Дрейтон всем сердцем презирал её за происхождение, за убогость речи, за достойную сожаления узость кругозора. Но близость тела Линды волновала его, и он с трудом сохранял самообладание. Сможет ли он высидеть почти час в баре гостиницы, о чем будет с ней говорить, сумеет ли удержаться и не полезть к девушке с ласками? Ведь ему нечего ей сказать. Правила игры подразумевали легкую пикировку, мелкие знаки внимания. Выражаясь языком орнитологов, токование и распускание перьев. Прежде чем приехать в лавочку, Дрейтон усердно репетировал это вступление, но теперь ему казалось, что оно — пройденный этап. Поцелуй подвел их к грани. Дрейтону безумно хотелось, чтобы Линда хоть немножко поиграла, выказала радость, которая, возможно, облечет её похоть в какие-то более приличные формы.
— Не знаю, — глухо ответил он. — Надо же: я достаю машину, и в тот же вечер прекращается дождь, который лил несколько недель.
— Без неё мы бы сюда не добрались, — впереди, за кронами покрывающихся листвой деревьев, сияли в сумерках огоньки Помфрета. — Темнеет, — добавила Линда.
Лихорадочно придумывая тему для разговора, Дрейтон нарушил важнейшее правило.
— Сегодня мы допрашивали парня по имени Кэркпатрик, — сказал он, хотя обсуждать работу полиции было не принято, а возможно, даже и незаконно. — Ваш покупатель. Не знаешь такого?
— Они не представляются, — ответила Линда.
— Живет где-то здесь, — продолжал Дрейтон.
Именно здесь, подумал он. Перед ними маячила черная стена леса, а на её фоне, будто разбросанные по зеленому лугу кубики, виднелись штук десять бело-голубых домиков в деревенском стиле.
— Ой, смотри! — воскликнула Линда. — Вон та машина.
Она стояла на одной из подъездных дорожек, играя розовыми и лиловыми тонами в свете висевшей на крыльце лампы.
— Этого человека ты имел в виду? Подумать только, раскатывать всюду на такой машине. Я чуть не умерла со смеху.
То, что такой пустяк смог развеселить его, покоробило Дрейтона. Констебль почувствовал, как у него сжимаются губы.
— Что он натворил? — спросила Линда.
— Не задавай таких вопросов.
— Какие мы осторожные, — сказала она, и Дрейтон почувствовал её взгляд. — Наверное, твои начальники довольны тобой.
— Надеюсь.
Дрейтону казалось, что Линда улыбается, но он не смел повернуть голову. Внезапно его осенило: а что, если она молчит и скучает по тем же причинам, по которым молчит и скучает он сам? Эта мысль поразила констебля. Здесь, на опушке соснового леса, дорога была темная, и он не мог даже на миг отвести от неё глаза. Вдали, во впадине меж черными волнами хвои, маячили огоньки гостиницы. Линда положила руку на его колено.
— Марк, — сказала она. — Марк, мне расхотелось пить.
Было почти девять, когда Бэрдену позвонили из участка.
— Руби Брэнч снова пришла, сэр, — донесся голос Мартина. — С ней Нобби Кларк. Хотят видеть вас. Я не смог вытянуть из них ни слова.
Он говорил заискивающим тоном, словно боялся головомойки. Но Бэрден сказал лишь:
— Сейчас буду.
Он почувствовал, как от нервного напряжения сводит мышцы горла. Значит, сейчас что-то произойдет. Усталости как не бывало.
Руби сидела в коридоре полицейского участка, у неё был жалкий, почти мученический вид, лицо выражало смирение. Рядом с ней, втиснув объемистые телеса в красное кресло, похожее на ложку, восседал Нобби Кларк, скупщик краденого из Сьюингбери. Увидев его, Бэрден вспомнил их последнюю встречу. Тогда Нобби лучился насмешливым презрением, оценивал украшения и надменно отказывал несчастной женщине, но теперь вид у него сделался подобострастный. Бэрден разом ожесточился и впал в ярость.
— Ну? — спросил он. — Чего вы хотите?
Руби с тяжким скорбным вздохом обвела глазами пестрое убранство вестибюля и, словно обращаясь к предметам обстановки, ответила:
— Негоже так говорить с женщиной, которая проделала долгий путь, чтобы встретиться с вами. Я, можно сказать, пошла на жертву.
Нобби Кларк молчал. Он сунул руки в карманы и, казалось, заботился лишь о том, чтобы не свалиться с сиденья, не рассчитанного на таких толстяков. Маленькие глазки, прикрытые складками жира, настороженно смотрели в одну точку.
— Что он здесь делает? — спросил Бэрден.
Руби решила говорить и за себя, и за Нобби.
— Я догадывалась, что Джордж пойдет к нему, они ведь старые приятели. Выйдя отсюда, я села на автобус и поехала в Сьюингбери. — Она помолчала, потом многозначительно добавила: — И помогала вам. Но если вы ничего не хотите знать, как угодно, мне все равно. — Руби схватила сумочку и встала. Ее пышная грудь заколыхалась, и меховой воротник пошел волнами.
— Прошу в мой кабинет.
Нобби Кларк молча поднялся на ноги. Бэрден смотрел сверху вниз на его макушку. Волос у Нобби почти не осталось, только клок, похожий на пучок перьев. Жалкое подобие короны на бесформенной брюкве.
Не желая терять времени, Бэрден сказал:
— Ну, ладно, выкладывайте, что там у вас.
Наградой ему стала легкая дрожь, пробежавшая по могучим плечам Нобби.
— Можно закрыть дверь? — спросила Руби. В кабинете было светлее, и лицо женщины казалось измученным. — Покажите ему, мистер Кларк.
Ювелир заколебался.
— Послушайте, мистер Бэрден, — впервые заговорил он. — У нас с вами долго не было никаких трений, праильно? Лет, наверное, семь или восемь.
— Шесть, — резко сказал Бэрден. — Через месяц будет шесть с тех пор, как вам пришлось малость поволноваться из-за приобретения тех часов.
Нобби с досадой ответил:
— Тогда-то я и завязал.
— Не вижу, какое отношение это имеет к нашему делу. — Руби села и вновь обрела уверенность в себе. — Не знаю, зачем вам нужно унижать его. Я пришла сюда по доброй воле…
— Замолчите, — прикрикнул на неё Бэрден. — Думаете, я не понимаю, что происходит? Вы разозлились на любовника и хотите утопить его. Вы идете в эту крысиную нору в Сьюингбери и спрашиваете Нобби, что он приобрел у Обезьяны Мэтьюза в прошлый четверг. Я его унижаю? Это просто смешно. Вы хотели отомстить, а не помочь нам. Естественно, Кларк пришел с вами, когда вы сказали ему, что Обезьяна у нас. А сейчас можете рассказать остальное, только избавьте меня от ваших рыданий.
— Нобби хочет быть уверенным, что у него не будет никаких неприятностей, — похныкивая, произнесла Руби. — Он ничего не знал. А я? Как я могла знать? В четверг я на два часа оставила Джорджа одного и пошла зарабатывать деньги, чтобы обеспечить ему вольготную жизнь… — Тут она, вероятно, вспомнила, что Бэрден призывал её не давать воли чувствам, и продолжала более спокойным тоном: — Должно быть, он нашел её за одним из кресел.
— Нашел что?
Толстая рука нырнула в бесформенный карман, появилась вновь и бросила на стол Бэрдена что-то тяжелое и блестящее.
— Вот вам вещица прекрасной работы, мистер Бэрден.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
— Не знаю, — глухо ответил он. — Надо же: я достаю машину, и в тот же вечер прекращается дождь, который лил несколько недель.
— Без неё мы бы сюда не добрались, — впереди, за кронами покрывающихся листвой деревьев, сияли в сумерках огоньки Помфрета. — Темнеет, — добавила Линда.
Лихорадочно придумывая тему для разговора, Дрейтон нарушил важнейшее правило.
— Сегодня мы допрашивали парня по имени Кэркпатрик, — сказал он, хотя обсуждать работу полиции было не принято, а возможно, даже и незаконно. — Ваш покупатель. Не знаешь такого?
— Они не представляются, — ответила Линда.
— Живет где-то здесь, — продолжал Дрейтон.
Именно здесь, подумал он. Перед ними маячила черная стена леса, а на её фоне, будто разбросанные по зеленому лугу кубики, виднелись штук десять бело-голубых домиков в деревенском стиле.
— Ой, смотри! — воскликнула Линда. — Вон та машина.
Она стояла на одной из подъездных дорожек, играя розовыми и лиловыми тонами в свете висевшей на крыльце лампы.
— Этого человека ты имел в виду? Подумать только, раскатывать всюду на такой машине. Я чуть не умерла со смеху.
То, что такой пустяк смог развеселить его, покоробило Дрейтона. Констебль почувствовал, как у него сжимаются губы.
— Что он натворил? — спросила Линда.
— Не задавай таких вопросов.
— Какие мы осторожные, — сказала она, и Дрейтон почувствовал её взгляд. — Наверное, твои начальники довольны тобой.
— Надеюсь.
Дрейтону казалось, что Линда улыбается, но он не смел повернуть голову. Внезапно его осенило: а что, если она молчит и скучает по тем же причинам, по которым молчит и скучает он сам? Эта мысль поразила констебля. Здесь, на опушке соснового леса, дорога была темная, и он не мог даже на миг отвести от неё глаза. Вдали, во впадине меж черными волнами хвои, маячили огоньки гостиницы. Линда положила руку на его колено.
— Марк, — сказала она. — Марк, мне расхотелось пить.
Было почти девять, когда Бэрдену позвонили из участка.
— Руби Брэнч снова пришла, сэр, — донесся голос Мартина. — С ней Нобби Кларк. Хотят видеть вас. Я не смог вытянуть из них ни слова.
Он говорил заискивающим тоном, словно боялся головомойки. Но Бэрден сказал лишь:
— Сейчас буду.
Он почувствовал, как от нервного напряжения сводит мышцы горла. Значит, сейчас что-то произойдет. Усталости как не бывало.
Руби сидела в коридоре полицейского участка, у неё был жалкий, почти мученический вид, лицо выражало смирение. Рядом с ней, втиснув объемистые телеса в красное кресло, похожее на ложку, восседал Нобби Кларк, скупщик краденого из Сьюингбери. Увидев его, Бэрден вспомнил их последнюю встречу. Тогда Нобби лучился насмешливым презрением, оценивал украшения и надменно отказывал несчастной женщине, но теперь вид у него сделался подобострастный. Бэрден разом ожесточился и впал в ярость.
— Ну? — спросил он. — Чего вы хотите?
Руби с тяжким скорбным вздохом обвела глазами пестрое убранство вестибюля и, словно обращаясь к предметам обстановки, ответила:
— Негоже так говорить с женщиной, которая проделала долгий путь, чтобы встретиться с вами. Я, можно сказать, пошла на жертву.
Нобби Кларк молчал. Он сунул руки в карманы и, казалось, заботился лишь о том, чтобы не свалиться с сиденья, не рассчитанного на таких толстяков. Маленькие глазки, прикрытые складками жира, настороженно смотрели в одну точку.
— Что он здесь делает? — спросил Бэрден.
Руби решила говорить и за себя, и за Нобби.
— Я догадывалась, что Джордж пойдет к нему, они ведь старые приятели. Выйдя отсюда, я села на автобус и поехала в Сьюингбери. — Она помолчала, потом многозначительно добавила: — И помогала вам. Но если вы ничего не хотите знать, как угодно, мне все равно. — Руби схватила сумочку и встала. Ее пышная грудь заколыхалась, и меховой воротник пошел волнами.
— Прошу в мой кабинет.
Нобби Кларк молча поднялся на ноги. Бэрден смотрел сверху вниз на его макушку. Волос у Нобби почти не осталось, только клок, похожий на пучок перьев. Жалкое подобие короны на бесформенной брюкве.
Не желая терять времени, Бэрден сказал:
— Ну, ладно, выкладывайте, что там у вас.
Наградой ему стала легкая дрожь, пробежавшая по могучим плечам Нобби.
— Можно закрыть дверь? — спросила Руби. В кабинете было светлее, и лицо женщины казалось измученным. — Покажите ему, мистер Кларк.
Ювелир заколебался.
— Послушайте, мистер Бэрден, — впервые заговорил он. — У нас с вами долго не было никаких трений, праильно? Лет, наверное, семь или восемь.
— Шесть, — резко сказал Бэрден. — Через месяц будет шесть с тех пор, как вам пришлось малость поволноваться из-за приобретения тех часов.
Нобби с досадой ответил:
— Тогда-то я и завязал.
— Не вижу, какое отношение это имеет к нашему делу. — Руби села и вновь обрела уверенность в себе. — Не знаю, зачем вам нужно унижать его. Я пришла сюда по доброй воле…
— Замолчите, — прикрикнул на неё Бэрден. — Думаете, я не понимаю, что происходит? Вы разозлились на любовника и хотите утопить его. Вы идете в эту крысиную нору в Сьюингбери и спрашиваете Нобби, что он приобрел у Обезьяны Мэтьюза в прошлый четверг. Я его унижаю? Это просто смешно. Вы хотели отомстить, а не помочь нам. Естественно, Кларк пришел с вами, когда вы сказали ему, что Обезьяна у нас. А сейчас можете рассказать остальное, только избавьте меня от ваших рыданий.
— Нобби хочет быть уверенным, что у него не будет никаких неприятностей, — похныкивая, произнесла Руби. — Он ничего не знал. А я? Как я могла знать? В четверг я на два часа оставила Джорджа одного и пошла зарабатывать деньги, чтобы обеспечить ему вольготную жизнь… — Тут она, вероятно, вспомнила, что Бэрден призывал её не давать воли чувствам, и продолжала более спокойным тоном: — Должно быть, он нашел её за одним из кресел.
— Нашел что?
Толстая рука нырнула в бесформенный карман, появилась вновь и бросила на стол Бэрдена что-то тяжелое и блестящее.
— Вот вам вещица прекрасной работы, мистер Бэрден.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49