«Нет, нет, друг мой, ты этого не делала. Не думай так. А если и думаешь, то не говори вслух». Но я ничего этого не сказал, а то, что я произнес, было рассчитано на постороннего слушателя.
– Не говори глупостей, Венке. Так же как и я, ты прекрасно знаешь, что не убивала Юнаса.
Она сидела, уныло сгорбившись и глядя в пол. Потом подняла глаза и посмотрела на меня, как ребенок, которого за что-то ругают.
– Я знаю, Варьг, – прошептала она.
Стало очень тихо. Венке, сидевшая на стуле опустив плечи, притягивала наши взгляды, и Смит внимательно и неотрывно следил за ней. Время от времени почти незаметно он легонько покачивал головой, как человек, потерявший надежду: он был похож на хирурга, не имеющего сил сказать молодому пациенту, что у него рак, что нет никакой надежды и конец близок.
– А Рикард Люсне… – произнес я.
– Да? А что с ним? – Она снова посмотрела на меня.
– Я встретил вас вдвоем во вторник вечером. Какие у тебя с ним отношения?
– Какие отношения? – Она покраснела. – А что ты, собственно, имеешь в виду? Он мой начальник, не более того.
Я изучал выражение ее лица, ее взгляд. Ее глаза остановились на расстегнутой верхней пуговице моей сорочки. Как воздушные шары со слишком большим балластом, они не могли подняться к моему лицу, к моим глазам.
– Ты должна помнить, что мы пришли помочь тебе, Венке, – сказал я. – Ты не должна сердиться на то, что мы задаем, может быть, глупые вопросы. Если не мы, то потом тебя все равно обязательно спросит об этом полиция, не думаю, что они станут перед тобой извиняться за это.
Она проглотила комок и кивнула.
– Извини, – сказала она еле слышно, и в лице ее появилось что-то детское.
– Зачем Люсне приходил к тебе? – спросил я снова. И снова ее взгляд ушел в сторону.
– Он… он ведь служит на флоте и иногда оказывает мне кое-какие услуги.
– Услуги?
– Да. – Венке умоляюще смотрела на меня, надеясь, что я смогу понять все без слов, и мне показалось, что я догадался, о чем речь, еще до того, как она добавила: – Ты знаешь, я не слишком люблю выпить, но мне приятно, когда в доме есть хорошее вино и изредка можно позволить себе бокал вина в одиночестве, ведь правда?
– Пожалуй, – сказал я. – А капитан Рикард Люсне может доставать беспошлинные напитки?
Она кивнула.
– Да. Я покупаю у него немного, и он обычно завозит все это мне прямо домой…
– Так поэтому он приезжал в тот день? Доставлял, так сказать, новые товары?
– Да. А потом он отвез меня на работу. Я чувствовала себя неважно, ты знаешь об этом.
– А какие услуги оказывала ему ты?
Она испуганно посмотрела на меня.
– Никаких, Варьг! Во всяком случае, не то, о чем ты думаешь. Он мой шеф, мы вместе работаем. Можно даже сказать, что мы хорошие друзья. Мы много времени проводим вместе на работе. Он очень приятный человек, и иногда мы вместе пьем кофе и болтаем. Ведь у меня нет подруг. Рикард – мой единственный друг.
– Только друг? Не более?
– Да нет, я же тебе говорю. Я никогда… мы никогда… – она искала подходящее слово.
– Хорошо, – прервал я. – Я верю тебе. Мы тебе верим. Он женат?
– Кто, Рикард? Да, но не слишком счастлив, как мне кажется. Думаю, что они живут вместе ради детей.
– У них есть дети?
– Трое: два мальчика и девочка. Где-то между двенадцатью и восемью, если я не ошибаюсь.
– Во вторник, когда ты позвонила мне и попросила встретиться с Юнасом… – продолжал я.
– Ну? Ты с ним встретился?
– Да. Я разговаривал с ним, но, когда ты позвонила и я спросил, не заехать ли к тебе вечером, ты сказала, что будешь занята.
Венке уже больше не смотрела на мою сорочку. Она глядела на своего адвоката, как бы ища защиты и взглядом умоляя остановить меня. И вдруг я почувствовал, что стал для нее человеком из стана врагов, чего-то требующим, задающим неприятные вопросы.
– Куда ты собиралась в тот вечер? – все-таки спросил я.
Она так внезапно перевела на меня взгляд, что я буквально остолбенел.
– В ресторан!
– Одна или с кем-нибудь?
– С Рикардом. Он пригласил меня. Он давно обещал угостить меня хорошим ужином. В тот вечер он был как раз свободен и пригласил меня в ресторан. – Как бы извиняясь, она добавила: – Если бы ты знал, как давно я не ужинала в ресторанах, не танцевала…
– Вы танцевали?
– Да. Разве в этом есть что-нибудь плохое, Варьг? А когда ресторан закрылся, он проводил меня домой и ушел. Больше ничего не было, ничего.
– А Роар? С кем же был Роар?
– Девушка из нашего дома сидела у нас, а он спал.
Я взглянул на Венке. Вечер вторника – казалось, что с тех пор миновала целая вечность, хотя прошло всего-навсего не больше трех дней. Значит, когда я сидел в пивном баре и слушал Юнаса Андресена, она была с Рикардом Люсне. Они ужинали и танцевали.
– Он за тобой ухаживал?
– Кто? Рикард? Нет. И нельзя ли закончить разговор о нем? Я не понимаю, какое все это может иметь отношение к делу. Разве погиб Рикард Люсне?
– Нет. Погиб не он, – тихо сказал я.
Я стоял, глядя в пол – серый бетонный пол. Но поскольку камера предназначалась лишь для предварительного заключения, этот пол прикрывала вытертая до дыр разноцветная дорожка. Грязная радуга, но все-таки радуга.
Я снова посмотрел на Венке. Она выглядела совершенно измученной. Плечи приподняты и напряжены, как будто она была готова в любую минуту сорваться со стула и убежать. Но бежать было некуда. Это было бессмысленно…
– Последний вопрос, Венке. Сольвейг Мангер… Ты ее когда-нибудь встречала?
– Да, – холодно ответила Венке, – мы встречались. С ней что-нибудь случилось?
– Она была…
Голос ее был уже не холоден и безразличен, он звонко раскололся, как тонкий фарфор.
– Я знаю, что она такое! Проститутка! Она была потаскушкой Юнаса!
– Успокойся!…
Венке с вызовом посмотрела на меня.
– Да, Варьг, она проститутка! Женщины, которые крадут чужих мужей, – всегда проститутки, чем бы они ни пытались себя оправдать.
– По-моему, это уж слишком, – сказал я, – хотя я понимаю, как глубоко ты была оскорблена.
– Когда я с ней встречалась, она старалась казаться такой милой, приятной. Я скажу тебе: она думала, что я не догадываюсь, не понимала, что я почувствовала это сразу, как только увидела ее. Но я тогда же и поняла, что она за женщина. Одна из этих…
– Однако ведь и Рикард Люсне женат, а ты же ходишь с ним ужинать, верно?
– Ну и что? Пойти куда-то – это одно, но я с ним не спала, вот в чем разница. Неужели ты не знаешь этого, Варьг, ты, который все знает?
– Нет, я не знал. Так что ты видишь: я знаю далеко не все.
– Да, ты не все знаешь. Тыпонимаешь только маленькую часть из всего – только частичку. – И глаза ее снова наполнились слезами. Лицо Венке покраснело и сморщилось, как прошлогоднее яблоко. Она готова была заплакать. И вдруг, закрыв лицо ладонями, она зарыдала, содрогаясь всем телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76
– Не говори глупостей, Венке. Так же как и я, ты прекрасно знаешь, что не убивала Юнаса.
Она сидела, уныло сгорбившись и глядя в пол. Потом подняла глаза и посмотрела на меня, как ребенок, которого за что-то ругают.
– Я знаю, Варьг, – прошептала она.
Стало очень тихо. Венке, сидевшая на стуле опустив плечи, притягивала наши взгляды, и Смит внимательно и неотрывно следил за ней. Время от времени почти незаметно он легонько покачивал головой, как человек, потерявший надежду: он был похож на хирурга, не имеющего сил сказать молодому пациенту, что у него рак, что нет никакой надежды и конец близок.
– А Рикард Люсне… – произнес я.
– Да? А что с ним? – Она снова посмотрела на меня.
– Я встретил вас вдвоем во вторник вечером. Какие у тебя с ним отношения?
– Какие отношения? – Она покраснела. – А что ты, собственно, имеешь в виду? Он мой начальник, не более того.
Я изучал выражение ее лица, ее взгляд. Ее глаза остановились на расстегнутой верхней пуговице моей сорочки. Как воздушные шары со слишком большим балластом, они не могли подняться к моему лицу, к моим глазам.
– Ты должна помнить, что мы пришли помочь тебе, Венке, – сказал я. – Ты не должна сердиться на то, что мы задаем, может быть, глупые вопросы. Если не мы, то потом тебя все равно обязательно спросит об этом полиция, не думаю, что они станут перед тобой извиняться за это.
Она проглотила комок и кивнула.
– Извини, – сказала она еле слышно, и в лице ее появилось что-то детское.
– Зачем Люсне приходил к тебе? – спросил я снова. И снова ее взгляд ушел в сторону.
– Он… он ведь служит на флоте и иногда оказывает мне кое-какие услуги.
– Услуги?
– Да. – Венке умоляюще смотрела на меня, надеясь, что я смогу понять все без слов, и мне показалось, что я догадался, о чем речь, еще до того, как она добавила: – Ты знаешь, я не слишком люблю выпить, но мне приятно, когда в доме есть хорошее вино и изредка можно позволить себе бокал вина в одиночестве, ведь правда?
– Пожалуй, – сказал я. – А капитан Рикард Люсне может доставать беспошлинные напитки?
Она кивнула.
– Да. Я покупаю у него немного, и он обычно завозит все это мне прямо домой…
– Так поэтому он приезжал в тот день? Доставлял, так сказать, новые товары?
– Да. А потом он отвез меня на работу. Я чувствовала себя неважно, ты знаешь об этом.
– А какие услуги оказывала ему ты?
Она испуганно посмотрела на меня.
– Никаких, Варьг! Во всяком случае, не то, о чем ты думаешь. Он мой шеф, мы вместе работаем. Можно даже сказать, что мы хорошие друзья. Мы много времени проводим вместе на работе. Он очень приятный человек, и иногда мы вместе пьем кофе и болтаем. Ведь у меня нет подруг. Рикард – мой единственный друг.
– Только друг? Не более?
– Да нет, я же тебе говорю. Я никогда… мы никогда… – она искала подходящее слово.
– Хорошо, – прервал я. – Я верю тебе. Мы тебе верим. Он женат?
– Кто, Рикард? Да, но не слишком счастлив, как мне кажется. Думаю, что они живут вместе ради детей.
– У них есть дети?
– Трое: два мальчика и девочка. Где-то между двенадцатью и восемью, если я не ошибаюсь.
– Во вторник, когда ты позвонила мне и попросила встретиться с Юнасом… – продолжал я.
– Ну? Ты с ним встретился?
– Да. Я разговаривал с ним, но, когда ты позвонила и я спросил, не заехать ли к тебе вечером, ты сказала, что будешь занята.
Венке уже больше не смотрела на мою сорочку. Она глядела на своего адвоката, как бы ища защиты и взглядом умоляя остановить меня. И вдруг я почувствовал, что стал для нее человеком из стана врагов, чего-то требующим, задающим неприятные вопросы.
– Куда ты собиралась в тот вечер? – все-таки спросил я.
Она так внезапно перевела на меня взгляд, что я буквально остолбенел.
– В ресторан!
– Одна или с кем-нибудь?
– С Рикардом. Он пригласил меня. Он давно обещал угостить меня хорошим ужином. В тот вечер он был как раз свободен и пригласил меня в ресторан. – Как бы извиняясь, она добавила: – Если бы ты знал, как давно я не ужинала в ресторанах, не танцевала…
– Вы танцевали?
– Да. Разве в этом есть что-нибудь плохое, Варьг? А когда ресторан закрылся, он проводил меня домой и ушел. Больше ничего не было, ничего.
– А Роар? С кем же был Роар?
– Девушка из нашего дома сидела у нас, а он спал.
Я взглянул на Венке. Вечер вторника – казалось, что с тех пор миновала целая вечность, хотя прошло всего-навсего не больше трех дней. Значит, когда я сидел в пивном баре и слушал Юнаса Андресена, она была с Рикардом Люсне. Они ужинали и танцевали.
– Он за тобой ухаживал?
– Кто? Рикард? Нет. И нельзя ли закончить разговор о нем? Я не понимаю, какое все это может иметь отношение к делу. Разве погиб Рикард Люсне?
– Нет. Погиб не он, – тихо сказал я.
Я стоял, глядя в пол – серый бетонный пол. Но поскольку камера предназначалась лишь для предварительного заключения, этот пол прикрывала вытертая до дыр разноцветная дорожка. Грязная радуга, но все-таки радуга.
Я снова посмотрел на Венке. Она выглядела совершенно измученной. Плечи приподняты и напряжены, как будто она была готова в любую минуту сорваться со стула и убежать. Но бежать было некуда. Это было бессмысленно…
– Последний вопрос, Венке. Сольвейг Мангер… Ты ее когда-нибудь встречала?
– Да, – холодно ответила Венке, – мы встречались. С ней что-нибудь случилось?
– Она была…
Голос ее был уже не холоден и безразличен, он звонко раскололся, как тонкий фарфор.
– Я знаю, что она такое! Проститутка! Она была потаскушкой Юнаса!
– Успокойся!…
Венке с вызовом посмотрела на меня.
– Да, Варьг, она проститутка! Женщины, которые крадут чужих мужей, – всегда проститутки, чем бы они ни пытались себя оправдать.
– По-моему, это уж слишком, – сказал я, – хотя я понимаю, как глубоко ты была оскорблена.
– Когда я с ней встречалась, она старалась казаться такой милой, приятной. Я скажу тебе: она думала, что я не догадываюсь, не понимала, что я почувствовала это сразу, как только увидела ее. Но я тогда же и поняла, что она за женщина. Одна из этих…
– Однако ведь и Рикард Люсне женат, а ты же ходишь с ним ужинать, верно?
– Ну и что? Пойти куда-то – это одно, но я с ним не спала, вот в чем разница. Неужели ты не знаешь этого, Варьг, ты, который все знает?
– Нет, я не знал. Так что ты видишь: я знаю далеко не все.
– Да, ты не все знаешь. Тыпонимаешь только маленькую часть из всего – только частичку. – И глаза ее снова наполнились слезами. Лицо Венке покраснело и сморщилось, как прошлогоднее яблоко. Она готова была заплакать. И вдруг, закрыв лицо ладонями, она зарыдала, содрогаясь всем телом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76