Я уже почти извелся, прежде чем они занялись мной.
Тот из них, что был помоложе, загорелый здоровяк с квадратной челюстью, подошел ко мне с видом человека, решительно настроенного не удовлетворить просьбу, какой бы она ни была.
— Что вы хотите? — чуть ли не прошамкал он. Мне пришлось сердечно улыбнуться.
— Я представляю страховое общество.
— А! Ну и что?
— Меня вот что к вам привело. Один наш клиент… — Я снизил тон и принял почтительный вид. — Влиятельный политический деятель, вы понимаете, что я хочу сказать?..
Он совершенно ничего не понимал, но все же заинтересовался.
— Один наш клиент, понимаете, — повторил я, — припарковался на стоянке, где положено, а ему помяли зад машины…
— Нашли чем удивить! — оценил историю полицейский.
— Я не жду от вас прямого ответа. Свидетель запомнил номер машины, которая нанесла повреждение. Но он не совсем уверен, что правильно прочитал номер. Я потихоньку веду расследование…
— Я подмигнул. — В жизни весь вопрос в сноровке. В правильной расстановке пальцев на музыкальном инструменте. Вы в вашей профессии должны знать в этом толк, я не ошибся?
Мое предисловие весьма польстило ему:
— Так что же вы хотите?
— Адрес владельца автомашины 98 TU 6, если это возможно… Он задумался.
— А это Приморские Альпы, это… Подождите, я позвоню сейчас в префектуру Ниццы…
— Вы очень любезны, господин инспектор. Вот так все и началось.
Глава 2
Это был большой богатый дом, построенный в неопределенном стиле, раскинувшийся на цветущих склонах холма.
В изгибе крыши было что-то китайское, во внутреннем дворике — нечто испанское, во всем — необычность и некоторая величественность.
Я нажал на звонок — и словно похоронный звон послышался.
Я видел, как из-за дома вышла служанка. Она спускалась ко мне вниз по аллее. Пока она приближалась, я думал, до чего же обременителен для нее мой визит. Идти открывать дверь в таком жилище — самая настоящая экспедиция.
Она остановилась перед воротами, и я сразу убедился, что вид у нее довольно настороженный. Ее маленькие змеиные глазки так и сверлили меня:
— Что вам угодно?
Если бы она сама могла мне это объяснить, то оказала бы мне достойную услугу.
— Я хотел бы видеть мсье Лекэна… Возле ее губ незамедлительно обозначились две складки.
— Здесь нет мсье Лекэна…
— В таком случае, мадам Лекэн.
— Здесь только две их дочери, — не совсем уверенно ответила она, но было видно, что нечто в облике моем и поведении расположило ее ко мне.
— Чудесно!… Будьте столь любезны, дайте им знать обо мне.
— По какому поводу?
— По личному!
А что я еще мог сказать? В этот дом просто так не проникнешь. Служанка колебалась.
— Позвольте, я представлюсь немногим позже? — не растерялся я.
Ни слова не сказав в ответ, она открыла мне дверь. Я вошел.
Закрыв за мной ворота, служанка вновь осмотрела меня. Мой голубой костюм, белая сорочка, однотонный галстук внушали ей доверие. Серьезный вид, несомненно, также. Вместе с ней мы стали взбираться по аллее, ведущей к крыльцу парадного входа. Поднялись наконец по нескольким ослепительно белым ступенькам. Затем вошли в прохладный тенистый холл, украшенный разнообразными зелеными растениями.
— Так как ваше имя? — проворчала служанка.
— Виктор Менда…
Я прочитал на ее сером лице запоздалое сомнение. Она дала мне знак обождать и мы вошли в огромную, залитую солнцем комнату. Послышалось шушукание… Немного погодя, я прошел в глубь холла, к патио. Чудесный был этот внутренний дворик… Возле бассейна, обложенного зеленой мозаичной плитой, сидела в инвалидной коляске великолепная блондинка, красавица, на вид не старше двадцати. На ногах у нее лежала шикарная шкура белого медведя. Лицо у нее было очень бледное, но его сильно оживляли глаза — еще более зеленые, чем вода в бассейне — уж поверьте мне! Длинные, почти белые волосы создавали вокруг ее головы нечто вроде ореола. Она взяла в руку ветку лимонного дерева, на которой прыгали, щебеча, птички — их разноголосым пением наполнялись весь сад и дом. — Извольте войти! — Грубоватый голос служанки заставил меня подскочить. Наблюдая за девушкой, я обо всем забыл. Я прошел вслед за старухой в огромную комнату, заставленную креслами самых ярких цветов. Одна стена была застеклена и выходила в патио.
За зеленым столом сидела молодая женщина. Она писала. На вид ей было лет тридцать, но она казалась несколько старше из-за слишком серьезного и строгого выражения лица, кстати ненакрашенного. Платье на ней было сиреневого цвета: такие носят зрелые женщины, заканчивая траурный период.
Нет, эта не могла быть той девицей, что «сняла» меня сегодня ночью.
От ее серого пронизывающего взгляда я растерялся.
— Мадемуазель…
Я надеялся, что она о чем-нибудь спросит меня, но она по-прежнему оставалась безмолвной, даже неподвижной и смотрела на меня с недовольным любопытством, не предвещавшим ничего хорошего.
— Мой визит, должно быть, удивил вас? — спросил я.
Ни слова в ответ. Ну и терпение! Боже милостивый, да она что, немая?…
— Я пришел, чтобы.., чтобы навести.., одну справку. Есть ли у вас автомобиль под номером 98 TU 6?
— Кто вы, мсье? — услышал я наконец-то ее голос — теплый и глубокий, немного грустный.
— Простите меня… Виктор Менда, — представился я.
Конечно, имя мое ничего не сказало ей. Было бы крайне удивительно, если бы она хоть что-нибудь обо мне слышала.
— На каком основании вы занимаетесь моей машиной, господин Менда?
Невольно она уже дала утвердительный ответ на заданный мной вопрос.
Я посмотрел на неподвижную девушку в патио…
Эта тем более не могла быть ночной искусительницей. Мой взгляд снова остановился на собеседнице.
— Этой ночью я был сбит.., вашей машиной, мадам…
— Мадемуазель!
Я увидел, что она заметно оскорблена. Губы ее скривились в недовольной, презрительной гримасе. Я понял, о чем она думала. Она приняла меня за вымогателя, пришедшего вытянуть из нее тем или иным образом немного денег, и стала защищаться:
— Этой ночью? Неужели?
— Да.
— Это сильно меня удивляет. Вот уже три дня машина не выезжала из гаража.
— У вас ведь американская машина, не так ли? — спросил я, почувствовав вдруг сомнение.
В конце концов, вполне возможно, что я плохо разглядел одну из цифр. Из-за комка грязи восьмерка могла легко показаться шестеркой, особенно ночью.
— Американская, — сразу же развеяла она мои сомнения.
— В таком случае, я не ошибся. Конечно же, речь идет о вашей машине. Она сбила меня по дороге, выходящей на пляж… Но, к счастью, как вы видите, я не пострадал…
— Замечательно, — с иронией произнесла она. — Но вы, конечно же, скажете мне, что ваш костюм безнадежно испорчен?
На какое-то мгновение мне показалось, что я узнал ее резкий голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Тот из них, что был помоложе, загорелый здоровяк с квадратной челюстью, подошел ко мне с видом человека, решительно настроенного не удовлетворить просьбу, какой бы она ни была.
— Что вы хотите? — чуть ли не прошамкал он. Мне пришлось сердечно улыбнуться.
— Я представляю страховое общество.
— А! Ну и что?
— Меня вот что к вам привело. Один наш клиент… — Я снизил тон и принял почтительный вид. — Влиятельный политический деятель, вы понимаете, что я хочу сказать?..
Он совершенно ничего не понимал, но все же заинтересовался.
— Один наш клиент, понимаете, — повторил я, — припарковался на стоянке, где положено, а ему помяли зад машины…
— Нашли чем удивить! — оценил историю полицейский.
— Я не жду от вас прямого ответа. Свидетель запомнил номер машины, которая нанесла повреждение. Но он не совсем уверен, что правильно прочитал номер. Я потихоньку веду расследование…
— Я подмигнул. — В жизни весь вопрос в сноровке. В правильной расстановке пальцев на музыкальном инструменте. Вы в вашей профессии должны знать в этом толк, я не ошибся?
Мое предисловие весьма польстило ему:
— Так что же вы хотите?
— Адрес владельца автомашины 98 TU 6, если это возможно… Он задумался.
— А это Приморские Альпы, это… Подождите, я позвоню сейчас в префектуру Ниццы…
— Вы очень любезны, господин инспектор. Вот так все и началось.
Глава 2
Это был большой богатый дом, построенный в неопределенном стиле, раскинувшийся на цветущих склонах холма.
В изгибе крыши было что-то китайское, во внутреннем дворике — нечто испанское, во всем — необычность и некоторая величественность.
Я нажал на звонок — и словно похоронный звон послышался.
Я видел, как из-за дома вышла служанка. Она спускалась ко мне вниз по аллее. Пока она приближалась, я думал, до чего же обременителен для нее мой визит. Идти открывать дверь в таком жилище — самая настоящая экспедиция.
Она остановилась перед воротами, и я сразу убедился, что вид у нее довольно настороженный. Ее маленькие змеиные глазки так и сверлили меня:
— Что вам угодно?
Если бы она сама могла мне это объяснить, то оказала бы мне достойную услугу.
— Я хотел бы видеть мсье Лекэна… Возле ее губ незамедлительно обозначились две складки.
— Здесь нет мсье Лекэна…
— В таком случае, мадам Лекэн.
— Здесь только две их дочери, — не совсем уверенно ответила она, но было видно, что нечто в облике моем и поведении расположило ее ко мне.
— Чудесно!… Будьте столь любезны, дайте им знать обо мне.
— По какому поводу?
— По личному!
А что я еще мог сказать? В этот дом просто так не проникнешь. Служанка колебалась.
— Позвольте, я представлюсь немногим позже? — не растерялся я.
Ни слова не сказав в ответ, она открыла мне дверь. Я вошел.
Закрыв за мной ворота, служанка вновь осмотрела меня. Мой голубой костюм, белая сорочка, однотонный галстук внушали ей доверие. Серьезный вид, несомненно, также. Вместе с ней мы стали взбираться по аллее, ведущей к крыльцу парадного входа. Поднялись наконец по нескольким ослепительно белым ступенькам. Затем вошли в прохладный тенистый холл, украшенный разнообразными зелеными растениями.
— Так как ваше имя? — проворчала служанка.
— Виктор Менда…
Я прочитал на ее сером лице запоздалое сомнение. Она дала мне знак обождать и мы вошли в огромную, залитую солнцем комнату. Послышалось шушукание… Немного погодя, я прошел в глубь холла, к патио. Чудесный был этот внутренний дворик… Возле бассейна, обложенного зеленой мозаичной плитой, сидела в инвалидной коляске великолепная блондинка, красавица, на вид не старше двадцати. На ногах у нее лежала шикарная шкура белого медведя. Лицо у нее было очень бледное, но его сильно оживляли глаза — еще более зеленые, чем вода в бассейне — уж поверьте мне! Длинные, почти белые волосы создавали вокруг ее головы нечто вроде ореола. Она взяла в руку ветку лимонного дерева, на которой прыгали, щебеча, птички — их разноголосым пением наполнялись весь сад и дом. — Извольте войти! — Грубоватый голос служанки заставил меня подскочить. Наблюдая за девушкой, я обо всем забыл. Я прошел вслед за старухой в огромную комнату, заставленную креслами самых ярких цветов. Одна стена была застеклена и выходила в патио.
За зеленым столом сидела молодая женщина. Она писала. На вид ей было лет тридцать, но она казалась несколько старше из-за слишком серьезного и строгого выражения лица, кстати ненакрашенного. Платье на ней было сиреневого цвета: такие носят зрелые женщины, заканчивая траурный период.
Нет, эта не могла быть той девицей, что «сняла» меня сегодня ночью.
От ее серого пронизывающего взгляда я растерялся.
— Мадемуазель…
Я надеялся, что она о чем-нибудь спросит меня, но она по-прежнему оставалась безмолвной, даже неподвижной и смотрела на меня с недовольным любопытством, не предвещавшим ничего хорошего.
— Мой визит, должно быть, удивил вас? — спросил я.
Ни слова в ответ. Ну и терпение! Боже милостивый, да она что, немая?…
— Я пришел, чтобы.., чтобы навести.., одну справку. Есть ли у вас автомобиль под номером 98 TU 6?
— Кто вы, мсье? — услышал я наконец-то ее голос — теплый и глубокий, немного грустный.
— Простите меня… Виктор Менда, — представился я.
Конечно, имя мое ничего не сказало ей. Было бы крайне удивительно, если бы она хоть что-нибудь обо мне слышала.
— На каком основании вы занимаетесь моей машиной, господин Менда?
Невольно она уже дала утвердительный ответ на заданный мной вопрос.
Я посмотрел на неподвижную девушку в патио…
Эта тем более не могла быть ночной искусительницей. Мой взгляд снова остановился на собеседнице.
— Этой ночью я был сбит.., вашей машиной, мадам…
— Мадемуазель!
Я увидел, что она заметно оскорблена. Губы ее скривились в недовольной, презрительной гримасе. Я понял, о чем она думала. Она приняла меня за вымогателя, пришедшего вытянуть из нее тем или иным образом немного денег, и стала защищаться:
— Этой ночью? Неужели?
— Да.
— Это сильно меня удивляет. Вот уже три дня машина не выезжала из гаража.
— У вас ведь американская машина, не так ли? — спросил я, почувствовав вдруг сомнение.
В конце концов, вполне возможно, что я плохо разглядел одну из цифр. Из-за комка грязи восьмерка могла легко показаться шестеркой, особенно ночью.
— Американская, — сразу же развеяла она мои сомнения.
— В таком случае, я не ошибся. Конечно же, речь идет о вашей машине. Она сбила меня по дороге, выходящей на пляж… Но, к счастью, как вы видите, я не пострадал…
— Замечательно, — с иронией произнесла она. — Но вы, конечно же, скажете мне, что ваш костюм безнадежно испорчен?
На какое-то мгновение мне показалось, что я узнал ее резкий голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24