— В конце концов, ваза не разбилась, — глупо заметил он.
— Да черт с ней, этой паршивой вазой, — отреагировал Говард. — Что это со мной? — Он рухнул на стул, осторожно рассматривая свою правую ступню. — Эта штука упала прямо мне на пальцы.
Дениз села посреди этой разрухи и разрыдалась.
— Мне ужасно жаль, — жалким голосом бормотал Уэксфорд. — Я хотел… Я хочу сказать, что если я могу что-нибудь?..
— Лучше оставь это, — попросила Дениз, вытирая глаза. — Я сама разберусь. Оставь это мне. Иди спать, дядя Рэдж.
Несмотря на боль, побледневший, Говард, как всегда вежливо, проговорил:
— Забудь об этом. Ты ничем не можешь помочь, Рэдж. Просто у тебя еще нет достаточного опыта, чтобы обращаться с такими вещами. Ничего удивительного, что ты выпустил ее из рук. Господи, моя нога! Надеюсь, я ничего не сломал.
Он подхватил свои туфли и захромал к двери. Дениз взяла совок и стала собирать в него не пострадавшие растения, пытаясь их спасти, а Дора, услышав шум, спустилась и стала стирать кусочки земли с обоев.
С несчастным видом глядя на женщин, Уэксфорд размышлял над последним замечанием племянника, улавливая в нем тайный смысл.
Глава 17
…в бурю не надобно оставлять корабль, хотя и не в силах ты унять ветер.
Утром нога Говарда разболелась еще больше, но он отказался отправиться к врачу, заявив, что ему необходимо вовремя быть в Кенберн-Вейл.
— Но ты не сможешь вести машину, дорогой, — настаивала Дениз. Она до рассвета чистила ковер и теперь выглядела совершенно измученной. Переведя взгляд с большого неистребимого пятна на ковре на опухшую ногу мужа, Дениз заметила: — Ты ведь с трудом ходишь.
— Не важно. Я вызову водителя по телефону.
— А может быть, дядя Рэдж?..
Они посмотрели на Уэксфорда: Говард — с сомнением, Дениз — с выражением, в котором читалось убеждение, что если человек способен отказаться от йогурта в пользу бекона с яйцами, то он вполне может вести машину по Лондону в час пик. Уэксфорд потерял всякий интерес к делу Морган, и его охватил приступ малодушия, как только он подумал о том, что ему придется встретиться с Бейкером и Клементсом, которые уже знали о его позорном провале. Почему он был так глуп и сразу отправился искать склеп Монфортов? Нет уж, сейчас было бы лучше, чтобы Говард послал за водителем.
Уэксфорд хотел было пожаловаться на боль в глазу, — между прочим, в последние дни он действительно снова стал чувствовать покалывание, — как Дора неожиданно заявила:
— Конечно же Рэдж отвезет тебя, дорогой. Это самое малое, что он может сделать за то, что уронил эту махину тебе на ногу. А потом может вернуться и отдохнуть, правда, дорогой?
— Давай ключи, — покорно согласился Уэксфорд. — Надеюсь, ты понимаешь, что я никогда не ездил по лондонским улицам.
Однако все оказалось не так страшно: сосредоточившись, он влился в стадо сигналивших и толкавшихся диких животных, в котором автомобилисты из Кингсмаркхема были похожи на овец, и это заставило его забыть о боли в глазу и о волнении. Грегсон был уже в камере — его нашли в Санбери, в доме сестры. Говард, теперь почувствовавший уверенность в себе, потому что нападение на офицера полиции и угон автомобиля — преступления, которые не мог обсуждать даже мистер де Трейнор, волоча ногу, пошел поговорить с Грегсоном. Уэксфорд решил сбежать и попасть домой, пока не начался дождь; для этого он поспешил воспользоваться полусекретным выходом. Ему показалось удачным, что если травма Говарда была недостаточно серьезной для того, чтобы на время отстранить его от работы, то у Бейкера дело обстояло совсем иначе, но каково было его удивление, когда, спускаясь в один из глубоких переходов, окрашенных зеленой краской, он лицом к лицу столкнулся с инспектором, у которого была перевязана голова.
Ему не оставалось ничего другого, кроме как остановиться и спросить его о самочувствии.
— Жить буду, — коротко бросил Бейкер.
Единственным вежливым замечанием на такой нелюбезный ответ было «Надеюсь». Сказав это, Уэксфорд искренне порадовался, что не случилось хуже, и пошел дальше.
— О, мистер Уэксфорд! Вам осталось еще несколько дней отпуска, не так ли?
Это прозвучало как первый шаг к примирению. У Уэксфорда было так плохо на душе, что он был признателен за любое проявление сердечности.
— Да, я уезжаю из Лондона в субботу.
— Тогда вам надо постараться побывать в Биллингсгейте. Там полно красной селедки, а в Смитфилде можно увидеть диких гусей. — И Бейкер сам, как гусь, загоготал над собственной шуткой.
Этот смех и покровительственное похлопывание по плечу не сделали его замечание менее оскорбительным. Глупо было на него обижаться. Невероятно довольный собой, инспектор зашел в лифт и закрыл за собой дверь. Уэксфорд стал спускаться по лестнице. Больше не было смысла не пользоваться главным входом.
Внезапно ему показалось нелепым избегать встречи с Клементсом. В конце концов, разница в их положении не допускала каких бы то ни было насмешек, тогда как, зная характер Бейкера, к нему можно было относиться более снисходительно. Пройдя последний пролет, он вдруг увидел свое отражение в окне, которое из-за кирпичной стены позади него превратилось в огромное мрачное зеркало. Перед ним стоял крупный пожилой мужчина в помятом плаще; каждая черточка его лица, в котором всегда светились ум и мудрость, теперь отражала одновременно разочарование и раздражение испорченного капризного ребенка и горечь постаревшего человека. Он расправил плечи и перестал хмуриться. В конце концов, что такого произошло, чтобы позволять маленьким неудачам брать над собой верх?! И как можно было так опуститься при его-то звании! Он должен не только не избегать Клементса, но, наоборот, розыскать его и извиниться за свое вчерашнее поведение и, что еще важнее, попрощаться. И как только он мог подумать — уехать из Кенберн-Вейл навсегда и хотя бы формально не попрощаться с дружелюбным сержантом?!
Большой холл был пуст, только два человека в униформе стояли за длинной стойкой, где давали справки. Один из них вежливо предложил посмотреть, находится ли сержант в здании участка. Уэксфорд присел в неудобное черное кожаное кресло и стал ждать. Было еще только десять часов. Начался дождь, и брызги покрыли сводчатые окна по обеим сторонам от входа. Видимо, прогноз метеоцентра о глубоком циклоне на юго-востоке Англии был верным. Если погода немного улучшится, он позвонит Стивену Дербону и напомнит ему о поездке, которую тот обещал. Это будет для него гораздо приятнее, чем допросы. Уэксфорд чувствовал себя так, словно он был в каком-то долгу перед Дербоном. Нет, в данном случае он должен был не извиняться перед человеком, которого заподозрил в убийстве, а сделать дружественный жест за такие абсурдные и необоснованные подозрения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54