Но, – тут он снова взял Энджелину за руку, – вы должны поручить это мне. Это дело крайне неприятно, и негоже женщине заниматься им. Ваш муж? Вы уверены? Не могли ли вы ошибиться?
– Нет, отец, – тихо сказала Энджелина. – Я не ошиблась.
Священник вздохнул.
– Я не слепой, дочь моя. Я видел, что вы несчастны, и догадывался о причинах этого. Мне было ясно, что вы несчастливы в браке.
– Мой муж – злой человек, отец.
– Молитесь за его душу.
– Я не уверена, что смогу сделать это. Да простит меня Господь…
Он сжал руку Энджелины.
– Поступайте, как подсказывает вам сердце, дитя мое. Бог простит вас. А теперь, – он отпустил ее руку и поднялся с места, – возвращайтесь домой. Я обо всем позабочусь.
Отец Джон проводил Энджелину к выходу. Она шла, чувствуя, что с ее плеч снят тяжкий груз. Этот человек достоин доверия, он сделает все, что нужно.
– Мадам Ламартин! Энджелина обернулась.
– Мне кажется, вам лучше никому не рассказывать об этом.
Женщина кивнула. Она не собиралась говорить о происшедшем ни с кем, кроме Роуэна. Ей было стыдно.
Что-то не так.
Роуэн почувствовал это, как только вернулся в прошлое. Когда он не нашел в особняке ни Энджелины, ни Люки, его подозрения подтвердились. Он побеседовал со служанкой, на чьем попечении оставалась Хлоя, и убедился, что был прав. Даже служанка, до полусмерти напуганная появлением Роуэна, удивлялась, что Люки так поздно ушла из дома. Нет, сэр, она не представляет, куда девалась хозяйка особняка. Она не знает, вернулся ли мистер Ламартин.
Постепенно Роуэн встревожился не на шутку. Его беспокоило не только исчезновение Люки и Энджелины, но и фотография, виденная им у Микаэлы. Белокожий и рыжий ирландец, работавший у Галена, тот самый, которого Энджелина называла верным псом своего мужа, оказался прадедом Микаэлы. А ведь гадалка не единожды предупреждала о каком-то предательстве. Роуэн не знал, что и думать. Окажется ли предателем прадед Микаэлы, или – при этой мысли кровь застыла у него в жилах – сама гадалка? Вдруг, сознательно или бессознательно, она обманывала его?
Роуэн спустился вниз по лестнице, не находя ответа ни на один из терзавших его вопросов. Вдруг входная дверь резко распахнулась. Роуэн застыл на нижней ступеньке. Он посмотрел в сторону двери и увидел удивленно смотрящие на него две пары глаз. На секунду Роуэну почудилось, что он снова смотрит на дагерротип, стоящий на каменной полке у Микаэлы. Ирландец со своей пылающей шевелюрой и бородой выглядел точь-в-точь как на фотографии, а рядом с ним стояла темнокожая и темноволосая красавица, такая же статная и высокая, как женщина с дагерротипа. По правде говоря, эта парочка была так похожа на свою фотографию, что у Роуэна мелькнула шальная мысль: уж не по дороге ли в особняк был сделан вышеупомянутый дагерротип?
Но выражение их лиц было совершенно иным. Если на фотографии эти мужчина и женщина улыбались, то сейчас их лица были мрачны. Ирландец держался настороженно.
– Дома ли мадам Ламартин? – спросил этот тип. «Кажется, – вспомнилось Роуэну, – его зовут Кипперд».
Убрав ногу со ступеньки, Роуэн осторожно ответил:
– Нет.
– Вам известно, где она?
– Нет.
– Нам нужно поговорить с ней, – вступила в разговор женщина. На ней было модное светло-коричневое платье. В руках она держала гармонирующую с ним плетеную сумочку.
Роуэн увидел, что женщина чем-то сильно расстроена. Не успел он прийти к этому выводу, как Кипперд успокаивающим жестом обнял свою подругу за талию и, войдя вместе с нею в дом, закрыл за собой входную дверь.
– Мы должны поговорить с ней, – повторила женщина. – Это касается моей племянницы, Люки.
Люки. Племянница. Так это и есть тетка Люки? Та самая дама, которая занимается изготовлением амулетов? Это ее-то Энджелина считает злой?
– Люки похитили, – перешел к делу ирландец.
Роуэн никак не мог прийти в себя, внезапно узнав, кто эта дама. Последние слова ирландца поразили его в самое сердце.
– Похитили?
– Мы не уверены, – Кипперд пустился в объяснения. – Я отправился вслед за девочкой в город, но потерял ее из виду неподалеку от дома Мари. Люки так и не появилась там, хотя я убежден, что она направлялась именно к своей тетке.
– Но почему вы решили, что ее могли похитить?
– Как я могла не заподозрить этого после всех случившихся в последнее время похищений? – нервно спросила Мари. – Если в этом замешан Гален Ламартин, то клянусь, я убью его собственными руками!
– Все будет хорошо, – успокаивающе произнес стоявший рядом с ней мужчина. – Мы разыщем девочку.
После всех похищений? Сперва Роуэн не понимал, о чем она говорит. Но потом у него в памяти всплыла мельком виденная газета 1880 года, писавшая об исчезновении молодой девушки…
– А почему в этом может быть замешан Гален Ламартин? – Роуэн сам не заметил, что произнес это вслух.
– Этот человек – настоящий дьявол! – с жаром произнес Кипперд. – По-моему, он способен на все.
– Погодите! Я считал, что вы работаете на него.
– Ага, – от злости ирландский акцент Кипперда стал очень заметен. – Я присматривал за Люки. Этот особняк от фундамента до крыши пропитан злом. В таком доме я не бросил бы беззащитной даже мышь.
– Не могу не согласиться с тем, как вы охарактеризовали Галена Ламартина, – заметил Роуэн. – Да и дом тоже.
Мужчины смерили друг друга критическим, оценивающим взглядом, словно они только что встретились.
Наконец ирландец протянул руку Роуэну и представился:
– Кипперд О'Кейн.
– А я – Роуэн Джейкоб, – Роуэн дружески пожал протянутую руку.
– Это – Мари Камбре, – представил Кипперд свою спутницу.
Женщина кивнула Роуэну. Внезапно у нее подкосились ноги, и она упала бы, если бы Кипперд не подхватил ее.
– Она ждет от меня ребенка, – со спокойной гордостью сообщил Кипперд. – Сегодня ей пришлось перенервничать.
– Несите ее сюда, – Роуэн провел его в гостиную.
Через минуту Мари уже пила мелкими глотками воду, а Роуэн щупал ее пульс. Она заявила, что чувствует себя прекрасно, и не желает, чтобы над ней тряслись. Пульс Мари был ровным и глубоким, так что Роуэн согласился с первой частью ее утверждения. При виде стальной решимости, отразившейся в глазах женщины, ему пришлось согласиться в со второй.
– Итак, – Роуэн сел в кресло напротив, в то время, как парочка устроилась на диване, – что вам известно об участии Галена в похищениях?
– Мне известно мало, – заметил ирландец, – но о многом я подозреваю.
– Тогда расскажите о своих подозрениях. Кипперд О'Кейн так и сделал. Он рассказал Роуэну о слухах, касающихся отвратительного аристократического клуба «Адское пламя», о том, что с клубом связывают бесследные исчезновения молодых женщин, и о том, что Мари из-за своих занятий вуду стала главной подозреваемой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
– Нет, отец, – тихо сказала Энджелина. – Я не ошиблась.
Священник вздохнул.
– Я не слепой, дочь моя. Я видел, что вы несчастны, и догадывался о причинах этого. Мне было ясно, что вы несчастливы в браке.
– Мой муж – злой человек, отец.
– Молитесь за его душу.
– Я не уверена, что смогу сделать это. Да простит меня Господь…
Он сжал руку Энджелины.
– Поступайте, как подсказывает вам сердце, дитя мое. Бог простит вас. А теперь, – он отпустил ее руку и поднялся с места, – возвращайтесь домой. Я обо всем позабочусь.
Отец Джон проводил Энджелину к выходу. Она шла, чувствуя, что с ее плеч снят тяжкий груз. Этот человек достоин доверия, он сделает все, что нужно.
– Мадам Ламартин! Энджелина обернулась.
– Мне кажется, вам лучше никому не рассказывать об этом.
Женщина кивнула. Она не собиралась говорить о происшедшем ни с кем, кроме Роуэна. Ей было стыдно.
Что-то не так.
Роуэн почувствовал это, как только вернулся в прошлое. Когда он не нашел в особняке ни Энджелины, ни Люки, его подозрения подтвердились. Он побеседовал со служанкой, на чьем попечении оставалась Хлоя, и убедился, что был прав. Даже служанка, до полусмерти напуганная появлением Роуэна, удивлялась, что Люки так поздно ушла из дома. Нет, сэр, она не представляет, куда девалась хозяйка особняка. Она не знает, вернулся ли мистер Ламартин.
Постепенно Роуэн встревожился не на шутку. Его беспокоило не только исчезновение Люки и Энджелины, но и фотография, виденная им у Микаэлы. Белокожий и рыжий ирландец, работавший у Галена, тот самый, которого Энджелина называла верным псом своего мужа, оказался прадедом Микаэлы. А ведь гадалка не единожды предупреждала о каком-то предательстве. Роуэн не знал, что и думать. Окажется ли предателем прадед Микаэлы, или – при этой мысли кровь застыла у него в жилах – сама гадалка? Вдруг, сознательно или бессознательно, она обманывала его?
Роуэн спустился вниз по лестнице, не находя ответа ни на один из терзавших его вопросов. Вдруг входная дверь резко распахнулась. Роуэн застыл на нижней ступеньке. Он посмотрел в сторону двери и увидел удивленно смотрящие на него две пары глаз. На секунду Роуэну почудилось, что он снова смотрит на дагерротип, стоящий на каменной полке у Микаэлы. Ирландец со своей пылающей шевелюрой и бородой выглядел точь-в-точь как на фотографии, а рядом с ним стояла темнокожая и темноволосая красавица, такая же статная и высокая, как женщина с дагерротипа. По правде говоря, эта парочка была так похожа на свою фотографию, что у Роуэна мелькнула шальная мысль: уж не по дороге ли в особняк был сделан вышеупомянутый дагерротип?
Но выражение их лиц было совершенно иным. Если на фотографии эти мужчина и женщина улыбались, то сейчас их лица были мрачны. Ирландец держался настороженно.
– Дома ли мадам Ламартин? – спросил этот тип. «Кажется, – вспомнилось Роуэну, – его зовут Кипперд».
Убрав ногу со ступеньки, Роуэн осторожно ответил:
– Нет.
– Вам известно, где она?
– Нет.
– Нам нужно поговорить с ней, – вступила в разговор женщина. На ней было модное светло-коричневое платье. В руках она держала гармонирующую с ним плетеную сумочку.
Роуэн увидел, что женщина чем-то сильно расстроена. Не успел он прийти к этому выводу, как Кипперд успокаивающим жестом обнял свою подругу за талию и, войдя вместе с нею в дом, закрыл за собой входную дверь.
– Мы должны поговорить с ней, – повторила женщина. – Это касается моей племянницы, Люки.
Люки. Племянница. Так это и есть тетка Люки? Та самая дама, которая занимается изготовлением амулетов? Это ее-то Энджелина считает злой?
– Люки похитили, – перешел к делу ирландец.
Роуэн никак не мог прийти в себя, внезапно узнав, кто эта дама. Последние слова ирландца поразили его в самое сердце.
– Похитили?
– Мы не уверены, – Кипперд пустился в объяснения. – Я отправился вслед за девочкой в город, но потерял ее из виду неподалеку от дома Мари. Люки так и не появилась там, хотя я убежден, что она направлялась именно к своей тетке.
– Но почему вы решили, что ее могли похитить?
– Как я могла не заподозрить этого после всех случившихся в последнее время похищений? – нервно спросила Мари. – Если в этом замешан Гален Ламартин, то клянусь, я убью его собственными руками!
– Все будет хорошо, – успокаивающе произнес стоявший рядом с ней мужчина. – Мы разыщем девочку.
После всех похищений? Сперва Роуэн не понимал, о чем она говорит. Но потом у него в памяти всплыла мельком виденная газета 1880 года, писавшая об исчезновении молодой девушки…
– А почему в этом может быть замешан Гален Ламартин? – Роуэн сам не заметил, что произнес это вслух.
– Этот человек – настоящий дьявол! – с жаром произнес Кипперд. – По-моему, он способен на все.
– Погодите! Я считал, что вы работаете на него.
– Ага, – от злости ирландский акцент Кипперда стал очень заметен. – Я присматривал за Люки. Этот особняк от фундамента до крыши пропитан злом. В таком доме я не бросил бы беззащитной даже мышь.
– Не могу не согласиться с тем, как вы охарактеризовали Галена Ламартина, – заметил Роуэн. – Да и дом тоже.
Мужчины смерили друг друга критическим, оценивающим взглядом, словно они только что встретились.
Наконец ирландец протянул руку Роуэну и представился:
– Кипперд О'Кейн.
– А я – Роуэн Джейкоб, – Роуэн дружески пожал протянутую руку.
– Это – Мари Камбре, – представил Кипперд свою спутницу.
Женщина кивнула Роуэну. Внезапно у нее подкосились ноги, и она упала бы, если бы Кипперд не подхватил ее.
– Она ждет от меня ребенка, – со спокойной гордостью сообщил Кипперд. – Сегодня ей пришлось перенервничать.
– Несите ее сюда, – Роуэн провел его в гостиную.
Через минуту Мари уже пила мелкими глотками воду, а Роуэн щупал ее пульс. Она заявила, что чувствует себя прекрасно, и не желает, чтобы над ней тряслись. Пульс Мари был ровным и глубоким, так что Роуэн согласился с первой частью ее утверждения. При виде стальной решимости, отразившейся в глазах женщины, ему пришлось согласиться в со второй.
– Итак, – Роуэн сел в кресло напротив, в то время, как парочка устроилась на диване, – что вам известно об участии Галена в похищениях?
– Мне известно мало, – заметил ирландец, – но о многом я подозреваю.
– Тогда расскажите о своих подозрениях. Кипперд О'Кейн так и сделал. Он рассказал Роуэну о слухах, касающихся отвратительного аристократического клуба «Адское пламя», о том, что с клубом связывают бесследные исчезновения молодых женщин, и о том, что Мари из-за своих занятий вуду стала главной подозреваемой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83