– Привет, Рэчел, – сказала Айви. – Что поделываешь в Низинах? – Голос ее был низким и мелодичным, напоминая всю тонкую плавность серого шелка. – А я думала, ты на этой неделе где-нибудь на побережье себе рак кожи зарабатываешь, – добавила она. – Что, Денон по-прежнему бесится из-за того пса?
Я смущенно пожала плечами.
– Да нет. – На самом деле мой начальник чуть тогда со злости на дерьмо не сошел. Я была всего в одном шаге от должности конторской уборщицы.
– Это была вполне простительная ошибка. – Айви медленно и лениво запрокинула голову, обнажая всю длину своей изящной шеи. Там не было ни единого шрама. – Любой мог бы ее допустить.
«Кроме тебя», – кисло подумала я.
– В самом деле? – спросила я вслух, подталкивая к Айви бокал с «кровавой Мэри». – Ладно, дай мне знать, если мою мишень засечешь. – Я побренчала амулетами у себя на запястье, касаясь клевера, вырезанного из древесины оливкового дерева.
Тонкие пальцы Айви согнулись вокруг бокала, словно бы его лаская. Эти же самые пальцы с легкостью могли сломать мою кисть, приложи Айви небольшое усилие. Впрочем, ей придется подождать, пока она умрет, прежде чем она сможет сломать мне кисть вообще без всяких усилий. И вес равно Айви была намного сильнее меня. Половина ярко-красного напитка исчезла у нее в горле.
– С каких это пор ВБ лепреконами интересуется? – спросила Айви, разглядывая остальные амулеты.
– С тех пор, как у начальства ум за разум зашел.
Айви пожала плечами, вытягивая из-под блузки распятие, чтобы вызывающе пробежать металлическим колечком по белоснежным зубам. Ее клыки были остры, как у кошки, хотя и не длиннее моих. После смерти Айви получит удлиненную версию. Я заставила себя отвести от них глаза, разглядывая вместо этого металлический крест. Выполненный из прекрасно обработанного серебра, он был длиннее моей ладони. Айви лишь в последнее время начала его носить, желая досадить своей матушке. Их отношения оставляли желать лучшего.
Я пощупала крошечный крестик у себя на стальных манжетах, задумываясь о том, как, должно быть, тяжело общаться со своей матушкой, если она немертвячка. За всю свою жизнь я встречала всего лишь нескольких мертвых вампиров. По-настоящему старые избегают появления в обществе, а новые склонны выставляться лишь до тех пор, пока не привыкнут избегать появления в обществе.
Мертвые вампиры полностью лишены какой-либо совести, являясь воплощениями безжалостного инстинкта. Законам общества они следуют по одной-единственной причине – им нужен корм. И мертвые вампиры хорошо знают законы. Их дальнейшее существование зависит от законов, которые, будь им брошен вызов, означают смерть или боль. Самый главный из этих законов– это, безусловно, не появляться на солнце. Для сохранения здравого рассудка вампирам ежедневно нужна кровь. Им годится любой, и брать кровь у живых составляет их единственную радость. Мертвые вампиры поразительно могучи, обладая невероятной силой и выносливостью, а также способностью вылечиваться со сверхъестественной быстротой. Их очень тяжело уничтожить, не считая традиционного обезглавливания и прокалывания сердца осиновым колом.
В обмен на душу мертвые вампиры получают шанс на бессмертие. И этот шанс приходит вместе с потерей всякой совести. Самые старые вампиры утверждают, что в этом-то и есть самый смак: получить способность удовлетворить свои плотские потребности и не испытать никакого чувства вины, когда кто-то умрет, чтобы дать тебе удовольствие и еще день продержать тебя в здравом рассудке.
Айви одновременно обладала и вампирским вирусом, и душой, пребывая в ловушке на нейтральной территории, пока она не умрет и не сделается немертвячкой. Даже не будучи столь могучей и опасной, как мертвый вампир, Айви все же имела возможность ходить под солнцем и поклоняться без боли, отчего ее мертвые собратья ей завидовали.
Металлические колечки ожерелья Айви ритмично защелкали на фоне жемчужных белков ее глаз, и я с заученной сдержанностью проигнорировала ее чувственность. Айви нравилась мне куда больше, когда солнце сияло в небе, и она лучше контролировала свои манеры сексуальной хищницы.
Мой феек вернулся, садясь на искусственные цветы в вазе, полной сигаретных окурков.
– Боже мой, – вымолвила Айви, роняя свой крест. – Феек? Денон, должно быть, жуть как озлился.
Крылышки Дженкса на мгновение замерли, прежде чем опять неистово задвигаться, сливаясь в одно пятно.
– Иди-ка ты в баню, Тамвуд! – визгливо отозвался он. – Думаешь, только у фей нюх имеется?
Я нервно вздрогнула, когда Дженкс тяжело сел на мою серьгу.
– Для мисс Рэчел всегда только самое лучшее, – сухо сказала я. Айви рассмеялась, и волоски у меня на загривке защекотало. Да, я скучала по престижу работы с Айви, но порой она по-прежнему доводила меня до белого каления. – Если ты думаешь, что я помешаю тебе с твоей мишенью, я могу отсюда уйти, – добавила я.
– Нет, – сказала Айви. – Ты мне не помеха. У меня тут всего лишь пара вязальных спиц в туалет загнана. Я застукала их за подстрекательством к внесезонной игре. – Соскользнув к краю скамьи и не выпуская из руки бокал, она с явным чувственным напряжением там встала. Почти неслышный стон выскользнул у нее из груди. – На вид они слишком дешевые, чтобы заклинанием переноса обзавестись, – добавила Айви, немного помолчав. – А на всякий случай у меня там снаружи большая сова. Если они разобьют окно и попытаются смыться, она живо их прожует. Я здесь просто жду, пока они выйдут. – Потягивая «кровавую Мэри», Айви внимательно наблюдала за мной поверх ободка бокала. – Если успеешь вовремя свою мишень изловить, может, такси в центр города на двоих поделим?
Легкий намек на некую опасность в голосе Айви заставил меня уклончиво кивнуть, пока она уходила. Нервно теребя пальцами свисающий завиток, я решила, что сперва прикину, Что она сейчас из себя представляет, прежде чем заберусь вместе с ней так поздно ночью в такси. Да, верно, для выживания Айви кровь теперь могла и не требоваться, однако было очевидно, что она по-прежнему ее жаждала. Публичная клятва о воздержании могла таким образом оказаться побоку.
Одному из алкашей у стойки были принесены соболезнования, когда рядом с моим локтем осталось только два бокала. Дженкс все еще писклявым голоском выражал свой гнев.
– Расслабься, Дженкс, – сказала я ему, заботясь о сохранности своего уха и серьги. – Феек в качестве наводчика очень даже меня устраивает. Феи без особого разрешения от профсоюза даже на корточки не садятся.
– А, ты заметила? – почти прорычал Дженкс, непрерывно помахивая крылышками и щекоча мне ухо. – Всего лишь из-за какого-то причудливо-придурковатого стихотворения, написанного еще до Поворота одним пьяным жирягой, они считают себя лучше нас.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136