Кажется, в его жизни начало происходить нечто интересное.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Джоселин вцепилась в медные перила лифта. Она что, спятила? Какого черта она пошутила насчет пижамы и зубной щетки и улыбнулась клиенту? Еще пара таких шуток, и формальный, деловой стиль их отношений может оказаться в большой опасности. Где ее хваленый профессионализм, куда делась многолетняя привычка не сближаться с клиентом, не опускаться до пошлых шуточек и фамильярностей?
В мире охранного бизнеса мисс Маккензи имела заслуженную репутацию настоящего профессионала с почти мужской твердостью характера, не теряющего объективности и бдительности ни при каких условиях. Она старалась не улыбаться клиентам, если только этого не требовали правила этикета, и, уж во всяком случае, никогда не шутила сама.
Лифт остановился, и Джоселин вышла в вестибюль. Когда она проходила мимо охранника, тот кивнул ей.
Через несколько минут она уже спешно шла по темной улице, торопясь к припаркованной машине, и размышляла, стоит ли ей браться за эту работу. Богатенькие снобы доктора, особенно, если они носили фрак и частенько ездили в оперу только для того, чтобы прибавить шику своей и без того роскошной жизни, типа ее настоящего клиента, ей отнюдь не импонировали.
В этом образе жизни было слишком много показного фанфаронства, которое она ненавидела. И у нее на это были свои причины. Джоселин уже приходилось общаться с людьми такого типа, иногда очень близко, и из этого общения она вынесла твердое убеждение: у людей вроде доктора Найта, красивых и богатых, живущих на широкую ногу, явно завышена самооценка и крайне беден духовный мир.
Одним из знакомств, которые посеяли в ней такое убеждение, было знакомство с Томом, в то время студентом мединститута. Она знала, что он учится на врача только для того, чтобы стать обладателем виллы на Род-Айленде, яхты в одном из самых престижных яхт-клубов и «мерседеса», о котором он твердил не переставая все годы учебы, называя его не иначе как «мой мерси».
Подойдя к машине, Джоселин достала из багажника сумку со всеми необходимыми для проживания в доме клиента вещами. Потом набрала по сотовому телефону номер своего секретаря Тесе – проинформировать ее, что она согласилась на эту работу.
Перекинув сумку через плечо, она отправилась в обратный путь. Несмотря на всю свою антипатию к обеспеченным эгоцентричным красавцам, она должна была признать, что этот ловелас чем-то привлекает ее. Она догадывалась, что его привлекательность сродни свету, на который летит мотылек, и это ее пугало. Но самым ужасным ей виделось не то, что ее клиент своими обольстительными улыбками и исходящими от него волнами сексуальности пробуждает в ней низменные инстинкты, а то, что, как оказалось, ей отнюдь не просто с ними справиться.
Может, еще не поздно отступить? Она могла бы сказать доктору Найту, что позвонила ее секретарь и передала, что предыдущий клиент просит поработать у него еще месяц. Но это будет ложью.
Нет, опускаться до вранья она себе не позволит.
Придется научиться справляться со своими эмоциями. Ничего, она сильная, она справится. Кроме того, нужно платить за частные уроки ее сестры, которые та берет у преподавателя университета, поэтому она просто не имеет права отказываться от выгодной работы.
Войдя в здание, Джоселин прошла мимо охранника, намеренно не остановившись для проверки. Тот ничего не сказал. Разумеется, он ее уже видел сегодня, но это ничего не значит. «Охранник должен быть более ответственным за жизнь и имущество вверенных ему людей», – подумала Джоселин и отметила это в своем блокноте.
Шагнув в лифт и нажав на кнопку верхнего этажа, она проверила, работает ли кнопка вызова помощи.
Донован прислонился к кухонному столу и отпил из бутылки с пивом. Правильно ли он поступил, согласившись нанять телохранителя-женщину, которая к тому же будет жить в его доме?
Он никогда не торопился с принятием серьезных решений, если только к тому его не вынуждали обстоятельства, что нередко случалось на работе, когда от его решительности и быстрой реакции зависела жизнь пациента.
В делах же личного характера, прежде чем принять серьезное решение, Донован всегда тщательно все обдумывал, взвешивал все «за» и «против» дня три, а то и дольше. Этот случай, пожалуй, был первым в его жизни, когда он принял решение спонтанно, под влиянием скорее эмоций, чем трезвого размышления.
Если бы Марк не сказал о Центре помощи…
Да, он слишком хорошо его знал и понимал, что Донован не сможет сказать «нет» после напоминания о Центре. Действительно, в настоящий момент этот проект был самым важным делом в жизни доктора Найта. Он должен довести его до конца. В этих условиях мысль о приглашении эксперта по безопасности казалась вполне разумной.
Да, только не такого эксперта, от огромных темных глаз которого он с трудом может оторвать взгляд и чувствует учащенное сердцебиение всякий раз, когда при некоторых движениях эксперта натягивается ткань на ее костюме.
Но эта женщина, согласившаяся жить в его доме неопределенное время, казалась совершенно равнодушной к нему. Это было так непривычно для Донована, что он еще не решил, как к этому относиться.
Она, без сомнения, была первоклассным телохранителем и, видимо, могла защитить его. Он поймал себя на мысли, что начинает испытывать доверие к мисс Маккензи как к человеку, от которого зависит его безопасность. Это было новое, доселе незнакомое ему чувство по отношению к женщине.
Услышав звонок в дверь, он пошел открывать с бутылкой пива в руке.
– Уже во второй раз вы это забываете, – учительским тоном заметила Джоселин.
– Забываю что?
– Посмотреть в «глазок», прежде чем открыть дверь.
– Я знал, что это вы.
– Откуда?
– Я знал, что вы скоро вернетесь.
– За этой дверью мог оказаться кто угодно, возразила она. – Если вы собираетесь со мной работать, будьте добры прислушиваться к моим замечаниям. Я их не с потолка беру. Это элементарные требования безопасности. Теперь что касается охранника в вашем доме. Боюсь, на него нельзя положиться. – Увидев, что Донован не слишком внимательно ее слушает, она добавила:
– Ну ладно, этим я займусь завтра.
– А как вы узнали, что я не посмотрел в «глазок»?
– Между звуком ваших шагов и поворотом ключа не было паузы. Заприте дверь, пожалуйста.
Он взглянул на нее. Она права. Без этого напоминания он бы, безусловно, забыл запереть дверь и вспомнил об этом только перед сном.
Джоселин снова окинула взглядом квартиру.
– Первое, что я делаю, взявшись за работу, выясняю границы, так сказать, дозволенного.
Многие клиенты не хотят, чтобы я трогала вещи в их квартире, заходила в некоторые комнаты; другие, наоборот, предоставляют мне полную свободу действий, считая, что так я смогу более качественно выполнить свою работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31