ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


— И мне тоже, — откликнулся он.
Глава 26
GRA! GRA!
Как долго отсутствовало его сознание, он определить не мог, как и то, насколько полно оно восстановилось к тому моменту, когда до него дошло, что кто-то напечатал какой-то текст на его пишущей машинке. Он прочитал напечатанное, удивляясь, кто мог написать это, сосредоточенно изучая, как если бы это было полученное им письмо или чье-то чужое послание, адресованное кому-то другому. Затем он увидел темную, сгорбленную фигуру в углу французского окошка и вздрогнул оттого, что она неожиданно выпрямилась и застонала. Одновременно с этим страшная, похожая на гнома, копия его самого пришла в ярость, и ее очертания в стекле затуманились, словно растаяли.
Когда он осознал, что стон был его собственным, он одновременно услышал нарастающий шум внизу, в холле «Таши», или ближе, на втором этаже.
Позабыв, где находится, он распахнул дверь и истерично выкрикнул что-то бессвязное в лица показавшихся из-за дверей жильцов соседних комнат. В ответ трое из них испустили такой же истеричный крик, а Трампер попытался определить природу другого шума, поднимавшегося, словно пожар, со второго этажа.
«Что это за запись? Когда я был в сумасшедшем доме?»
Осторожно он подкрался к лестничному колодцу; вдоль всего периметра коридора больше никого не было — видимо, из страха, что он опять закричит, все попятились.
С верхней лестничной клетки до него донесся голос фрау Таши:
— Он умер? — И Трампер услышал, как сам шепнул в ответ: «Нет, я не умер». Но говорили о ком-то другом.
Спустившись на полпролета вниз, он увидел скопление людей в коридоре.
— Я уверена, что он мертв. Никто раньше не терял сознания прямо на мне. Ни разу в жизни! — заявила одна из проституток.
— Его нельзя было трогать, — заметил кто-то.
— Но мне нужно было скинуть его с себя, разве нет? — возразила проститутка, и фрау Таши насмешливо посмотрела в даль коридора на выходившего из комнаты мужчину, который одной рукой застегивал на ходу ширинку, а в другой держал свои ботинки.
Проститутка, появившаяся из-за его плеча, спросила:
— Что там? Что случилось?
— Кто-то умер прямо на Иоланте, — поясни. один из собравшихся, и все засмеялись.
— Ты его уездила, — заметила одна из дам, : Иоланта, на которой был лишь пояс с чулками сказала:
— Может, он просто перепил?
Из комнат в коридор выскальзывали темные фигуры мужчин: опустив головы и держа одежду в руках, они торопились смыться, словно испуганные птицы.
— Он слишком молод, чтобы умереть, — заявила фрау Таши, и ее слова заставили спешащих мужчин еще проворнее протискиваться мимо нее бочком. Словно они никогда не задумывались над этим раньше: «Трахаться бывает опасно. Это может лишить жизни даже молодого!»
Подобное замечание не удивило бы Трампера, который неуклонно двигался вниз по лестнице в пахнущий соитием коридор; хотя его разум и опознал и принял существо в окошке за его собственное отражение, он все еще спал. Он и вправду не был уверен, что это не так.
— Он весь похолодел. Прямо как мертвец, — сказала проститутка.
Но тут из дверей убивающей траханьем комнаты послышался голос фрау Таши:
— Он шевельнулся! Клянусь вам, он шевельнулся!
Сборище в коридоре разделилось почти поровну: одни отшатнулись от двери, другие приблизились к ней, чтобы рассмотреть получше.
— Он снова пошевелился! — доложила фрау Таши.
— Потрогайте его! — воскликнула замешанная в деле шлюха. — Только пощупайте, какой он холодный.
— Я ни за что на свете до него не дотронусь, — заявила фрау Таши. — Но ты посмотри повнимательней и сама скажи, шевелится ли он.
Трампер подвинулся ближе; поверх теплого, надушенного плеча девицы он разглядел сквозь открытые двери шокирующе-белое пятно зада, вздрагивающего на скомканной постели; затем дверной проем наполнился людьми, которые закрыли от него картину.
— Polizei! — закричал кто-то, и мужчина с неряшливым комком одежды в руках, нагишом выскочивший из комнаты в конце коридора, оглядев толпу, поспешил обратно.
— Polizei! — повторил кто-то, как раз в тот момент, когда трое полицейских появились в конце коридора — двое с флангов, самый широкоплечий и плотный посредине, — распахивая по пути все закрытые двери. Тот, что шел посредине, уставился прямо на собравшихся и рявкнул:
— Никто не должен пытаться уйти!
— Посмотрите, он сел! — крикнула фрау Таши от дверей.
— Где случилось происшествие? — спросил полицейский.
— Он потерял сознание, — сообщила Иоланта. — Он стал холодеть прямо на мне. — Но когда она попыталась приблизиться к полицейскому, который стоял посредине, один из тех, что прикрывал фланг, преградил ей путь.
— Назад! — рявкнул он. — Всем назад.
— Что тут произошло? — спросил полицейский, который стоял посредине. Длинные перчатки на его запястьях сморщились в том месте, где он упирался руками в бока.
— Господи, если вы позволите, я вам все расскажу, — взмолилась проститутка, которую остановили. — Я вам все расскажу!
Тот самый полицейский, что преградил ей путь, кивнул:
— Ладно, рассказывай.
— Посмотрите, он встает! — закричала фрау Таши. — Он не умер! Он и не умирал!
Но по грохоту и стону, последовавшими за ее восклицанием, Богус догадался, что воскресение было кратковременным.
Затем лежащий на полу комнаты подал голос — голос, едва начавший оттаивать, слабый, заглушаемый стучавшими зубами.
— Ich bin nicht betrunken! (Я не пьян!) — сообщил он. — Ich habe zuckerkrankheit! (У меня диабет!)
Полицейский — тот, что посредине, — отделился от толпы у дверей и неуклюже ввалился в комнату, наступив на вытянутую бледную руку корчившегося на пороге существа; другая рука его слабо дергала за тонкий шнурок с жетонами, висящий на шее.
— Was Sie sehen ist em Insulinreaction! (To, что вы видите, является реакцией на инсулин!) — простонало существо. Это напоминало запись на автоответчике. — Fiittern Sie mir Zucker, schnell! (Дайте мне поскорей сахару!) — выкрикнуло оно.
— О, разумеется, — хмыкнул полицейский. — Всего лишь сахар. Будь спокоен! — И он наклонился вперед, чтобы поднять с полу невесомого, как банный халат, Меррилла Овертарфа.
— Он говорит: сахар! — язвительно произнес полицейский. — Он хочет сахару!
— Он диабетик, — пояснил Трампер стоявшей рядом с ним проститутке и шагнул вперед, чтобы потрогать скрюченную руку Меррилла. — Привет, старина Меррилл, — успел сказать Богус, прежде чем один из фланговых полицейских, явно превратно истолковавший его жест в сторону скорчившегося Меррилла, ткнул своим локтем в солнечное сплетение Трампера, пихнув его прямо на пухлую, пахнущую мускусом даму, которая гневно отразила ударом по шее внезапное нападение нахала. Едва не задохнувшись, Богус испуганно отшатнулся, пытаясь объясниться жестами, но двое полицейских прижали его к перилам и запрокинули ему голову назад, прямо в лестничный колодец.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110