"Да, нужно. Я должна теперь выяснить, как я потеряла день, как минуты прошли над моей головой, не задев меня, словно торопливые птицы. Минуты – точно дикие гуси. Помню, отец как-то взял нас на охоту, Эвелин и меня. В тот день отец рассердился за то, что у меня от солнца разболелась голова. Он сказал, что я плакса и всем порчу удовольствие. И еще добавил: "Почему ты не можешь быть такой, как Эвелин?"
– Все о тебе беспокоились, – сказала незнакомка. – Где ты была?
– Ты же знаешь, ты прекрасно знаешь. Я была с тобой.
– О чем ты говоришь?
– Мы поехали вместе за город... посмотреть, как цветет люпин... мы...
Голос у незнакомки был резкий и неприятный.
– Ты всегда сочиняла умопомрачительные сказки, Элен, но это уж слишком. Я не видела тебя около года.
– Не пытайся отрицать это...
– Я не пытаюсь. Я начисто это отрицаю!
– Пожалуйста, говори потише. На нас смотрят. Не могу, когда на меня глазеют. Я должна защищать свою репутацию, свое имя.
– Да никто не обращает на нас ни малейшего внимания.
– Еще как. Видишь, у меня и чулки разорваны, и пальто. Это случилось за городом. Ты забыла, что мы с тобой поехали за город посмотреть, как цветет люпин. Я споткнулась о камень и упала. – Но ее голос сам собой поднимался до вопросительной интонации, в глазах были неуверенность и страх. – Ты... ты припоминаешь теперь?
– Мне нечего вспоминать.
– Нечего?
– Я не видела тебя больше года, Элен.
– Но сегодня утром... утром ты же повстречала меня у подъезда гостиницы. Пригласила пойти выпить и сказала, что мы пойдем к человеку, который сделает тебя бессмертной, и ты хотела, чтобы я пошла с тобой.
– Это бессмыслица какая-то.
– Никакая не бессмыслица! Я даже помню имя этого человека. Терола. Джек Терола.
Эвелин спокойно, но с нажимом спросила:
– И ты ходила к этому человеку, к Тероле?
– Не знаю. Думаю, мы обе к нему пошли, ты и я. В конце концов, я не пошла бы в такое место одна, да еще Терола был твоим другом, а не моим.
– Я никогда не слышала это имя. Пока не прочла его сегодня в вечерних газетах.
– В газетах?
– Терола был убит сегодня до полудня, – сказала Эвелин. – Важно, чтобы ты вспомнила, Элен. Ходила ты к нему утром?
Мисс Кларво ничего не сказала, лицо ее выглядело равнодушным.
– Ты навестила Теролу сегодня утром, Элен?
– Я должна... я должна подняться наверх.
– Но нам надо поговорить.
– Нет. Нет, я должна подняться наверх и запереть дверь от всего, что есть уродливого.
Она медленно повернулась и пошла к лифту, сутулясь и засунув руки в карманы пальто, как будто хотела избежать физического контакта с кем бы то ни было.
Подождала, пока один из лифтов не освободился, вошла в кабину и приказала лифтеру тотчас закрыть дверцу. Лифтер, усталый старик, был не выше ребенка, словно годы, проведенные в маленькой кабине, задержали его рост. Он привык к причудам мисс Кларво. Например, к тому, что она предпочитала ехать в лифте одна. И в прошлом он получил от нее немало чаевых, чтобы потворствовать ее прихотям.
Он закрыл дверцу, а когда лифт пошел вверх, стал смотреть на указатель этажей.
– Ветреный сегодня денек, мисс Кларво.
– Не знаю. Я свой потеряла.
– Прошу прощения, мэм?
– Я потеряла свой день, – медленно повторила она. – Искала его повсюду, но не нашла.
– Вы... вы хорошо себя чувствуете, мисс Кларво?
– Не называйте меня так.
– Мэм?
– Называйте меня Эвелин.
– Хорошо, мэм.
– Ну давайте, скажите: Эвелин.
– Эвелин, – сказал старик и задрожал всем телом.
Вернувшись к себе в номер, она заперла дверь и, даже не сняв пальто, тотчас прошла к телефону. Когда стала набирать номер, почувствовала, как в ней вскипает возбуждение, точно жидкая лава в кратере вулкана.
– Миссис Кларво?
– Это... это вы, Эвелин?
– Конечно, я. Я оказала вам еще одну услугу.
– Прошу вас, пожалейте меня.
– Не хнычьте. Я этого не люблю. Терпеть не могу, когда хнычут.
– Эвелин...
– Я только хотела сказать, что нашла для вас Элен. Она у меня заперта в своем гостиничном номере, живая и здоровая.
– С ней все в порядке?
– Не беспокойтесь. Я за ней присматриваю. Только я умею с ней обращаться. Она дрянная девчонка и заслуживает наказания. Она, понимаете ли, бессовестно лжет, и ей надо преподать урок, как и другим.
– Дайте мне поговорить с Элен.
– О нет. Сейчас она говорить не может. Не ее очередь. Мы должны говорить по очереди, понимаете? Это очень неудобно, потому что Элен добровольно не уступает мне очередь и мне приходится самой проявлять инициативу. Она плохо себя чувствовала после несчастного случая, у нее ушиблена голова, поэтому я сама взяла слово. Я чувствую себя прекрасно. Я никогда не болею. Это я предоставляю ей. Оставляю ей все противные вещи: болеть, стареть... Мне двадцать один год, а этой старой кляче за тридцать...
* * *
Эвелин Меррик ждала Блэкшира в холле, куда он прибыл через двадцать минут.
– Я ехал так быстро, как только было возможно, – сказал Блэкшир. – Где Элен?
– Заперлась в номере. Я пошла за ней и попыталась поговорить с ней, но она на мой стук не откликалась. Поэтому я постояла у двери и прислушалась. Мне было слышно, что она там делает.
– Что же она делала?
– Вы знаете, что она делала, мистер Блэкшир. Я уже сказала вам, когда звонила по телефону. Она кому-то позвонила и стала разговаривать, пользуясь моим именем и моим голосом, притворялась, будто она – это я.
Блэкшир мрачно сказал:
– Дай Бог, чтобы это была детская игра, когда кто-то выдает себя за другого.
– А что же это еще?
– У нее редкая форма помешательства, мисс Меррик, болезнь, которую я подозревал у вас. Врач назвал ее раздвоением личности. Священник назвал бы такую больную одержимой дьяволом. Элен Кларво одержима дьяволом, которому она присвоила ваше имя.
– Для чего ей так поступать со мной?
– Вы хотите помочь мне выяснить это?
– Не знаю. А что я должна делать?
– Мы поднимемся к ней в номер и поговорим с ней.
– Она нам не откроет.
– Попытаемся, – сказал Блэкшир. – Все, что я могу сделать для Элен, – это попытаться. Пытаться, терпеть неудачу и снова пытаться.
Они поднялись на лифте на четвертый этаж и прошли по ковру длинной прихожей к номеру-люкс мисс Кларво. Дверь была заперта, и в щелях не видно было света, но Блэкшир услышал женский голос. Это был не усталый и равнодушный голос Элен; женщина говорила громко, дерзко и пронзительно, как школьница.
Он резко постучал в дверь костяшками пальцев и позвал:
– Элен! Впустите меня.
– Уходите, старый дурак, и оставьте нас одних.
– Вы дома, Элен?
– Гляди, в какую передрягу ты меня втравила. Он нашел меня. Ты этого хотела, правда? Ты всегда завидовала мне, пыталась отторгнуть меня от своей жизни. Теперь ты добилась своего, вызвав этого самого Блэкшира и полицию, чтобы они охотились за мной, как за обыкновенной преступницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40