Ночная Гадюка была так близко к обломкам, что Агис уже мог видеть Тихиана, лежащего лицом вниз, его длинные рыжеватые волосы рассыпались по плечам.
— Я ничего не планирую для Тихиана, кроме того, чтобы доставить его обратно, где он будет держать ответ за свои преступлени, — отозвался аристократ.
— И найти, что он и Андропинис задумали, — добавил Нимус. — Твое отвращение к жестокости лучше убрать в карман, пока мы не развяжем ему язык.
— Есть другие пути заставить Тихиана говорить, — ответил Агис. — Кроме того, никакая боль не заставит его сказать правду, если он не захочет этого.
— Особенно, если он мертв, — фыркнула Кестер. Взгляд тарик сосредоточился на правом борте носа Ночной Гадюки, который как раз проходил мими бездыханного тела Тихиана. Она разрешила судну проплыть еще пару ярдов, потом пролаяла. — Полный стоп!
Экипаж поднял свои шесты, потом насадил на них длинные наконечники и воткнул обратно в ил. Каравелла содрогнулась и остановилась, ее кватердек оказался прямо напротив опустошенного бака. Рабы с правого борта молча уставились на обломки, изучая неподвижное тело Тихиана.
Кестер спрыгнула с квартердека и схватила длинную доску. Она просунула ее в паз в дне планшира, направив его к оторванному баку Королевской Леди. Показывая Агису на доску, она сказала. — Будь осторожен. То, что ил здесь мелок и корпус судно лежит на дне, вовсе не значит, что он не может внезапно двинуться. Если ты упадешь, мы ничего не сможем сделать для тебя.
— А если обвязать веревку вокруг пояса? — спросил Агис, взбираясь на планшир.
— Я уже говорила тебе, что у меня на к’рабле нет лишних веревок, — раздраженно сказала Кестер. — Да и пока мы вытащим тебя обратно, твои легкие будут полны ил’м.
— Почему бы тебе не воспользоваться Путем, чтобы взлететь или перенести короля сюда? — предложил Нимус.
— Агис покачал головой, больше себе, чем слепому волшебнику. — Это не то, чем я занимался во время моих исследований, — ответил он. И король слишком тяжел для меня, чтобы перенести его через Путь. Если я хочу взять его обратно в Тир, я должен пойти и принести его.
Аристократ внимательно оглядел доску из ребра мекилота, по которой ему предстояло идти. Она была шириной с его плечи и больше десяти ярдов в длину, с поверхностью цвета слоновой кости. Под ней свободно раскинулась жемчужная поверхность трясины, скорее похожая на дымку оазиса, чем на иловую кровать. Другой конец сходен оказался около центра пустынного бака, который лежал под углом к поверхности моря, егоконец был погружен в ил. Из-за этого угла только один угол доски Агиса твердо лежал на обломках. Другой висел в нескольких инчах над деревянным корпусом.
Тихиан лежал на животе в центре покореженного бака, его сумка была привязана к поясу, лицо повернуто в противоположном направлении. Рыжеватые волосы короля были запятнанны кровью, и золотая диадема вокруг головы вдавилась в череп как после резого удара сверху.
Агис перебрался через планшир и медленно двинулся вперед, его сердце вздрагивало от страха каждый раз, когда сходни колебались. Когда он прошел уже полпути, доска согнулась под его весом и опустилась вниз, к корпусу разбитого судна. Агис опустился на живот, чтобы распределить свой вес более равномерно по доске и прополз остаток пути не подымаясь. Путь до конца доски казался бесконечным, но наконец он дополз, глубоко облегченно выдохнул и перевалился на бак.
Доски корпуса недовольно затрещали. Дальний конец медленно погрузился глубже в море. Неподвижная фигура Тихиана скользнула ближе к илу, а Агис почти потерял равновесие. Аристократ мгновенно бросился вперед схватил короля за плечи и выволок на бушприт, уравновесив обломок погибшей Королевской Леди.
Агис потряс Тихиана за плечо. — Просыпайся, — сказал он. — Мы должны убираться отсюда.
Так как не было никакой реакции, Агис перевернул короля на спину. Тело вяло перекатилось, не было даже намека на работу мышц. Если бы не мельчайшие колебания груди Агис решил бы, что он мертв. Глаза Тихиана ввалились, сухая кровь запеклась на обоих щеках. Между потрескавшихся губ торчал серый язык, чудовищно раздувшийся от жажды и сухой, как Иловое Море.
— Даже отсюда он выглядит дохлым, как безголовый г’гант, — заметила Кестер. — Столкни его в ил, и дуй на к’рабль. Не сликом мудро мешкать в этих местах.
— Он жив, более или менее, — ответил Агис. Взглянув на Ночную Гадюку, он увидел Кестер, Нимуса и половину команды, столпившихся у планшира. — Просто я не могу разбудить его.
— Смочи ему губы, — предложил Нимус. — Жажда — это могучий стимул, хотя он и без сознания.
Так как никакого меха с водой рядом не было, Агис открыл сумку короля и заглянул внутрь. Несмотря на солидную внешность, сумка была пуста.
Аристократ закрыл ее и взглянул назад, на корабль. — Бросьте мне мех с водой.
Кестер взяла наполненный наполовину мех с водой, висевший на главной мачте и бросила его Агису. Тяжелый мешок пролетел мимо рук аристократа и с шумом шлепнулся на грудь короля. Тихиан не пошевелился.
— Если и это не пробудило его, то уже ничего не поможет, — сказала Кестер. —Ты должен перенести его. Если мы не поторопимся, этот проклятый обл’мок утонет вместе с тобой.
Подозрительно косясь на качающуюся доску, Агис сказал. — Сначала попробуем идею Нимуса.
Агис сел, положил голову Тихиана на колени, затем влил немного воды в рот короля. Несколько капель миновали распухший язык Тихиана и попали ему в горло. Тот жестоко закашлялся, но не открыл глаза или показал другой знак пробуждения.
Жажда и зной, Агис знал это, могут иссушить человеческую кровь и довести до потери сознания, но аристократ не думал, что именно это случилось с Тихианом. Если бы это было так, кожа короля была бы красная и липкая, а не покрытая волдырями и шелушащаяся. Казалось более вероятно, что он страдает от контузии, вызванной ударом по голове, который согнул его корону и обнажил череп.
Агис убрал завиток запачканных кровью волос из-под короны и мягко попытался снять диадему. Обруч сдвинулся на долю инча, прежде чем зубцы начали выходить из раны на голове короля. Слабый стон вышел из губ Тихиана, и он инстинктивно попытался отдернуть голову от руки аристократа. Ободренный успехом, Агис сунул палец под край диадемы и начал медленно тянуть ее.
Изможденная рука вынырнула со стороны короля, вцепившись в запястье аристикрата. — Не трогай мою корону! — прокашлял Тихиан, его обломанные ногти вонзились Агису в мякоть руки. Хотя его глаза были открыты, взгляд оставался пустым и рассеянным.
Агис высвободил диадему. — Я рад, что ты вернулся к жизни только для того, чтобы сохранить этот жалкий обруч на своей голове.
Тихиан выпустил руку аристократа, пытаясь сосредоточиться на лице Агиса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80