— Я понимаю, что все это совершенно не вовремя, но боюсь, что мне пришел срок рожать.
Все повернулись к ней и увидели на ее ночной рубашке быстро расплывающееся пятно. Тут поднялся такой гвалт, что Ричард с трудом разобрал, что Зевс просит его немедленно привести врача.
Это была сумасшедшая ночь. Когда в десять часов утра Ричард, усталый и голодный, обойдя за ночь бесчисленное количество увеселительных заведений, наконец добрался до дома, его встретила необычная тишина. Только поднимаясь по лестнице на второй этаж, он услышал крик новорожденного. Судя по силе звука, малыш обладал хорошими легкими. Миновав последнюю ступеньку, Ричард остановился, как вкопанный. Нога Зевса с наложенным на нее лубком покоилась на табурете, а сам он, восседая на принесенном из столовой стуле, держал в руках большую кружку, которую к тому времени уже успел опустошить. Глупейшая улыбка сияла на его лице. Из открытой двери спальни были слышны голоса Пилар и Фиби, перебиваемые низким глухим голосом доктора, а все эти звуки перекрывал здоровый детский плач.
Улыбка моментально сбежала с лица Зевса, как только он увидел Ричарда.
— Ты нашел его? — быстро спросил он.
Ричард устало кивнул головой.
— Мы выходим через час. — Он посмотрел в сторону двери. — Все в порядке? Лицо Зевса опять засияло.
— Двойня! Моя Пилар подарила мне сразу двух сыновей!
Глава 5
Счастливое оживление, вызванное благополучным разрешением Пилар от бремени, быстро прошло, уступив место тягостному состоянию страха и ожидания. Зевс проклинал все на свете — и дю Буа, и свою сломанную ногу, и коварную судьбу, позволившую случиться такому несчастью. Но делать было нечего, и, пожелав Ричарду счастливого плавания, он строго наказал ему не возвращаться в Порт-Рояль без Марии.., или по крайней мере достоверных сведений о ее судьбе.
Уил Блэкуелл был отличным капитаном и хорошим другом. Ради Габриэля Ланкастера он был готов на все. Опытный моряк не понаслышке был знаком с течениями и изменчивыми ветрами Карибского моря. С таким капитаном при удачном стечении обстоятельств они вполне могли догнать дю Буа, прежде чем тот достигнет Санто-Доминго, и вырвать Марию из его грязных лап. О том, как это осуществить, Ричард предпочитал пока не задумываться. Еще меньше ему хотелось думать о том, как он будет смотреть в глаза Ланкастеру: ведь Марию похитили прямо из-под носа у двух мужчин, которым Габриэль доверил ее безопасность. Ричард молился, чтобы с Марией ничего не случилось и чтобы Бог дал ей силы пережить это потрясение.
Мария, в свою очередь, была уверена, что Зевс расслышал последние слова дю Буа, когда тот покидал дом Габриэля, и помощь уже идет. Это, правда, было слабым утешением…
То, что ее везут к брату, несколько успокаивало Марию: это было все-таки лучше, чем полностью оказаться во власти мерзавца дю Буа. Она старалась не думать о реакции Диего, когда тот узнает, что она не просто в положении, а носит под сердцем ребенка Габриэля Ланкастера. При одной мысли об этом ее бросало в дрожь.
Мария успокаивала себя тем, что скорее всего сможет уговорить Диего отправить ее обратно в Порт-Рояль — все-таки они брат и сестра. В глубине души она понимала, что это вряд ли возможно, но с упорством, достойным лучшего применения, продолжала убеждать себя, что Диего не может причинить ей зла, брат по-своему любит ее — ведь порой он бывал очень добр к ней.
Мария могла предполагать все что угодно, уговаривать себя, храбриться, но быть пленницей такого подлого человека, как дю Буа, на самом деле было страшно. Прежде чем запереть Марию в крошечной зловонной каюте, он подошел к ней и, похотливо облапав ее грудь, прорычал:
— Не вздумай доставлять мне неприятности, крошка, иначе я плюну на договор с твоим братом и, несмотря на твой вздувшийся живот, уложу тебя на палубу и сделаю то, что не смог сделать в Пуэрто-Белло. — Мария вся сжалась от его прикосновения и посмотрела на француза взглядом, полным ненависти и презрения. — А когда я натешусь с тобой, продолжал дю Буа, гнусно хихикая, — то отдам команде, — то-то ребята порадуются, — а потом мы выбросим тебя за борт на съедение акулам. Так что веди себя тихо, то-то а акулам. крошка.
Путешествие было тяжелым. Мария пребывала в постоянном страхе, боясь, что в любой момент откроется дверь, и дю Буа, изменивший свое решение, появится на пороге. Чем ближе они подходили к Санто-Доминго, тем чаще дю Буа стал навещать ее, каждый раз рассказывая о том, что команда нервничает и матросы обсуждают между собой возможность использовать ее, как корабельную шлюху, а потом, избавившись от нее, пойти и выручить своих товарищей, оставшихся на борту “Санто Кристо”. Ей казалось, что француз получает удовольствие, видя, как от страха расширяются ее глаза.
Положение становилось невыносимым, и очень скоро непосильное нервное напряжение стало сказываться: от бессонных ночей у Марии под глазами появились лиловые круги, а округлые когда-то щеки ввалились; отсутствие свежего воздуха и отвратительная пища тоже сделали свое дело.
Хотя Диего назначил дю Буа встречу в Санто-Доминго, пират не рискнул заходить в порт, а, причалив к небольшому скалистому островку у берегов Эспаньолы, послал на берег своего человека. Новости огорчили его. Днем раньше Диего со своим флотом отбыл на поиски кораблей Моргана в направлении Тринидада.
Дю Буа колебался, не зная, ждать ли ему здесь или отправиться следом за Диего? Болтаться поблизости от испанского острова он не хотел и решил, что обмен лучше производить в открытом море. Судно ему досталось маневренное, и после долгих размышлений, считая, что у него вполне достаточно капитанского опыта, чтобы увести корабль от неповоротливых испанских галеонов, он решил отправиться следом за испанским флотом к берегам Тринидада. У дю Буа было своеобразное представление о чести, но он и мысли не допускал, что Диего может не сдержать слова.
Не прошло и шести часов с момента ухода пиратов, как к тому же островку причалила “Каролина”. Посланный на берег человек принес сообщение не только о выходе в море испанских кораблей, отправившихся на поиски пиратского флота, но и о том, что с этого самого места совсем недавно снялся незнакомый жителям полубаркас. Ричард был рад, что не ошибся: дю Буа действительно шел по следу испанской армады. Пополнив запасы продовольствия, “Каролина” снова подняла паруса.
* * *
Каждый раз, слыша пьяные крики дерущихся пиратов, Мария в ужасе забивалась в угол своей темницы. Прошел март, наступил апрель, а полубаркас дю Буа так и бороздил морские просторы в поисках испанской армады, и потерявшая веру в спасение Мария была уверена, что ее и неродившегося ребенка ждет ужасная судьба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
Все повернулись к ней и увидели на ее ночной рубашке быстро расплывающееся пятно. Тут поднялся такой гвалт, что Ричард с трудом разобрал, что Зевс просит его немедленно привести врача.
Это была сумасшедшая ночь. Когда в десять часов утра Ричард, усталый и голодный, обойдя за ночь бесчисленное количество увеселительных заведений, наконец добрался до дома, его встретила необычная тишина. Только поднимаясь по лестнице на второй этаж, он услышал крик новорожденного. Судя по силе звука, малыш обладал хорошими легкими. Миновав последнюю ступеньку, Ричард остановился, как вкопанный. Нога Зевса с наложенным на нее лубком покоилась на табурете, а сам он, восседая на принесенном из столовой стуле, держал в руках большую кружку, которую к тому времени уже успел опустошить. Глупейшая улыбка сияла на его лице. Из открытой двери спальни были слышны голоса Пилар и Фиби, перебиваемые низким глухим голосом доктора, а все эти звуки перекрывал здоровый детский плач.
Улыбка моментально сбежала с лица Зевса, как только он увидел Ричарда.
— Ты нашел его? — быстро спросил он.
Ричард устало кивнул головой.
— Мы выходим через час. — Он посмотрел в сторону двери. — Все в порядке? Лицо Зевса опять засияло.
— Двойня! Моя Пилар подарила мне сразу двух сыновей!
Глава 5
Счастливое оживление, вызванное благополучным разрешением Пилар от бремени, быстро прошло, уступив место тягостному состоянию страха и ожидания. Зевс проклинал все на свете — и дю Буа, и свою сломанную ногу, и коварную судьбу, позволившую случиться такому несчастью. Но делать было нечего, и, пожелав Ричарду счастливого плавания, он строго наказал ему не возвращаться в Порт-Рояль без Марии.., или по крайней мере достоверных сведений о ее судьбе.
Уил Блэкуелл был отличным капитаном и хорошим другом. Ради Габриэля Ланкастера он был готов на все. Опытный моряк не понаслышке был знаком с течениями и изменчивыми ветрами Карибского моря. С таким капитаном при удачном стечении обстоятельств они вполне могли догнать дю Буа, прежде чем тот достигнет Санто-Доминго, и вырвать Марию из его грязных лап. О том, как это осуществить, Ричард предпочитал пока не задумываться. Еще меньше ему хотелось думать о том, как он будет смотреть в глаза Ланкастеру: ведь Марию похитили прямо из-под носа у двух мужчин, которым Габриэль доверил ее безопасность. Ричард молился, чтобы с Марией ничего не случилось и чтобы Бог дал ей силы пережить это потрясение.
Мария, в свою очередь, была уверена, что Зевс расслышал последние слова дю Буа, когда тот покидал дом Габриэля, и помощь уже идет. Это, правда, было слабым утешением…
То, что ее везут к брату, несколько успокаивало Марию: это было все-таки лучше, чем полностью оказаться во власти мерзавца дю Буа. Она старалась не думать о реакции Диего, когда тот узнает, что она не просто в положении, а носит под сердцем ребенка Габриэля Ланкастера. При одной мысли об этом ее бросало в дрожь.
Мария успокаивала себя тем, что скорее всего сможет уговорить Диего отправить ее обратно в Порт-Рояль — все-таки они брат и сестра. В глубине души она понимала, что это вряд ли возможно, но с упорством, достойным лучшего применения, продолжала убеждать себя, что Диего не может причинить ей зла, брат по-своему любит ее — ведь порой он бывал очень добр к ней.
Мария могла предполагать все что угодно, уговаривать себя, храбриться, но быть пленницей такого подлого человека, как дю Буа, на самом деле было страшно. Прежде чем запереть Марию в крошечной зловонной каюте, он подошел к ней и, похотливо облапав ее грудь, прорычал:
— Не вздумай доставлять мне неприятности, крошка, иначе я плюну на договор с твоим братом и, несмотря на твой вздувшийся живот, уложу тебя на палубу и сделаю то, что не смог сделать в Пуэрто-Белло. — Мария вся сжалась от его прикосновения и посмотрела на француза взглядом, полным ненависти и презрения. — А когда я натешусь с тобой, продолжал дю Буа, гнусно хихикая, — то отдам команде, — то-то ребята порадуются, — а потом мы выбросим тебя за борт на съедение акулам. Так что веди себя тихо, то-то а акулам. крошка.
Путешествие было тяжелым. Мария пребывала в постоянном страхе, боясь, что в любой момент откроется дверь, и дю Буа, изменивший свое решение, появится на пороге. Чем ближе они подходили к Санто-Доминго, тем чаще дю Буа стал навещать ее, каждый раз рассказывая о том, что команда нервничает и матросы обсуждают между собой возможность использовать ее, как корабельную шлюху, а потом, избавившись от нее, пойти и выручить своих товарищей, оставшихся на борту “Санто Кристо”. Ей казалось, что француз получает удовольствие, видя, как от страха расширяются ее глаза.
Положение становилось невыносимым, и очень скоро непосильное нервное напряжение стало сказываться: от бессонных ночей у Марии под глазами появились лиловые круги, а округлые когда-то щеки ввалились; отсутствие свежего воздуха и отвратительная пища тоже сделали свое дело.
Хотя Диего назначил дю Буа встречу в Санто-Доминго, пират не рискнул заходить в порт, а, причалив к небольшому скалистому островку у берегов Эспаньолы, послал на берег своего человека. Новости огорчили его. Днем раньше Диего со своим флотом отбыл на поиски кораблей Моргана в направлении Тринидада.
Дю Буа колебался, не зная, ждать ли ему здесь или отправиться следом за Диего? Болтаться поблизости от испанского острова он не хотел и решил, что обмен лучше производить в открытом море. Судно ему досталось маневренное, и после долгих размышлений, считая, что у него вполне достаточно капитанского опыта, чтобы увести корабль от неповоротливых испанских галеонов, он решил отправиться следом за испанским флотом к берегам Тринидада. У дю Буа было своеобразное представление о чести, но он и мысли не допускал, что Диего может не сдержать слова.
Не прошло и шести часов с момента ухода пиратов, как к тому же островку причалила “Каролина”. Посланный на берег человек принес сообщение не только о выходе в море испанских кораблей, отправившихся на поиски пиратского флота, но и о том, что с этого самого места совсем недавно снялся незнакомый жителям полубаркас. Ричард был рад, что не ошибся: дю Буа действительно шел по следу испанской армады. Пополнив запасы продовольствия, “Каролина” снова подняла паруса.
* * *
Каждый раз, слыша пьяные крики дерущихся пиратов, Мария в ужасе забивалась в угол своей темницы. Прошел март, наступил апрель, а полубаркас дю Буа так и бороздил морские просторы в поисках испанской армады, и потерявшая веру в спасение Мария была уверена, что ее и неродившегося ребенка ждет ужасная судьба.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97