кто же упустит случай побить меня?
– А если вы победите?
– Победу я расценил бы как лесть. В любом случае, собаки не были бы оценены по достоинству. А так керри-блю-терьеры получили вполне заслуженную награду.
– Им раздали медали или что-то в этом роде?
– Тренер получил двадцатипроцентную прибавку к жалованию. Более действенный стимул.
Следом за Мэсси они двинулись по веранде. Он шел между Чессером и Марен, но больше внимания уделял Марен. Появился слуга с белым телефонным аппаратом в руках; длинный провод тянулся откуда-то из дома. Звонили явно Мэсси, но тот жестом отказался говорить.
– Рад, что вы приняли мое приглашение, – голос Мэсси звучал искренне. – Я редко выбираюсь в Лондон, разве что на театральные премьеры. Вам не случалось видеть Пола Скофилда в чеховском «Дяде Ване»? В прошлом году – или это было в позапрошлом?
Марен разозлилась.
– Я обожаю Полански, – сообщила она с чистосердечием, в котором Чессер сразу распознал издевательские нотки.
– Он ведь снимает фильмы, не так ли? – спросил Мэсси и, не дожидаясь ответа, продолжал: – Конечно, большинство хороших фильмов мы записываем и показываем прямо здесь. Но современные меня не увлекают. Сплошные мелочи жизни.
– Полагаю, вы смотрели «Макбета» Полански?
– Нет, но посмотрю, раз вы советуете.
– Ни в коем случае, – возразила Марен. Мэсси растерялся:
– Он плохой?
– Отличный, – невинно улыбнулась она.
Чессер не участвовал в разговоре. Он думал: вот, бок о бок со мной идет богатство. Мэсси и Марен. Он знал, что никакого «Макбета» она не смотрела. И не собиралась. Чессер взглянул вверх, на одинокое пушистое облако. Ему хотелось есть.
Веранда обогнула дом, а дальше сжалась. Здесь, на солнцепеке, стояли ярко-желтые и белые плетеные кресла и накрытый на четверых стол. Желтая скатерть, английское серебро и мустьерский фаянс восемнадцатого века.
Они сели в кресла. Мэсси против Марен. Вошел слуга. Мэсси спросил, что бы они хотели выпить? Чессер выбрал бы кофе, но Мэсси предложил шампанское. Чессер пил шампанское днем только наедине с Марен, но отказываться не стал. Ему было любопытно, кто приглашен четвертым. А вдруг его с Марен не ждали, и стол накрыт совсем для других гостей? Все может быть.
Разговор велся ни о чем, и Чессер в основном отмалчивался. Мэсси и Марен обсуждали цветы. Чессеру вспомнилось, как Марен бросила косточку авокадо в блюдце с водой и страшно удивилась, когда та проросла. Она едва отличала фиалки от ромашек. Но теперь Марен, кажется, держалась неплохо, взяв на себя роль слушательницы.
Чессер незаметно изучал Мэсси, умудряясь сохранять вежливо-заинтересованный вид. Знаменитому миллиардеру было за семьдесят. Его лицо покрывал прекрасный загар, не скрывая, впрочем, возрастных пигментных пятен. Серые, очень светлые, словно выцветшие от времени глаза. Белки кремовые, как его спортивный костюм. Нос длинный, тонкого рисунка, слегка неправильный. Несмотря на возраст, Мэсси производил впечатление удивительной мужественности. Его движения были легки и раскованны. Несомненно, он до сих пор сексуально активен. Это подтверждалось и его голосом, звучащим очень молодо. Энергичный голос, выдающий остроту ума. Чессер подумал об уме Мэсси и обо всем, что этот мозг вмещает. Единственная правдивая биография Мэсси, включая то, как ему, еще молодому человеку, удалось положить на обе лопатки «Суприм Ойл» и обрести колоссальное могущество. Мэсси был рядовым сотрудником этой нефтяной компании. В его обязанности входило разъезжать по стране и скупать землю, после того как там тайно проводили разведку геологи «Суприм Ойл». Основываясь на результатах их анализов и используя деньги компании, Мэсси от ее имени заключал сделки о покупке. У него был собственный скромный капитал: несколько тысяч своих сбережений и двадцать пять тысяч, которые оставил ему в наследство дед. Мэсси выжидал, пока не получил от геологов абсолютно достоверные данные. Участок баснословно дешевой, почти даровой земли в Оклахоме. Мэсси поехал туда и купил его для себя. Разумеется, нефть там была. За неделю Мэсси стал миллионером. Мощной «Суприм Ойл» оставалось только локти кусать от досады. Мэсси ухмылялся и считал. Сейчас у него уже были: целый флот танкеров, шесть нефтеперерабатывающих заводов, тысячи бензоколонок и твердые соглашения с кувейтскими шейхами.
Чессер знал историю взлета Мэсси, поскольку тот сам сделал ее достоянием публики. Чуть не каждый раз, давая интервью, Мэсси приходилось рассказывать эту историю, и каждый раз он выкладывал ее со всей прямотой. Удобный способ избежать обвинений в мошенничестве, тем более что они справедливы. Как еще уберечься от скандала? Вдобавок тот факт, что ему в одиночку удалось одолеть «Суприм Ойл», многие находят просто восхитительным.
Чессер допил шампанское. Как же медленно тянется время! Он заметил, что Мэсси всякий раз, когда хотел подчеркнуть свою мысль, поворачивал руку ладонью вверх, словно предлагая собеседнику вручить ему заявление о капитуляции.
– А вы, мистер Чессер, похоже, не интересуетесь цветами.
– Он сегодня прикидывается тихоней, – улыбнулась Марен.
– Я голоден, – сказал Чессер. Это вылетело само собой. Марен утешила его, чувствительно пихнув в бок кулачком.
– Скоро будем обедать, – обещал Мэсси. – Должен сказать, общество вашей Марен доставляет мне огромное удовольствие. Надеюсь, вы не возражаете?
– Ничуть, – солгал Чессер и подумал: «Моей Марен».
– Женщины и розы, – объявил Мэсси. – Теккерей считал: «Если женщина прекрасна, кто вправе требовать от нее большего? Вы ведь не ждете, что роза запоет?» – Мэсси выпрямился, явно полагая, что изрек нечто из ряда вон выходящее.
Чессер представил себе, скольких женщин Мэсси купил за последние десять лет. Интересно бы проследить динамику цен.
– Мне больше нравятся слова Оскара Уайльда, – откликнулась Марен. – «Единственный путь общаться с женщиной – любить ее, если она красавица, и любить другую, если эта дурнушка».
– Великолепно! – воскликнул Мэсси.
Чессеру вспомнилось: июльский полдень, старая проселочная дорога близ Шантийи и они с Марен, шагающие по ней. Марен вслух читала цитаты. Он припомнил и эту, из Уайльда, которую она повторила теперь. Чессер почувствовал обиду, словно, сказанная во всеуслышание, цитата обесценилась в его глазах. Боже, подумал Чессер, о чем мы говорим: собаки, кино, цветы и цитаты. Потом пойдут сплетни и пикантные истории. В приглашении Мэсси речь шла о каком-то деле. Так какого черта он тянет?
– Вы играете в гольф, мистер Чессер?
– Нет! – Чессера так и подмывало добавить, что он и на охоту не ходит.
– Как и я с недавних пор. Бросил. Но перед обедом непременно делаю пару бросков. Хорошая разминка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86
– А если вы победите?
– Победу я расценил бы как лесть. В любом случае, собаки не были бы оценены по достоинству. А так керри-блю-терьеры получили вполне заслуженную награду.
– Им раздали медали или что-то в этом роде?
– Тренер получил двадцатипроцентную прибавку к жалованию. Более действенный стимул.
Следом за Мэсси они двинулись по веранде. Он шел между Чессером и Марен, но больше внимания уделял Марен. Появился слуга с белым телефонным аппаратом в руках; длинный провод тянулся откуда-то из дома. Звонили явно Мэсси, но тот жестом отказался говорить.
– Рад, что вы приняли мое приглашение, – голос Мэсси звучал искренне. – Я редко выбираюсь в Лондон, разве что на театральные премьеры. Вам не случалось видеть Пола Скофилда в чеховском «Дяде Ване»? В прошлом году – или это было в позапрошлом?
Марен разозлилась.
– Я обожаю Полански, – сообщила она с чистосердечием, в котором Чессер сразу распознал издевательские нотки.
– Он ведь снимает фильмы, не так ли? – спросил Мэсси и, не дожидаясь ответа, продолжал: – Конечно, большинство хороших фильмов мы записываем и показываем прямо здесь. Но современные меня не увлекают. Сплошные мелочи жизни.
– Полагаю, вы смотрели «Макбета» Полански?
– Нет, но посмотрю, раз вы советуете.
– Ни в коем случае, – возразила Марен. Мэсси растерялся:
– Он плохой?
– Отличный, – невинно улыбнулась она.
Чессер не участвовал в разговоре. Он думал: вот, бок о бок со мной идет богатство. Мэсси и Марен. Он знал, что никакого «Макбета» она не смотрела. И не собиралась. Чессер взглянул вверх, на одинокое пушистое облако. Ему хотелось есть.
Веранда обогнула дом, а дальше сжалась. Здесь, на солнцепеке, стояли ярко-желтые и белые плетеные кресла и накрытый на четверых стол. Желтая скатерть, английское серебро и мустьерский фаянс восемнадцатого века.
Они сели в кресла. Мэсси против Марен. Вошел слуга. Мэсси спросил, что бы они хотели выпить? Чессер выбрал бы кофе, но Мэсси предложил шампанское. Чессер пил шампанское днем только наедине с Марен, но отказываться не стал. Ему было любопытно, кто приглашен четвертым. А вдруг его с Марен не ждали, и стол накрыт совсем для других гостей? Все может быть.
Разговор велся ни о чем, и Чессер в основном отмалчивался. Мэсси и Марен обсуждали цветы. Чессеру вспомнилось, как Марен бросила косточку авокадо в блюдце с водой и страшно удивилась, когда та проросла. Она едва отличала фиалки от ромашек. Но теперь Марен, кажется, держалась неплохо, взяв на себя роль слушательницы.
Чессер незаметно изучал Мэсси, умудряясь сохранять вежливо-заинтересованный вид. Знаменитому миллиардеру было за семьдесят. Его лицо покрывал прекрасный загар, не скрывая, впрочем, возрастных пигментных пятен. Серые, очень светлые, словно выцветшие от времени глаза. Белки кремовые, как его спортивный костюм. Нос длинный, тонкого рисунка, слегка неправильный. Несмотря на возраст, Мэсси производил впечатление удивительной мужественности. Его движения были легки и раскованны. Несомненно, он до сих пор сексуально активен. Это подтверждалось и его голосом, звучащим очень молодо. Энергичный голос, выдающий остроту ума. Чессер подумал об уме Мэсси и обо всем, что этот мозг вмещает. Единственная правдивая биография Мэсси, включая то, как ему, еще молодому человеку, удалось положить на обе лопатки «Суприм Ойл» и обрести колоссальное могущество. Мэсси был рядовым сотрудником этой нефтяной компании. В его обязанности входило разъезжать по стране и скупать землю, после того как там тайно проводили разведку геологи «Суприм Ойл». Основываясь на результатах их анализов и используя деньги компании, Мэсси от ее имени заключал сделки о покупке. У него был собственный скромный капитал: несколько тысяч своих сбережений и двадцать пять тысяч, которые оставил ему в наследство дед. Мэсси выжидал, пока не получил от геологов абсолютно достоверные данные. Участок баснословно дешевой, почти даровой земли в Оклахоме. Мэсси поехал туда и купил его для себя. Разумеется, нефть там была. За неделю Мэсси стал миллионером. Мощной «Суприм Ойл» оставалось только локти кусать от досады. Мэсси ухмылялся и считал. Сейчас у него уже были: целый флот танкеров, шесть нефтеперерабатывающих заводов, тысячи бензоколонок и твердые соглашения с кувейтскими шейхами.
Чессер знал историю взлета Мэсси, поскольку тот сам сделал ее достоянием публики. Чуть не каждый раз, давая интервью, Мэсси приходилось рассказывать эту историю, и каждый раз он выкладывал ее со всей прямотой. Удобный способ избежать обвинений в мошенничестве, тем более что они справедливы. Как еще уберечься от скандала? Вдобавок тот факт, что ему в одиночку удалось одолеть «Суприм Ойл», многие находят просто восхитительным.
Чессер допил шампанское. Как же медленно тянется время! Он заметил, что Мэсси всякий раз, когда хотел подчеркнуть свою мысль, поворачивал руку ладонью вверх, словно предлагая собеседнику вручить ему заявление о капитуляции.
– А вы, мистер Чессер, похоже, не интересуетесь цветами.
– Он сегодня прикидывается тихоней, – улыбнулась Марен.
– Я голоден, – сказал Чессер. Это вылетело само собой. Марен утешила его, чувствительно пихнув в бок кулачком.
– Скоро будем обедать, – обещал Мэсси. – Должен сказать, общество вашей Марен доставляет мне огромное удовольствие. Надеюсь, вы не возражаете?
– Ничуть, – солгал Чессер и подумал: «Моей Марен».
– Женщины и розы, – объявил Мэсси. – Теккерей считал: «Если женщина прекрасна, кто вправе требовать от нее большего? Вы ведь не ждете, что роза запоет?» – Мэсси выпрямился, явно полагая, что изрек нечто из ряда вон выходящее.
Чессер представил себе, скольких женщин Мэсси купил за последние десять лет. Интересно бы проследить динамику цен.
– Мне больше нравятся слова Оскара Уайльда, – откликнулась Марен. – «Единственный путь общаться с женщиной – любить ее, если она красавица, и любить другую, если эта дурнушка».
– Великолепно! – воскликнул Мэсси.
Чессеру вспомнилось: июльский полдень, старая проселочная дорога близ Шантийи и они с Марен, шагающие по ней. Марен вслух читала цитаты. Он припомнил и эту, из Уайльда, которую она повторила теперь. Чессер почувствовал обиду, словно, сказанная во всеуслышание, цитата обесценилась в его глазах. Боже, подумал Чессер, о чем мы говорим: собаки, кино, цветы и цитаты. Потом пойдут сплетни и пикантные истории. В приглашении Мэсси речь шла о каком-то деле. Так какого черта он тянет?
– Вы играете в гольф, мистер Чессер?
– Нет! – Чессера так и подмывало добавить, что он и на охоту не ходит.
– Как и я с недавних пор. Бросил. Но перед обедом непременно делаю пару бросков. Хорошая разминка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86