— Ему все равно уже никогда не подняться. А теперь поспеши! Бери свою лошадь, Дуглас Мюррей!
Тот протянул руку к уздечке и хотел запрыгнуть в седло, но у него ничего не вышло.
Мафусаил взлетел в воздух, сразу оттолкнувшись от земли всеми четырьмя ногами, а потом вытянулся как стрела и помчался прочь.
Дуглас Мюррей в испуге шарахнулся в сторону.
Мексиканец выстрелил из своего револьвера, держа его прямо у бедра. Но на этот раз его выстрел оказался менее удачным чем, когда он сразил Рори Калхауна. Его пуля лишь оцарапала хребет лошади.
В следующее мгновение Мафусаил уже скрылся с их глаз.
Эль Лобо перезарядил свой револьвер и спокойно сказал:
— Чтобы добраться до того места, куда я собираюсь вас отвезти, придется вам сесть на одну лошадь, думаю, она выдержит двух седоков.
14
Для троих осажденных в блокгаузе людей подходил к концу первый тяжелый день.
Связанный бандит безмолвно и апатично лежал на жестком глинобитном полу, уставясь куда-то вперед. Он уже давно перестал ныть, и не просил чтобы ему дали воды, он видел, что Текс и Ченго тоже не позволяли себе выпить ни одной капли. Эта драгоценная влага предназначалась только для раненого шерифа.
Ни у Текса, ни у Ченго нельзя было заметить признаков усталости. Они терпеливо сидели у своих бойниц и не обращали внимания, когда мимо них свистели пули и ударялись в противоположную стену. Правда, пули в блокгауз залетали через окна довольно редко.
Иногда они тоже отвечали выстрелами, но были вынуждены делать все более и более длительные паузы, ибо после каждого выстрела в блокгаузе распространялся едкий пороховой дым. Он долго висел под потолком и лишь понемногу выветривался через верхушки окон.
Когда солнце исчезло за горами, воздух стал более свежим. Мужчины снова смогли, как говорится, вздохнуть полной грудью.
Текс Хондо прошел к шерифу, осмотрел его рану и наложил новую повязку.
— Как ты себя чувствуешь, Фрэнк?
— Немного получше, — ответил шериф. — Но сделать вылазку со мной вы все равно еще долго не сможете. Пройдет по меньшей мере неделя, пока я смогу снова сесть в седло… Послушай, Текс, этой ночью вы должны попытаться уйти отсюда. Меня вы спокойно можете оставить здесь…
— Чтобы они тебя прикончили, не так ли?
— Даже если и прикончат… Рано или поздно человек все равно умирает. А я, как говорится, играл по крупному. Во всех своих неприятностях я сам виноват. Никто меня не обязывал разыскивать исчезнувший караван переселенцев. Такую задачу я сам добровольно поставил перед собой. Я…
Он не закончил фразу, а лишь сделал какой-то усталый и безнадежный жест. Текс почувствовал, что есть нечто такое, что вызывает в шерифе болезненные воспоминания, но тем не менее он не задал ни единого вопроса.
Он видел, как шериф о чем-то усиленно думает, и ждал, пока тот не заговорит сам.
— Вы хорошие парни. И ты, и Ченго. Я бы с удовольствием сделал вас помощниками шерифа. Ты бы не взял на время шерифскую звезду, Текс?
— Даже не знаю, что и ответить, — ответил Текс. — Мой друг Ченго — апач. А ни один белый не потерпит, чтобы звезда шерифа красовалась на груди краснокожего.
— Перед законом все люди равны, какого бы цвета ни была их кожа. И служить закону может любой честный человек, даже если у него кожа красная, желтая или черная. Все зависит от его характера и взглядов на жизнь.
— Хорошие слова ты говоришь, Фрэнк, — ответил Текс. — Только не думаю, что все белые думают так же, как и ты.
— Ты прав, Текс, — ответил шериф. — Но кто спрашивает о том, что думают другие. Храбрый человек действует так, как он считает правильным. Ну, так как? Возьмешь ты звезду шерифа?
— А разве мы не можем сражаться с тобой вместе плесом к плечу без звезды шерифа?
Олсен покачал головой.
— Поверь мне, Текс, вы еще попадете в такие ситуации, в которых без этой звезды вы пропадете.
Текс все еще находился в нерешительности. Он не мог избавиться от чувства, что шериф делал свое предложение, имея в виду непонятные ему намерения.
Но что, черт возьми, он хотел от него?
Почему Олсену было так важно, чтобы он и Ченго взяли шерифские звезды.
— Ну? — снова спросил Олсен.
Текс Хондо решился.
— Ну хорошо, Фрэнк. Я возьму звезду. Но Ченго она не годится… Вернее, он сам должен решить этот вопрос.
Шериф улыбнулся, кивнул и посмотрел на Ченго.
— Ты наверное слышал, о чем мы тут говорили, Ченго, — сказал он. — Ну, как, хочешь ты взять звезду?
Тот приложил руку к сердцу и с серьезным достоинством кивнул.
— О'кей! — сказал Олсен с довольным видом. — Текс, звезды находятся у меня в куртке, в кармане.
Через пару минут шериф уже прикрепил шерифские звезды на грудь Текса и Ченго, и пока он говорил слова присяги, те по индейскому обычаю, приложили свою правую руку к сердцу.
После того, как со всей этой процедурой было покончено, Фрэнк Олсен снова довольно улыбнулся и тихо, но решительно заявил:
— Теперь вы — представители закона, амигос, но я являюсь вашим начальником. И вы наверняка знаете, что вы обязаны подчиняться моим распоряжениям.
— Если эти распоряжения не противоречат здравому смыслу, — уточнил Текс.
— Этого можешь не бояться, — ответил шериф с улыбкой. — И мой первый приказ будет таков: этой ночью вы должны покинуть блокгауз. Вы обезопасите себя и приведете помощь.
— Так дело не пойдет, Фрэнк. Ближайший город удален отсюда на несколько сотен миль, и пока мы вернемся с подмогой, люди Альвареса успеют с тобой расправиться.
Фрэнк Олсен устало покачал головой.
— За меня можете не беспокоиться… Кроме того… кроме того, жизнь мне уже не может дать ничего хорошего. Я потерял самое дорогое, что я когда-либо имел… А теперь делайте так, как я вам приказал, амигос. И уж если быть точным, я не приказываю вам это сделать, я прошу вас об этом…
Текс Хондо молча кивнул.
А пальцы Ченго показали:
«Этот человек величественно прожил свою жизнь. Так же величественно он и умрет».
15
Как ни странно, но Дьянго Альварес еще не знал, что произошло в его городе.
Об этом знал только один человек — Эль Лобо. Он как раз был на пути в город, когда ему по дороге повстречался старый метис, спешивший к Альваресу с плохими новостями.
Эль Лобо отослал метиса обратно, сказав ему, что он сам сообщит об этом Альваресу.
А потом Эль Лобо вдруг исчез.
Правда, его никто не хватился. Даже сам Альварес еще не поинтересовался, где его брат Педро.
Луна освещала местность холодным светом. Блокгауз и окружавшие его предметы казались чем-то нереальным и призрачным.
Дикая пустынная местность была наполнена разноголосыми шумами. В воздухе бесшумно летала сова. Выли койоты. По небу плыли рваные облака, то закрывая, то вновь открывая диск луны, бросая на землю причудливые тени.
Между мощными столетними елями горел крошечный костер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
Тот протянул руку к уздечке и хотел запрыгнуть в седло, но у него ничего не вышло.
Мафусаил взлетел в воздух, сразу оттолкнувшись от земли всеми четырьмя ногами, а потом вытянулся как стрела и помчался прочь.
Дуглас Мюррей в испуге шарахнулся в сторону.
Мексиканец выстрелил из своего револьвера, держа его прямо у бедра. Но на этот раз его выстрел оказался менее удачным чем, когда он сразил Рори Калхауна. Его пуля лишь оцарапала хребет лошади.
В следующее мгновение Мафусаил уже скрылся с их глаз.
Эль Лобо перезарядил свой револьвер и спокойно сказал:
— Чтобы добраться до того места, куда я собираюсь вас отвезти, придется вам сесть на одну лошадь, думаю, она выдержит двух седоков.
14
Для троих осажденных в блокгаузе людей подходил к концу первый тяжелый день.
Связанный бандит безмолвно и апатично лежал на жестком глинобитном полу, уставясь куда-то вперед. Он уже давно перестал ныть, и не просил чтобы ему дали воды, он видел, что Текс и Ченго тоже не позволяли себе выпить ни одной капли. Эта драгоценная влага предназначалась только для раненого шерифа.
Ни у Текса, ни у Ченго нельзя было заметить признаков усталости. Они терпеливо сидели у своих бойниц и не обращали внимания, когда мимо них свистели пули и ударялись в противоположную стену. Правда, пули в блокгауз залетали через окна довольно редко.
Иногда они тоже отвечали выстрелами, но были вынуждены делать все более и более длительные паузы, ибо после каждого выстрела в блокгаузе распространялся едкий пороховой дым. Он долго висел под потолком и лишь понемногу выветривался через верхушки окон.
Когда солнце исчезло за горами, воздух стал более свежим. Мужчины снова смогли, как говорится, вздохнуть полной грудью.
Текс Хондо прошел к шерифу, осмотрел его рану и наложил новую повязку.
— Как ты себя чувствуешь, Фрэнк?
— Немного получше, — ответил шериф. — Но сделать вылазку со мной вы все равно еще долго не сможете. Пройдет по меньшей мере неделя, пока я смогу снова сесть в седло… Послушай, Текс, этой ночью вы должны попытаться уйти отсюда. Меня вы спокойно можете оставить здесь…
— Чтобы они тебя прикончили, не так ли?
— Даже если и прикончат… Рано или поздно человек все равно умирает. А я, как говорится, играл по крупному. Во всех своих неприятностях я сам виноват. Никто меня не обязывал разыскивать исчезнувший караван переселенцев. Такую задачу я сам добровольно поставил перед собой. Я…
Он не закончил фразу, а лишь сделал какой-то усталый и безнадежный жест. Текс почувствовал, что есть нечто такое, что вызывает в шерифе болезненные воспоминания, но тем не менее он не задал ни единого вопроса.
Он видел, как шериф о чем-то усиленно думает, и ждал, пока тот не заговорит сам.
— Вы хорошие парни. И ты, и Ченго. Я бы с удовольствием сделал вас помощниками шерифа. Ты бы не взял на время шерифскую звезду, Текс?
— Даже не знаю, что и ответить, — ответил Текс. — Мой друг Ченго — апач. А ни один белый не потерпит, чтобы звезда шерифа красовалась на груди краснокожего.
— Перед законом все люди равны, какого бы цвета ни была их кожа. И служить закону может любой честный человек, даже если у него кожа красная, желтая или черная. Все зависит от его характера и взглядов на жизнь.
— Хорошие слова ты говоришь, Фрэнк, — ответил Текс. — Только не думаю, что все белые думают так же, как и ты.
— Ты прав, Текс, — ответил шериф. — Но кто спрашивает о том, что думают другие. Храбрый человек действует так, как он считает правильным. Ну, так как? Возьмешь ты звезду шерифа?
— А разве мы не можем сражаться с тобой вместе плесом к плечу без звезды шерифа?
Олсен покачал головой.
— Поверь мне, Текс, вы еще попадете в такие ситуации, в которых без этой звезды вы пропадете.
Текс все еще находился в нерешительности. Он не мог избавиться от чувства, что шериф делал свое предложение, имея в виду непонятные ему намерения.
Но что, черт возьми, он хотел от него?
Почему Олсену было так важно, чтобы он и Ченго взяли шерифские звезды.
— Ну? — снова спросил Олсен.
Текс Хондо решился.
— Ну хорошо, Фрэнк. Я возьму звезду. Но Ченго она не годится… Вернее, он сам должен решить этот вопрос.
Шериф улыбнулся, кивнул и посмотрел на Ченго.
— Ты наверное слышал, о чем мы тут говорили, Ченго, — сказал он. — Ну, как, хочешь ты взять звезду?
Тот приложил руку к сердцу и с серьезным достоинством кивнул.
— О'кей! — сказал Олсен с довольным видом. — Текс, звезды находятся у меня в куртке, в кармане.
Через пару минут шериф уже прикрепил шерифские звезды на грудь Текса и Ченго, и пока он говорил слова присяги, те по индейскому обычаю, приложили свою правую руку к сердцу.
После того, как со всей этой процедурой было покончено, Фрэнк Олсен снова довольно улыбнулся и тихо, но решительно заявил:
— Теперь вы — представители закона, амигос, но я являюсь вашим начальником. И вы наверняка знаете, что вы обязаны подчиняться моим распоряжениям.
— Если эти распоряжения не противоречат здравому смыслу, — уточнил Текс.
— Этого можешь не бояться, — ответил шериф с улыбкой. — И мой первый приказ будет таков: этой ночью вы должны покинуть блокгауз. Вы обезопасите себя и приведете помощь.
— Так дело не пойдет, Фрэнк. Ближайший город удален отсюда на несколько сотен миль, и пока мы вернемся с подмогой, люди Альвареса успеют с тобой расправиться.
Фрэнк Олсен устало покачал головой.
— За меня можете не беспокоиться… Кроме того… кроме того, жизнь мне уже не может дать ничего хорошего. Я потерял самое дорогое, что я когда-либо имел… А теперь делайте так, как я вам приказал, амигос. И уж если быть точным, я не приказываю вам это сделать, я прошу вас об этом…
Текс Хондо молча кивнул.
А пальцы Ченго показали:
«Этот человек величественно прожил свою жизнь. Так же величественно он и умрет».
15
Как ни странно, но Дьянго Альварес еще не знал, что произошло в его городе.
Об этом знал только один человек — Эль Лобо. Он как раз был на пути в город, когда ему по дороге повстречался старый метис, спешивший к Альваресу с плохими новостями.
Эль Лобо отослал метиса обратно, сказав ему, что он сам сообщит об этом Альваресу.
А потом Эль Лобо вдруг исчез.
Правда, его никто не хватился. Даже сам Альварес еще не поинтересовался, где его брат Педро.
Луна освещала местность холодным светом. Блокгауз и окружавшие его предметы казались чем-то нереальным и призрачным.
Дикая пустынная местность была наполнена разноголосыми шумами. В воздухе бесшумно летала сова. Выли койоты. По небу плыли рваные облака, то закрывая, то вновь открывая диск луны, бросая на землю причудливые тени.
Между мощными столетними елями горел крошечный костер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27