— Где это мы?
— Кажись, на том свете, — задумчиво проговорил Илья. — Странно только одно, почему мне все время кажется, что я здесь уже раз бывал.
Кузнец осоловело огляделся по сторонам.
— Это изба Лешего, дубина, неужель не помнишь, как мы тут однажды гостили, медок славный пили и снедью малосольной закусывали.
— Вспомнил! — Муромец с силой треснул себя по широкому лбу. — Одно непонятно, как же мы здесь очутились и кто уложил меня на эти скамьи. Я-то, поди, вешу аки конь-тяжеловоз с медным плугом и землепашцем в придачу…
Дверь избы отворилась, и в домик вошел улыбающийся Леший. Все чин чином, все почти как раньше. Длинная рубаха чуть ли не до пят схвачена на талии веревочным пояском, в зубах трубка, длинные зеленые волосы пестрой лентой перевязаны, того же цвета борода заплетена в аккуратные косички.
— Здорово, добры молодцы, как спалось?
— И тебе здравия желаем, Лесной Владыка, — встав со скамеек, поклонился Колупаев. — Жуть да и только, ты ни за что не поверишь, ежели мы расскажем тебе, где с Ильей побывали.
— Отчего же не поверю? — ухмыльнулся старец. — Охотно я вам верю, други, вся наша жизнь на первый взгляд сплошная небылица, а приглядишься и сразу понимаешь — правда честная.
— Дык как же мы тут оказались? — вмешался Муромец, хмуря кустистые брови.
— Из «скачка» моего поутру выпали, — пояснил Леший. — Я в сарайчик свой заветный захожу, а в луче света волшебного телега стоит, а вы лежите друг на дружке, аки бревна хорошо отесанные. Ну, я вас оттудова вытащил и сюда в избу переправил. Стало быть, вы в каком другом месте «скачок» обнаружили и, видно, случая-то не упустили. Что ж, молодцы!
— Дык как же?.. — снова булькнул Илья. — Как же ты нас, мил человек, из сарая в избу-то перенес?!!
— Так дочурка ведь помогла, — усмехнулся Лесной Владыка, вовсю пыхтя трубкой. — Ох и сильна девка, бедный ее будущий муженек. Такая, если чего, как приложит…
Дверь избы отворилась вторично, и на пороге появилась красавица Кимка, дочурка Лешего, лепоте которой позавидовала бы любая русская молодка.
— День добрый, молодцы, — девица учтиво кивнула.
— День добрый, красавица.
Русичи смущенно отвели глаза, представляя, в каком непотребном виде предстали пред молодицей. Обморочный Колупаев — енто еще куда ни шло. Но обморочный Муромец… жуткое зрелище. Рот открыт, язык, по обыкновению, высунут и буркалы таращит, аки половец, на кол посаженный.
— Гм… — деликатно кашлянул Леший, — не изволите откушать с дороги?
— Ну, коли хозяева радушно настаивают, — развел руками улыбающийся Степан, — не откажемся.
Лесной Владыка кивнул дочери, и та принялась ловко накрывать славный дубовый стол. Добры молодцы тоже засуетились, расставляя по углам избы сдвинутые скамьи.
— Трудные времена для Руси настали, — вздохнул Леший, когда гости уселись за готовый к трапезе стол, — тяжкие. Вражья сила несметная топчет нашу землю.
— Неужто все так плохо? — удивился кузнец. — Нас-то с Ильей не было пару деньков, не более…
— Там, где вы давеча гуляли, и вправду прошло только два дня, — знающе стал пояснять Лесной Владыка, — а здесь, значитца, минул целый месяц!
— Не может быть! — воскликнул Муромец.
— Может, богатырь, еще как может. Вражья сила уже вторглась в глубь Руси, но, встретив яростный отпор, временно отступила и сейчас копит мощь для следующего удара.
— Несправедливо! — стукнул по столу кулаком Колупаев. — Вот скажи, Лесной Владыка, отчего так деется?
— Ну… — Леший расслабленно подался назад. — Не все тут так просто… Да вы ешьте, гости дорогие, не стесняйтесь, а я как смогу объясню. Вы ведь знаете, что была Русь некогда единым государством…
Богатыри дружно кивнули, налегая на ароматные щи.
— Могучее было государство, что и говорить. Все тогда в мире жили: и краинцы, и седорусы, и русичи. Все братьями друг друга считали. Но стали плести козни враги заокиянские, ибо боялись нас сильно и в особенности чудес наших волшебных. А вдруг мы всю эту силушку супротив них обратим?
— Моя бы волюшка, — вставил Муромец, — я бы уж точно обратил…
— Вот-вот! — закивал Лесной Владыка. — Смекнули аспиды, что военной силою нас не одолеть, и стали они плести всевозможные заговоры. Царей подкупать, дровосекам пустые головушки дерьмократией хваленой пудрить, да смуту великую на Руси сеять.
Покончив со щами, богатыри с удовольствием принялись за жареные грибочки.
— Распалась в итоге матушка Русь, — продолжал Леший, — распалась на махонькие враждебные княжества. Возликовали враги заокиянские. Однако кое в чем они все-таки просчитались. В том, что народ-то мы, по сути, единый и рано ли поздно снова объединимся. Вот тут-то и засуетились заокиянские умники и всей силою несметной на Русь поперли.
— Безобразие, понимать! — зычно гаркнул Илья Муромец, блуждающим взглядом ища заветный кувшинчик с крепким медком, ибо когда у богатыря вдруг просыпалось национальное самосознание, его всегда тянуло выпить.
Но вожделенный кувшинчик среди всевозможных яств на столе никак не находился.
Душевное смятение Ильи не осталось незамеченным.
— В ближайшее время никакого меда! — строго заявил Степан. — Или ты запамятовал, что в прошлый раз с тобой было?
— А что в прошлый раз было? — моргнул Муромец, решив прикинуться дурачком, хотя в принципе мог бы шибко не стараться.
— Да Кондратий к тебе приходил, — усмехнулся Колупаев, — такое, братец, так просто не забывается…
Илья густо покраснел, вспоминая навьего богатыря, тюкающего волшебным молотом неуемно поглощающих спиртные напитки русичей. А таких на Руси было не счесть, посему Кондратий никогда не оставался без работы.
Пообедали.
Блаженно вздохнули.
Вот она, радость-то жизни. Вечно куда-то бежишь, суетишься, что-то ищешь, правду доказываешь, справедливость восстанавливаешь, а счастье вот оно. Счастье в тепле, в домашнем уюте, во вкусной еде да прелестной кроткой молодице в углу опрятной избушки.
Да что еще богатырю для счастья надобно?
Ну, может, Горыныч какой средних размеров не особо кровожадный аль Кощей заезжий, хотя вполне хватит и Горыныча, дабы удаль молодецкую потешить. Вот так думал кузнец Степан свет Колупаев, сладко потягиваясь на ладной скамье.
Но, как говорится, отдыху время, делу час.
— Мы ведь, отец, так ентого Емельяна и не сыскали, — с грустью сообщил Колупаев, — а вопросов к нему стало, пожалуй, поболее, чем ранее.
Леший задумчиво кивнул.
— Надо бы нам, Лесной Владыка, в Средиземье каким-нибудь хитрым макаром попасть. Как ты думаешь, твой «скачок» нам в этом деле поможет?
— Енто навряд ли, — покачал головой Леший. — В Средиземье «скачки» еще не проложили, да и будут ли когда проложены, неведомо.
Русичи приуныли, вернее, Степан приуныл, а Муромец такому повороту дел только обрадовался и на радостях слопал огромный малосольный огурец, одиноко плававший в маленькой лохани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
— Кажись, на том свете, — задумчиво проговорил Илья. — Странно только одно, почему мне все время кажется, что я здесь уже раз бывал.
Кузнец осоловело огляделся по сторонам.
— Это изба Лешего, дубина, неужель не помнишь, как мы тут однажды гостили, медок славный пили и снедью малосольной закусывали.
— Вспомнил! — Муромец с силой треснул себя по широкому лбу. — Одно непонятно, как же мы здесь очутились и кто уложил меня на эти скамьи. Я-то, поди, вешу аки конь-тяжеловоз с медным плугом и землепашцем в придачу…
Дверь избы отворилась, и в домик вошел улыбающийся Леший. Все чин чином, все почти как раньше. Длинная рубаха чуть ли не до пят схвачена на талии веревочным пояском, в зубах трубка, длинные зеленые волосы пестрой лентой перевязаны, того же цвета борода заплетена в аккуратные косички.
— Здорово, добры молодцы, как спалось?
— И тебе здравия желаем, Лесной Владыка, — встав со скамеек, поклонился Колупаев. — Жуть да и только, ты ни за что не поверишь, ежели мы расскажем тебе, где с Ильей побывали.
— Отчего же не поверю? — ухмыльнулся старец. — Охотно я вам верю, други, вся наша жизнь на первый взгляд сплошная небылица, а приглядишься и сразу понимаешь — правда честная.
— Дык как же мы тут оказались? — вмешался Муромец, хмуря кустистые брови.
— Из «скачка» моего поутру выпали, — пояснил Леший. — Я в сарайчик свой заветный захожу, а в луче света волшебного телега стоит, а вы лежите друг на дружке, аки бревна хорошо отесанные. Ну, я вас оттудова вытащил и сюда в избу переправил. Стало быть, вы в каком другом месте «скачок» обнаружили и, видно, случая-то не упустили. Что ж, молодцы!
— Дык как же?.. — снова булькнул Илья. — Как же ты нас, мил человек, из сарая в избу-то перенес?!!
— Так дочурка ведь помогла, — усмехнулся Лесной Владыка, вовсю пыхтя трубкой. — Ох и сильна девка, бедный ее будущий муженек. Такая, если чего, как приложит…
Дверь избы отворилась вторично, и на пороге появилась красавица Кимка, дочурка Лешего, лепоте которой позавидовала бы любая русская молодка.
— День добрый, молодцы, — девица учтиво кивнула.
— День добрый, красавица.
Русичи смущенно отвели глаза, представляя, в каком непотребном виде предстали пред молодицей. Обморочный Колупаев — енто еще куда ни шло. Но обморочный Муромец… жуткое зрелище. Рот открыт, язык, по обыкновению, высунут и буркалы таращит, аки половец, на кол посаженный.
— Гм… — деликатно кашлянул Леший, — не изволите откушать с дороги?
— Ну, коли хозяева радушно настаивают, — развел руками улыбающийся Степан, — не откажемся.
Лесной Владыка кивнул дочери, и та принялась ловко накрывать славный дубовый стол. Добры молодцы тоже засуетились, расставляя по углам избы сдвинутые скамьи.
— Трудные времена для Руси настали, — вздохнул Леший, когда гости уселись за готовый к трапезе стол, — тяжкие. Вражья сила несметная топчет нашу землю.
— Неужто все так плохо? — удивился кузнец. — Нас-то с Ильей не было пару деньков, не более…
— Там, где вы давеча гуляли, и вправду прошло только два дня, — знающе стал пояснять Лесной Владыка, — а здесь, значитца, минул целый месяц!
— Не может быть! — воскликнул Муромец.
— Может, богатырь, еще как может. Вражья сила уже вторглась в глубь Руси, но, встретив яростный отпор, временно отступила и сейчас копит мощь для следующего удара.
— Несправедливо! — стукнул по столу кулаком Колупаев. — Вот скажи, Лесной Владыка, отчего так деется?
— Ну… — Леший расслабленно подался назад. — Не все тут так просто… Да вы ешьте, гости дорогие, не стесняйтесь, а я как смогу объясню. Вы ведь знаете, что была Русь некогда единым государством…
Богатыри дружно кивнули, налегая на ароматные щи.
— Могучее было государство, что и говорить. Все тогда в мире жили: и краинцы, и седорусы, и русичи. Все братьями друг друга считали. Но стали плести козни враги заокиянские, ибо боялись нас сильно и в особенности чудес наших волшебных. А вдруг мы всю эту силушку супротив них обратим?
— Моя бы волюшка, — вставил Муромец, — я бы уж точно обратил…
— Вот-вот! — закивал Лесной Владыка. — Смекнули аспиды, что военной силою нас не одолеть, и стали они плести всевозможные заговоры. Царей подкупать, дровосекам пустые головушки дерьмократией хваленой пудрить, да смуту великую на Руси сеять.
Покончив со щами, богатыри с удовольствием принялись за жареные грибочки.
— Распалась в итоге матушка Русь, — продолжал Леший, — распалась на махонькие враждебные княжества. Возликовали враги заокиянские. Однако кое в чем они все-таки просчитались. В том, что народ-то мы, по сути, единый и рано ли поздно снова объединимся. Вот тут-то и засуетились заокиянские умники и всей силою несметной на Русь поперли.
— Безобразие, понимать! — зычно гаркнул Илья Муромец, блуждающим взглядом ища заветный кувшинчик с крепким медком, ибо когда у богатыря вдруг просыпалось национальное самосознание, его всегда тянуло выпить.
Но вожделенный кувшинчик среди всевозможных яств на столе никак не находился.
Душевное смятение Ильи не осталось незамеченным.
— В ближайшее время никакого меда! — строго заявил Степан. — Или ты запамятовал, что в прошлый раз с тобой было?
— А что в прошлый раз было? — моргнул Муромец, решив прикинуться дурачком, хотя в принципе мог бы шибко не стараться.
— Да Кондратий к тебе приходил, — усмехнулся Колупаев, — такое, братец, так просто не забывается…
Илья густо покраснел, вспоминая навьего богатыря, тюкающего волшебным молотом неуемно поглощающих спиртные напитки русичей. А таких на Руси было не счесть, посему Кондратий никогда не оставался без работы.
Пообедали.
Блаженно вздохнули.
Вот она, радость-то жизни. Вечно куда-то бежишь, суетишься, что-то ищешь, правду доказываешь, справедливость восстанавливаешь, а счастье вот оно. Счастье в тепле, в домашнем уюте, во вкусной еде да прелестной кроткой молодице в углу опрятной избушки.
Да что еще богатырю для счастья надобно?
Ну, может, Горыныч какой средних размеров не особо кровожадный аль Кощей заезжий, хотя вполне хватит и Горыныча, дабы удаль молодецкую потешить. Вот так думал кузнец Степан свет Колупаев, сладко потягиваясь на ладной скамье.
Но, как говорится, отдыху время, делу час.
— Мы ведь, отец, так ентого Емельяна и не сыскали, — с грустью сообщил Колупаев, — а вопросов к нему стало, пожалуй, поболее, чем ранее.
Леший задумчиво кивнул.
— Надо бы нам, Лесной Владыка, в Средиземье каким-нибудь хитрым макаром попасть. Как ты думаешь, твой «скачок» нам в этом деле поможет?
— Енто навряд ли, — покачал головой Леший. — В Средиземье «скачки» еще не проложили, да и будут ли когда проложены, неведомо.
Русичи приуныли, вернее, Степан приуныл, а Муромец такому повороту дел только обрадовался и на радостях слопал огромный малосольный огурец, одиноко плававший в маленькой лохани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65