку. Не сводя с нее глаз, он начал сосать кончики ее пальцев и поглаживать большим пальцем ладонь, затем опустил свою руку, и неожиданно для самой женщины его отвердевшая плоть оказалась у нее в плену. Он затаил дыхание, опасаясь, что Девон отвергнет этот жест.
Сначала с удивлением, потом с удовольствием, а затем и со страстью она стала ласкать его член, наслаждаясь его силой, гладкостью, капелькой влаги, выступившей на его конце.
Постанывая от наслаждения, он прижимался головой к ее груди, животу, треугольнику вьющихся волос…
Девон тихо пробормотала:
— Милый…
Она была готова принять его, но он переспросил.
— Да, — ответила женщина.
Лаки не заставил себя ждать.
Когда ее лоно сомкнулось вокруг его фаллоса, Лаки понял, в чем разница между сексом и любовью. Если любишь — не берешь, а даешь, в это мгновение слились не только их тела, но и чувства, и разум. Лаки погрузился в Девон целиком — начиная с мужского естества и кончая самыми дальними уголками души.
Чем ближе были они к вершине наслаждения, тем крепче Девон прижималась к нему, тем глубже он проникал в ее тело. Неожиданно он замер, стиснув зубы: дрожь пробежала по всему ее телу, влагалище запульсировало, в глазах зажглись и замерцали искры экстаза.
Только тогда он дал себе волю: уткнулся в мягкие волосы любимой и отдался ни с чем не сравнимому ощущению, извергнувшись в ее тело.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Девон утвердительно кивнула. Надо же, она совсем рядом, вот на подушке ее голова!
— Ты ведь еще такая маленькая… Я не сделал тебе больно тогда, в мотеле?
— Нет…
— Наверное, все же тебе было больно.
— Немного…
— Как сейчас помню, что-то меня озадачило, но я был так тобой увлечен, что не слишком размышлял о своих ощущениях. А надо бы! Ты была так напряжена, так нежна…
Он ощутил, как плоть его вновь восстала и проникла в нее, сразу же откликнувшуюся на новую ласку. На какое-то время они замолчали.
Потом Лаки продолжил:
— Я долго не вспоминал об этом, вплоть до сегодняшнего дня, пока… — Он прервал себя на полуслове, не желая рассказывать о разговоре с Шелби; это уже не имело никакого значения. — Но когда я сообразил, что ты была девственна и я твой единственный мужчина, ничто, никакие силы ада не удержали бы меня.
Он со стоном выдохнул имя любимой и опять глубоко погрузился во влажный жар ее тела. Это был пик удовольствия, и Девон, познавая Лаки, обхватила его торс ногами.
Спустя несколько минут он откинул влажные пряди волос у нее со лба, заглянул в широко раскрытые глаза.
— Лаки, — произнесла она тихо, проводя пальцами по губам.
— Да, милая, — улыбнулся он в ответ. Тряхнув головой, Девон перекатилась на другой бок, поднялась, зашла в ванную и вернулась, накинув халат. Лаки, зачарованный красотой и грацией ее движений, не сводил с нее глаз, но, когда она повернулась, радость его исчезла.
— Что? — спросил он с тревогой.
— Тебе пора.
Лаки подумал бы, что ослышался, если бы не бледное, лишенное всякого выражения лицо женщины. Спустив ноги с кровати, он натянул джинсы, затем, скрывая разочарование и подавляя панику, медленно приблизился к ней.
— Это самые безумные слова, какие я когда-либо слышал. Что ты имеешь в виду, Девон?
— Только то, что уже сказала. Ты должен уйти, но на этот раз навсегда. Тебе нельзя больше возвращаться.
— Какого черта?!
— Не злись!
— Я не злюсь. Я просто ушам своим не верю. Всякий раз, как мы встречаемся, наши отношения все усложняются и усложняются. Надеюсь, это доказывает только то, что я не зря дрался. Скажи мне, что ты тоже так думаешь.
Прикусив нижнюю губу, она отвела взгляд и стала теребить пояс халата. Видно было, что Девон огорчена, и Лаки заговорил мягче.
— А в чем, собственно, дело?
— Я замужем.
— Не за ним.
— Я его жена. Наши имена записаны в брачном свидетельстве, и этот государственный документ мною подписан.
— А перед лицом Бога? Кто в большей мере явля ется твоим мужем? Он или я?
— Как ты смеешь приплетать сюда религию?! — сердито закричала она. — Или ты полагаешь, что «познав», имеешь на меня больше прав, чем Грег? — Зеленые глаза ее так и горели. — Если ты ощущаешь себя мужем любой женщины, с которой переспал, то ты просто-напросто многоженец!
В Девон вселился бес, и переубеждать ее вряд ль имело смысл. Тем не менее Лаки все же попробовал.
— Ты же его не любишь, — заметил он спокойно.
— Не люблю. И все же являюсь его женой.
— А почему? Зачем ты вышла за него замуж? Он ведь тебя тоже не любит.
— Тогда мне это казалось единственно правильным решением.
— Я ценю широкие жесты, Девон, но уж не собираешься ли ты пренебречь своим счастьем и провести остаток жизни с таким законченным болваном?
— Нельзя нарушать сложившееся положение вещей, по крайней мере пока он не выйдет из тюрьмы.
— Он использовал тебя!
— Я знаю.
— Он преступник!
— Я это тоже знаю.
— Ты знаешь, что он виновен? — переспросил Лаки, открыв рот от изумления.
Девон упрямо мотнула головой.
— Я тебе солгала. На самом деле мне известно, что он совершил преступление. Сначала я считала, что он невиновен, но после того, как он оказался за решеткой, начала сомневаться.
— Так почему же ты не начала бракоразводный процесс сразу?
— Потому что я тоже использовала Грега. Благодаря статьям о Шелби я сумела продвинуть свою рубрику, поскольку именно с этих материалов Девон Хейнс стала привлекать внимание читателей. Так что я тоже извлекла выгоду из нашего брака.
— Ты невероятно талантлива, Девон! Твоя рубрика и дальше будет интересна читателям! Зачем же тебе оставаться замужем за Шелби?
— Потому что я серьезно отношусь к своим обязанностям и не могу расторгнуть брак только потому, что он больше не приносит мне пользы и попросту неудобен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
Девон закинула руки за голову и раскрылась навстречу Лаки. Он ласкал ее живот, лоно, бедра, наслаждался гладкостью и мягкостью кожи, изяществом линий.
Она тихо произнесла имя любимого, и в голосе ее послышалось желание. Лаки тотчас встал с кровати и начал раздеваться.
Шторы были не закрыты, послеполуденное солнце лилось внутрь, отбрасывая косые лучи и тени на его торс, золотя волосы.
Тайлер никогда не страдал от скромности, но сейчас, стоя у постели Девон, чувствовал себя неуверенно. Как найдет Девон его длинное, худощавое тело? Его волосатую грудь? Не всем женщинам нравятся такие, как он.
К вящему удовольствию Лаки, Девон стала изучать его с робким, но жадным любопытством. Ее ласки дурманили мужчину, и только титаническим усилием воли он сдержался и позволил ей спокойно предаваться исследованию.
Наконец, не в состоянии больше сдерживаться, Лаки схватил ее руку. Не сводя с нее глаз, он начал сосать кончики ее пальцев и поглаживать большим пальцем ладонь, затем опустил свою руку, и неожиданно для самой женщины его отвердевшая плоть оказалась у нее в плену. Он затаил дыхание, опасаясь, что Девон отвергнет этот жест.
Сначала с удивлением, потом с удовольствием, а затем и со страстью она стала ласкать его член, наслаждаясь его силой, гладкостью, капелькой влаги, выступившей на его конце.
Постанывая от наслаждения, он прижимался головой к ее груди, животу, треугольнику вьющихся волос…
Девон тихо пробормотала:
— Милый…
Она была готова принять его, но он переспросил.
— Да, — ответила женщина.
Лаки не заставил себя ждать.
Когда ее лоно сомкнулось вокруг его фаллоса, Лаки понял, в чем разница между сексом и любовью. Если любишь — не берешь, а даешь, в это мгновение слились не только их тела, но и чувства, и разум. Лаки погрузился в Девон целиком — начиная с мужского естества и кончая самыми дальними уголками души.
Чем ближе были они к вершине наслаждения, тем крепче Девон прижималась к нему, тем глубже он проникал в ее тело. Неожиданно он замер, стиснув зубы: дрожь пробежала по всему ее телу, влагалище запульсировало, в глазах зажглись и замерцали искры экстаза.
Только тогда он дал себе волю: уткнулся в мягкие волосы любимой и отдался ни с чем не сравнимому ощущению, извергнувшись в ее тело.
— Ты хорошо себя чувствуешь?
Девон утвердительно кивнула. Надо же, она совсем рядом, вот на подушке ее голова!
— Ты ведь еще такая маленькая… Я не сделал тебе больно тогда, в мотеле?
— Нет…
— Наверное, все же тебе было больно.
— Немного…
— Как сейчас помню, что-то меня озадачило, но я был так тобой увлечен, что не слишком размышлял о своих ощущениях. А надо бы! Ты была так напряжена, так нежна…
Он ощутил, как плоть его вновь восстала и проникла в нее, сразу же откликнувшуюся на новую ласку. На какое-то время они замолчали.
Потом Лаки продолжил:
— Я долго не вспоминал об этом, вплоть до сегодняшнего дня, пока… — Он прервал себя на полуслове, не желая рассказывать о разговоре с Шелби; это уже не имело никакого значения. — Но когда я сообразил, что ты была девственна и я твой единственный мужчина, ничто, никакие силы ада не удержали бы меня.
Он со стоном выдохнул имя любимой и опять глубоко погрузился во влажный жар ее тела. Это был пик удовольствия, и Девон, познавая Лаки, обхватила его торс ногами.
Спустя несколько минут он откинул влажные пряди волос у нее со лба, заглянул в широко раскрытые глаза.
— Лаки, — произнесла она тихо, проводя пальцами по губам.
— Да, милая, — улыбнулся он в ответ. Тряхнув головой, Девон перекатилась на другой бок, поднялась, зашла в ванную и вернулась, накинув халат. Лаки, зачарованный красотой и грацией ее движений, не сводил с нее глаз, но, когда она повернулась, радость его исчезла.
— Что? — спросил он с тревогой.
— Тебе пора.
Лаки подумал бы, что ослышался, если бы не бледное, лишенное всякого выражения лицо женщины. Спустив ноги с кровати, он натянул джинсы, затем, скрывая разочарование и подавляя панику, медленно приблизился к ней.
— Это самые безумные слова, какие я когда-либо слышал. Что ты имеешь в виду, Девон?
— Только то, что уже сказала. Ты должен уйти, но на этот раз навсегда. Тебе нельзя больше возвращаться.
— Какого черта?!
— Не злись!
— Я не злюсь. Я просто ушам своим не верю. Всякий раз, как мы встречаемся, наши отношения все усложняются и усложняются. Надеюсь, это доказывает только то, что я не зря дрался. Скажи мне, что ты тоже так думаешь.
Прикусив нижнюю губу, она отвела взгляд и стала теребить пояс халата. Видно было, что Девон огорчена, и Лаки заговорил мягче.
— А в чем, собственно, дело?
— Я замужем.
— Не за ним.
— Я его жена. Наши имена записаны в брачном свидетельстве, и этот государственный документ мною подписан.
— А перед лицом Бога? Кто в большей мере явля ется твоим мужем? Он или я?
— Как ты смеешь приплетать сюда религию?! — сердито закричала она. — Или ты полагаешь, что «познав», имеешь на меня больше прав, чем Грег? — Зеленые глаза ее так и горели. — Если ты ощущаешь себя мужем любой женщины, с которой переспал, то ты просто-напросто многоженец!
В Девон вселился бес, и переубеждать ее вряд ль имело смысл. Тем не менее Лаки все же попробовал.
— Ты же его не любишь, — заметил он спокойно.
— Не люблю. И все же являюсь его женой.
— А почему? Зачем ты вышла за него замуж? Он ведь тебя тоже не любит.
— Тогда мне это казалось единственно правильным решением.
— Я ценю широкие жесты, Девон, но уж не собираешься ли ты пренебречь своим счастьем и провести остаток жизни с таким законченным болваном?
— Нельзя нарушать сложившееся положение вещей, по крайней мере пока он не выйдет из тюрьмы.
— Он использовал тебя!
— Я знаю.
— Он преступник!
— Я это тоже знаю.
— Ты знаешь, что он виновен? — переспросил Лаки, открыв рот от изумления.
Девон упрямо мотнула головой.
— Я тебе солгала. На самом деле мне известно, что он совершил преступление. Сначала я считала, что он невиновен, но после того, как он оказался за решеткой, начала сомневаться.
— Так почему же ты не начала бракоразводный процесс сразу?
— Потому что я тоже использовала Грега. Благодаря статьям о Шелби я сумела продвинуть свою рубрику, поскольку именно с этих материалов Девон Хейнс стала привлекать внимание читателей. Так что я тоже извлекла выгоду из нашего брака.
— Ты невероятно талантлива, Девон! Твоя рубрика и дальше будет интересна читателям! Зачем же тебе оставаться замужем за Шелби?
— Потому что я серьезно отношусь к своим обязанностям и не могу расторгнуть брак только потому, что он больше не приносит мне пользы и попросту неудобен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43