- Ну что с ним поделаешь! Если бы кто знал, чего мне стоит не давать ему совсем уж распускаться. Да вот он только что за ужином сказал "морква" ну прямо как мужик. Нет, меня совсем по-другому учили. У нас в семье всегда говорили "морковь"; мать воспитывала нас, девочек, по-благородному. Во всем приходе не было другой семьи, где бы так заботились о манерах.
Пришел час расставания. Фэнси не могла остаться ночевать, потому что ее ждала дома нанятая на этот вечер женщина. Покинув редеющие ряды танцоров, она ненадолго исчезла, а когда, тепло одетая, сошла вниз, то показалась Дику изменившейся до неузнаваемости: держалась она (к его глубочайшему огорчению) весьма сдержанно и безразлично и ничем не напоминала ту резвушку, какой была всего четверть часа назад и которая разрешала Дику обнимать себя за талию и не старалась держаться подальше от куста омелы.
"Какая перемена, - размышлял юноша с горечью закоренелого циника. - Как обманчиво поведение девушки во время танцев! Взять хоть Фэнси! Весь вечер можно было держать ее за руку, обнимать - даже целовать! По полчаса кряду я танцевал с ней, прижимая к себе так крепко, что между нами не прошел бы и листок бумаги; я слышал, как ее сердце бьется рядом с моим, я чувствовал каждое ее дыхание. Но вот она сбегала наверх, надела шляпку и накидку - и я уже не смею дотронуться до нее, словно..."
Не найдя достойного сравнения, Дик вернулся к действительности.
Однако оказалось, что он еще не испил до дна всей чаши страданий. Владелец золотой цепочки, по примеру всех пылких холостяков, беззастенчиво использующих то обстоятельство, что им по дороге с хорошенькой девушкой, заверил Фэнси, с полным пренебрежением к чувствам Дика и отнюдь не в холодных выражениях, что он (Шайнер) не такой человек, чтобы лечь спать, не доставив свою повелительницу к двери ее дома, нет уж, он не такой, никто не скажет, что он такой, и что, пока он ее не проводит, он не отойдет от нее ни на шаг, - провалиться ему, если отойдет. Мисс Дэй приняла его предложение, по мнению обуреваемого дурными предчувствиями Дика, слишком охотно, - во всяком случае, гораздо охотнее, нежели того требовало естественное желание обрести защиту от опасностей ночи.
Она ушла. Дик смотрел на стул, где она только что сидела, и он казался ему оправой, из которой вырвали драгоценный камень. На столе стояла ее рюмка, а на дне ее - остатки наливки, которую она так и не смогла допить, сколько ни уговаривал ее возчик (похлопывая при этом по плечу своей тяжелой, как паровой молот, ручищей), но той, чьи губы касались этой рюмки, уже не было. На ее тарелке осталось несколько прелестных крошек, но той, что ела с этой тарелки, больше не было.
Оставшись с родными, Дик почувствовал, что его раздражают их благодушные физиономии. Он прямо-таки негодовал на отца, который после ухода гостей продолжал пребывать в прекрасном настроении, и от души возмущался, слушая, как дед Джеймс (который немного задержался) радуется, что все наконец разошлись.
- Ну вот, теперь можно спокойно закусить, - умиротворенно сказал возчик, - а то я за весь вечер так и не успел как следует поесть. Вот хорошенький кусочек ветчинки, не очень жирный и не очень постный, да к нему немного маринаду - куда как будет славно! И по правде сказать, ребятки, нутро у меня до того пересохло, так и горит.
- Повеселиться иногда не плохо, - сказала миссис Дьюи обычным домашним голосом, уже без той изысканной манерности, которую ей приходилось соблюдать весь вечер, - но, господи боже мой, сколько на другой день приходится вывозить грязи! И посуду надо мыть, и вилкиножи чистить, и пыль вытирать, и комнаты проветривать, да, глядишь, вдобавок стул сломали или еще чего, пожалуй, и не захочешь никакого рождества... Ох-охох! - последовал затяжной зевок, во время которого часы в углу успели протикать много раз. Затем хозяйка дома окинула взором сдвинутую с места, покрытую пылью мебель и, потрясенная этим зрелищем, опустилась на стул.
- Слава тебе, господи, помаленьку становится легче! - с набитым ртом весело проговорил возчик, не поднимая глаз от тарелки и врубаясь ножом в ветчину, точно топором в лесную чащу. - А ты иди-ка спать, Энн, что толку сидеть да зевать? У тебя и так вид, как у заигранной скрипки. Устала небось? Двери я запру, часы заведу, а ты иди спать, а то завтра на себя не будешь похожа.
- Да уж вправду, пойти, что ли?
Миссис Дьюи провела рукой по глазам, сгоняя дремоту и набираясь сил встать и пойти наверх.
Странное дело, думал Дик, почему это отношения мужей с женами лишены всякого Чувства? Нет, если он когда-нибудь женится на этой ч_у_дной, недоступной Фэнси, они с ней никогда не забудут о Любви и не станут разговаривать такими невыносимо скучными голосами, как его отец и мать. Самое удивительное, что все отцы и матери, каких он знал, вели себя точно так же, как его родители.
IX
ДИК НАНОСИТ ВИЗИТ В ШКОЛУ
Прошла первая неделя нового года, и по окончании каникул, которые она провела дома, Фэнси снова вернулась в Меллсток.
В течение всей следующей недели Дик при каждой возможности случайно оказывался возле школы, однако Фэнси ни разу не явилась его взору. На другой день после вечеринки миссис Дьюи, убирая комнаты, нашла ее носовой платок, и Дик ценой немалых ухищрений заполучил этот дар судьбы, вызвавшись вернуть его по принадлежности, как только представится возможность. Но он все не решался прийти к Фэнси в дом под таким пустячным предлогом и откладывал эту крайнюю меру, опасаясь, что в случае, если он ей совершенно безразличен, его появление с платком может показаться довольно нелепым, что она догадается об его истинной цели, и Дик, таким образом, уронит себя в глазах этой насмешливой особы - а ее мнение, даже независимо от того, любит она его или нет, было для него теперь всего важнее.
Но терпению двадцатилетнего влюбленного есть предел, и у Дика оно наконец иссякло. И вот в субботу он неторопливой походкой подошел к школе, окинул ее рассеянно-безразличным взглядом и узрел свой предмет в дальнем конце сада; надев перчатки и вооружившись лопатой, Фэнси сражалась с вторгшимся на запретную территорию кустом колючек.
Стараясь скрыть обуревавшие его чувства от подозрительно поблескивающих окон на другой стороне улицы, Дик прикинулся занятым человеком, который страшно спешит и хочет только побыстрей отдать платок и покончить с этим пустяковым делом.
Его ухищрения, однако, потерпели полный провал: калитка оказалась запертой, во избежание того, чтобы дети, игравшие перед школой в прятки, забегали в сад учительницы.
Фэнси его не увидела, и ему оставалось одно - окликнуть ее по имени.
- Мисс Дэй! - крикнул он, покосившись при этом в сторону любопытных окон и как бы говоря: ну и что тут такого, просто мне нравится покричать, а кто там в саду находится, мне и дела пет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46