Я кольцо взять не могу. Если Саурон решит прибрать его к рукам, Лориэн не устоит — вы эту теплицу видели? Обычное стекло, даже не пуленепробиваемое!
— А где у нас Ородруин? — устало спрашивает Дюша.
— Понятия не имею. Но они вам скажут. Вынуждены будут сказать. Иначе ничего не выйдет. Ладно, вы, наверное, устали. Есть хотите? Устрой все, Хирилорн, ладно?
Она поднялась. Дюша думал: ну и ну, она ж на голову выше меня! Как это я раньше не заметил? Да нет, похоже, глюк. По плечо, не больше… А волосы у нее такого странного оттенка — как лунный свет на воде. А глаза как старое серебро. Ой-ей-ей. Зарегистрирован же исторический казус, когда эльфийская дева влюбилась в смертного. Даже три исторических казуса. Почему бы…
— Дюша, — грозно говорит Генка.
— Да, Геночка, — покорно отвечает Дюша.
***
— Ну вот, — одобрительно говорит Хирилорн, наблюдая, как Дюша наворачивает лапшу «Доширак», — отдохнете и пойдете дальше.
Они сидят на перевернутых ящиках в подсобке. Рядом беспорядочно навалены пакеты с удобрениями, тяпки, садовые ножницы, на стеллаже с горшками исходит паром чайник системы «Тефаль».
Генка мрачно смотрит в пол. Она никуда идти не хочет.
— Не можем же мы держать вас тут вечно…
— Тогда дайте нам магическую поддержку, — говорит Генка, — совесть у вас есть хоть какая-то?
— По канону не положено! Обойдетесь своими силами!
— Да вы посмотрите на нас! Посмотрите на них!
— Толкиена не читали? — укоризненно говорит Хирилорн, — те хоббиты были еще мельче вашего. Вообще никуда не годились. И распрекрасно доползли вдвоем до самого Ородруина!
— Толкиен что хотел, что и писал, — защищается Генка, — хотел, чтобы хоббиты спаслись, они и спаслись. А мы-то сами по себе.
— Я с вами пойду, — печально говорит Боромир, — куда деваться?
— Еще чего! — вскидывается Генка, — ты же Боромир! Заманишь нас в укромное место, отберешь кольцо и пойдешь защищать Минас-Тирит.
— Во-первых, Боромир до Минас-Тирита так и не дошел, -сухо говорит Боромир, — во-вторых, я не Боромир.
— Здрасьте! — удивляется Дюша, — а кто? Все-таки Горлум, да?
— Просто Боря. Романецкий Борис Михайлович, если официально. Кандидат исторических наук.
— А какая область? — интересуется Хирилорн.
— Египтология.
— Древнее царство или Среднее?
— Среднее. Ну и так, по мелочам, сопредельные области…
— В РГГУ или где?
— Погодите, — не выдерживает Генка, — если ты не Боромир, то как ты здесь оказался?
— Я же говорю, из-за Морганы.
— Не понимаю. Дюша, я ничего не понимаю! Кто такая эта Моргана?
— Моя жена, — говорит Боромир.
***
— …Сами знаете, зло имеет свое отрицательное обаяние. Тем более она-то Мелькора злодеем не считает. Он хорошего хотел, а они все поганили.
— Кто — они?
— Валар. Бездушные слуги Эру Илуватара. То есть скрутил он их, Эру Илуватар, Творец всего сущего, и только Мелькор оказался в оппозиции. Ну и заточили его, замучили. А он возьми да и явись Моргане — явился, весь в черном, за спиной крылья изломанные, волосы седые от страданий, глаза как звезды, лицо такое доброе. Моргана, говорит, я же хорошего хотел. Я хотел, чтобы вы были как валар, ну типа того… Мол, вы изначально были задуманы круто, эльфы — просто подделка под вас, жалкая… А вы их, эльфов, видели, сами понимаете, какие у людей могут возникнуть комплексы! В общем, она прониклась. Села за манускрипты, Средиземье астрально посещала, древнеэльфийский выучила, руны гнумские. И раскопала где-то, что можно переиграть историю с кольцом — в пользу Саурона. Вернется Саурон, вернет Мелькора. Он у него на подхвате был — Гортаур…
— Да чтобы заместитель добровольно посадил на свое место прежнего начальника? — сомневается Дюша.
— Вот и я так думаю. Но для нас и Саурона вот так хватит.
— А ты, значит, ее решил заложить, родную жену? — упрекает Генка. Размах Морганы ей импонирует.
— А мы уже давно не живем. Она Мелькора теперь любит — они все его любят до потери пульса. Но отношения поддерживаем, так что я вроде как к ней был прикомандирован Советом Светлых Сил.
— Доносишь, значит? — мрачно спрашивает Генка.
— Доношу. То есть информирую. И препятствую по мере сил. Вот, попытался отобрать у вас кольцо. Думал, может, еще не поздно…
— Погоди, — говорит Генка, — так это ты вышел против Барлога? Один на один, со сверкающим мечом в руке?
— А что, — уныло спрашивает экс-Боромир, — уже и Барлог был?
— Это не он, Геночка, — объясняет Дюша.
— Сама вижу. Слушай, Боромир, то есть, тьфу, Борис Михайлович, а почему оно все сначала было такое… ненастоящее? У вас что, нормальных эльфов нет?
— Нормальные эльфы, между прочим, есть, — замечает Хири-лорн, поудобнее вытягивая длинные ноги в десантных ботинках.
— Нет, Раздел и все такое? Лошадки на палочках…
— Я ж говорю — это все Моргана затеяла. По секрету от Светлых. Вот и пришлось набирать всякую шушеру со стороны.
— А Арвен эта? Она вроде правильная была. Только старая.
— Эта? Да она везде тусуется. Уже лет двадцать. Наденет платье зеленое и ходит. У нее с головой, по-моему, не все в порядке.
— Ясно, — говорит Генка. — Арагорн? Арагорн молча уставился в грязный пол.
— Это у тебя какая по счету игра? Арагорн молчит.
— Какая игра, спрашиваю?
— Ну, первая, — неохотно говорит Арагорн, — шмыгая носом.
— Ты что нам, зараза, голову морочил? Морочила? Я профессионал, ля-ля тополя, байки травила?
— Я хотела как лучше, — жалобно говорит Арагорн, — мне сказали, эту отыграешь, на хишку возьмем! И на чеховку осеннюю…
— Ты только посмотри на нее, Дюша! И это — великий потомок рыцарей с Заокраинного Запада? Это близорукое ничтожество? Эй, ты куда?
— Я пойду, пожалуй, — осторожно говорит Арагорн.
— От нас не убежишь, — железным голосом говорит эльф Хирилорн и делает страшное лицо.
— Пустите! Мне по канону нужно в Минас-Тирит!
— Насрать на канон! Эй, ты, Хири, как там тебя, не пускай ее, она вас выдаст!
— Я и не пускаю.
— Оставь ее, Геночка, она вон плачет…
— Ну и пусть плачет! Так ей, дуре, и надо! Слушай, Арагорн, как тебя там, по жизни зовут?
— Варвара, — всхлипывает Арагорн, — пустите меня, я домой хочу.
— А кто в эльфов хотел играть? — зловеще говорит Генка, — кто хотел быть красивым, бессмертным, магическим там, я не знаю?
— Я ей в нас поиграю!
— Не хочу больше, — говорит Арагорн, снимая запотевшие очки и утирая слезы, — я же не знала, что они такие… бесчеловечные!
— А какие тебе эльфы нужны, задница? — возмущается Хири-лорн, — как в мультиках? С чего это мне быть человечным? Люди, во-первых, тупые. Во-вторых, воняют. В-третьих…
— О! — говорит Генка, — он опять за свой расизм. А у тебя уши острые. И вообще, вас сюда звали? Не звали! Вот и убирайтесь, откуда приехали!
— Вы что, — удивляется Дюша, — с ума сошли? Судьба Среди-земья на волоске, а они тут ксенофобией занимаются…
— Ничем я таким с ней не занимаюсь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— А где у нас Ородруин? — устало спрашивает Дюша.
— Понятия не имею. Но они вам скажут. Вынуждены будут сказать. Иначе ничего не выйдет. Ладно, вы, наверное, устали. Есть хотите? Устрой все, Хирилорн, ладно?
Она поднялась. Дюша думал: ну и ну, она ж на голову выше меня! Как это я раньше не заметил? Да нет, похоже, глюк. По плечо, не больше… А волосы у нее такого странного оттенка — как лунный свет на воде. А глаза как старое серебро. Ой-ей-ей. Зарегистрирован же исторический казус, когда эльфийская дева влюбилась в смертного. Даже три исторических казуса. Почему бы…
— Дюша, — грозно говорит Генка.
— Да, Геночка, — покорно отвечает Дюша.
***
— Ну вот, — одобрительно говорит Хирилорн, наблюдая, как Дюша наворачивает лапшу «Доширак», — отдохнете и пойдете дальше.
Они сидят на перевернутых ящиках в подсобке. Рядом беспорядочно навалены пакеты с удобрениями, тяпки, садовые ножницы, на стеллаже с горшками исходит паром чайник системы «Тефаль».
Генка мрачно смотрит в пол. Она никуда идти не хочет.
— Не можем же мы держать вас тут вечно…
— Тогда дайте нам магическую поддержку, — говорит Генка, — совесть у вас есть хоть какая-то?
— По канону не положено! Обойдетесь своими силами!
— Да вы посмотрите на нас! Посмотрите на них!
— Толкиена не читали? — укоризненно говорит Хирилорн, — те хоббиты были еще мельче вашего. Вообще никуда не годились. И распрекрасно доползли вдвоем до самого Ородруина!
— Толкиен что хотел, что и писал, — защищается Генка, — хотел, чтобы хоббиты спаслись, они и спаслись. А мы-то сами по себе.
— Я с вами пойду, — печально говорит Боромир, — куда деваться?
— Еще чего! — вскидывается Генка, — ты же Боромир! Заманишь нас в укромное место, отберешь кольцо и пойдешь защищать Минас-Тирит.
— Во-первых, Боромир до Минас-Тирита так и не дошел, -сухо говорит Боромир, — во-вторых, я не Боромир.
— Здрасьте! — удивляется Дюша, — а кто? Все-таки Горлум, да?
— Просто Боря. Романецкий Борис Михайлович, если официально. Кандидат исторических наук.
— А какая область? — интересуется Хирилорн.
— Египтология.
— Древнее царство или Среднее?
— Среднее. Ну и так, по мелочам, сопредельные области…
— В РГГУ или где?
— Погодите, — не выдерживает Генка, — если ты не Боромир, то как ты здесь оказался?
— Я же говорю, из-за Морганы.
— Не понимаю. Дюша, я ничего не понимаю! Кто такая эта Моргана?
— Моя жена, — говорит Боромир.
***
— …Сами знаете, зло имеет свое отрицательное обаяние. Тем более она-то Мелькора злодеем не считает. Он хорошего хотел, а они все поганили.
— Кто — они?
— Валар. Бездушные слуги Эру Илуватара. То есть скрутил он их, Эру Илуватар, Творец всего сущего, и только Мелькор оказался в оппозиции. Ну и заточили его, замучили. А он возьми да и явись Моргане — явился, весь в черном, за спиной крылья изломанные, волосы седые от страданий, глаза как звезды, лицо такое доброе. Моргана, говорит, я же хорошего хотел. Я хотел, чтобы вы были как валар, ну типа того… Мол, вы изначально были задуманы круто, эльфы — просто подделка под вас, жалкая… А вы их, эльфов, видели, сами понимаете, какие у людей могут возникнуть комплексы! В общем, она прониклась. Села за манускрипты, Средиземье астрально посещала, древнеэльфийский выучила, руны гнумские. И раскопала где-то, что можно переиграть историю с кольцом — в пользу Саурона. Вернется Саурон, вернет Мелькора. Он у него на подхвате был — Гортаур…
— Да чтобы заместитель добровольно посадил на свое место прежнего начальника? — сомневается Дюша.
— Вот и я так думаю. Но для нас и Саурона вот так хватит.
— А ты, значит, ее решил заложить, родную жену? — упрекает Генка. Размах Морганы ей импонирует.
— А мы уже давно не живем. Она Мелькора теперь любит — они все его любят до потери пульса. Но отношения поддерживаем, так что я вроде как к ней был прикомандирован Советом Светлых Сил.
— Доносишь, значит? — мрачно спрашивает Генка.
— Доношу. То есть информирую. И препятствую по мере сил. Вот, попытался отобрать у вас кольцо. Думал, может, еще не поздно…
— Погоди, — говорит Генка, — так это ты вышел против Барлога? Один на один, со сверкающим мечом в руке?
— А что, — уныло спрашивает экс-Боромир, — уже и Барлог был?
— Это не он, Геночка, — объясняет Дюша.
— Сама вижу. Слушай, Боромир, то есть, тьфу, Борис Михайлович, а почему оно все сначала было такое… ненастоящее? У вас что, нормальных эльфов нет?
— Нормальные эльфы, между прочим, есть, — замечает Хири-лорн, поудобнее вытягивая длинные ноги в десантных ботинках.
— Нет, Раздел и все такое? Лошадки на палочках…
— Я ж говорю — это все Моргана затеяла. По секрету от Светлых. Вот и пришлось набирать всякую шушеру со стороны.
— А Арвен эта? Она вроде правильная была. Только старая.
— Эта? Да она везде тусуется. Уже лет двадцать. Наденет платье зеленое и ходит. У нее с головой, по-моему, не все в порядке.
— Ясно, — говорит Генка. — Арагорн? Арагорн молча уставился в грязный пол.
— Это у тебя какая по счету игра? Арагорн молчит.
— Какая игра, спрашиваю?
— Ну, первая, — неохотно говорит Арагорн, — шмыгая носом.
— Ты что нам, зараза, голову морочил? Морочила? Я профессионал, ля-ля тополя, байки травила?
— Я хотела как лучше, — жалобно говорит Арагорн, — мне сказали, эту отыграешь, на хишку возьмем! И на чеховку осеннюю…
— Ты только посмотри на нее, Дюша! И это — великий потомок рыцарей с Заокраинного Запада? Это близорукое ничтожество? Эй, ты куда?
— Я пойду, пожалуй, — осторожно говорит Арагорн.
— От нас не убежишь, — железным голосом говорит эльф Хирилорн и делает страшное лицо.
— Пустите! Мне по канону нужно в Минас-Тирит!
— Насрать на канон! Эй, ты, Хири, как там тебя, не пускай ее, она вас выдаст!
— Я и не пускаю.
— Оставь ее, Геночка, она вон плачет…
— Ну и пусть плачет! Так ей, дуре, и надо! Слушай, Арагорн, как тебя там, по жизни зовут?
— Варвара, — всхлипывает Арагорн, — пустите меня, я домой хочу.
— А кто в эльфов хотел играть? — зловеще говорит Генка, — кто хотел быть красивым, бессмертным, магическим там, я не знаю?
— Я ей в нас поиграю!
— Не хочу больше, — говорит Арагорн, снимая запотевшие очки и утирая слезы, — я же не знала, что они такие… бесчеловечные!
— А какие тебе эльфы нужны, задница? — возмущается Хири-лорн, — как в мультиках? С чего это мне быть человечным? Люди, во-первых, тупые. Во-вторых, воняют. В-третьих…
— О! — говорит Генка, — он опять за свой расизм. А у тебя уши острые. И вообще, вас сюда звали? Не звали! Вот и убирайтесь, откуда приехали!
— Вы что, — удивляется Дюша, — с ума сошли? Судьба Среди-земья на волоске, а они тут ксенофобией занимаются…
— Ничем я таким с ней не занимаюсь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51