30 июня 1934 г. фон-Бломберг поддержал Гитлера против Рема и тем предрешил падение и смерть последнего. Он считал, что играет при этом роль, назначенную ему его старым начальником Гинденбургом: умерять и направлять революционный пыл нацизма. Его поведение, поздравления, которые он принес фюреру после расправы в Берлине и Мюнхене, скрепили на некоторое время союз между Гитлером и армией. Но с тех пор, как Бломберг противопоставил намерениям Гитлера свои собственные взгляды на вооружением внешнюю политику, как только армия начала играть роль тормоза во всей авантюре, фюрер сломил Бломберга и скрутил армию.
Военная каста, влияние которой в Германии стояло так недостижимо высоко, – всемогущий когда-то Райхсвер теперь склонился и смолк.
«После ухода Бломберга, Фрича и (немного позднее) Века, – сказал генерал Гудериан, – Гитлер был окружен людьми, которые произносили только одно: „jawohl“
Гитлер заменил Фрича фон-Браухичем. А место Бломберга занял он сам.
Через несколько дней по устранении бывших начальников появился указ об учреждении ОКВ., т. е. Верховного Командования всеми вооруженными силами, возглавлявшего армию, флот, авиацию, военную промышленность, организацию страны во время войны, пропаганду и т. д. И возглавителем этого верховного учреждения стал фюрер.
Реформа эта в свое время прошла почти незамеченной. Тем не менее, она была многозначительна и угрожающа, сосредоточив в руках одного человека неслыханную военную мощь. Германия фактически вступила на путь войны в тот день, когда, во главе ее встало ОКВ, а во главе ОКВ Гитлер.
Реформа эта была революционной, ибо она означала падение прусской военной касты юнкеров, традиционной ролью которой было ведение войны. Руководство германским народом в случае вооруженного конфликта переходило от владельцев замков Бранденбурга и Пруссии к авантюристу, вышедшему из подонков Вены.
В материалах Нюрнберга имеется любопытный документ, датированный 19-м апреля 1938 г. и озаглавленный: «Ведение войны, как проблема организации». Он подписан Кайтелем, но несомненно сочинен, а может быть и продиктован Гитлером. Здесь все характерные черты речей и писаний фюрера: многословие, пафос и сбивчивость. Это ответ Главному Штабу армии, который критиковал новую организацию. В нем фюрер изложил свои взгляды на подчиненность армии центральному руководству.
«Было бы противоречием с основным принципом тотальной войны, – говорится в этом документе, – полагать, что борьба на фронте может быть отделена от приспособления хозяйственной жизни тыла и пропаганды к потребностям войны. Эти задачи должны быть, наоборот, как можно теснее соединены. Но Верховный Вождь, объединяющий все эти задачи, явится лишь тенью начальника, подобно Кайзеру в последней войне, если при нем не будет Верховного Главного Штаба, подчиненного только ему одному.
«Армия требует, чтобы ОКВ было подчинено ей на том основании, что она-де является наиболее значительной частью вооруженных сил. Но эта претензия в равной мере могла бы быть предъявлена флотом или авиацией в случае конфликта с державами, не имеющими сухопутных границ с Германией, каковы Англия и СССР.
Всякий прогресс в мире требует жертв. Не было бы единого германского Райха, если б составные части государства не отказались от своей суверенности. Нельзя иметь единого ОКВ, если армия, флот и авиация будут себя рассматривать не как части единого целого, а как самостоятельные единицы, и если они не подчинятся добровольно единому верховному командованию.
Если появляется утверждение, что нельзя требовать от военачальника, чтобы он побеждал по идеям другого, то на это следует ответ, что долг наш, солдат, побеждать согласно политическим идеям Верховного Главы Государства».
И в конце документа фраза, которая объясняет все:
«Ведение тотальной войны – дело фюрера».
Ефрейтор 1918 г., офицер-пропагандист 1919 г., одинокий чтец Клаузевица, достиг своей заветной цели: он стал главнокомандующим армией.
V. Гитлер вызвал чехословацкий кризис вопреки совету своих генералов
Присоединение Австрии, – или так называемый «Аншлюс», – последовало вскоре после отставки Бломберга и Фрича.
В этой афере Нюрнбергские документы не открывают никаких новых фактов. Но они содержат признание военачальников Германской армии: западным державам достаточно было поднять палец, чтобы остановить Гитлера.
«Германская армия, – говорит Кайтель, – была очень слаба. Она была еще в процессе развертывания первоначальных семи дивизий Райхсвера, У нее не было резервов. План создания армии в 36 дивизий должен был быть выполнен только в 1939 г.».
«Мое мнение, так же как и мнение маршала Бломберга и генерала фон-Фрича, было, что мы не можем пускаться ни в какую войну. Но я рассчитывал, что присоединение Австрии было вопросом лишь дипломатии, и что ситуация, не представляла для нас никакой опасности».
10 марта, узнав о плебисците, назначенном Шушнигом, Гитлер спросил, какие части войск могут быть немедленно двинуты в поход. 11 марта он подписал приказ о занятии Австрии (документ Г. 102) и приказал, чтобы приготовления были» закончены на следующий день до полудня. «Операцией – стояло в приказе, – буду руководить я».
Приготовления были крайне просты. Они касались только 8-го армейского корпуса, расположенного вблизи австрийской границы. Не было никакой мобилизации. Ее и не могло быть – мобилизационный механизм не был еще готов.
Приказ 11 марта содержит в себе многозначительную фразу: «На прочих германских границах в настоящий момент никаких мер безопасности не принимать». Гитлер отказывался от попытки оградить свою операцию от возможной иностранной интервенции. Он знал, что он не в состоянии этого сделать и предпочитал действовать в открытую.
Поход на Вену напоминал увеселительную прогулку. Австрия, которая и сейчас проявляет изумительную снисходительность, отдалась тогда Гитлеру в порыве энтузиазма. «Пришлось, – говорит Иодль, – отдать приказ, чтобы шоферы не снимали своих очков, иначе они могли бы быть ранены букетами цветов, которые им беспрерывно бросали».
Этот триумф скрывал ничтожество германской армии. Сам Иодль признает, что большинство шоферов, которых забрасывали цветами, еще не умели как следует управлять своими машинами. Только 60% из них могли доехать до Вены. Войска, присоединившие Австрию к Германии, не были способны к серьезной битве.
«Интервенция в Чехословакии, – сказал Кайтель, – могла бы привести к катастрофе. Мы опасались ее в течении целой недели».
Чехословакия! На пути в Вену, Гитлер иронизировал по адресу этого народа. «Чехи, – сказал он Гальдеру, который сопровождал его в роли офицера для связи от Главного Штаба, – держатся очень спокойно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63