— Я с радостью отдал бы за нее свою жизнь.
— Будь спокоен, друг мой, — ответил охотник, — я уже жертвую для нее своей.
Все вышли из грота, предварительно осторожно осмотревшись. Глубокое молчание царило в непроницаемой лесной чаще. Простившись со всеми, Бермудес удалился скорым, но осторожным шагом, провожаемый долгими задумчивыми взглядами оставшихся.
Летучий Орел, положив на плечо охотнику руку, прервал общее раздумье:
— Вождь команчей хотел бы посоветоваться с моим братом, — сказал он, — дело очень важное.
— Вождь прав, вернемся в грот. Наши действия должны соединяться с величайшей осторожностью, чтобы в данную минуту не сделать непоправимого промаха, который может безвозвратно испортить успех нашего дела.
Команч утвердительно кивнул головой и вместе со всеми вернулся в пещеру. Подбросив хворосту в угасавший костер, все четверо уселись вокруг него.
Тогда индеец отвязал от пояса свою трубку, набил ее табаком, зажег и, медленно затянувшись два-три раза табачным дымом, передал ее Верному Прицелу. Таким образом трубка поочередно обходила всех четверых до тех пор, пока не выкурили весь табак; оставшийся в ней пепел вождь высыпал на угли, трубку Заложил за пояс и повернулся к Верному Прицелу.
— Вождь хочет говорить, — сказал он.
— Брат мой может говорить, — ответил с поклоном охотник, — наши уши открыты.
Вождь жестом приказал своей жене немедленно удалиться вглубь грота; она тотчас повиновалась, как того требовал индейский обычай. После этого индеец начал:
— Брат мой, бледнолицый охотник, хочет войти в Небесный город, где скрыты две бледнолицые женщины, одна из которых — дочь вождя с седой бородой. Обе эти женщины были вверены одному вождю апачей по имени Олень. Мой брат спешит войти в город, потому что опасается измены апача, который, как он подозревает, находится в заговоре с человеком, приговоренным бледнолицыми, чтобы вместе похитить белых женщин и скрыть их. Ни одному бледнолицему еще не удавалось войти в Небесный город, но брат мой хочет во что бы то ни стало проникнуть в него, чтобы собрать необходимые сведения об обеих женщинах. К сожалению, брат не знает, как выполнить свой замысел и каким образом спасти женщин, если они окажутся в опасном положении. У Летучего Орла есть в городе друзья и родные, вход в него вождю не запрещен, он может собрать сведения, необходимые охотнику.
— Благодарю, вождь, я сам думал об этом и хотел просить вашей помощи, полагая, что вы не откажете мне.
— Я сделаю лучше, — ответил индеец. — Пусть брат мой слушает. Дикая Роза — женщина, никто не обратит на нее внимания, она незаметно войдет в город и лучше вождя наведет все справки, необходимые моему брату. Когда же настанет время действовать, Летучий Орел поможет охотнику. Пустим же Дикую Розу вперед, чтобы брат мой скорей получил желаемые им сведения.
Дон Мариано подошел к команчу и сказал ему с чувством, пожимая руку:
— Благодарю за эту прекрасную мысль, вождь, у вас благородное, великодушное сердце, оно умеет сочувствовать горестям отца. Благодарю еще раз.
Индеец отвернулся, чтобы скрыть явно овладевшее им волнение, что, по его понятию, считалось недостойным вождя.
— В самом деле, — проговорил Верный Прицел, — то, что предлагает вождь, поможет нам выиграть золотое время. Я нахожу его мысль превосходной!
— Братья мои одобряют мое намерение? Нравится оно им?
— Да-да, вождь, — сказал старый охотник, — твоя жена ловка, я уверен, что поручение ей удастся, позови же ее поскорее.
Летучий Орел жестом подозвал Дикую Розу и объяснил ей на своем языке, что она должна сделать. Поняв, чего от нее ожидают, она с улыбкой повернулась к дону Мариано и Верному Прицелу и приятным голосом проговорила:
— Дикая Роза все узнает.
Эти добрые, ласковые слова наполнили радостью и надеждой сердце бедного отца.
— Да вознаградит тебя Ваконда за твою доброту, — сказал он ей.
Поклонившись всем присутствующим, Дикая Роза быстро удалилась легкой, грациозной поступью, провожаемая долгим взглядом Летучего Орла.
Так как преследователям теперь не было нужды спешить, то они, переждав жгучую жару, пустились в дорогу, когда солнце стало закатываться. Шли они очень долго; непроницаемая чаща преграждала им путь, поэтому нередко приходилось пробивать дорогу топором.
Наконец после очень утомительной четырехдневной ходьбы они заметили, что деревья стали редеть, и между ними увидели открытый чистый горизонт.
К вечеру пятого дня, в ту минуту, когда они готовились расположиться лагерем на ночь на обширной луговине, неподалеку от ручья, Верный Прицел, шедший во главе преследователей, вдруг остановился и наклонился к земле, выражая величайшее удивление.
— Что там такое? — спросил его дон Мариано. Верный Прицел не ответил ему; повернувшись к индейскому вождю, он проговорил с заметным беспокойством:
— Поглядите сами, вождь, мне кажется это непонятным.
Летучий Орел припал к земле и в свою очередь внимательно всмотрелся в следы, сильно обеспокоившие старого охотника.
— Недавно здесь проехал отряд всадников, — сказал наконец вождь, поднимаясь с земли.
— Я вижу это, — нетерпеливо ответил охотник, — но какие это всадники? Откуда они? Вот что хотел бы я знать.
— Здесь проехали бледнолицые, — сказал индеец.
— Как! Бледнолицые?! — воскликнул Верный Прицел с плохо скрываемым волнением. — Но это невозможно! Вспомните, где мы находимся; ни один белый никогда не смел проникнуть в эти края.
— Это бледнолицые, — повторил индеец. — Видишь, один из них останавливался здесь, сходил с коня; вот его следы — он наступил на этот пучок травы, гвоздь его сапога провел темную царапину на этом камне.
— Правда, — прошептал Верный Прицел, — индейские мокасины не оставляют таких следов… Кто же они? Как проникли сюда? Куда направляются?..
Между тем Летучий Орел отошел на несколько шагов, внимательно всматриваясь в явные, свежие следы.
— Ну что, вождь, — спросил охотник, — нашли ли вы какое-нибудь разъяснение этому факту?
— О-о-а! — ответил индеец. — Следы самые свежие, всадники недалеко! Летучий Орел попробует удовлетворить любопытство моего брата. Пусть бледнолицые дождутся здесь моего возвращения — вождь пойдет по следу и скоро скажет брату, враги ли это прошли или друзья.
— И я пойду с вами, вождь, — живо возразил Верный Прицел, — несправедливо подвергать вас опасности ради нашей пользы и не быть при этом вместе с вами, — а вдруг вам понадобится помощь друзей?
— Не надо, — возразил индеец, — брат мой должен остаться здесь, вождь справится один.
Охотник знал, что если индеец решился на что-то, то уж своего решения не изменит.
— Хорошо, — сказал он, — отправляйтесь, вождь, и действуйте по своему усмотрению;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Будь спокоен, друг мой, — ответил охотник, — я уже жертвую для нее своей.
Все вышли из грота, предварительно осторожно осмотревшись. Глубокое молчание царило в непроницаемой лесной чаще. Простившись со всеми, Бермудес удалился скорым, но осторожным шагом, провожаемый долгими задумчивыми взглядами оставшихся.
Летучий Орел, положив на плечо охотнику руку, прервал общее раздумье:
— Вождь команчей хотел бы посоветоваться с моим братом, — сказал он, — дело очень важное.
— Вождь прав, вернемся в грот. Наши действия должны соединяться с величайшей осторожностью, чтобы в данную минуту не сделать непоправимого промаха, который может безвозвратно испортить успех нашего дела.
Команч утвердительно кивнул головой и вместе со всеми вернулся в пещеру. Подбросив хворосту в угасавший костер, все четверо уселись вокруг него.
Тогда индеец отвязал от пояса свою трубку, набил ее табаком, зажег и, медленно затянувшись два-три раза табачным дымом, передал ее Верному Прицелу. Таким образом трубка поочередно обходила всех четверых до тех пор, пока не выкурили весь табак; оставшийся в ней пепел вождь высыпал на угли, трубку Заложил за пояс и повернулся к Верному Прицелу.
— Вождь хочет говорить, — сказал он.
— Брат мой может говорить, — ответил с поклоном охотник, — наши уши открыты.
Вождь жестом приказал своей жене немедленно удалиться вглубь грота; она тотчас повиновалась, как того требовал индейский обычай. После этого индеец начал:
— Брат мой, бледнолицый охотник, хочет войти в Небесный город, где скрыты две бледнолицые женщины, одна из которых — дочь вождя с седой бородой. Обе эти женщины были вверены одному вождю апачей по имени Олень. Мой брат спешит войти в город, потому что опасается измены апача, который, как он подозревает, находится в заговоре с человеком, приговоренным бледнолицыми, чтобы вместе похитить белых женщин и скрыть их. Ни одному бледнолицему еще не удавалось войти в Небесный город, но брат мой хочет во что бы то ни стало проникнуть в него, чтобы собрать необходимые сведения об обеих женщинах. К сожалению, брат не знает, как выполнить свой замысел и каким образом спасти женщин, если они окажутся в опасном положении. У Летучего Орла есть в городе друзья и родные, вход в него вождю не запрещен, он может собрать сведения, необходимые охотнику.
— Благодарю, вождь, я сам думал об этом и хотел просить вашей помощи, полагая, что вы не откажете мне.
— Я сделаю лучше, — ответил индеец. — Пусть брат мой слушает. Дикая Роза — женщина, никто не обратит на нее внимания, она незаметно войдет в город и лучше вождя наведет все справки, необходимые моему брату. Когда же настанет время действовать, Летучий Орел поможет охотнику. Пустим же Дикую Розу вперед, чтобы брат мой скорей получил желаемые им сведения.
Дон Мариано подошел к команчу и сказал ему с чувством, пожимая руку:
— Благодарю за эту прекрасную мысль, вождь, у вас благородное, великодушное сердце, оно умеет сочувствовать горестям отца. Благодарю еще раз.
Индеец отвернулся, чтобы скрыть явно овладевшее им волнение, что, по его понятию, считалось недостойным вождя.
— В самом деле, — проговорил Верный Прицел, — то, что предлагает вождь, поможет нам выиграть золотое время. Я нахожу его мысль превосходной!
— Братья мои одобряют мое намерение? Нравится оно им?
— Да-да, вождь, — сказал старый охотник, — твоя жена ловка, я уверен, что поручение ей удастся, позови же ее поскорее.
Летучий Орел жестом подозвал Дикую Розу и объяснил ей на своем языке, что она должна сделать. Поняв, чего от нее ожидают, она с улыбкой повернулась к дону Мариано и Верному Прицелу и приятным голосом проговорила:
— Дикая Роза все узнает.
Эти добрые, ласковые слова наполнили радостью и надеждой сердце бедного отца.
— Да вознаградит тебя Ваконда за твою доброту, — сказал он ей.
Поклонившись всем присутствующим, Дикая Роза быстро удалилась легкой, грациозной поступью, провожаемая долгим взглядом Летучего Орла.
Так как преследователям теперь не было нужды спешить, то они, переждав жгучую жару, пустились в дорогу, когда солнце стало закатываться. Шли они очень долго; непроницаемая чаща преграждала им путь, поэтому нередко приходилось пробивать дорогу топором.
Наконец после очень утомительной четырехдневной ходьбы они заметили, что деревья стали редеть, и между ними увидели открытый чистый горизонт.
К вечеру пятого дня, в ту минуту, когда они готовились расположиться лагерем на ночь на обширной луговине, неподалеку от ручья, Верный Прицел, шедший во главе преследователей, вдруг остановился и наклонился к земле, выражая величайшее удивление.
— Что там такое? — спросил его дон Мариано. Верный Прицел не ответил ему; повернувшись к индейскому вождю, он проговорил с заметным беспокойством:
— Поглядите сами, вождь, мне кажется это непонятным.
Летучий Орел припал к земле и в свою очередь внимательно всмотрелся в следы, сильно обеспокоившие старого охотника.
— Недавно здесь проехал отряд всадников, — сказал наконец вождь, поднимаясь с земли.
— Я вижу это, — нетерпеливо ответил охотник, — но какие это всадники? Откуда они? Вот что хотел бы я знать.
— Здесь проехали бледнолицые, — сказал индеец.
— Как! Бледнолицые?! — воскликнул Верный Прицел с плохо скрываемым волнением. — Но это невозможно! Вспомните, где мы находимся; ни один белый никогда не смел проникнуть в эти края.
— Это бледнолицые, — повторил индеец. — Видишь, один из них останавливался здесь, сходил с коня; вот его следы — он наступил на этот пучок травы, гвоздь его сапога провел темную царапину на этом камне.
— Правда, — прошептал Верный Прицел, — индейские мокасины не оставляют таких следов… Кто же они? Как проникли сюда? Куда направляются?..
Между тем Летучий Орел отошел на несколько шагов, внимательно всматриваясь в явные, свежие следы.
— Ну что, вождь, — спросил охотник, — нашли ли вы какое-нибудь разъяснение этому факту?
— О-о-а! — ответил индеец. — Следы самые свежие, всадники недалеко! Летучий Орел попробует удовлетворить любопытство моего брата. Пусть бледнолицые дождутся здесь моего возвращения — вождь пойдет по следу и скоро скажет брату, враги ли это прошли или друзья.
— И я пойду с вами, вождь, — живо возразил Верный Прицел, — несправедливо подвергать вас опасности ради нашей пользы и не быть при этом вместе с вами, — а вдруг вам понадобится помощь друзей?
— Не надо, — возразил индеец, — брат мой должен остаться здесь, вождь справится один.
Охотник знал, что если индеец решился на что-то, то уж своего решения не изменит.
— Хорошо, — сказал он, — отправляйтесь, вождь, и действуйте по своему усмотрению;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65