Поэтому детям в колонии веселее, чем их богатым сверстникам на роскошных курортах, где каждому малышу не дают веселиться столько взрослых.
Вот по соседним рельсам с грохотом пронесся поезд. Все испугались, отскочили от окон, а потом так и покатились со смеху.
Кто-то уронил на пол бутерброд - снова радость!
- Ой, какая маленькая лошадка! - кричат ребята, и все бросаются к окнам, чтобы взглянуть на диковинку.
А это обыкновенная большая лошадь, только она стоит вдалеке, на лугу, и поэтому кажется маленькой. Ребята понимают свою ошибку, когда видят далеко-далеко в поле маленьких человечков и маленькие домики.
Остановка. Ребята поют и машут платками.
Звенит смех, волшебный смех, который излечивает вернее самых дорогих лекарств и воспитывает лучше самого умного педагога.
- Сдавайте почтовые открытки и деньги! Первый по списку Гуркевич. Сколько у тебя открыток?
Гуркевич отдает на хранение десять грошей и четыре открытки. На этих открытках он будет раз в неделю писать родителям, что он здоров и хорошо проводит время.
У братьев Круков вместе двадцать грошей. Каждый получил на дорогу по четыре гроша от родителей и по шесть от дедушки.
- Скажите, пожалуйста, господин воспитатель, ведь, правда, картошка растет в земле?
- Конечно. А что?
- Да вот он показал мне в окно какие-то листья и говорит, что это картошка. А ведь картошка растет в земле - значит, ее не видно.
- Скоро сами увидите, как растет картошка, - теперь некогда. Фридман, сколько у тебя открыток?
- Только две. Папа с мамой сказали, что довольно и двух. А денег совсем нет.
Фридман солгал: он утаил монетку в четыре гроша, которую ему дал на прощание старший брат.
Отец Фридмана много путешествовал: был в Париже, в Лондоне, даже собирался в Америку. Но нигде он не нашел счастья и снова вернулся на родину, где много-много булок должен испечь для других, чтобы заработать на буханку хлеба для своих ребят.
И трудно сказать, в каком из больших городов маленький сын пекаря научился не доверять людям и никому не отдавать на хранение медных монеток в четыре гроша. Только несколько дней спустя он принес воспитателю свое скромное достояние, а потом время от времени спрашивал: "Ведь мои четыре гроша у вас, правда?"
- Далеко еще? - спрашивают дети. Они торопятся в лес, на реку, в поле - ведь те, кто побывал уже в колонии в прошлом году, рассказывают чудеса.
Говорят, в колонии есть большая веранда; что бы это такое могло быть - веранда? На всех, на сто пятьдесят ребят, там только четыре комнаты, - какие же это должны быть громадные залы!
Мы проезжаем по мосту. Этот мост совсем не похож на тот, что соединяет Прагу с Варшавой(1). Этот мост красивее, гораздо красивее. ------(1) Прага - предместье Варшавы, расположенное на правом берегу Вислы. ------
- Ребята, выходим! Мешок, шапку никто не забыл?
- Никто! - отвечают ребята хором.
На вокзале нас уже ждут двенадцать телег, устланных соломой и сеном.
- Осторожнее на телегах, смотрите, чтобы у кого-нибудь нога в колесо не попала!
- Я послежу, господин воспитатель.
- Ладно. Поехали!
Солнышко весело встречает бледных ребятишек. Спасибо тебе, доброе солнышко, и зеленый лес, и веселая лужайка! Спасибо вам, крестьянские дети, за то, что выбегаете из своих хат и приветствуете улыбкой наши устланные сеном телеги!
- Далеко еще, господин воспитатель?
- Ой, вон наш лес чернеется. Уже и поляну видно!
А вот и мельница, и дома, и, наконец, колония!..
- Ура! Да здравствует колония Михалувка!
Значит, вот она какая, веранда?
Ребята выпивают по кружке молока и - за работу.
Моются с дороги, одевают белые колонистские костюмы. Больше всего их смешат забавные полотняные шапки, похожие на поварские колпаки. Теперь все выглядят одинаково. Малыши гордятся своими штанами с помочами.
- Господин воспитатель, а когда нам дадут носовые платки?
- Платки - завтра, а теперь сложите свою одежду в мешки, мешки за спину - и марш на склад! Раз, два, левой! Там спрячут ваши мешки на четыре недели.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Левек Рехтлебен тоскует. - Левек Рехтлебен плачет
Все так странно и ново, все так не похоже ни на Гусью, ни на Крахмальную, ни на Драконову улицу...
Одноэтажный дом в лесу, ни двора, ни сточной канавы. Какие-то странные деревья с колючками. Кровати стоят не у стены, а рядами, не в маленькой комнатушке, а в большом зале, вроде того, где свадьбы играют. На обед дали какой-то зеленый суп, а потом молоко. Полотняные шапки и штаны с помочами. Вечером моют ноги в длинном железном корыте. В постели надо спать одному, подушка набита соломой. И окна открыты, - ведь вор может забраться! А мама с папой далеко.
И Левек Рехтлебен в первый же вечер расплакался.
Правда, плакал он недолго, потому что как не уснуть после дня, полного таких необыкновенных событий!
Но и на другой день, когда после завтрака осталось немного свободного времени, Левек снова стал плакать.
Домой!
Почему Левек хочет домой? Может быть, Левек голоден?
- Нет, не голоден.
Может быть, ему холодно?
- Нет, не холодно.
Может быть, боится один спать?
- Нет.
Может быть, дома у него больше игрушек?
- Нет, дома совсем нет игрушек.
Левек знает, что тут хорошо, ему об этом и двоюродный брат и мальчишки со двора говорили, но дома - мама.
Ну ладно: Левек поедет домой, только завтра, потому что сегодня суббота, а в субботу уезжать нельзя. Но и в воскресенье Левек не смог уехать: брички не было. Но завтра, завтра-то он уж наверняка уедет.
В понедельник Левек не плачет, но все еще хочет домой.
- Ладно, поедешь после обеда, только, если ты вернешься домой, мама будет огорчена.
- Почему мама будет огорчена?
- Потому что она должна будет оплатить дорогу.
А отец как раз сейчас не работает, - мастер уехал, - мама больна, потому что родилась маленькая сестричка, и доктор дорого стоил.
Левек тяжело вздохнул и согласился играть в домино.
А вечером он снова принимается потихоньку плакать, но вдруг вспоминает, что на вокзале на нем была новая шапка, которую отец взял с собой домой. Отец, наверное, потерял новую шапку, а шапка стоила полтинник. И Левек диктует письмо к отцу: домой ему не хочется, он не плачет и по дому не скучает, потому что ему хочется быть здоровым и чтобы у папы не было неприятностей. А что с шапкой?
Отец написал в ответ, что шапка цела и что он принесет ее на вокзал.
Левек много раз брал у воспитателя письмо отца и снова отдавал его на хранение, он совсем перестал собираться домой, и колония ему нравилась все больше и больше.
Но один раз у Левека случилось горе: он потерял носовой платок. И как не потерять, когда карманы у него всегда набиты камнями и шишками! Платок скоро нашелся.
А в другой раз Левек ходил весь день как в воду опущенный, но уже по своей вине:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18