Падение фонда Long-Term Capital, заставившее нервных инвесторов выдергивать деньги и из других хеджевых фондов и которое совпало с разворотом рынка в сторону падения, вызвало крупные убытки и обесценение активов. Хотя никому никогда не следует злорадствовать по поводу чьих-либо потерь (это и невежливо, и приносит неудачи), интересно отметить, что управление фьючерсами – часто рассматриваемое в качестве гадкого утенка инвестиционного мира – предстало в более выгодном свете. Поскольку индустрия управления фьючерсами подвергалась поучениям и наставлениям многие годы, расчетливое использование левереджа на регулируемых фьючерсных рынках может приносить инвесторам прибыли. В самом деле, фонды управления фьючерсами, обещающие двузначную или даже однозначную доходность, тоже привлекли внимание институциональных и индивидуальных инвесторов.
Беспрецедентная волатильность, охватившая рынки в период с апреля 1997 года до конца 1998 года, отражала серьезную неопределенность в мире, от Азии до России и Бразилии, неопределенность итогов хеджевых фондов и даже судьбы президента США, когда сексуальный скандал и слушания по вопросу импичмента повергли в кризис Белый дом. В течение всего этого периода волатильность рынка определялась новостями и фундаментальными экономическими факторами. По моему мнению, предсказываемый в заголовках новостей крах 1998 года предотвратила несгибаемость американского инвестора, который стойко придерживался своих убеждений долгосрочного игрока и воспринял это падение рынка как временное.
В историческом плане подобные международные кризисы оказывались батутом для будущего роста. Вспомните долговой кризис Латинской Америки 1980-х и девальвации мексиканского песо в 1990-м и в конце 1994-го. Как только решение оказывалось найденным и обеспеченным деньгами, рынок облегченно вздыхает и устремляется вверх. От текущих азиатского и российского кризисов я ожидаю ничуть не меньшего.
Одним из наиболее обещающих шагов стало выступление Алана Гринспена перед Конгрессом в конце 1998 года, потребовавшим от иностранных банков принятие более строгих западных стандартов для получения экономической помощи со стороны МВФ. Это приведет к вестернизации банковских структур и политических стандартов, что, я уверен, обеспечит прочное основание для начала следующего подъема.
После полутора лет плохих экономических новостей – от событий в Азии до ситуации на Уолл-стрит – появились проблески надежды. В один из дней, путешествуя по Интернету, я наткнулся на одну статью, полную оптимизма. Передовица "Азиатский разворот" в еженедельнике AsiaWeek за 13 ноября 1998 года, бросилась мне в глаза."…Пока этого не видно, но 16-месячный азиатский кризис может находиться уже в своей нижней точке… Правительство, аналитики частных компаний и Международный Валютный Фонд говорят, что восстановление экономики начнется не позже середины 1999 года…"
Позитивные свидетельства, процитированные в передовице, включали снижение процентных ставок в Соединенных Штатах и в нескольких европейских странах, косвенно подтверждающие, что экономики этих государств не будут катастрофически замедляться и поэтому продолжат предъявлять спрос на товары из Азии. Среди возможных опасностей в AsiaWeek указаны бразильский кризис, который "будет жестко проверять уверенность в США и в Европе", нездоровая экономика России и нервозность относительно потенциальных убытков хеджевых фондов типа Long-Term Capital Management.
Остается ждать, была ли та статья преждевременной или своевременной. Но как только начинают появляться такие оптимистические знаки, они становятся частью рыночной психологии. Как только рынок поверит, что выздоровление на подходе, больной сразу становится здоровым.
В инвестировании, как и в человеческом здоровье, отношение часть процесса лечения. Доктора могут подтвердить, что позитивное отношение больного улучшает шансы на выздоровление. То же самое происходит с рынками. Если коллективная рыночная психология уверена, что худшее уже позади, отток капитала прекратится или по меньшей мере замедлится, инвесторы выйдут из оцепенения, и рынки снова начнут расти.
На глобальном экономическом горизонте – введение "евро", новой валюты, которая будет принята примерно двенадцатью европейскими нациями. Со временем это может привести к панъевропейскому рынку, на котором будет унифицировано все, от тарифов до цен. Следующий вызов связан с проблемой 2000 года (Y2K). Пессимисты прогнозируют, что компьютеры по всему миру выйдут из строя, потому что в их системах не заложена возможность управления датами, год которых оканчивается на "00". Это может повредить все системы, в том числе банковские, системы электроснабжения и контроля за воздушным движением. Однако оптимисты полагают, что проблема Y2K не будет иметь широких последствий. Проблемы будут локализованы, и это не повлияет на бизнес. Если эта проблема года окажется не ураганом, а всего лишь икотой, то хороших новостей для разогрева продолжающегося бычьего рынка будет больше.
Я ожидаю, что и в следующем веке этот рынок останется сильным. Индекс Доу, который сейчас болтается около 9 000, благодаря выздоровлению глобальной экономики к 2005 году может легко достичь уровня 15 000. Я ожидаю продолжение этого бычьего рынка до 2 006 года, когда рост, скорее всего, замедлится, поскольку первые «бэби-бумеры» (американцы, принадлежащие к поколению "бума рождаемости") начнут изымать свои пенсионные инвестиции.
Если этот сценарий развернется в соответствии с нашими надеждами и ожиданиями, это будет действительно хорошей новостью для инвесторов, выдержавших коррекцию 1998 года с надеждой, что длинный бычий рынок еще не окончен, а просто переводит дыхание. Покупают и держат ли инвесторы свои акции в течение длительного срока или спекулируют на краткосрочных возможностях – пришло время принять по отношению к риску и доходности позицию трейдера. Как утверждают противники инвестиций, прошлые результаты – это не гарантия будущих прибылей. Но если мы и можем экстраполировать что-либо из прошлого, так это то, что рынок будет волатильным, а временами – неопределенным.
Глава 11
Из ямы к персональному компьютеру
На протяжении многих лот друзья, знакомые и даже члены моей семьи спрашивали меня, не могу ли я торговать их деньгами так же, как я торгую своими. Мне всегда не нравился этот вопрос, поскольку приходилось отвечать "нет, я не могу". Это не потому, что я эгоистичен и стараюсь использовать свои умения только на пользу себе или не хочу делиться ни с кем своей рыночной удачей. Я просто не мог бы торговать для них так же, как я торгую для себя. Я совершаю сотни сделок в день, поскольку мои комиссионные как члена биржи составляют всего несколько центов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80