тот, кто забрал диск у Булфинча.
— Если ты о Хольцере, то он работает с Ямаото.
— Хольцер не работает с Ямаото, — грустно улыбнулся Тацу, — он его раб. И, как все рабы, мечтает о свободе.
— Ничего не понимаю...
— Ямаото шантажирует Хольцера, равно как и всех своих марионеток. Но наш Хольцер не так-то прост. С помощью диска он рассчитывает оборвать все нити и свергнуть кукольника.
— Значит, он не рассказал Ямаото, что диск у ЦРУ.
— Я же говорю, кукольник до сих пор мечется как ненормальный.
— Тацу, — тихо начал я, — что на этом диске?
С наслаждением затянувшись, мой друг выпустил сизое облачко дыма.
— Видеозаписи супружеских измен, фактов взяточничества и подкупа должностных лиц, номера тайных банковских счетов, сведения об отмывании денег и нелегальных операциях с недвижимостью.
— Изобличающих Ямаото?
— Рейн-сан, ты отличный солдат, но коп никудышный! Изобличающих всех, кроме Ямаото!
Секунду я молчал, пытаясь разобраться в услышанном.
— Он собирался использовать диск для шантажа?
— Ну конечно же! — умилился моей догадливости Тацу. — Думаешь, почему ни одно правительство не задерживается дольше, чем на год? За одиннадцать лет одиннадцать премьер-министров. Все они были либо ставленниками ЛДП, либо реформаторами, которых своевременно обезвреживали и выводили из строя. Это дергал за нити Ямаото, наш великий кукольник.
— Но ведь он даже не состоит в ЛДП!
— Ему и не нужно! В тени находиться гораздо удобнее. Когда его раздражает очередной политик, в СМИ появляются дискредитирующие сообщения, и разгорается скандал. В результате возмутитель неугодного Ямаото порядка ретируется, а позор ложится на ЛДП. Про партию «Убеждение» никто и слыхом не слыхивал.
— А откуда берется компромат?
— Перехватывание сообщений, прослушивание разговоров, слежка, подкуп подчиненных. Часто жертвы становятся сообщниками, так что паутина разрастается и крепнет.
— Зачем же они соглашаются помогать?
— Метод кнута и пряника, Рейн-сан. На Ямаото работает целая бригада красавиц, ради благосклонности которых даже самые верные из политиков готовы забыть обо всем. Допустим, в сети такой девицы попадает депутат. Их сексуальные утехи снимают на камеру, а потом один из помощников Ямаото обещает спрятать пленку в надежном месте, если он проголосует за какой-нибудь законопроект, чаще всего касающийся строительных программ, и назовет уязвимые места своих коллег. Сознательный депутат не станет голосовать за финансирование никому не нужного строительства, но страх часто оказывается сильнее совести и сознания. Что касается компромата на коллег, то психология та же: если очернить соседа, сам не будешь казаться грязным. А поскольку выборы в Японии выигрываются не голосами избирателей, а деньгами, наш партиец предлагает помощь в финансировании предвыборной кампании. Как только депутат становится собственностью Ямаото, то о политической карьере можно не беспокоиться: обо всем позаботится щедрый кукольник.
— Как же я о нем не слышал, если у него столько власти?
— Кукольник всегда в тени. Его жертвы зачастую не знают, кто их шантажирует. Многие считают, это дело одной из фракций ЛДП, и небезосновательно. Ямаото сознательно делает эту партию эпицентром скандала. Ловко, правда? Все обставлено так, что даже лидеры ЛДП верят: именно они управляют страной. А на самом деле за их спинами невидимый кукольник.
— Но ведь ты сам писал о коррупции в ЛДП, — вспомнив скачанные из Интернета статьи, проговорил я.
— Откуда ты знаешь? — вскинулся Тацу.
— Ну, то, что мы перестали общаться, еще не значит, что ты меня больше не интересуешь, — загадочно улыбнулся я.
— Не только писал, но и пытался расследовать. Ямаото надо мной смеется, думает, я лью воду на его мельницу. Хотя так и получилось бы, будь у меня развязаны руки. Однако лишь Ямаото решает, чем должно заниматься Кейсацучо! — с горечью воскликнул Тацу.
Я едва сдержал улыбку — передо мной тот же хитрец, которого я знал во Вьетнаме.
— Итак, на самом деле тебе нужен Ямаото!
Тацу невозмутимо пожал плечами.
— Теперь ясно, зачем ты искал диск.
— Ты же знал, что я в деле, Рейн-сан? Почему не пришел ко мне?
— Были причины.
— Правда?
— Все дело в Мидори. Отдай я тебе диск, Ямаото остался бы ни с чем и мог отомстить. Единственным способом обезопасить девушку была публикация статьи.
— Других причин нет?
Я осторожно заглянул в карие глаза.
— Кажется, нет. Ты считаешь иначе?
В ответ Тацу лишь слабо улыбнулся.
Некоторое время мы шли молча.
— Чем же Ямаото купил Хольцера? — спросил я.
— Предложил то, о чем он всю жизнь мечтал.
— Что именно?
— Власть, конечно! А ты думал, как Хольцер стал главой токийского отделения?
— Это Ямаото поставлял ему информацию?
— Кто же еще? Насколько мне известно, мистер Хольцер прославился успешной вербовкой агентов на территории Японии. Как глава местного отделения, он должен был посылать в Вашингтон стратегически важную информацию, в том числе и о коррупции в японском правительстве. Ну а Ямаото — настоящий кладезь таких данных.
— Слушай, Тацу, да ты сам кладезь, даже страшно становится.
— Страшно то, что я все знаю, а использовать не могу.
— А Хольцер-то понимает, что он пешка?
Мой приятель лишь плечами пожал.
— Сначала ему казалось, это он использует Ямаото, а когда выяснилась горькая правда, что оставалось? Писать в Вашингтон, что все агенты — подставные лица, а отчеты не соответствуют действительности? Хольцер пошел другим путем, гораздо более приятным: вошел в команду Ямаото, который щедро снабжал его данными и сделал звездой. Таким образом, никому не известный партиец протянул руки в самое сердце США!
Хольцер — «крот», ничтожество! Как же я не догадался...
— Знаешь, а Хольцер сказал, что это ЦРУ копало под Кавамуру, и в день смерти тот собирался передать им диск.
— Кавамура «кинул» меня, — пожал плечами Тацу. — Кто знает, кого он еще провел... Сейчас это уже не важно.
— А Булфинч? Как же Хольцер до него добрался?
— Очень просто: за ним следили до того самого момента, как ты передал ему диск. Булфинч был очень легкой мишенью. — В голосе Тацу сквозило неодобрение: мол, глупо было отдавать диск лицу неподготовленному.
Некоторое время мы молчали, каждый думая о своем. Первым заговорил Тацу:
— Рейн-сан, чем ты все это время занимался?
С Тацу нужно держать ухо востро: просто так он ни о чем не спрашивает.
— Все тем же. Работаю консультантом.
— Будь добр, напомни, кого ты консультируешь.
— Слушай, ты же сам все знаешь! Помогаю американским компаниям сориентироваться на японском рынке. Короче говоря, помогаю находить партнеров, что-то вроде того.
— Как интересно! А в какой области работают твои клиенты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
— Если ты о Хольцере, то он работает с Ямаото.
— Хольцер не работает с Ямаото, — грустно улыбнулся Тацу, — он его раб. И, как все рабы, мечтает о свободе.
— Ничего не понимаю...
— Ямаото шантажирует Хольцера, равно как и всех своих марионеток. Но наш Хольцер не так-то прост. С помощью диска он рассчитывает оборвать все нити и свергнуть кукольника.
— Значит, он не рассказал Ямаото, что диск у ЦРУ.
— Я же говорю, кукольник до сих пор мечется как ненормальный.
— Тацу, — тихо начал я, — что на этом диске?
С наслаждением затянувшись, мой друг выпустил сизое облачко дыма.
— Видеозаписи супружеских измен, фактов взяточничества и подкупа должностных лиц, номера тайных банковских счетов, сведения об отмывании денег и нелегальных операциях с недвижимостью.
— Изобличающих Ямаото?
— Рейн-сан, ты отличный солдат, но коп никудышный! Изобличающих всех, кроме Ямаото!
Секунду я молчал, пытаясь разобраться в услышанном.
— Он собирался использовать диск для шантажа?
— Ну конечно же! — умилился моей догадливости Тацу. — Думаешь, почему ни одно правительство не задерживается дольше, чем на год? За одиннадцать лет одиннадцать премьер-министров. Все они были либо ставленниками ЛДП, либо реформаторами, которых своевременно обезвреживали и выводили из строя. Это дергал за нити Ямаото, наш великий кукольник.
— Но ведь он даже не состоит в ЛДП!
— Ему и не нужно! В тени находиться гораздо удобнее. Когда его раздражает очередной политик, в СМИ появляются дискредитирующие сообщения, и разгорается скандал. В результате возмутитель неугодного Ямаото порядка ретируется, а позор ложится на ЛДП. Про партию «Убеждение» никто и слыхом не слыхивал.
— А откуда берется компромат?
— Перехватывание сообщений, прослушивание разговоров, слежка, подкуп подчиненных. Часто жертвы становятся сообщниками, так что паутина разрастается и крепнет.
— Зачем же они соглашаются помогать?
— Метод кнута и пряника, Рейн-сан. На Ямаото работает целая бригада красавиц, ради благосклонности которых даже самые верные из политиков готовы забыть обо всем. Допустим, в сети такой девицы попадает депутат. Их сексуальные утехи снимают на камеру, а потом один из помощников Ямаото обещает спрятать пленку в надежном месте, если он проголосует за какой-нибудь законопроект, чаще всего касающийся строительных программ, и назовет уязвимые места своих коллег. Сознательный депутат не станет голосовать за финансирование никому не нужного строительства, но страх часто оказывается сильнее совести и сознания. Что касается компромата на коллег, то психология та же: если очернить соседа, сам не будешь казаться грязным. А поскольку выборы в Японии выигрываются не голосами избирателей, а деньгами, наш партиец предлагает помощь в финансировании предвыборной кампании. Как только депутат становится собственностью Ямаото, то о политической карьере можно не беспокоиться: обо всем позаботится щедрый кукольник.
— Как же я о нем не слышал, если у него столько власти?
— Кукольник всегда в тени. Его жертвы зачастую не знают, кто их шантажирует. Многие считают, это дело одной из фракций ЛДП, и небезосновательно. Ямаото сознательно делает эту партию эпицентром скандала. Ловко, правда? Все обставлено так, что даже лидеры ЛДП верят: именно они управляют страной. А на самом деле за их спинами невидимый кукольник.
— Но ведь ты сам писал о коррупции в ЛДП, — вспомнив скачанные из Интернета статьи, проговорил я.
— Откуда ты знаешь? — вскинулся Тацу.
— Ну, то, что мы перестали общаться, еще не значит, что ты меня больше не интересуешь, — загадочно улыбнулся я.
— Не только писал, но и пытался расследовать. Ямаото надо мной смеется, думает, я лью воду на его мельницу. Хотя так и получилось бы, будь у меня развязаны руки. Однако лишь Ямаото решает, чем должно заниматься Кейсацучо! — с горечью воскликнул Тацу.
Я едва сдержал улыбку — передо мной тот же хитрец, которого я знал во Вьетнаме.
— Итак, на самом деле тебе нужен Ямаото!
Тацу невозмутимо пожал плечами.
— Теперь ясно, зачем ты искал диск.
— Ты же знал, что я в деле, Рейн-сан? Почему не пришел ко мне?
— Были причины.
— Правда?
— Все дело в Мидори. Отдай я тебе диск, Ямаото остался бы ни с чем и мог отомстить. Единственным способом обезопасить девушку была публикация статьи.
— Других причин нет?
Я осторожно заглянул в карие глаза.
— Кажется, нет. Ты считаешь иначе?
В ответ Тацу лишь слабо улыбнулся.
Некоторое время мы шли молча.
— Чем же Ямаото купил Хольцера? — спросил я.
— Предложил то, о чем он всю жизнь мечтал.
— Что именно?
— Власть, конечно! А ты думал, как Хольцер стал главой токийского отделения?
— Это Ямаото поставлял ему информацию?
— Кто же еще? Насколько мне известно, мистер Хольцер прославился успешной вербовкой агентов на территории Японии. Как глава местного отделения, он должен был посылать в Вашингтон стратегически важную информацию, в том числе и о коррупции в японском правительстве. Ну а Ямаото — настоящий кладезь таких данных.
— Слушай, Тацу, да ты сам кладезь, даже страшно становится.
— Страшно то, что я все знаю, а использовать не могу.
— А Хольцер-то понимает, что он пешка?
Мой приятель лишь плечами пожал.
— Сначала ему казалось, это он использует Ямаото, а когда выяснилась горькая правда, что оставалось? Писать в Вашингтон, что все агенты — подставные лица, а отчеты не соответствуют действительности? Хольцер пошел другим путем, гораздо более приятным: вошел в команду Ямаото, который щедро снабжал его данными и сделал звездой. Таким образом, никому не известный партиец протянул руки в самое сердце США!
Хольцер — «крот», ничтожество! Как же я не догадался...
— Знаешь, а Хольцер сказал, что это ЦРУ копало под Кавамуру, и в день смерти тот собирался передать им диск.
— Кавамура «кинул» меня, — пожал плечами Тацу. — Кто знает, кого он еще провел... Сейчас это уже не важно.
— А Булфинч? Как же Хольцер до него добрался?
— Очень просто: за ним следили до того самого момента, как ты передал ему диск. Булфинч был очень легкой мишенью. — В голосе Тацу сквозило неодобрение: мол, глупо было отдавать диск лицу неподготовленному.
Некоторое время мы молчали, каждый думая о своем. Первым заговорил Тацу:
— Рейн-сан, чем ты все это время занимался?
С Тацу нужно держать ухо востро: просто так он ни о чем не спрашивает.
— Все тем же. Работаю консультантом.
— Будь добр, напомни, кого ты консультируешь.
— Слушай, ты же сам все знаешь! Помогаю американским компаниям сориентироваться на японском рынке. Короче говоря, помогаю находить партнеров, что-то вроде того.
— Как интересно! А в какой области работают твои клиенты?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62