..
- Ты меня осуждаешь? - спросила Лена.
- Зачем глупости говоришь? Обидно мне, что матери не написала. А какой я тебе судья? Трудно одной, да еще с девочкой... Отец-то к ней ходит?
- Поставил условие, что каждое воскресенье буду ее приводить. Раз привела. Потом передал, что занят. Позавчера я позвонила, спрашиваю, когда привести девочку. Он отвечает, что у него много работы, пошлет Шурочке шоколад. Наверно, с Хитровым на рыбалку поехал... Мне-то казалось, что он любит Шурочку, я из-за этого мучилась, не могла решиться...
- "Казалось", - сердито проговорила Антонина Павловна. - Все тебе казалось: и что работник он необыкновенный, и все понимает, и душа у него настоящая. Я-то помню, как ты про него рассказывала...
У Лены псказались на глазах слезы. Антонина Павловна спохватилась:
- Ну, чего ты? Ошиблась ты в нем, это и с большими людьми бывает. Я тебя не упрекаю... Нехороший он человек, сразу я почувствовала. Я твоих тайн не знаю, про другое говорю... Когда у вас гостила, насмотрелась. Грубый он с людьми, не входит в положение. Я его раз спросила, почему в заводском магазине хоть шаром покати, люди должны в город ездить, туда и назад - три часа, кажется, можно бы наладить, а он мне отвечает, что на нем завод, хвастать начал, какие машины делают, врал, будто в магазине все есть, даже сахар... При мне пришел к нему человек, просит, чтобы разрешили на попутном грузовике жену до родильного дома довезти, он говорит: "Машины не для этого". Я его потом спросила, неужели ему женщины не жалко, смеется: "Даст пятерку водителю - и все тут, нечего мне голову морочить..." От таких народ и страдает, ему что ни скажи - отмахнется... Когда Чижова мне рассказала, я ночь не спала. Обидно было, что мать от чужих узнает. А за тебя я радовалась: разве можно жить с таким истуканом?..
- А почему, когда я тебе сказала, что мне он уже не так нравится, ты на меня кричать начала?
- Не поняла я тебя, думала - дочка у вас, образуется... Вот подрастет Шурочка, сама увидишь - нелегко быть матерью, боишься совет дать... Да ты и без моих советов обошлась. Одного не понимаю - почему от матери скрыла?..
После встречи с Коротеевым в театре прошли две недели, а Лена все думала о том разговоре. Почему Коротеев меня пожалел? У него хорошее сердце. А мне от этого только тяжелее. Не будь Шурочки, кажется, не выдержала бы. Никогда я не думала, что такое бывает. В институте девушки рассказывали, что влюблены, ходили в кино, смеялись. Да и мне тогда казалось, что я влюблена в Журавлева. По-детски все было... А теперь как рана, все время чувствую, и не заживает; нет, еще больнее... Вера Григорьевна - необыкновенный человек, она мне помогла. Вылечить, конечно, она не может, от этого нет лекарства, но теперь мне не стыдно самой себя, она меня уговорила, что глупо стыдиться, нет ничего плохого...
Лена боялась, что мать заметит, в каком она состоянии, и сама над собой смеялась: ну, как можно заметить? Ведь не написано на мне, что я не могу жить без него... С мамой я говорю, как будто этого нет, да ее такие вещи не интересуют... А вот Шурочку мне трудно отпустить. Я еще больше к ней привязалась. Не могу себе представить - проснусь утром и не увижу, как она лежит, ножками перебирает и хитро улыбается: "Мама, а ты не спишь - я вижу..."
Антонина Павловна долго говорила с Леной, вспомнила ее детство, вместе поплакали о Сереже. Вечером Антонина Павловна сказала, что завтра уезжает.
- Шурочку я возьму.
- Не знаю, как быть... Мне сейчас будет без нее особенно тяжело...
Антонина Павловна посмотрела на дочь и ничего не сказала.
Они поговорили об отце. Антонина Павловна улыбнулась.
- Он недавно носорога смастерил: похожий, как в книжке... Лена, ты Шурочку хоть до весенних каникул отпусти, отца порадуй - он часто хворает и все говорит: "Жалко, внучка далеко..."
- Хорошо,- сказала с грустью Лена. - Но через месяц я за ней приеду. Мама, куда ты торопишься? Останься еще на день.
- Не могу, Лена, весна на носу, работы у нас много. С посевной справимся, этого я не боюсь, а вот с огородами плохо - рук не хватает. Белкин вернулся, это нам большая помощь. Потом к Родионову племянник попросился, хвастун невероятный, но работать умеет. А с Генькой Чижовым мы еще помучаемся. Это Журавлев удружил. Знаешь, что в Журавлеве самое противное? Вот я пойду и скажу: "Зачем к нам Чижова прислали?" Он глазом не моргнет, ответит, что Чижов герой труда. Ты ему свиной хлев покажи, скажет - дом как дом, жить можно. Пожалуйся, что по дороге пpоехать нельзя, - ухмыльнется: "Да ведь это шоссе". Надоели они людям, ох, как надоели!.. Помнишь Дашу Каргину? Сын у нее был Миша, орехи тебе носил, помнишь? Мишу-то убили на войне... Умная женщина Даша, я с ней часто советуюсь. Когда в газете был отчет о пленуме, она пришла в правление, говорит: "Напечатано, что мало у нас в стране коров, значит будет много - увидишь. Теперь людям доверяют, это - главное дело" Вот приедешь, Лена, увидишь - у всех настроение приподнялось, на душе повеселело .
Рано утром Антонина Павловна собралась в путь. Лена поехала проводить ее и Шурочку до станции. Шурочка в такси сразу заснула. Лена сидела задумавшись. Антонина Павловна вдруг сказала:
- Что-то ты от меня таишь, Лена...
Лена растерялась: неужели на лице написано? Может быть, рассказать?.. Нет, этого мама никогда не поймет. Мысли у нее другие... Да и не могу выговорить, от стыда умру...
- Ничего я не таю. Грустно, что ты уезжаешь...
Антонина Павловна не стала настаивать, и Лена подумала, что успокоила мать, но когда она прощалась, Антонина Павловна шепнула:
- Опять мать последней узнает... Все равно, лишь бы тебе хорошо было, а ума у тебя хватит...
14
Никогда Иван Васильевич не забудет той ночи. А накануне вечером он был в прекрасном настроении. Егоров зря боялся, что из-за болезни Соколовского может произойти задержка. Все в порядке. Коротеев любит придумывать трудности, но и он говорит, что к Первому мая выпустим новую модель Это - событие в государственном масштабе, обязательно будет в газете, могут и по радио передать...
Он ужинал у себя один, с аппетитом намазывал густо масло на хлеб и поверх клал котлету. Хорошо Груша готовит.. Он вдруг улыбнулся: можно ли сравнить автоматическую линию с теми станками, которые завод выпускал, когда меня сюда прислали? Да это все равно, что сравнить довоенные "газики" с "ЗИМами". Различные станки казались ему этапами его жизни, и он говорил себе: растем, удивительно растем, это бесспорно! Потом он решил: хороший вечер, можно отдохнуть. Взял "Огонек", прочитал маленький рассказ о том, как директор магазина хотел было жениться на студентке, но ничего из этого не вышло, оба передумали. Зачем такое печатают?.. Не смешно. Интересно, как работал этот директор? Наверно, размазня, ничего у него в магазине не было. Я думаю, что наш Борисенко тоже влюблен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
- Ты меня осуждаешь? - спросила Лена.
- Зачем глупости говоришь? Обидно мне, что матери не написала. А какой я тебе судья? Трудно одной, да еще с девочкой... Отец-то к ней ходит?
- Поставил условие, что каждое воскресенье буду ее приводить. Раз привела. Потом передал, что занят. Позавчера я позвонила, спрашиваю, когда привести девочку. Он отвечает, что у него много работы, пошлет Шурочке шоколад. Наверно, с Хитровым на рыбалку поехал... Мне-то казалось, что он любит Шурочку, я из-за этого мучилась, не могла решиться...
- "Казалось", - сердито проговорила Антонина Павловна. - Все тебе казалось: и что работник он необыкновенный, и все понимает, и душа у него настоящая. Я-то помню, как ты про него рассказывала...
У Лены псказались на глазах слезы. Антонина Павловна спохватилась:
- Ну, чего ты? Ошиблась ты в нем, это и с большими людьми бывает. Я тебя не упрекаю... Нехороший он человек, сразу я почувствовала. Я твоих тайн не знаю, про другое говорю... Когда у вас гостила, насмотрелась. Грубый он с людьми, не входит в положение. Я его раз спросила, почему в заводском магазине хоть шаром покати, люди должны в город ездить, туда и назад - три часа, кажется, можно бы наладить, а он мне отвечает, что на нем завод, хвастать начал, какие машины делают, врал, будто в магазине все есть, даже сахар... При мне пришел к нему человек, просит, чтобы разрешили на попутном грузовике жену до родильного дома довезти, он говорит: "Машины не для этого". Я его потом спросила, неужели ему женщины не жалко, смеется: "Даст пятерку водителю - и все тут, нечего мне голову морочить..." От таких народ и страдает, ему что ни скажи - отмахнется... Когда Чижова мне рассказала, я ночь не спала. Обидно было, что мать от чужих узнает. А за тебя я радовалась: разве можно жить с таким истуканом?..
- А почему, когда я тебе сказала, что мне он уже не так нравится, ты на меня кричать начала?
- Не поняла я тебя, думала - дочка у вас, образуется... Вот подрастет Шурочка, сама увидишь - нелегко быть матерью, боишься совет дать... Да ты и без моих советов обошлась. Одного не понимаю - почему от матери скрыла?..
После встречи с Коротеевым в театре прошли две недели, а Лена все думала о том разговоре. Почему Коротеев меня пожалел? У него хорошее сердце. А мне от этого только тяжелее. Не будь Шурочки, кажется, не выдержала бы. Никогда я не думала, что такое бывает. В институте девушки рассказывали, что влюблены, ходили в кино, смеялись. Да и мне тогда казалось, что я влюблена в Журавлева. По-детски все было... А теперь как рана, все время чувствую, и не заживает; нет, еще больнее... Вера Григорьевна - необыкновенный человек, она мне помогла. Вылечить, конечно, она не может, от этого нет лекарства, но теперь мне не стыдно самой себя, она меня уговорила, что глупо стыдиться, нет ничего плохого...
Лена боялась, что мать заметит, в каком она состоянии, и сама над собой смеялась: ну, как можно заметить? Ведь не написано на мне, что я не могу жить без него... С мамой я говорю, как будто этого нет, да ее такие вещи не интересуют... А вот Шурочку мне трудно отпустить. Я еще больше к ней привязалась. Не могу себе представить - проснусь утром и не увижу, как она лежит, ножками перебирает и хитро улыбается: "Мама, а ты не спишь - я вижу..."
Антонина Павловна долго говорила с Леной, вспомнила ее детство, вместе поплакали о Сереже. Вечером Антонина Павловна сказала, что завтра уезжает.
- Шурочку я возьму.
- Не знаю, как быть... Мне сейчас будет без нее особенно тяжело...
Антонина Павловна посмотрела на дочь и ничего не сказала.
Они поговорили об отце. Антонина Павловна улыбнулась.
- Он недавно носорога смастерил: похожий, как в книжке... Лена, ты Шурочку хоть до весенних каникул отпусти, отца порадуй - он часто хворает и все говорит: "Жалко, внучка далеко..."
- Хорошо,- сказала с грустью Лена. - Но через месяц я за ней приеду. Мама, куда ты торопишься? Останься еще на день.
- Не могу, Лена, весна на носу, работы у нас много. С посевной справимся, этого я не боюсь, а вот с огородами плохо - рук не хватает. Белкин вернулся, это нам большая помощь. Потом к Родионову племянник попросился, хвастун невероятный, но работать умеет. А с Генькой Чижовым мы еще помучаемся. Это Журавлев удружил. Знаешь, что в Журавлеве самое противное? Вот я пойду и скажу: "Зачем к нам Чижова прислали?" Он глазом не моргнет, ответит, что Чижов герой труда. Ты ему свиной хлев покажи, скажет - дом как дом, жить можно. Пожалуйся, что по дороге пpоехать нельзя, - ухмыльнется: "Да ведь это шоссе". Надоели они людям, ох, как надоели!.. Помнишь Дашу Каргину? Сын у нее был Миша, орехи тебе носил, помнишь? Мишу-то убили на войне... Умная женщина Даша, я с ней часто советуюсь. Когда в газете был отчет о пленуме, она пришла в правление, говорит: "Напечатано, что мало у нас в стране коров, значит будет много - увидишь. Теперь людям доверяют, это - главное дело" Вот приедешь, Лена, увидишь - у всех настроение приподнялось, на душе повеселело .
Рано утром Антонина Павловна собралась в путь. Лена поехала проводить ее и Шурочку до станции. Шурочка в такси сразу заснула. Лена сидела задумавшись. Антонина Павловна вдруг сказала:
- Что-то ты от меня таишь, Лена...
Лена растерялась: неужели на лице написано? Может быть, рассказать?.. Нет, этого мама никогда не поймет. Мысли у нее другие... Да и не могу выговорить, от стыда умру...
- Ничего я не таю. Грустно, что ты уезжаешь...
Антонина Павловна не стала настаивать, и Лена подумала, что успокоила мать, но когда она прощалась, Антонина Павловна шепнула:
- Опять мать последней узнает... Все равно, лишь бы тебе хорошо было, а ума у тебя хватит...
14
Никогда Иван Васильевич не забудет той ночи. А накануне вечером он был в прекрасном настроении. Егоров зря боялся, что из-за болезни Соколовского может произойти задержка. Все в порядке. Коротеев любит придумывать трудности, но и он говорит, что к Первому мая выпустим новую модель Это - событие в государственном масштабе, обязательно будет в газете, могут и по радио передать...
Он ужинал у себя один, с аппетитом намазывал густо масло на хлеб и поверх клал котлету. Хорошо Груша готовит.. Он вдруг улыбнулся: можно ли сравнить автоматическую линию с теми станками, которые завод выпускал, когда меня сюда прислали? Да это все равно, что сравнить довоенные "газики" с "ЗИМами". Различные станки казались ему этапами его жизни, и он говорил себе: растем, удивительно растем, это бесспорно! Потом он решил: хороший вечер, можно отдохнуть. Взял "Огонек", прочитал маленький рассказ о том, как директор магазина хотел было жениться на студентке, но ничего из этого не вышло, оба передумали. Зачем такое печатают?.. Не смешно. Интересно, как работал этот директор? Наверно, размазня, ничего у него в магазине не было. Я думаю, что наш Борисенко тоже влюблен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72