— Человек за человека — Максуин за Скоггинза. Может, вы хотите выйти из игры, сведя баланс? Ну, так вы увидите, что это не получится. Будет пролито еще немало крови. И если мы не дураки, так мы должны ударить первыми.
Синглтон был техасец. Лаудон знал это племя, потому что сам был оттуда родом; сотни таких как Синглтон так и не признали в глубине души поражение при Аппоматтоксе. Когда пастбища техасских равнин после войны оказались объедены начисто, они последовали по стопам Чизхолма и Гуднайта к дальним просторам. Их бородатые лица отражались в водах Боске-Гранде, Симаррона и Йелоустона. Это было воинственное племя, и если дело шло к драке, то они привыкли бить первыми.
Но Фрум покачал головой.
— Я нанесу удар, когда буду готов, Шэд. И не раньше. Вы сказали, что у Замковой Излучины мы сделали дело сгоряча, через пень-колоду. Ну, так в следующий раз я его должен сделать как следует.
Синглтон вставил ногу в стремя.
— Когда-нибудь бедлендеры подстрелят кого-то с нашего ранчо. В тот же день я начну войну. И я рассчитываю, что вы и другие меня поддержите, независимо от того, считаете вы себя готовыми или нет.
Фрум, казалось Лаудону, начал походить на Олли Скоггинза — у него был тот же отсутствующий вид человека, мысли которого постоянно заняты чем-то другим. Может быть, то, что случилось со Скоггинзом, показало Фруму, что война — это палка о двух концах…
Как бы то ни было, губы у Фрума сжались тверже, и он дал Синглтону ясно понять, что «Длинная Девятка» еще нанесет повторный удар. Фрум проезжал могилу Скоггинза не оглядываясь — Олли похоронили на небольшом холме неподалеку от ранчо — но было хорошо видно, что Фрум не забыл…
В первые дни после налета на бедлендеров он держал краденых лошадей, которых они пригнали на ранчо, группами по принадлежности, и велел Лаудону позаботиться, чтобы лошади, принадлежащие соседям «Длинной Девятки», были возвращены хозяевам. Но остальные кони были с дальних ранчо, несколько штук принадлежали армии — откуда-то из дальних фортов, нашлись два клейма из Канады. Эти лошади сейчас гуляли на пастбищах «Длинной Девятки». Лаудон как-то сказал, что, если отправить весточку хозяевам, они смогут, по крайней мере, приехать за своими животными. Фрум кивнул, но, насколько было известно Лаудону, и пальцем не шевельнул, чтобы вернуть лошадей.
Элизабет однажды утром за завтраком заговорила с Фрумом об этом, но дело до сих пор не было сделано.
В эти дни Элизабет тоже была занята, как и Лаудон. Работники перевезли ту обшитую тесом хижину, в ней поставили скамейки для детей и самодельный учительский стол. Еще в хижине была печь и обеденный стол, а в маленькой пристройке с односкатной крышей — кровать, так что Элизабет могла оставаться там на ночь, если не хотела ехать три-четыре мили до ранчо. Фрум сначала был против, опасаясь, по-видимому, Джека Айвза и бедлендеров. Но по мере того, как время проходило без происшествий, Элизабет все чаще и чаще оставалась в школе. Лаудон, проезжая мимо днем, слушал гул голосов, или получал непривычное удовольствие, наблюдая, как трое-четверо детишек, взгромоздившись на какого-нибудь скакуна-пенсионера, направлялись по домам. По ночам, когда Элизабет не возвращалась на ранчо, Лаудон иногда выезжал туда, откуда мог видеть свет в ее окне.
В одну из таких ночей, вернувшись в кораль, он обнаружил ожидавшего его Текса Корбина.
— Фрум хочет тебя видеть, — сказал Корбин.
Поставив коня, Лаудон направился к дому и нашел Фрума в большой гостиной у камина, там, где стоял Скоггинз в ту ночь, когда Элизабет приехала на «Длинную Девятку». Воспоминания об этой ночи были так сильны в Лаудоне, что он даже припомнил запах кофе, который они тогда пили.
Фрум развел в камине небольшой огонь; вечера уже стали холодными. Он оглянулся, улыбаясь:
— Ну что, Джесс, все хорошо?
Лаудон кивнул.
— Садись, — пригласил Фрум и показал на кресло, но Лаудон предпочел постоять. Фрум поиграл часовой цепочкой, потом сказал: — Я присматривался к Грейди Джоунзу как к возможному управляющему на случай, если нужда возникнет. Может быть, работники это заметили. И, может быть, ты удивляешься, почему вместо него я поставил тебя…
Лаудон пожал плечами.
— У вас долгое время были бедлендеры на уме. Я в их числе никогда не был, но у меня был друг среди них. Только потому я догадался, что мы можем найти их на дровяном складе. Может, вы подумали, что-то, что я знаю, поможет делу.
Фрум кивнул.
— Отчасти это справедливо. Нам все еще предстоит провести большую облаву, но уж, конечно, не этот глупый вояка Синглтон станет решать, когда это сделать. А что касается должности управляющего, то я гляжу дальше этого дела. Ты, Джесс, хочешь вырасти, чего-то достичь. А Джоунз… он сперва позаботится о себе, а потом уж о «Длинной Девятке». Верно?
— Джоунз — хороший работник.
— Ну, а ты — хороший управляющий. Я думаю, мы и дальше будем ладить.
Лаудон снова пожал плечами. По ночам его мысли вновь и вновь возвращались к тому же вопросу — почему Фрум выбрал его, и он не мог сказать наверняка, что знает правильный ответ; он и сейчас этого не знал. Один раз он выступил против Фрума — в тот день, когда отпустил на волю лошадь Максуина, и до сих пор не был уверен, что Фрум это простил. Но вскорости после этого Фрум назначил его управляющим. Может ли быть, чтоб этот человек боялся его, Лаудона? Или просто Фрум — мудрый человек, который обращает врага в союзника и тем разоружает его? Он не знал… и ему не понравился этот короткий разговор, который внешне никуда не вел.
— Вы из-за этого хотели меня видеть? — спросил он.
— Нет, — сказал Фрум. — Собственно говоря, дело вот в чем: пришла весть, что для нас прибыло стадо, оно находится в Майлс-Сити на скотоприемном дворе. Старший гуртовщик просил прислать с полдюжины наших людей, чтобы забрать стадо. Большая часть его команды отправится обратно на юг, хотя некоторые хотят остаться в Монтане и приедут на Миссури. Можешь себе подобрать людей из нашей команды, Джесс. Возьми одного, чтоб умел готовить пищу, и еще такого, который справится с табуном лошадей.
— Грейди подойдет, — сказал Лаудон. — Текс Корбин тоже, и Пит Уикс. Ленни Хастингс и Пол Грант.
— Я бы лучше оставил Грейди здесь, — сказал Фрум. — Он временно побудет за старшего, пока ты будешь в отъезде. — Он задумался. — Вот что я тебе скажу… Поезжай-ка завтра к Латчеру и попроси Клема поехать с тобой в Майлс. Тогда мы сможем послать на одного человека меньше с «Длинной Девятки».
— Да, конечно, — сказал Лаудон.
Когда он на следующее утро направился к Латчеру, путь его лежал мимо школы. Он проехал совсем близко, так что слышал детские голоса, сливающиеся в песне, но не остановился. Он добрался к Латчеру после полудня, рассказал Клему о просьбе Фрума и получил его согласие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Синглтон был техасец. Лаудон знал это племя, потому что сам был оттуда родом; сотни таких как Синглтон так и не признали в глубине души поражение при Аппоматтоксе. Когда пастбища техасских равнин после войны оказались объедены начисто, они последовали по стопам Чизхолма и Гуднайта к дальним просторам. Их бородатые лица отражались в водах Боске-Гранде, Симаррона и Йелоустона. Это было воинственное племя, и если дело шло к драке, то они привыкли бить первыми.
Но Фрум покачал головой.
— Я нанесу удар, когда буду готов, Шэд. И не раньше. Вы сказали, что у Замковой Излучины мы сделали дело сгоряча, через пень-колоду. Ну, так в следующий раз я его должен сделать как следует.
Синглтон вставил ногу в стремя.
— Когда-нибудь бедлендеры подстрелят кого-то с нашего ранчо. В тот же день я начну войну. И я рассчитываю, что вы и другие меня поддержите, независимо от того, считаете вы себя готовыми или нет.
Фрум, казалось Лаудону, начал походить на Олли Скоггинза — у него был тот же отсутствующий вид человека, мысли которого постоянно заняты чем-то другим. Может быть, то, что случилось со Скоггинзом, показало Фруму, что война — это палка о двух концах…
Как бы то ни было, губы у Фрума сжались тверже, и он дал Синглтону ясно понять, что «Длинная Девятка» еще нанесет повторный удар. Фрум проезжал могилу Скоггинза не оглядываясь — Олли похоронили на небольшом холме неподалеку от ранчо — но было хорошо видно, что Фрум не забыл…
В первые дни после налета на бедлендеров он держал краденых лошадей, которых они пригнали на ранчо, группами по принадлежности, и велел Лаудону позаботиться, чтобы лошади, принадлежащие соседям «Длинной Девятки», были возвращены хозяевам. Но остальные кони были с дальних ранчо, несколько штук принадлежали армии — откуда-то из дальних фортов, нашлись два клейма из Канады. Эти лошади сейчас гуляли на пастбищах «Длинной Девятки». Лаудон как-то сказал, что, если отправить весточку хозяевам, они смогут, по крайней мере, приехать за своими животными. Фрум кивнул, но, насколько было известно Лаудону, и пальцем не шевельнул, чтобы вернуть лошадей.
Элизабет однажды утром за завтраком заговорила с Фрумом об этом, но дело до сих пор не было сделано.
В эти дни Элизабет тоже была занята, как и Лаудон. Работники перевезли ту обшитую тесом хижину, в ней поставили скамейки для детей и самодельный учительский стол. Еще в хижине была печь и обеденный стол, а в маленькой пристройке с односкатной крышей — кровать, так что Элизабет могла оставаться там на ночь, если не хотела ехать три-четыре мили до ранчо. Фрум сначала был против, опасаясь, по-видимому, Джека Айвза и бедлендеров. Но по мере того, как время проходило без происшествий, Элизабет все чаще и чаще оставалась в школе. Лаудон, проезжая мимо днем, слушал гул голосов, или получал непривычное удовольствие, наблюдая, как трое-четверо детишек, взгромоздившись на какого-нибудь скакуна-пенсионера, направлялись по домам. По ночам, когда Элизабет не возвращалась на ранчо, Лаудон иногда выезжал туда, откуда мог видеть свет в ее окне.
В одну из таких ночей, вернувшись в кораль, он обнаружил ожидавшего его Текса Корбина.
— Фрум хочет тебя видеть, — сказал Корбин.
Поставив коня, Лаудон направился к дому и нашел Фрума в большой гостиной у камина, там, где стоял Скоггинз в ту ночь, когда Элизабет приехала на «Длинную Девятку». Воспоминания об этой ночи были так сильны в Лаудоне, что он даже припомнил запах кофе, который они тогда пили.
Фрум развел в камине небольшой огонь; вечера уже стали холодными. Он оглянулся, улыбаясь:
— Ну что, Джесс, все хорошо?
Лаудон кивнул.
— Садись, — пригласил Фрум и показал на кресло, но Лаудон предпочел постоять. Фрум поиграл часовой цепочкой, потом сказал: — Я присматривался к Грейди Джоунзу как к возможному управляющему на случай, если нужда возникнет. Может быть, работники это заметили. И, может быть, ты удивляешься, почему вместо него я поставил тебя…
Лаудон пожал плечами.
— У вас долгое время были бедлендеры на уме. Я в их числе никогда не был, но у меня был друг среди них. Только потому я догадался, что мы можем найти их на дровяном складе. Может, вы подумали, что-то, что я знаю, поможет делу.
Фрум кивнул.
— Отчасти это справедливо. Нам все еще предстоит провести большую облаву, но уж, конечно, не этот глупый вояка Синглтон станет решать, когда это сделать. А что касается должности управляющего, то я гляжу дальше этого дела. Ты, Джесс, хочешь вырасти, чего-то достичь. А Джоунз… он сперва позаботится о себе, а потом уж о «Длинной Девятке». Верно?
— Джоунз — хороший работник.
— Ну, а ты — хороший управляющий. Я думаю, мы и дальше будем ладить.
Лаудон снова пожал плечами. По ночам его мысли вновь и вновь возвращались к тому же вопросу — почему Фрум выбрал его, и он не мог сказать наверняка, что знает правильный ответ; он и сейчас этого не знал. Один раз он выступил против Фрума — в тот день, когда отпустил на волю лошадь Максуина, и до сих пор не был уверен, что Фрум это простил. Но вскорости после этого Фрум назначил его управляющим. Может ли быть, чтоб этот человек боялся его, Лаудона? Или просто Фрум — мудрый человек, который обращает врага в союзника и тем разоружает его? Он не знал… и ему не понравился этот короткий разговор, который внешне никуда не вел.
— Вы из-за этого хотели меня видеть? — спросил он.
— Нет, — сказал Фрум. — Собственно говоря, дело вот в чем: пришла весть, что для нас прибыло стадо, оно находится в Майлс-Сити на скотоприемном дворе. Старший гуртовщик просил прислать с полдюжины наших людей, чтобы забрать стадо. Большая часть его команды отправится обратно на юг, хотя некоторые хотят остаться в Монтане и приедут на Миссури. Можешь себе подобрать людей из нашей команды, Джесс. Возьми одного, чтоб умел готовить пищу, и еще такого, который справится с табуном лошадей.
— Грейди подойдет, — сказал Лаудон. — Текс Корбин тоже, и Пит Уикс. Ленни Хастингс и Пол Грант.
— Я бы лучше оставил Грейди здесь, — сказал Фрум. — Он временно побудет за старшего, пока ты будешь в отъезде. — Он задумался. — Вот что я тебе скажу… Поезжай-ка завтра к Латчеру и попроси Клема поехать с тобой в Майлс. Тогда мы сможем послать на одного человека меньше с «Длинной Девятки».
— Да, конечно, — сказал Лаудон.
Когда он на следующее утро направился к Латчеру, путь его лежал мимо школы. Он проехал совсем близко, так что слышал детские голоса, сливающиеся в песне, но не остановился. Он добрался к Латчеру после полудня, рассказал Клему о просьбе Фрума и получил его согласие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51