Оставшиеся в вагоне дети мало что могли объяснить попутчикам, так как по-китайски тогда говорили лучше, чем по-немецки. Мать, успевшая заскочить в последний вагон, появилась в купе через час. Этот случай стал семейной шуткой у Хартманов. Как пишут биографы: «Несколько недель они пересекали Россию по ужасающей Транссибирской магистрали… В то время русские железные дороги были безумно далеки от западных, никаких роскошных магазинов на колесах не было и в помине. А этот конкретный поезд не имел даже внутреннего коридора в вагонах позади того, в котором ехала фрау Хартман со своими сыновьями».
Так что немецкий ас в детстве имел возможность видеть «ужасающие» русские расстояния, далекие, надо признать, от комфорта нарядных крыш и виноградников родного Вюртемберга. Эти расстояния и поныне вселяют в сердце русского человека сознание державной несокрушимости (хотя нередко в сочетании с удивительной беспечностью). А у завоевателей России эти леса и степи внезапно будят, даже в минуты больших успехов, чувство гнетущей тоски…
…Уходил в прошлое старый Новониколаевск, ждал больших перемен Новосибирск. В 1928 году в Западной Сибири наконец-то был превзойден дореволюционный уровень производства почти по всем отраслям. В столице Сибирского края с населением уже более 150 тысяч человек с ноября 1929 года наконец-то введен в действие водопровод. В газетах публикуются красивые, но беспочвенные проекты построения города-сада… Новосибирск по-прежнему удивляет высокопоставленных сановников, ссыльных, артистов-гастролеров и других путешественников громадными зданиями и бескрайними пустырями, редким сочетанием примет столицы и глухой провинции, города и деревни, Европы и Азии, старого и нового… По булыжному Красному проспекту лихачи, высекая искры, торопили свои пролетки, нередким зрелищем были и степенно вышагивающие верблюды. Центральным местом города, еще не утратившего торгово-купеческий колорит, была рыночная площадь, на месте которой позднее построят оперный театр. Пастуший рожок созывал многочисленные стада, которые держали в своих усадебках новосибирские домохозяева.
Еще выходили люди крестным ходом, молясь о спасении от страшного пожара в 1926 году. А в сквере напротив Дома Ленина показывали фильмы Чарли Чаплина. Запомнились нсем прощальные гудки в морозный январский день, когда умер В. И. Ленин. В 1927 году из Монголии привезли погибшего известного красного партизана Петра Щетинкина. Гроб с телом командира, за которым шел его оседланный вороной конь, при большом стечении народа везли на лафете от вокзала к могиле в сквере героев революции…
С тринадцати лет Саша Покрышкин подрабатывал подмастерьем у родного дяди Пети, лучшего кровельщика города, в строительных организациях Сибкрая.
«После многих лет, бывая в Новисибирске, я всегда с гордостью смотрю на дома, в которых заложен и мой труд, труд кровельщика», — писал Александр Иванович. Рассказывал он и о случае, когда вновь чудом остался жив: «Я часто работал по вечерам сверхурочно. Как-то вечером я остался один на стройке. Дом был уже закончен, нужно было только навесить водосточные трубы. На высокой лестнице между третьим и четвертым этажами я шлямбуром долбил в кирпиче дыры для ухватов. От усталости, забыв об осторожности, резко откачнулся и, потеряв равновесие, стал падать, скользя по перекладинам лестницы. Я выронил молоток и пытался схватиться за лестницу. Это мне удалось почти у самой земли и спасло мне жизнь — внизу был штабель бетонных ступенек».
На Красном проспекте увидел однажды Саша на газетной витрине объявление о наборе в летную школу, куда принимали окончивших семилетку и имеющих специальность токаря, слесаря или столяра. О кровельщиках не упоминалось. Но рабочих вакансий на немногочисленных новосибирских предприятиях не было. Биржа труда ничем не могла помочь тысячам безработных.
В 1928 году Покрышкин заканчивает семилетку. 18 января того года во время поездки в Сибирь И. В. Сталин наносит «тайный визит» в Новосибирск, проводит бюро Сибкрайкома ВКП(б), где стоит вопрос об «энергичном», включая аресты и суды «в особо срочном и не связанном с формальностями порядке», взыскании недоимок по сельхозналогу, то есть о чрезвычайных мерах по отношению к кулаку. Из 62 присутствующих возразил Сталину лишь один — председатель правления Сибкрайсельбанка С. Загуменный…
Начиналась коллективизация.
Год 1929-й И. В. Сталин называет в известной статье в «Правде» «годом великого перелома на всех фронтах социалистического строительства». Советский вождь бросает Западу вызов: «Мы становимся страной металлической, страной автомобилизации, страной тракторизации. И когда посадим СССР на автомобиль, а мужика на трактор, — пусть попробуют догнать нас почтенные капиталисты, кичащиеся своей „цивилизацией“. Мы еще посмотрим, какие из стран можно будет тогда „определить“ в отсталые и какие в передовые».
Все события 1920-1930-х годов пронизывало предчувствие грядущей великой войны. Это предчувствие не давало покоя руководителям в Кремле, томило материнскую душу в скромных домах и избушках, боевым азартом будоражило молодую кровь…
Стране нужен был товарный хлеб, который до революции давали в основном (более 70%) крупные хозяйства и который не могли дать крестьяне-единоличники. Жизненно необходим был современный военно-промышленный комплекс, причем с учетом возможной агрессии требовалось создание новой промышленной базы на Урале и в Сибири. Разработан план первой пятилетки, затем выдвигается лозунг «Пятилетку — в четыре года!». Страну охватывает индустриальная лихорадка. Велики как достижения тех лет, так и провалы. Не все можно было решить волевым напором…
Следует сказать о том, что для России не было чем-то абсолютно новым ускоренное до предела развитие оборонной промышленности, чтобы сохранить независимость, выжить. И колоссальные для XVI-XVII веков засечные полосы — оборона от набегов с юга, и металлургические и оружейные заводы, и порты, верфи и каналы XVIII века — все это возводилось на костях мобилизованных государственных и помещичьих крестьян…
«Строительство социализма в одной стране» также легло прежде всего на плечи русского мужика. Из деревни перекачивались средства, черпались рабочие кадры. На сей раз, правда, наносились уже невосполнимые потери, самое страшное было в том, что крушили саму среду существования крестьянства, уклад жизни, веру… По данным ОГПУ, только за 1930-1931 годы было отправлено на спецпоселение более 1, 8 миллиона крестьян. Таким пламенным революционерам, как 1-й секретарь Западно-Сибирского крайкома в 1929-1937 годах Роберт Эйхе, русский пахарь был чужд по своей природе. Р.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176
Так что немецкий ас в детстве имел возможность видеть «ужасающие» русские расстояния, далекие, надо признать, от комфорта нарядных крыш и виноградников родного Вюртемберга. Эти расстояния и поныне вселяют в сердце русского человека сознание державной несокрушимости (хотя нередко в сочетании с удивительной беспечностью). А у завоевателей России эти леса и степи внезапно будят, даже в минуты больших успехов, чувство гнетущей тоски…
…Уходил в прошлое старый Новониколаевск, ждал больших перемен Новосибирск. В 1928 году в Западной Сибири наконец-то был превзойден дореволюционный уровень производства почти по всем отраслям. В столице Сибирского края с населением уже более 150 тысяч человек с ноября 1929 года наконец-то введен в действие водопровод. В газетах публикуются красивые, но беспочвенные проекты построения города-сада… Новосибирск по-прежнему удивляет высокопоставленных сановников, ссыльных, артистов-гастролеров и других путешественников громадными зданиями и бескрайними пустырями, редким сочетанием примет столицы и глухой провинции, города и деревни, Европы и Азии, старого и нового… По булыжному Красному проспекту лихачи, высекая искры, торопили свои пролетки, нередким зрелищем были и степенно вышагивающие верблюды. Центральным местом города, еще не утратившего торгово-купеческий колорит, была рыночная площадь, на месте которой позднее построят оперный театр. Пастуший рожок созывал многочисленные стада, которые держали в своих усадебках новосибирские домохозяева.
Еще выходили люди крестным ходом, молясь о спасении от страшного пожара в 1926 году. А в сквере напротив Дома Ленина показывали фильмы Чарли Чаплина. Запомнились нсем прощальные гудки в морозный январский день, когда умер В. И. Ленин. В 1927 году из Монголии привезли погибшего известного красного партизана Петра Щетинкина. Гроб с телом командира, за которым шел его оседланный вороной конь, при большом стечении народа везли на лафете от вокзала к могиле в сквере героев революции…
С тринадцати лет Саша Покрышкин подрабатывал подмастерьем у родного дяди Пети, лучшего кровельщика города, в строительных организациях Сибкрая.
«После многих лет, бывая в Новисибирске, я всегда с гордостью смотрю на дома, в которых заложен и мой труд, труд кровельщика», — писал Александр Иванович. Рассказывал он и о случае, когда вновь чудом остался жив: «Я часто работал по вечерам сверхурочно. Как-то вечером я остался один на стройке. Дом был уже закончен, нужно было только навесить водосточные трубы. На высокой лестнице между третьим и четвертым этажами я шлямбуром долбил в кирпиче дыры для ухватов. От усталости, забыв об осторожности, резко откачнулся и, потеряв равновесие, стал падать, скользя по перекладинам лестницы. Я выронил молоток и пытался схватиться за лестницу. Это мне удалось почти у самой земли и спасло мне жизнь — внизу был штабель бетонных ступенек».
На Красном проспекте увидел однажды Саша на газетной витрине объявление о наборе в летную школу, куда принимали окончивших семилетку и имеющих специальность токаря, слесаря или столяра. О кровельщиках не упоминалось. Но рабочих вакансий на немногочисленных новосибирских предприятиях не было. Биржа труда ничем не могла помочь тысячам безработных.
В 1928 году Покрышкин заканчивает семилетку. 18 января того года во время поездки в Сибирь И. В. Сталин наносит «тайный визит» в Новосибирск, проводит бюро Сибкрайкома ВКП(б), где стоит вопрос об «энергичном», включая аресты и суды «в особо срочном и не связанном с формальностями порядке», взыскании недоимок по сельхозналогу, то есть о чрезвычайных мерах по отношению к кулаку. Из 62 присутствующих возразил Сталину лишь один — председатель правления Сибкрайсельбанка С. Загуменный…
Начиналась коллективизация.
Год 1929-й И. В. Сталин называет в известной статье в «Правде» «годом великого перелома на всех фронтах социалистического строительства». Советский вождь бросает Западу вызов: «Мы становимся страной металлической, страной автомобилизации, страной тракторизации. И когда посадим СССР на автомобиль, а мужика на трактор, — пусть попробуют догнать нас почтенные капиталисты, кичащиеся своей „цивилизацией“. Мы еще посмотрим, какие из стран можно будет тогда „определить“ в отсталые и какие в передовые».
Все события 1920-1930-х годов пронизывало предчувствие грядущей великой войны. Это предчувствие не давало покоя руководителям в Кремле, томило материнскую душу в скромных домах и избушках, боевым азартом будоражило молодую кровь…
Стране нужен был товарный хлеб, который до революции давали в основном (более 70%) крупные хозяйства и который не могли дать крестьяне-единоличники. Жизненно необходим был современный военно-промышленный комплекс, причем с учетом возможной агрессии требовалось создание новой промышленной базы на Урале и в Сибири. Разработан план первой пятилетки, затем выдвигается лозунг «Пятилетку — в четыре года!». Страну охватывает индустриальная лихорадка. Велики как достижения тех лет, так и провалы. Не все можно было решить волевым напором…
Следует сказать о том, что для России не было чем-то абсолютно новым ускоренное до предела развитие оборонной промышленности, чтобы сохранить независимость, выжить. И колоссальные для XVI-XVII веков засечные полосы — оборона от набегов с юга, и металлургические и оружейные заводы, и порты, верфи и каналы XVIII века — все это возводилось на костях мобилизованных государственных и помещичьих крестьян…
«Строительство социализма в одной стране» также легло прежде всего на плечи русского мужика. Из деревни перекачивались средства, черпались рабочие кадры. На сей раз, правда, наносились уже невосполнимые потери, самое страшное было в том, что крушили саму среду существования крестьянства, уклад жизни, веру… По данным ОГПУ, только за 1930-1931 годы было отправлено на спецпоселение более 1, 8 миллиона крестьян. Таким пламенным революционерам, как 1-й секретарь Западно-Сибирского крайкома в 1929-1937 годах Роберт Эйхе, русский пахарь был чужд по своей природе. Р.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176