— Куда уж им теперь, — рассмеялся оружейный затейник, лихо поворачивая штурвал, — у них-то ведь болванки бездушные, а у нас все живое, родное, рассейское: и Горыныч, и доски корабельные из родного леска выструганные. Магия земли родимой нам помогает.
— Может, стоило принять бой? — с сомнением проговорил князюшка, когда мериканские «гарпии» исчезли далеко позади.
— Коль не было бы тебя, князь, на борту, пужнули бы разок нечестивцев, — ответил отец Муромца, — а так… лишний раз рисковать такой важной персоной я не вправе…
«Что ж, мудро», — мысленно усмехнулся Всеволод, а вслух сказал:
— Быть сегодня сражению великому!
А чему быть, того, как известно, не миновать.
Военный штаб расположили на возвышенности, откуда отлично просматривалось возможное место первой серьезной стычки: небольшой реденький лесок и замерзшая узенькая речушка.
Мериканцы перли с запада на восток и через полчаса должны были появиться аккурат в этом месте, во всяком случае, так рассчитал князь Всеволод после короткой, но очень эффективной воздушной разведки, еще раз подтвердившей полезность довольно сложного в изготовлении горынычеплана
Командовать сражением должен был Богдан Шмальчук, но в последний момент он передал жезл главнокомандующего Всеволоду, решив все-таки быть поближе к своим отважным краинцам. За этими шельмами нужен глаз да глаз, особенно в бою.
Ясно Солнышко хмуро вглядывался в развернутую на спине согнувшегося пополам Парамона карту. Прочие князья седлали коней, готовясь по первой же команде выводить на поле боя свои ратные дружины.
Всеволод продолжал хмуриться.
— Кто там у нас в резерве? — ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался князюшка.
— Половцы хана Кончака, — отозвался крутящийся рядом Пашка Расстебаев.
— Что-то не очень доверяю я этому мерзавцу косоглазому, — пробормотал Всеволод, водя пальцем по карте.
— Половецкая собака наверняка нас предаст, — отозвался забравшийся на коня Вещий Олег, — причем в самый неподходящий момент.
— Еще в резерве имеются дровосеки! — добавил Расстебаев. — То бишь народные ополченцы.
— Гм… — кашлянул Ясно Солнышко, но от комментариев воздержался.
Внизу, прямо у возвышенности, на которой располагался военный лагерь, поспешно разворачивался расчет тульских пушкарей под командованием Ивана Тимофеевича.
— Давайте, дармоеды, поживей, поживей! — доносилось снизу.
Слышались недовольное ржание вьючных лошадей да ругань помогающих устанавливать орудия дровосеков.
В темном небе с гулом пронесся ревущий горынычеплан, завис над лагерем и по спирали плавно пошел вниз.
— Идут, аспиды! Прямо сюда идут, как мы и думали, — прокричал сбежавший по опущенному трапу Осмомысл.
— Хорошо! — Всеволод усмехнулся. — Расстебаев, посылай вестового барабашку, пущай воздушные силы ждут моего сигнала.
— Есть послать барабашку! — обрадовался Павел и, ловко выцепив из воздуха невидимую нечисть, запустил ее в направлении ближайшего хвойного леска, где дожидались своего часа Бабки-ежки в количестве восьмидесяти штук.
Пошел снег. Достав дозорную трубу, Ясно Солнышко с тревогой вгляделся в горизонт и тут же узрел арьергард вражьей силы.
В небе показались железные «гарпии», и было их не меньше дюжины. Мериканские «птички» первыми начали атаку. За спинами русичей заплясали маленькие огненные смерчи.
Всеволод выхватил меч, подавая условный знак, и тут же из-за елового леса в небо взвился десяток устрашающе воющих ступ. «Гарпии» стали разворачиваться. Добрый десяток заговоренных самонаводящихся осиновых веников класса «воздух-воздух» кинулся вслед за воздушными машинами противника. Через несколько секунд шесть вражьих механизмов исчезли в залившем небо волшебном племени.
— Пока что нормально! — кивнул Всеволод, обозревая наступающего противника.
К сожалению, сейчас мериканцы находились вне зоны артиллерийского обстрела.
В низине громыхнуло.
Одна из железных «гарпий» рухнула аккурат на головы наступающим войскам.
Пора было ставить огненные ловушки.
Ясно Солнышко отдал нужный приказ. Внизу среди чахлых деревцев тут же замелькали избушки на курьих ножках; замирая на месте, они потешно приседали, роняя на землю по два, а то и три золотых яйца. Враги открыли по избушкам ураганный огонь.
Ходячие домики отступили, не понеся потерь.
Артиллерия супротивника оказалась значительно мощнее, однако с точностью у супостатов было пока не очень.
Бабки-ежки в небе перестроились.
Оставшиеся железные «гарпии» предпочли отступить.
К воюющим ежкам уже присоединились их подруги из Третьей ударной эскадрильи имени Кощея Карпатского. Эти ежки отличались небольшой маневренностью, но зато несли в своих ступах до десятка боевых веников класса «воздух-земля».
Мериканская артиллерия била и по небу, однако вокруг каждой ступы был возведен прочный магический барьер. Такой же барьер силами двенадцати лесовиков защищал артиллерийские позиции и княжеский лагерь.
Сообразно разработанному плану ежки начали веникометание, одновременно с ними ударили тульские пушки.
Всеволод восторженно прицокнул языком. В наступающей армии появились заметные бреши. Огненные вспышки вражьей артиллерии рвались уже над самой головой. Враги пристрелялись, но магический барьер пока держался.
В небо из елового леса взвилась элитная эскадрилья «Костяная Голова». На каждой ступе был изображен скалящийся череп Змея Горыныча. Новые ступы, окрашенные исключительно в черный цвет, минуя свинцовый заслон противника, ринулись в тыл врага, и вскоре там раздались оглушительные взрывы. Ежки с легкостью подожгли боеприпасы супостатов.
— Может, снова задействуем избушки? — неуверенно предложил Осмомысл, видя, что противник подобрался уже довольно близко.
— Рано, братец, рано, — отмахнулся от него Всеволод.
Внизу неумолчно била тульская артиллерия.
— Заряжай! — зычно неслось сквозь глухие залпы и хлопки близких разрывов. — Наводи!.. Ядрить!
Все сорок пушек выстрелили одновременно, Всеволод чуть не оглох. По правилам ведения боя артиллерия должна была стрелять по двадцать орудий за раз.
— Эй, там, внизу, какого лешего?!! — взъярился князюшка.
— Извиняй, Ясно Солнышко, увлеклись малость, — прокричал в ответ раскрасневшийся Иван Тимофеевич. — Первые двадцать заряжай! Второй расчет, приготовсь!
— Зарядили, отец.
— Наводи!.. Ядрить!
Грохнуло значительно тише, но Всеволоду все равно показалось, что его снова огрели кузнечным молотом. С каждым залпом тульские пушки палили все громче и громче, словно постепенно стервенея.
Враги явно не ожидали такого отпора, подойдя еще ближе, они тут же нарвались на огненные ловушки. Золотые яйца, заранее отложенные избушками в особых лунках, разом сдетонировали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65