Оно не изменило бы исхода войны, – это тоже верно. Оно не доставило бы Германии невозможную победу, и это верно. Но оно, конечно, изменило бы течении событий. Оно избавило бы Германию от поражения, страшные последствия которого мы увидим далее, и от потери армии. Если бы Москва была взята в октябре 1941 г., то война продолжалась бы, может быть, на два года дольше.
Бросившись на Грецию без уведомления своего союзника, Муссолини спас Москву. Сценический эффект, который он произвел во Флоренции («Фюрер, мы наступаем») стоил Оси дороже, чем самое крупное из ее поражений.
Это впрочем не единственная услуга, которую Италия оказала – правда неумышленно – западным союзникам.
Х II. Как итальянские моряки спасли Суэц
Одной из главных ошибок Гитлера была переоценка – и страшная переоценка – Италии.
В глубине этого заблуждения лежала личная привязанность фюрера к дуче. Набрасывая в первой главе портрет Гитлера, я старался показать характер и силу этой привязанности.
При допросе в Нюрнберге Кайтель рассказал следующее:
«Гинденбург сказал Гитлеру, что Муссолини может сделать все, что захочет, кроме одного: он не может заставить итальянцев перестать быть итальянцами. Но Гитлер не был этими словами убежден.
В 1936 г. он отправился в Италию. Муссолини показал ему в Неаполе сто подводных лодок; я помню, как мы тогда говорили между собою: «Если бы мы имели хотя пятую часть этого…». Мы видели в море к югу от Капри новенькие крейсера, делающие 38-40 узлов. Гитлер заключил из этого, что Дуче значительно поднял военный потенциал Италии. Позднейшие события показали обратное».
В 1938 г. в Риме Муссолини показал Гитлеру большие маневры. Кайтель продолжает свой рассказ:
«От глаз германского офицера не могло укрыться, что это были не настоящие войска, но кадры. Они должны были при мобилизации быть пополнены плохо обученными призывными. Артиллерия не имела ни одного современного орудия. Все пушки были еще эпохи мировой войны и для придания им подвижности поставлены на легкие грузовики. Парад произвел на меня удручающее впечатление. Я наблюдал за фюрером и видел по его манере качать головой, что он был также разочарован.
Он заключил, что на итальянскую армию нельзя слишком рассчитывать, но все нее остался при мнении, что флот и авиация хороши и в случае конфликта представят собою серьезную поддержку».
В Нюрнберге немецкие генералы были все – как свидетели, так и обвиняемые – озлоблены против итальянцев.
«Я понимаю теперь, – сказал Иодль, – остроту генерала Гамелэна:
«Если Италия останется нейтральной, мне нужно будет восемь дивизий; если она будет против нас – только четыре; если же она будет на нашей стороне – то не менее двенадцати».
В сентябре 1940 г. Италия предприняла наступление в Северной Африке. Целью его было завоевание Египта и овладение Суэцем. Германия, силы которой были тогда не заняты, предложила свое содействие. Италия отказалась. Война в Африке была «ее» войной, и она не хотела делиться своей славой.
«Наша интервенция в Африке, – сказал Иодль, – была задержана ревностью итальянцев. Нужно было поражение маршала Грациани, чтобы заставить их допустить нас туда, и то еще с огромными затруднениями. Роммель переплыл Средиземное море во главе небольшого соединения, и для успокоения гордости итальянцев он назвал свою экспедицию „моторизованной разведкой“. Таков был скромный почин африканского корпуса».
Кайтель рассказывает дальше:
«Роммель вначале произвел только разведку с боем. У него образовалась дивизия только шесть недель спустя. Итальянцы были настолько самонадеянны, что не просили у нас больше войск, и Бадольо отказался от двух танковых дивизий. Во время нашего с ним свидания в Иннсбруке он заявил, что танки не могут оперировать в Ливии. В действительности же, там идеальная почва для танков и именно там Роммель составил себе репутаций, как танковый генерал».
Гордость итальянцев – пышный цветок, который быстро увядает при холодном ветре. С января 1941 г. итальянцы обратились в попрошаек. Их наступление на Марса-Матрук закончилось их разгромом. Англичане, захватив инициативу в свои руки, вошли в Киренайку, осадили Тобрук и угрожали Триполитании.
20 января генерал Гуццони заявил германскому Главному Штабу, что Италия будет пытаться сохранить западную часть Киренайки, но что она имеет в виду перенести оборону в Триполитанию. Он просил помощи у Германии.
«Итальянцы, – говорится в германском протоколе (документ S. 134), – очень хотели получить 5-ю танковую дивизию. Высадка войск в Триполи могла начаться между 15 и 20 февраля, но перевозка материалов могла быть произведена и ранее».
На следующий день Гитлер ответил отказом.
«Наши танки очень тяжелы, – сказал он, – и мы не смеем рисковать посылкой этих ценных соединений в такие края, где они вероятно не смогут дать полного эффекта. Мы не можем действовать так, как действовали англичане во Франции. Я не могу вам дать танковую дивизию, но я пошлю вам легкое противотанковое соединение, которое будет быстро переправлено и сможет войти в дело еще до наступления жары. Это испытанные войска, доверяющие своему оружию, что очень важно в борьбе с танками. Я им дал имя „охотников за танками“, так как они должны выискивать неприятельский танк и преследовать его, как охотник преследует дичь. Как наши танки, так и противотанковое оружие, которым вооружено это соединение, одинаково могут пробивать любую английскую бронированную машину, которая очутится перед ними».
Затем Гитлер дал итальянским генералам урок пользования этим оружием. Он предложил им изучить современную технику боя и брать пример с немцев. Советовал им создать мощную противотанковую оборону и обратить внимание на силу и значение минных полей. Внушил им даже мысль воспользоваться подводными лодками, чтобы послать мины в Тобрук, где сопротивление начало ослабевать.
В течении следующих месяцев неспособность итальянцев проявилась настолько явно, что Германия предвидела полную потерю Северной Африки.
«С военной точки зрения, – сказал Гитлер на конференции 2 февраля (документ 872 P.S.) – эта потеря не так уж велика, но она произвела бы сильный психологический шок в Италии. Англия получила бы этим возможность приставить пистолет к сердцу Италии и принудить ее к заключению мира. Это было бы для нас невыгодно. Английские силы в Средиземном море получили бы свободу действий, и у нас получился бы уязвимый фланг на юге Франции. У англичан освобождался бы десяток дивизий, который мог быть применен хотя бы в Сирии, что представляло уже серьезную опасность.
Мы должны приложить все усилия, чтобы помешать этому. Италию надо поддержать».
Гитлер предписал 10-му корпусу воздушных сил взять под свою охрану морской транспорт итальянцев и действовать против путей сообщения англичан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
Бросившись на Грецию без уведомления своего союзника, Муссолини спас Москву. Сценический эффект, который он произвел во Флоренции («Фюрер, мы наступаем») стоил Оси дороже, чем самое крупное из ее поражений.
Это впрочем не единственная услуга, которую Италия оказала – правда неумышленно – западным союзникам.
Х II. Как итальянские моряки спасли Суэц
Одной из главных ошибок Гитлера была переоценка – и страшная переоценка – Италии.
В глубине этого заблуждения лежала личная привязанность фюрера к дуче. Набрасывая в первой главе портрет Гитлера, я старался показать характер и силу этой привязанности.
При допросе в Нюрнберге Кайтель рассказал следующее:
«Гинденбург сказал Гитлеру, что Муссолини может сделать все, что захочет, кроме одного: он не может заставить итальянцев перестать быть итальянцами. Но Гитлер не был этими словами убежден.
В 1936 г. он отправился в Италию. Муссолини показал ему в Неаполе сто подводных лодок; я помню, как мы тогда говорили между собою: «Если бы мы имели хотя пятую часть этого…». Мы видели в море к югу от Капри новенькие крейсера, делающие 38-40 узлов. Гитлер заключил из этого, что Дуче значительно поднял военный потенциал Италии. Позднейшие события показали обратное».
В 1938 г. в Риме Муссолини показал Гитлеру большие маневры. Кайтель продолжает свой рассказ:
«От глаз германского офицера не могло укрыться, что это были не настоящие войска, но кадры. Они должны были при мобилизации быть пополнены плохо обученными призывными. Артиллерия не имела ни одного современного орудия. Все пушки были еще эпохи мировой войны и для придания им подвижности поставлены на легкие грузовики. Парад произвел на меня удручающее впечатление. Я наблюдал за фюрером и видел по его манере качать головой, что он был также разочарован.
Он заключил, что на итальянскую армию нельзя слишком рассчитывать, но все нее остался при мнении, что флот и авиация хороши и в случае конфликта представят собою серьезную поддержку».
В Нюрнберге немецкие генералы были все – как свидетели, так и обвиняемые – озлоблены против итальянцев.
«Я понимаю теперь, – сказал Иодль, – остроту генерала Гамелэна:
«Если Италия останется нейтральной, мне нужно будет восемь дивизий; если она будет против нас – только четыре; если же она будет на нашей стороне – то не менее двенадцати».
В сентябре 1940 г. Италия предприняла наступление в Северной Африке. Целью его было завоевание Египта и овладение Суэцем. Германия, силы которой были тогда не заняты, предложила свое содействие. Италия отказалась. Война в Африке была «ее» войной, и она не хотела делиться своей славой.
«Наша интервенция в Африке, – сказал Иодль, – была задержана ревностью итальянцев. Нужно было поражение маршала Грациани, чтобы заставить их допустить нас туда, и то еще с огромными затруднениями. Роммель переплыл Средиземное море во главе небольшого соединения, и для успокоения гордости итальянцев он назвал свою экспедицию „моторизованной разведкой“. Таков был скромный почин африканского корпуса».
Кайтель рассказывает дальше:
«Роммель вначале произвел только разведку с боем. У него образовалась дивизия только шесть недель спустя. Итальянцы были настолько самонадеянны, что не просили у нас больше войск, и Бадольо отказался от двух танковых дивизий. Во время нашего с ним свидания в Иннсбруке он заявил, что танки не могут оперировать в Ливии. В действительности же, там идеальная почва для танков и именно там Роммель составил себе репутаций, как танковый генерал».
Гордость итальянцев – пышный цветок, который быстро увядает при холодном ветре. С января 1941 г. итальянцы обратились в попрошаек. Их наступление на Марса-Матрук закончилось их разгромом. Англичане, захватив инициативу в свои руки, вошли в Киренайку, осадили Тобрук и угрожали Триполитании.
20 января генерал Гуццони заявил германскому Главному Штабу, что Италия будет пытаться сохранить западную часть Киренайки, но что она имеет в виду перенести оборону в Триполитанию. Он просил помощи у Германии.
«Итальянцы, – говорится в германском протоколе (документ S. 134), – очень хотели получить 5-ю танковую дивизию. Высадка войск в Триполи могла начаться между 15 и 20 февраля, но перевозка материалов могла быть произведена и ранее».
На следующий день Гитлер ответил отказом.
«Наши танки очень тяжелы, – сказал он, – и мы не смеем рисковать посылкой этих ценных соединений в такие края, где они вероятно не смогут дать полного эффекта. Мы не можем действовать так, как действовали англичане во Франции. Я не могу вам дать танковую дивизию, но я пошлю вам легкое противотанковое соединение, которое будет быстро переправлено и сможет войти в дело еще до наступления жары. Это испытанные войска, доверяющие своему оружию, что очень важно в борьбе с танками. Я им дал имя „охотников за танками“, так как они должны выискивать неприятельский танк и преследовать его, как охотник преследует дичь. Как наши танки, так и противотанковое оружие, которым вооружено это соединение, одинаково могут пробивать любую английскую бронированную машину, которая очутится перед ними».
Затем Гитлер дал итальянским генералам урок пользования этим оружием. Он предложил им изучить современную технику боя и брать пример с немцев. Советовал им создать мощную противотанковую оборону и обратить внимание на силу и значение минных полей. Внушил им даже мысль воспользоваться подводными лодками, чтобы послать мины в Тобрук, где сопротивление начало ослабевать.
В течении следующих месяцев неспособность итальянцев проявилась настолько явно, что Германия предвидела полную потерю Северной Африки.
«С военной точки зрения, – сказал Гитлер на конференции 2 февраля (документ 872 P.S.) – эта потеря не так уж велика, но она произвела бы сильный психологический шок в Италии. Англия получила бы этим возможность приставить пистолет к сердцу Италии и принудить ее к заключению мира. Это было бы для нас невыгодно. Английские силы в Средиземном море получили бы свободу действий, и у нас получился бы уязвимый фланг на юге Франции. У англичан освобождался бы десяток дивизий, который мог быть применен хотя бы в Сирии, что представляло уже серьезную опасность.
Мы должны приложить все усилия, чтобы помешать этому. Италию надо поддержать».
Гитлер предписал 10-му корпусу воздушных сил взять под свою охрану морской транспорт итальянцев и действовать против путей сообщения англичан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63