Она начала пить с тех пор, как ее бросил один парень, который обещал на ней жениться. И она быстро втянулась в это дело. Но очень умело скрывала. Брала бюллетень у знакомого врача, несколько дней пила, а потом выходила на работу как ни в чем не бывало. Удивительная женщина» — «Родители знали?» — «Разумеется, знали, ее мать отчасти от этого и умерла. Но я сказал ее отцу, что с этим покончено, что я вылечил ее, а поскольку она практически не бывает у него, он поверил. Да и подруга ее считает, что Юля вполне здорова. Мы ведем уединенный образ жизни, живем на даче, вот здесь она и пьет, запой длится не меньше недели, потом наступает светлый период, она ездит в Москву, встречается с подругой, с отцом иногда, ходит по магазинам и так далее. А через пару недель запой начинается снова». — «Понятно, — нахмурился Роман. — Идите, ладно. Завтра она придет домой. И не задавайте мне дурацких вопросов. Я не для того привез ее к себе, чтобы изнасиловать, мне это не нужно. Не докучайте мне, ладно? Завтра она будет дома. А там… посмотрим» — «Что значит посмотрим?» — лающим голосом прокричал Серов. «Посмотрим — значит посмотрим», — приблизил к нему лицо Роман. И, поглядев в его налившиеся, кровью глаза при тусклом свете луны, Серов сразу сник, «Ладно, я пошел», — пробормотал он и потрусил по дорожке обратно.
Около двух месяцев прошло с тех пор, но как много они значили для Романа…
…Роман свернул на проселочную дорогу, скользкую, всю в заносах, и, аккуратно ведя машину, поехал к Юлиному дому… Глаза наливались кровью, руки яростно сжимали баранку «Ауди». Воспоминания жгли его душу…
Глава 9
На следующий день Константин Савельев вылетел утренним рейсом в Санкт-Петербург. Ему очень хотелось поговорить с двоюродной сестрой Юли и сыном Серова Петром. Он считал, что от них он может узнать много интересного.
В Пулковском аэропорту он взял такси и поехал в Купчино, где жила Валя. Из аэропорта он позвонил ей, она была дома и ждала его.
Полнеющая крашеная блондинка лет сорока открыла ему дверь. От нее резко пахнуло парфюмерией.
— Я Константин Дмитриевич Савельев из частного сыскного агентства. Вы в курсе, что пропала ваша двоюродная сестра Юля?
— Знаю, — тяжело вздохнула Валя. — Вы проходите, раздевайтесь. Звонил мне и отец ее… И муж звонил…
— И что вы по этому поводу думаете? — спросил Костя, снимая заснеженную дубленку. Из комнаты выскочила маленькая такса и залаяла на него басом.
— Пошел отсюда! — крикнула Валя. — Маленький, а злобный — жуть… Как муж нашей Юльки, — усмехнулась она.
— Разговор сразу направляется в нужную струю, — одобрил ее шутку Константин. — Вижу, вы деловая женщина и понимаете, что я приехал сюда не для того, чтобы посетить Эрмитаж, хотя мне, честно говоря, очень этого хочется…
— А мы-то с мужем давно там не были, — вздохнула Валя. — В Лувре два раза были за два года, а в Эрмитаже лет уж десять. Муж в Париж ездит по коммерческим делам, иногда меня берег, и я сразу — в Лувр Джоконду смотреть, чтобы потом перед подругами выпендриваться…
— Вы самокритичны. Итак, что вы можете сказать про Юлиного мужа?
— Что я могу сказать? Да ничего не могу. Я пару раз его видела, тьфу, мышонок какой-то злой. Ни вида, ни интереса никакого. Да и достаток не так чтобы очень… Не голодают, разумеется. И прикинута она в меру. Но знаете, Костя, она очень несчастна, я вижу…
Я как женщина вам говорю — она очень несчастна.
Хотите кофе?
— Не откажусь, замерз, честно говоря, и взбодриться надо. Сегодня вечером обратно в Москву.
Валя принесла кофе и печенье, поставила на журнальный столик. Костя успел оглядеть комнату — куча техники, импортная мебель, евроремонт…
— Итак, вы сказали, Валя, что она очень несчастна? Поясните, пожалуйста, ваши слова, мне важны факты.
— Да нет у меня никаких фактов, Костя. Знаю, что несчастна, и все. Вот я, например, счастлива, мой муж далеко не идеал, пьет, погуливает, а все равно мне с ним хорошо. А вот ей с ним плохо. Хотя она ничего не рассказывает. И потом, вы, наверное, знаете — она же сильно пьет.
— Юля? Пьет?!!
— А как же? Запоями пьет. Гостила она у нас как-то два года назад. Ох и намучились мы с ней, Костя…
Я в жизни не видела, чтобы женщина до такого себя доводила. Неделю сидела сиднем в этой самой квартире и пила, пила. Начали-то мы вместе, за столом, под хорошую закуску. А она после того еще неделю гудела.
Одна.
— А почему мне ее отец про это ничего не рассказывал? И Вадим ни словом не обмолвился.
— Отцу стыдно, наверное, про дочь такое говорить. А подруга — уж не знаю. Он сам вечно пьяный, этот аферюга Вадик. Куда ему за другими следить?
— А как же ее муж к этому относится? Он-то мне тоже ничего не говорил про ее запои.
— Из этого мышонка слова лишнего не вытянешь.
Тоже, наверное, стыдно о таком говорить. Он вроде бы пытался ее лечить, но безуспешно.
— Так что же все-таки вы думаете по поводу ее исчезновения? — спросил Константин.
— Что думаю? Она приезжала ко мне в начале февраля. Просила денег взаймы. Много просила. Пятьдесят тысяч долларов. Откуда у моего мужа такие свободные деньги, сами подумайте? Она сказала, что они с подругой заняли деньги у очень серьезного человека, а Вадик украл их у нее и опять впутался в какую-то аферу, и его кинули. А деньги теперь надо либо отдавать, либо пускать в дело. Ну что я могла? Я-то хотела ей помочь, конечно, мы поехали с ней на работу к мужу, но он отказал. Он деньги зарабатывает, трудится от зари до зари, а это все равно что их выкинуть…
— Но ведь эти деньги могли стоить жизни вашей двоюродной сестре, — заметил Костя.
— Да нет у него таких свободных денег. А потом, мы так поняли, не она занимала, а подруга, деньги истратил ее муж, так пусть они и отвечают.
— Вот они обе и пропали. И подруга, и Юля, — сказал Костя.
— Ой, не знаю, не знаю… Жизнь такая пошла, Костя, деньги дороже всего. Гораздо дороже человеческой жизни. Юля сама должна была думать, с кем связывается. А у нас двое детей, и мы своими деньгами рисковать тоже не можем. Несколько лет назад с хлеба на воду перебивались, а Юля сыто за мужем жила, они никогда не бедствовали…
— Понятно. А теперь скажите мне вот что — вы ничего не слышали от Юли о предыдущей жене Серова Ире?
— Юля мне ничего не говорила. Я только одно заметила: когда я спрашивала ее, как раньше жил ее муж, был ли женат, есть ли дети, она бледнела, и глаза у нее становились какие-то странные, словно она что-то жуткое знала и не решалась сказать. А отвечала коротко. Мол, был два раза женат, от первого брака есть сын, живет тут, в Питере. А от второго брака детей нет.
Не любила она об этом говорить, очень не любила, Костя.
— Ладно, Валя, спасибо за кофе. Поеду я. У меня еще одна встреча в этом славном городе.
— Счастливо вам, Костя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38