ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Как смеешь ты говорить нам, что это не так?
Долф напрягся, сейчас он скажет самое главное.
— Дон Ансельм солгал вам.
Последовало замешательство, затем поднялся негодующий ропот.
— И все потому, — поспешил закончить Долф, — что Ансельм никакой не монах, а самый настоящий авантюрист и проходимец.
— Он же умеет читать! — воскликнула Фрида.
— Разумеется. Ансельм получил неплохое образование и даже собирался пойти в священники, но он вступил на плохую дорожку, и его выгнали из монастыря.
— Не хочешь ли ты сказать, Рудолф ван Амстелвеен, — угрожающе прозвучал голос откуда-то сзади. — что Николас тоже не святой?
— Николас слышал ангельские голоса, видел своими глазами пылающий крест, — вторил ему другой голос.
— Знаю, Николас не обманул вас. Он честно рассказал обо всем, что видел сам, но его тоже обманули, как и всех вас.
— Господь не мог обмануть! — подал голос Франк.
— Послушайте, дети, я расскажу вам, как все это было. Пылающий крест, который видел Николас, это самый обычный деревянный крест, сколоченный Ансельмом и затем подожженный им. Это Ансельм махал крестом из-за гребня холма, чтобы Николас поверил, что перед ним видение. Откуда ему было знать, что он стал жертвой обмана?
Дети остолбенели.
— Ангельские голоса, — продолжал Долф, — тоже сплошной обман. Ансельму нужен был пастушонок, который мог бы сойти за святого, значит, Николаса требовалось уверить в том, что он действительно избранник небес. Пока он спал, Ансельм подбирался к нему поближе и нашептывал на ухо что-нибудь о божественном предопределении, а Николас думал, что внимает ангелам.
— Откуда же ты знаешь об этом? — Этот естественный вопрос возник сразу у нескольких ребят.
— Я расскажу вам позже.
— Ничего не понимаю, — внезапно заявила Марике. — Говоришь, Ансельм обманывал Николаса? Я терпеть не могу Ансельма, и наверняка он отъявленный проходимец, но для чего ему это? Не шутки же ради.
— Какие уж тут шутки, — потеплевшим голосом произнес Долф («Маленькая Марике становится сообразительнее с каждым днем!»). — Вы знаете, что Ансельм родом из Ломбардии, а ломбардцы — народ темный, верить им нельзя.
В душе он устыдился своих слов — полнейшая чушь! — но как заставить их поверить ему? Сыграть на их предрассудках. Еще свежа в памяти схватка при Ольо, в которой полегло три десятка самых храбрых и сильных ребят. Все согласно закивали.
— Мошенники они все, эти ломбардцы! — раздавалось вокруг.
— Теперь слушайте дальше. Ансельму пришла мысль собрать в германских землях побольше детей и сбыть их работорговцам в Северной Африке. Разумеется, ни один из вас не пошел бы за ним, догадайся вы, что из Генуи суда повезут вас на невольничьи рынки. Вот Ансельм и пустился на хитрость. Стоило ему убедить вас, что он направляется в Иерусалим, и вы с радостью отправились за ним. Для того чтобы это сошло за правду, ему не хватало как раз такого пастушонка, возомнившего, что он святой, предводительствующий тысячами детей. Теперь вам попятно?
Некоторое время они вникали в смысл услышанного, ярость медленно закипала в них, однако, прежде чем они дали выход своему негодованию, Долф вытянул перед собой руки со словами:
— Слушайте дальше. Ансельм привел детей в Геную, где его ожидают сообщники — пираты, готовые взять на борт своих шхун тысячи белых рабов. Конечно, на шести судах не поместятся все дети, даже если бы они стояли вплотную друг к другу. Ансельм отберет самых сильных и здоровых, а малышей и больных бросит на берегу, пусть погибают, ему нет до этого дела.
— Зачем же корабли, если море и так расступится перед нами? — возразил Карл.
— В таком случае, конечно, можно обойтись без кораблей, но расступится ли оно? Это Николас так думает, Ансельм же знает наверняка, что никакого чуда завтра не произойдет. А знает он это потому, что не Господь Бог обещал Николасу чудеса, а парочка мнимых монахов, проходимцев, вознамерившихся продать в рабство тысячи детей. Неужели Господь допустит, чтобы морская пучина разверзлась и вы, пройдя посуху, попали в рабство? А ведь именно такая судьба уготована вам на том берегу. Никакой Святой земли там и в помине нет, никакого Иерусалима и перепуганных сарацинок — ничего! Только иссохший под лучами палящего солнца берег да редкие поселения арабов, готовых платить любые деньги за белокожих рабов из северных стран.
— Но мы не видели кораблей, — заметил Франк.
— Они скрыты в гавани. Мы слишком задержались в пути и пришли в Геную намного позже, чем рассчитывал Ансельм. Вспомните, как он спешил! Боялся, что корабли не дождутся его. Я раскрыл его план, дети. Завтра не произойдет чуда, море все так же будет плескаться у ваших ног, и тогда появится Ансельм со словами: «Милые дети, если море высохнет, этот город придет в упадок, и Господь внял мольбам его жителей, но в своей неизъяснимой милости он явил нам другое чудо. Он послал корабли, чтобы доставить вас прямехонько в Святую землю. Следуйте за мной, корабли ждут вас». Что сделаете вы? С радостью взбежите на борт и позволите увезти себя, но только не в Иерусалим, а в неволю, на рынки рабов. Ребята, еще не поздно! Все вместе мы можем спасти детей.
— Лжешь, Рудолф ван Амстелвеен! — вскричал тот же высокий мальчик. — Море отступит перед нами. Николас обещал нам это, а он говорит правду.
— Дружище, хотел бы я, чтобы это было так, — сказал ему Долф, — и сам бы посмотрел на это чудо, но, клянусь всеми святыми, этого не будет, и не будет потому, что Николас сам обманут Ансельмом.
В качестве последнего довода он вытянул из-под свитера медальон с изображением Святой Девы и прильнул к нему губами, что произвело на всех глубокое впечатление.
— Откуда ты знаешь об этом, Рудолф? — испуганно спросила Марике.
— Да, и давно ли ты знаешь? — подхватил Петер.
— Дорогие мои, я услышал об этом лишь несколько часов назад. Вспомните, Ансельм ведь был не одни, когда он дурил голову Николасу своими видениями и голосами, с ним был его пособник.
— Дон Йоханнес! — догадался потрясенный Франк.
— Точно, но дон Йоханнес не так погряз в грехе, как Ансельм. Поначалу он согласился было на это мошенничество, но совесть замучила его. Смерть Каролюса разбила его сердце. Он сам поведал мне сегодня о дьявольском заговоре, жаль только, что он не сделал этого раньше. Я тоже сперва ушам своим не поверил, но Йоханнес поклялся, что говорит чистую правду. Он не может больше быть заодно с Ансельмом, не может смириться с мыслью, что тысячи детей, которых мы ревностно сберегали в пути, кончат свою жизнь в рабстве, и сегодня, обливаясь слезами, он признался во всем. Я отправил его исповедоваться к отцу Тадеушу.
— Неужели и дон Тадеуш предал нас? — опять спросил Франк.
— Да нет же, он, как и все мы, понятия не имел об этом чудовищном злодеянии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89