Интересно, мое путешествие сквозь время шло теперь обратным ходом? И теперь я снова пустился по стремнине Истории, очередной, к моей эре, где я так безуспешно пытался разыскать свой 1891 год?
…Нево? Ты слышишь меня?
Я здесь.
Что происходит? Мы снова идем сквозь время?
Нет , — ответил он. И все же в этом лишенном тела голосе было странное — какой-то подъем.
Тогда в чем дело? Что с нами происходит?
Разве не видишь? Мы прошли сквозь Образование Ядра. Мы достигли Границы.
Да ну?
А теперь…
Ну-ну?
Пойми — Множественность — это поверхность. Это гладкий, лишенный шероховатостей, зазубрин, заусенцев, замкнутый Шар. Поскольку Множественности бесконечны так же, как и его форма. Таким образом, Истории идут вдоль его меридианов, от полюса к полюсу.
И мы достигли одного из полюсов.
Да. Той самой точки, где сходятся все остальные меридианы. И в этой точке Конструкторы запустили Нелинеарные двигатели.
Повтори — что ты сейчас сказал.
Я сказал, что Конструкторы путешествовали сквозь Истории , — ответил он. Они, как и мы — следовали по тропам Воображаемого Времени, пока не достигли этой новой Истории…
Теперь облако Конструкторов — там их кишели миллионы — расплывалось, разлеталось светящимися искрами, как запущенная детьми шутиха. Казалось, они стремятся заполнить молодой вакуум светом и информацией, которые мы принесли из другого космоса. И пока выяснялась новая вселенная, послесвет Творения меркнул в слепой тьме.
Это был финал — логическое заключение. Искажение границ Пространства и Времени, которым было положено начало в первом путешествии сквозь время. Коллапс вселенной и все, что было за ним, все происходящее, неизбежно выросли из моих опытов, из первой меднокварцевой машины времени…
И вот к чему это привело: к тому, что Сознание переместилось сквозь между вселенными.
Но куда мы движемся? Что это за История? Такая же, как наши?
Нет, отвечал Нево. Совсем непохожа.
Сможем мы здесь выжить?
Не знаю… выбора у нас все равно нет. Не забывай, что искали Конструкторы. Они искали Вселенную из бесконечного листа возможностей, которые представляет собой Множественность — оптимальную для них, а не для нас вселенную.
Но что такое «оптимальность» для Конструкторов — откуда нам знать?
Я вызывал в воображении пустые и тщетные образы Небес — мира, безопасности, красоты, света — понимая, что все это безнадежно антропоморфично, и устраивает лишь человека моего времени.
Теперь передо мной вставал новый свет. Он появлялся из тьмы, окружавшей нас. Сначала я решил, что это возвращается сияние огненного шара, как тогда, в начале Времен — но свет был другой. Он чем-то напоминал звездный…
Конструкторы не люди, - говорил морлок. Однако они наследники Человечества. И дерзость их потрясает.
Нево продолжал:
— Среди мириада возможностей Конструкторы отыскали эту вселенную — единственную, которая бесконечна в протяженности и вечна: где Граница Начала Времен сдвинута в бесконечное прошлое.
Мы прошли стадию Образования Ядра. К границе Времени и Пространства. И обезьянопалые достигли Сингулярности — Единственности, которая лежит там — и вырвали ее у природы! Теперь звездный свет, вырывающийся из тьмы, окружал меня со всех сторон; звезды зажигались повсюду, и вскоре небо засияло ярким светом, какой можно встретить лишь на поверхности Солнца.
5. Последнее видение
Бесконечная вселенная!
Вы можете сколько угодно выглядывать за дымные облака Лондона на звезды, которые осыпали кафедральный купол неба. Эта незыблемая вечная картина, столь великая, столь вечная картина, что легко предположить, будто космос представляет собой бесконечную ночь и что он существует всегда.
…Но этого не может быть. Достаточно задаться простым вопросом:отчего ночное небо черное? Если бы вселенная была безгранична, со звездами и с целыми галактиками звезд, расплескавших по бескрайнему полю, то всюду, куда ни глянь, взгляд наталкивался бы на луч света, исходящий от поверхности звезды. И ночное небо повсюду сияло бы так же ярко, как Солнце…
Конструкторы бросили вызов этому мраку, наполнявшему небо.
Здесь не было ни звездных завихрений, ни светящегося газа, а лишь бесконечное бриллиантовое сияние мириадов точек и пятнышек света. Местами в них выделялись созвездия, в сочетаниях более ярких звезд, в сравнении с которыми меркли остальные — короче, картина совершенно неповторимая..
Сопровождавшие меня зеленые искры платтнерита — Конструкторы и среди них Нево — окружали меня сказочной светящейся дымкой. Я плыл в этом облаке, не ощущая ни страха, ни дискомфорта. Толчок в момент затухания нелинеарных двигателей лишил меня чувства времени и места…
Но затем, после неизмеримого интервала времени, я вдруг почувствовал, что вовсе не одинок.
Прямо передо мной на фоне звезд вырисовалась фигура. Это было нечто шарообразное, плывущее мне навстречу. Оно находилось буквально футах в шести-восьми, болтая конечностями, издавая тихие булькающие звуки. Кожаная поверхность этого мяча сдвинулась, открывая два громадных глаза, занимавших большую часть его поверхности. Эти человеческие глаза были прикованы ко мне.
Конечно же, я узнал его — это был Наблюдатель. Одно из таинственных существ, являвшихся мне во время моих скитаний во времени.
Существо подплыло ближе, протягивая щупальца — они собрались пучками как пальцы, образуя пару узловатых конечностей. Пальцы оказались на удивление твердыми.
Так получилось, что он охватил меня этими руками. Как — не могу сказать, поскольку я вполне был уверен, что лишен телесной оболочки — и, тем не менее, я целиком был в его руках.
Он прижимал меня к себе, точно кормилица. Его мягкая плоть, покрытая мехом, согревала меня, его огромные глаза небесно-голубого цвета глядели на меня, от него исходил мягкий, забытый с детства запах — молока и мускусно-животный запах шерсти любимой игрушки, какого-то мохнатого зверька: собаки или медвежонка. Может показаться странным — но эти человеческие черты на близком расстоянии затмевали все остальные, заставляя забыть, что передо мной загадочное существо из чужого странного мира, где я, в общем-то, чужак и пришелец. Вскоре Наблюдатель выпустил меня, и я почувствовал, как отплываю в сторону.
Глаза его моргнули: я слышал мягкий шорох век. Он скользнул взглядом по небу, словно бы что-то выискивая. Так же тихо он отчалил куда-то в сторону, развевая за собой «пальцами», точно кометным хвостом.
На миг меня охватила паника — точно брошенного ребенка, блуждающего в Оптимальности — но тут же я ощутил, что плыву за ним следом. Меня несло точно осенний листок, задетый колесом экипажа.
Я уже упоминал об этих выделявшихся созвездиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123