Затем шаги и вовсе прекратились: путник остановился где-то поблизости от меня. На дороге появилась длинная тень, за ней и отбрасывавший ее человек. При виде него сердце у меня ушло в пятки.
Напугавшим меня человеком оказался Синтаро. Охотничья шляпа на голове, на поясе рабочей спецовки платок, которым обычно повязывают лоб, чтобы пот не мешал работе, на ногах гетры и таби, а под мышкой мотыга. И вообще-то вид дикий, а уж его глаза! Лихорадочно блестящие, они, казалось, готовы были выскочить из орбит, дрожащие губы сводило судорогой, лицо блестело от пота.
На людях человек, как правило, старается скрыть, что творится в его душе. Но когда человеку кажется, что он один и никто его не видит, все, что таится внутри него, включая самое гадкое, находит выход и отражается на его лице, в его глазах. Представший передо мной Синтаро не остерегался чужих глаз. Он показался мне диким зверем, диким и опасным, – такая темная, злая, жестокая сила исходила от него!
Затрясшись от ужаса, я еле сдержал крик. А не удержи я его, острый конец мотыги, несомненно, вонзился бы мне в голову…
С великим трудом я все-таки справился со своими эмоциями, и Синтаро так и не заметил меня. Крадучись, он прошел мимо, и вскоре его фигура исчезла в зарослях бамбука.
Я же еще довольно долго просидел в своем убежище, и когда наконец выбрался из него, колени у меня дрожали, голова кружилась, я обливался холодным потом.
Только полностью успокоившись, я решился вернуться к водопаду и спуститься в пещеру рядом с ним. Возвращение домой прошло благополучно, но уснуть удалось только на рассвете.
Исчезновение дяди Куно
После бессонной ночи спал я долго, и разбудили меня яркие солнечные лучи, проникавшие в комнату сквозь щель между ставнями. Обнаружив, что уже девять часов, я быстро вскочил, свернул постель и начал раскрывать ставни. Услышав их стук, ко мне заглянула Харуё.
– Доброе утро. Прости, снова заспался…
Не отвечая на мое приветствие, Харуё, прищурясь, долго смотрела на меня. В чем дело? – недоумевал я. Харуё еще несколько мгновений изучала меня и наконец сиплым голосом проговорила:
– Доброе утро, – и сразу добавила: – Тацуя-сан, нам надо поговорить.
В ее голосе звучали необычные нотки. Я сразу обмяк, почувствовал тревогу, может быть, оттого, что сама Харуё была явно чем-то озабочена.
– Давай поговорим. О чем? – спросил я робко. Сестра не сводила с меня глаз.
– Вчера ночью опять убили человека. – Харуё произнесла это почти шепотом. – Убили Мёрэн, «монахиню с крепким чаем».
Хотя Харуе, не желая, чтобы ее слышали посторонние, говорила совсем тихо, меня ее слова оглушили, как взрыв бомбы. По телу пробежала дрожь, я воспаленными глазами смотрел на Харуё, а она, испуганно попятившись, продолжала изучающе меня разглядывать.
– Сегодня рано утром приехали полицейские, и я сказала им, что Тацуя-сан вчера вечером рано вернулся домой, сразу же ушел к себе и больше из дома не выходил… Тацуя, ведь ты и в самом деле никуда не уходил?
– Конечно, я никуда не выходил. Просто устал и рано лег спать…
В широко раскрытых глазах Харуё я прочел испуг, смешанный с недоверием. Губы у нее подрагивали.
В чем дело? Чем она так напугана? Почему смотрит на меня так странно? И тут меня осенила догадка: а вдруг вчера ночью, когда я странствовал но подземелью, Харуё заходила в мою комнату? Не обнаружив меня в ней и услышав утром об убийстве «монахини с крепким чаем», связала эти два факта, и у нее зародились подозрения относительно меня? И то, что я лгал ей, только усиливало эти подозрения.
Ну надо же! Стоило мне один раз тайком убежать из дому – и на тебе! – убита старая безобразная монахиня… А ведь я и в самом деле вчера вечером был совсем недалеко от нее…
Харуё всегда на моей стороне. Расскажи я ей о своих вчерашних похождениях, она, безусловно, поверила бы мне и успокоилась. Но какими последствиями это чревато? Сестра – такова ее натура – совершенно не умеет лгать. Если даже попытается, глаза выдадут ее. И как же мне быть в этой ситуации? Тревожить и огорчать ее мне не хотелось. Лучше уж промолчать пока. Тем более что сведения о потайном ходе я предпочел бы не обнародовать.
– Харуё! – спросил я после длительного молчания. – Как убили «монахиню с крепким чаем»? Отравили?
– Нет, – дрожащим голосом ответила Харуё, – в этот раз обошлись без яда. Говорят, задушили платком.
– А когда примерно это случилось?
– Говорят, около полуночи.
К горлу опять подползла тошнота. Значит, убийцей был все-таки человек, чью тень вчера ночью видели мы с Норико. И убийство произошло в тот момент, когда дом Мёрэн внезапно погрузился во тьму. И я находился почти на месте убийства.
Вдруг меня осенило: тень на застекленной стене принадлежала человеку в охотничьей шляпе. В такой же шляпе был и Синтаро, вскоре спустившийся с холмов…
Удивительная штука – человеческие нервы. Образ Синтаро преследовал меня всю ночь и все утро. При воспоминании о его лице, о его глазах дрожь сотрясала мое тело. Это было хуже, чем в самом страшном сне. А ведь я предполагал, что неспроста последнее время Синтаро каждый вечер уходил из дому, я предполагал, что у него должна была быть какая-то цель. Но до этой минуты мне недоставало информации, чтобы соединить вместе тень на застекленной стене дома монахини и самого Синтаро с его странными привычками. Мотыга и монахиня… Одно с другим никак не увязывалось, и это мешало мне сделать вывод, к которому я в конце концов пришел, узнав от Харуё об убийстве Мёрэн.
– О чем ты задумался, Тацуя-сан?
– Да ни о чем особенном…
– Тацуя, – очень мягко произнесла Харуё, – если ты хочешь что-то рассказать мне, говори, пожалуйста. Мне можно рассказать все без утайки. Пусть весь мир сочтет тебя злодеем, я все равно буду верить тебе. Пожалуйста, никогда не забывай этого.
– Спасибо, Харуё. – Теплая волна затопила мое сердце.
Тем не менее приключения вчерашней ночи я пока буду держать при себе. Я понимал, разумеется, что наступит день, когда тайное станет явным, и тогда подозрения относительно меня только усугубятся. Станет ли сестра по-прежнему верить мне?
Потом мы отправились завтракать. Коумэ-сама и Котакэ-сама уже закончили свой завтрак и удалились к себе в комнаты.
Харуё подавала мне еду, но у нее самой аппетита, кажется, не было совсем.
Когда я уже поднес ко рту палочки с едой, она, будто вспомнив что-то, отложила свои палочки и сказала, глядя мне прямо в глаза:
– Ах да! Сегодня произошло еще одно странное событие.
– Что именно?
– Куда-то исчез дядя Куно. Я обомлел:
– Дядя Куно Цунэми?
– Да. Ты ведь знаешь, вчера около трупа Байко-сан нашли листочек с какими-то странными записями.
– Да. Похоже на список тех, кого намеревались умертвить…
– Говорят, выяснилось, что этот список составил дядя Куно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71