Курьеру, прискакавшему в тот день из Петербурга с указом о прощении и орденом Александра Невского, вернул орден за ненадобностью. Назавтра он дал последние наставления детям и внукам, принял священника и скончался…
Ежемесячный исторический журнал «Русская старина» летом 1887 года с горечью писал, что могила столь достойного сына отечества находится в крайне запущенном состоянии. Об этом же сообщил еженедельник «Литературная Россия» летом 1980 года… Стыдоба-то какая на весь белый свет! А ведь там, в десятке километров от Солнечногорска, и не требуется многого. Неужто всем за последнее столетие стало так уж некогда? Только я не верю, что среди нынешних московских студентов-историков, например, совсем не осталось настоящих русских парней…
Снова к вятичам, эпониму Вятко и подлинному историческому лицу Вячко. Полное имя Вячко или Вячека — Вячеслав. Однако что оно значит? Понятны современные, скажем, сербские имена Мирослав и Драгослав или русские Святослав, Владислав, Ярослав, Станислав; Ростислав и Всеслав из «Слова о полку Игореве» и даже прозвище, хотя и спорное по смыслу, «Гориславлич». Но что означает русское имя Вячеслав и его корень «вяч» или, например, чешское Vaceslav и его корень «vac»?
А корни «вят» и «вяч», несомненно, близкие, но по каким законам они изменяют окончание и как это влияет на смысл при словообразованиях? Вопросы совсем любительские, почти праздные, и я подосадовал, что необходимость и даже возможность создания словаря корней отрицал величайший любитель и знаток русского слова Владимир Даль. Заглянув в его словарь, я нашел «вятку» — этим словом называли лошадь местной породы, выведенную в бассейне реки Вятки. А как этот замечательный знаток и толкователь русских слов, собравший их в своем бесценном словаре более 280 тысяч, в том числе и малоупотребительных, диалектных, местных, забыл слово «вятичи»?
Поразительно, даже не верится! «Вятичей» в «Толковом словаре живаго великорускаго языка» действительно нет, хотя Даль его употреблял в своих художественных произведениях, например в «Оборотне»: «Вятичи нередко сильно тоскуют по своей родине…» И совсем уж огорчило и почти обезнадежило меня высказывание В. И. Даля насчет словаря корней: «Корнеслов… это труд неблагодарный и часто бесполезный, выводы таких розысканий бывают более плодом увлечения, чем открытых истин; каким образом одно слово вырастало из другого, а тем более на первоначальном корне своем, этого никто не покажет».
Ладно, и я не покажу, но корни эти почему-то застряли в моей памяти и прорастали воспоминаниями. Однажды вспомнилось, как в детстве подселились к нам на тайгинскую улицу вятские — здоровые мастеровые мужики, быстро поставившие на задах наших огородов крепкие дома. С ребятишками-новоселами мы сразу подружились, охотно играли в новые игры, привезенные ими, целыми днями вместе пропадали в лесу и на речке Березовке. В детских ссорах мы дразнили их «вятскими», они нас «чалдонами», и я еще вспоминаю, как древний старик, разнимая драчунов, добродушно приговаривал:
— Мы, вячкие, робята хвачкие — семеро одного не боимся!
Но, может, я за давностью лет забыл, что именно так в народной речи звучало это слово — «вятские»? Звоню московскому писателю Андрею Блинову; зная, что родом он из вятских краев.
— Да, да! Именно так, — подтвердил он. — Только в нашей деревне говорили по-другому: «Мы, вячкие, робята хвачкие: семеро на одного — не боимся никого, а один на один — все котомки отдадим!»
— Крепкий народ, если умеет так шутить над собой.
— И еще. Плывут на плотах, а с берега им кричат: «Эй, что за люди на плотах?» — «Мы не люди, мы — вячкие!»
— Вот это хватанули… А какая река течет у твоей деревни?
— Лудяна, и в нее тут же впадает Березовица. А что?
— Да так, знаешь, любопытствую… Спасибо.
Потом звонил всем знакомым Вячеславам, в том числе трем писателям. К сожалению, никто из них не знал смысла первого корня этого составного имени. Один предположил, что, может, он идет от «веча» или «вещать», потому что по словарю имей значится и «Вечеслав»; другой — от «вещий», «ведать»; третий, сославшись на свой разговор с покойным Алексеем Юговым, уверял, что зовут его «Вечнославным», — только все это было слишком приблизительно и фонетически малооправданно, однако счастливо-случайно дало толчок новому любительскому поиску! Мне вдруг припомнилось, что существовало в старорусском языке слово «вящий», употребляемое иногда и сейчас. Беру того же Даля и смотрю подробное толкование. «Вящий… больший, величайший, наибольший, высший по силе, величине, власти… Вящие люди… большие, передние, знатные, сановитые, богатые, с весом».
Стоп. Ведь у меня на полке стоит еще «Успенский сборник», ценнейший ранний памятник старорусского языка и литературы! Этот, как сообщается в предисловии, «самый древний памятник восточнославянской письменности», состоящий из оригинальных произведений средневековой русской и южнославянской художественной литературы, единственный рукописный экземпляр которого был обнаружен в книгохранилище кремлевского Успенского собора в середине прошлого века, представлял собою тяжелый фолиант, взятый в переплет из досок, обтянутых кожей. Полное типографическое его воплощение, содержащее более восьмидесяти печатных листов — почти восемьсот страниц убористого шрифта! — вышло в 1971 году, и я сразу же схватил его в «Академкниге». «Успенский сборник» интересен для меня особенно тем, что он ровесник «Слова о полку Игореве», то есть составлен и написан, как это определил скрупулезный научный палеографический, исторический и филологический анализ, на рубеже XII-XIII веков, и он помогает мне кое-что понять в волшебной словесной вязи «Слова»…
На первых же страницах «Успенского сборника» значится имя Вячеслава, а по всей книге множество «вящих» слов, таких, как «вящьши», «вящий», «вящьшаго» и т. д., только на месте "я" во всех этих словах значится давным-давно исчезнувшая тридцать шестая буква старославянского алфавита — так называемый «юс малый», означающий тоже давно утраченный в русском языке, но сохранившийся в польском, гласный звук "е" носовое…
Вспомнилось вдруг, что в какой-то летописи читал я о возмущении непосильным золотоордынским гнетом новгородских «черных» людей, а вятшии люди во главе с князем усмирили их. Отсюда уже стало совсем недалеко до вятичей, некогда, как мне вдруг подумалось, превосходивших родственные племена «по силе, величине, власти»!
Наверное, все это слишком неинтересно далекому от филологии читателю? И я в попутных своих поисках натолкнулся на огорчительное для меня высказывание Н. Г. Чернышевского: «Человеку, который не намерен делаться филологом, санскритский язык не принесет ни малейшей пользы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214
Ежемесячный исторический журнал «Русская старина» летом 1887 года с горечью писал, что могила столь достойного сына отечества находится в крайне запущенном состоянии. Об этом же сообщил еженедельник «Литературная Россия» летом 1980 года… Стыдоба-то какая на весь белый свет! А ведь там, в десятке километров от Солнечногорска, и не требуется многого. Неужто всем за последнее столетие стало так уж некогда? Только я не верю, что среди нынешних московских студентов-историков, например, совсем не осталось настоящих русских парней…
Снова к вятичам, эпониму Вятко и подлинному историческому лицу Вячко. Полное имя Вячко или Вячека — Вячеслав. Однако что оно значит? Понятны современные, скажем, сербские имена Мирослав и Драгослав или русские Святослав, Владислав, Ярослав, Станислав; Ростислав и Всеслав из «Слова о полку Игореве» и даже прозвище, хотя и спорное по смыслу, «Гориславлич». Но что означает русское имя Вячеслав и его корень «вяч» или, например, чешское Vaceslav и его корень «vac»?
А корни «вят» и «вяч», несомненно, близкие, но по каким законам они изменяют окончание и как это влияет на смысл при словообразованиях? Вопросы совсем любительские, почти праздные, и я подосадовал, что необходимость и даже возможность создания словаря корней отрицал величайший любитель и знаток русского слова Владимир Даль. Заглянув в его словарь, я нашел «вятку» — этим словом называли лошадь местной породы, выведенную в бассейне реки Вятки. А как этот замечательный знаток и толкователь русских слов, собравший их в своем бесценном словаре более 280 тысяч, в том числе и малоупотребительных, диалектных, местных, забыл слово «вятичи»?
Поразительно, даже не верится! «Вятичей» в «Толковом словаре живаго великорускаго языка» действительно нет, хотя Даль его употреблял в своих художественных произведениях, например в «Оборотне»: «Вятичи нередко сильно тоскуют по своей родине…» И совсем уж огорчило и почти обезнадежило меня высказывание В. И. Даля насчет словаря корней: «Корнеслов… это труд неблагодарный и часто бесполезный, выводы таких розысканий бывают более плодом увлечения, чем открытых истин; каким образом одно слово вырастало из другого, а тем более на первоначальном корне своем, этого никто не покажет».
Ладно, и я не покажу, но корни эти почему-то застряли в моей памяти и прорастали воспоминаниями. Однажды вспомнилось, как в детстве подселились к нам на тайгинскую улицу вятские — здоровые мастеровые мужики, быстро поставившие на задах наших огородов крепкие дома. С ребятишками-новоселами мы сразу подружились, охотно играли в новые игры, привезенные ими, целыми днями вместе пропадали в лесу и на речке Березовке. В детских ссорах мы дразнили их «вятскими», они нас «чалдонами», и я еще вспоминаю, как древний старик, разнимая драчунов, добродушно приговаривал:
— Мы, вячкие, робята хвачкие — семеро одного не боимся!
Но, может, я за давностью лет забыл, что именно так в народной речи звучало это слово — «вятские»? Звоню московскому писателю Андрею Блинову; зная, что родом он из вятских краев.
— Да, да! Именно так, — подтвердил он. — Только в нашей деревне говорили по-другому: «Мы, вячкие, робята хвачкие: семеро на одного — не боимся никого, а один на один — все котомки отдадим!»
— Крепкий народ, если умеет так шутить над собой.
— И еще. Плывут на плотах, а с берега им кричат: «Эй, что за люди на плотах?» — «Мы не люди, мы — вячкие!»
— Вот это хватанули… А какая река течет у твоей деревни?
— Лудяна, и в нее тут же впадает Березовица. А что?
— Да так, знаешь, любопытствую… Спасибо.
Потом звонил всем знакомым Вячеславам, в том числе трем писателям. К сожалению, никто из них не знал смысла первого корня этого составного имени. Один предположил, что, может, он идет от «веча» или «вещать», потому что по словарю имей значится и «Вечеслав»; другой — от «вещий», «ведать»; третий, сославшись на свой разговор с покойным Алексеем Юговым, уверял, что зовут его «Вечнославным», — только все это было слишком приблизительно и фонетически малооправданно, однако счастливо-случайно дало толчок новому любительскому поиску! Мне вдруг припомнилось, что существовало в старорусском языке слово «вящий», употребляемое иногда и сейчас. Беру того же Даля и смотрю подробное толкование. «Вящий… больший, величайший, наибольший, высший по силе, величине, власти… Вящие люди… большие, передние, знатные, сановитые, богатые, с весом».
Стоп. Ведь у меня на полке стоит еще «Успенский сборник», ценнейший ранний памятник старорусского языка и литературы! Этот, как сообщается в предисловии, «самый древний памятник восточнославянской письменности», состоящий из оригинальных произведений средневековой русской и южнославянской художественной литературы, единственный рукописный экземпляр которого был обнаружен в книгохранилище кремлевского Успенского собора в середине прошлого века, представлял собою тяжелый фолиант, взятый в переплет из досок, обтянутых кожей. Полное типографическое его воплощение, содержащее более восьмидесяти печатных листов — почти восемьсот страниц убористого шрифта! — вышло в 1971 году, и я сразу же схватил его в «Академкниге». «Успенский сборник» интересен для меня особенно тем, что он ровесник «Слова о полку Игореве», то есть составлен и написан, как это определил скрупулезный научный палеографический, исторический и филологический анализ, на рубеже XII-XIII веков, и он помогает мне кое-что понять в волшебной словесной вязи «Слова»…
На первых же страницах «Успенского сборника» значится имя Вячеслава, а по всей книге множество «вящих» слов, таких, как «вящьши», «вящий», «вящьшаго» и т. д., только на месте "я" во всех этих словах значится давным-давно исчезнувшая тридцать шестая буква старославянского алфавита — так называемый «юс малый», означающий тоже давно утраченный в русском языке, но сохранившийся в польском, гласный звук "е" носовое…
Вспомнилось вдруг, что в какой-то летописи читал я о возмущении непосильным золотоордынским гнетом новгородских «черных» людей, а вятшии люди во главе с князем усмирили их. Отсюда уже стало совсем недалеко до вятичей, некогда, как мне вдруг подумалось, превосходивших родственные племена «по силе, величине, власти»!
Наверное, все это слишком неинтересно далекому от филологии читателю? И я в попутных своих поисках натолкнулся на огорчительное для меня высказывание Н. Г. Чернышевского: «Человеку, который не намерен делаться филологом, санскритский язык не принесет ни малейшей пользы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214