Ей хотелось, как она говорила, счастья для своей дочери не на одну лишь короткую медовую пору, а на всю жизнь. И еще до знакомства ее с Киреевым Серафима Григорьевна положила в надежные уши, надежным людям веские слова, которые непременно должны были дойти до Василия Петровича. А слова были такие:
- Вот Киреев - жених так жених. Такой богатырь хоть Василисе Прекрасной и той может счастье составить.
Эти слова запали в душу Василия. Запали так, что иной раз, рассматривая кипящую плавку в печи, он видел совсем другое.
Да и Ангелина, находясь под влиянием матери, частенько забегала в мартеновский цех и украдкой любовалась, как Василий Петрович управляется с большим огнем. В слове "богатырь" есть что-то преувеличительное, но сталевару это слово в самый раз, особенно когда начинается в печи кип стали. А уж про выпуск нечего и говорить. Это уже ослепительное волшебство. При выпуске стали Киреев выглядел сказочным витязем - победителем огневого полоза, который, стремительно скользя по желобу своим нескончаемо длинным телом, перегонялся из печи в огромный ковш, поданный краном. А витязь стоит руки в боки, любуясь своей победой.
Несомненно, Яша Радостин моложе и фамилия его ласковее, нежели Киреев, зато глуше. Радостин - это что-то цветочное, одеколонное. А Киреев - это мощь. Сила. Возьмет такой Ангелину в охапку и перенесет за тридевять земель, в незнаемое ею счастье, от которого закружится голова и сладко замрет сердце.
Слегка кружится голова и у него, когда он думает об Ангелине. И кажется, все хорошо, если бы не пятнадцать лет разницы в их возрасте.
Пятнадцать лет?!
Но так ли уж это много? С годами сгладится разница. Да и теперь Ангелина, в свои двадцать два, по своей солидности, степенности выглядит старше. И прическу носит не девичью. И может быть, не случайно. Может быть, и ей хочется сгладить эту разницу лет?
Так это или нет, только однажды после дневной смены шел Василий квартал, другой, третий следом за своей мечтой, а потом хотел было свернуть в переулок... Неудобно все-таки плестись за чужой девицей, по чужим улицам. А мечта возьми да и оглянись, да улыбнись.
- Зачем же вы, Василий Петрович, сворачивать вздумали? Неужели я не стою того, чтобы вы еще немножечко за мной прошли?
Тут Василий Петрович не стал таиться - и сразу ее по имени. И по отчеству, конечно, для придания встрече большей солидности.
- Вы, Ангелина Николаевна, не только квартала, я думаю, стоите, а на край света рядом с вами дорога короткой покажется.
А она как сверкнет зубами, да как ослепит его зеленым светом своих больших глаз, да как заворкует своим веселым голосом - у него и сердце в левый сапог. Слова не может выговорить.
Василий и не заметил, когда кончилась улица. Они вышли за город.
- Теперь-то уж недалеко нам осталось, - сказала она. - Скоро дойдем.
- А докуда дойдем-то? - спросил он.
- До конечной станции, - отшутилась она. - До заводского Садового городка. Я там черную смородину на днях высадила. Хочу посмотреть, принялись ли черенки.
Дошли они так до заводских садов. Осмотрели смородиновые черенки на Ангелинином участке, порадовались, что почки в лист пошли, и соседними садами стали любоваться.
Хорошо в этот вечер дышалось Василию Кирееву. Давно не пьянили его запахи весны и женская, тоже весенняя, близость. И он сказал:
- Загородное садоводство - это разумный досуг. Особенно для металлургов. Ох как славно после горячей работы вольным воздухом подышать! Хорошо бы и мне здесь участок добыть да садовый домишко срубить...
- Так кто же вам мешает, Василий Петрович? Вот, пожалуйста... Рядом с моим, самый крайний.
С этого все и началось. Началось все именно с этого.
IV
На другой день завкомовские садоводы отмерили положенные восемь соток Василию Петровичу да прирезали еще столько же за знатность, за успехи в труде. А неделю спустя был найден "деловой человек", который брался за двадцать дней вывести под крышу садовый домик, пустить дым и вручить ключ хозяину.
"Деловой человек" по имени Кузьма Ключников и по прозвищу Ключ хотя и спросил "деловую цену", но Василий не стал торговаться. Хоть и дорого, зато без хлопот и быстро. Кузька Ключ, слывя в Садовом городке рвачом и выжигой, считался человеком слова: "Хоть и семь шкур дерет, а обещание выполняет в точности".
Выплатив Кузьке задаток, Василий Петрович радовался и за своих ребят. Будет где Лидочке с подружками повеселиться. Может быть, захочет свои кустики вырастить. Скажем, мичуринский виноград или даже большую тыкву для смеха. И его сыну Ванечке с Мишей Копейкиным будет куда на велосипедах сгонять и есть где велосипеды оставить, в субботнюю ночь переночевать.
Садовый домик - это во всех отношениях веселая затея.
С тех пор редкий вечер Василий и Ангелина не встречались на садовом участке. Еще было не поздно, и Киреев сумел посадить и ягодники, и яблони, которые так счастливо окоренились, зазеленев в полную силу на третью неделю.
Любовь к растениям, как вспоминает теперь Василий Петрович, проснулась вместе с любовью к Ангелине.
Как она была тогда хороша! Розовое лицо, светло-пепельные волосы. Ямочка на правой щеке и какой-то фарфоровый носик. А глаза веселые, изумрудные. Правда, в них иногда появлялась не то какая-то грусть, не то сомнение или раскаяние в чем-то...
Василию, целомудренному от природы человеку, стыдновато было рассматривать ее руки, плечи, выгиб шеи, редкостное сложение стана.
Надо же было природе выписать такие линии! С какой стороны ни глянь на них, они завораживают своей строгостью, изысканной простотой. Особенно бесподобны очертания Лины, когда она, окапывая растения, стоит освещенная солнцем!
Неужели этакая самородная прелесть может полюбить его и пренебречь таким красивым и молодым парнем, как Яшка Радостин? Нет. Пусть его красоты хватило бы на троих завидных женихов, зато и легкомыслия тоже было достаточно на добрый десяток вертопрахов.
Нет, Яков Радостин не та фигура, которая может стать ему на пути. Пусть он мелькает на садовом участке, пусть иногда он ей шепчет о чем-то, ну и что? Нельзя же каждое лыко в строку. Да если бы даже Радостин и нравился ей, он не перестал бы любить свою прекрасную Ангелину. И как знать, может быть, она, думая о своем счастье с Василием, поторапливает его ложным вниманием к Якову Радостину? А если это так, то во всех случаях не надо медлить. Нужно как-то и что-то сказать... А вот как и что? Можно и спугнуть счастье. Торопливость и утку уводит из-под ружья, говорят охотники.
И вот настал день, когда Василий подал Ангелине ключ от своего садового домика, который был достроен в самом лучшем виде.
- Это вам, Ангелина, - сказал, чуть потупившись, Киреев.
- А зачем? - был задан пытливый вопрос.
- Ну мало ли, понимаете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50