— Это хорошо. У меня такое впечатление, что, несмотря на незавершенность исследований, кагэбисты обработали подобным образом уже очень много людей. А потом они решили пойти дальше — поставить опыт на американце. Им удалось погасить политическую активность диссидентов, но теперь они хотели большего — создать человека — робота, безжалостного убийцу, который не задумывается над своими поступками и лишь слепо следует приказу. Такая “машина” способна совершать самые нелогичные поступки, и бороться с ней было бы чрезвычайно сложно.
— А почему вы решили, что мисс Горина тоже была подвергнута этой психоэлектронной обработке?
Фрост погасил окурок в пепельнице.
— Когда я общался с ней, у меня постоянно было чувство, что что-то здесь не так. Поначалу я не мог разобраться, в чем дело, но потом, когда мы отправились в наше путешествие… Ее поведение порой бывало просто необъяснимым, она часто жаловалась на сильные головные боли. Мне кажется, что она подсознательно пыталась сопротивляться психическому воздействию, которое на нее оказывал КГБ с помощью электродов, и иногда ей это удавалось. Отсюда и резкие перепады настроения. То она полна сил и энергии, а через минуту уже находится в глубочайшей депрессии. То она смело вступает в бой, то вдруг начинает просто дрожать от страха. Короче, я начал подозревать, что красные узнали, что она работает на вас, и решили этим воспользоваться. Ее схватили и…
— Насколько мне известно, не так давно мисс Горина лежала в больнице по поводу операции аппендикса. Но мы не думали…
— А вот и напрасно, — сказал Фрост. — Скорее всего, так оно и было. Каким то образом у нее вызвали приступ аппендицита, поместили в больницу и провели две операции вместо одной.
Бернс помолчал, нервно постукивая пальцами по столу. Наконец он поднял голову и взглянул на Фроста.
— Я хочу попросить вас об одной услуге, капитан. Вернее, это будет услуга не мне, а всей нашей стране.
— Чтобы я поехал обратно в Россию? И думать забудьте. Бернс рассмеялся. “Слишком уж добродушно”, — подумал Фрост.
— Нет-нет, капитан. Все гораздо проще и совершенно безболезненно. И может даже оказать положительное воздействие на ваш организм. Другими словами, я хочу, чтобы вы добровольно согласились подвергнуться сеансу гипноза. В процессе этого вы, возможно, вспомните какие-то Детали, которые сейчас находятся на дне вашей памяти и без посторонней помощи не могут всплыть наверх.
Нас интересуют не только то, что касается этой программы КГБ и электродов, но и все остальное, что вы видели или слышали в Советском Союзе. Вы ведь могли столкнуться с чем-то, что является недоступным даже для наших лучших агентов. Ну, например, та ферма, о которой вы говорили мистеру О’Харе. Я имею в виду женщину, спасшую вам жизнь. А велик ли у нее участок? Что там растет? Вы заметили это?
— Я не обращал внимания. Мне было не до того, — раздраженно ответил Фрост.
— Ну, вот видите. Вы не обращали внимания, но ваше подсознание наверняка зафиксировало какие-то детали, которые могут представлять для нас интерес. Мы сможем проанализировать их и прийти к каким-то выводам. Это и есть работа разведчика.
— Но и слова врача вас тоже интересуют?
Бернс молча кивнул.
— А какая у меня будет гарантия, — заговорил капитан, — что бы не попытаетесь провернуть какой-нибудь фокус? Ну, например, заставите меня вообще забыть все, что я видел и слышал в России?
Мужчина улыбнулся одними губами.
— Я думаю, мы уже дали вам такую гарантию, хотя и не намеренно. Находясь на борту подводной лодки, вы постоянно общались с агентом О’Харой и наверняка многое ему рассказали. А ФБР никогда не позволит нам допрашивать своего человека, разве что в присутствии еще одного представителя Бюро. Поэтому мы не можем стереть из памяти О’Хары все то, что он от вас услышал. Таким образом, нет смысла подвергать подобной процедуре и вас — все равно ведь останется кто-то, кто владеет информацией.
Бернс достал длинную сигару из деревянного ящичка, который стоял на столе, и принялся вертеть ее в пальцах.
— Что еще? — спросил Фрост. Сотрудник ЦРУ достал из кармана небольшие ножнички на цепочке, отрезал кончик сигары и сунул ее в рот.
— Я попросил бы вас, — заговорил он, — больше никому не рассказывать о ваших советских впечатлениях. О’Хара уж ладно, он все-таки в какой-то степени наш коллега, но остальные… Особенно это касается вашей знакомой мисс Столмен, журналистки.
— Еще чего, — засмеялся Фрост.
— Но она ведь работает в средствах массовой информации!
— Ну и что? — пожал плечами Фрост. — То, что говорится между нами, между нами и остается. Разгласить то, что я ей скажу, она может лишь в одном случае — если вы, ребятки, начнете со мной какую-нибудь нечестную игру. И советую хорошенько это запомнить.
— Я не понимаю, — сказал Бернс, прикуривая сигару, — какие у вас есть основания не доверять американским спецслужбам?
— А кто сказал, что я им не доверяю? — улыбнулся Фрост — Я просто хочу под страховаться. На всякий случай. Вы же не сядете за руль незастрахованной машины и не станете жить в незастрахованном доме? И это правильно. Оформить страховку, это примерно то же самое, что носить оружие. Оно может вам не понадобиться сегодня, завтра, через год, но если вдруг что-то случится, то — согласитесь — весьма полезно иметь его под рукой.
Бернс усмехнулся.
— Я понял вас, капитан.
Он громко закашлялся, с неудовольствием глядя на сигару. Судя по запаху, который из нее исходил, для неудовольствия у сотрудника ЦРУ были все основания.
— Но на гипноз вы согласны? — спросил наконец Бернс.
Фрост секунду раздумывал, а потом молча кивнул.

— Так они ничего тебе толком не сказали? — спросил О’Хара.
Фрост покачал головой.
— Ну, так выпьем за неосведомленных, — возвестил ирландец, поднимая стаканчик с виски.
Капитан невесело усмехнулся, но тоже поднял свой стакан. Они чокнулись.
— Куда теперь собираешься? — спросил О’Хара. Наемник пожал плечами, думая о своем.
— Как это все глупо, — пробормотал он. — А может, и нет…
Затем Фрост словно встряхнулся и посмотрел на своего собеседника.
— Что ты спросил? А, конечно, я поеду к Бесс. Семь недель были выброшены из моей жизни, и надо как-то их компенсировать. Да и придется подобрать новый браунинг — мой, боюсь, пропал безвозвратно.
— Наверно, его стянул кто-то из кагэбистов, — подсказал О’Хара. — И, может, подарил самому Андропову. Мол, поздравляю с началом правления, Юра. Бабахни-ка разок, чтоб все знали, что их ждет.
Фрост усмехнулся.
— Я все вспоминаю ту женщину на ферме. Она ведь тоже советский человек, но все-таки помогла мне. В сущности, она спасла мне жизнь. Нельзя всех мерить одной меркой.
— Да ладно, — буркнул О’Хара, — одно хорошее яблоко не может спасти от загнивания целую бочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41