- Как это кстати!
"Как это кстати" относилось к Юдину. Он должен был зайти "кстати" минут через двадцать - тридцать после прихода Миши Копейкина. Как "тяжелая артиллерия". И он зашел.
- Собрался навестить Кузьму Кононова да решил завернуть к тебе... Не помешал?
- Афанасий, - обратился Василий Петрович к Юдину, - так партийную работу не проводят. Врать, понимаешь, не нужно даже по безобидным пустякам. Кузьма Кононов уже две недели как в отпуске, на Кавказе. И ты знаешь это. Ты шел ко мне. И у вас сговор...
- Сговор? С кем?
- Афоня... Хватит... Я согласен...
- Тогда и говорить не о чем. Руку!
- Изволь.
Появилась Лидочка в белом фартучке, с омлетом на большой сковороде.
- Ваня, приглашай гостей к столу...
- И эта в сговоре?
- Ну так ведь комсомолка же, - ответил за Лиду Юдин. - Комсомолка.
- Ну да, конечно... Вы все здесь комсомольцы, коммунисты, только я... так сказать... Недозрелый, недовоспитанный... Сырой материал.
Юдин на это с улыбкой, но всерьез сказал:
- А ты их не сторонись, Василий Петрович. Довоспитают. До дела доведут да еще в партию передадут. Это ведь сила... Да еще какая... Попробуй им отказать...
Василий Петрович заметно расчувствовался после этих слов. Расшатанные нервы все еще давали себя знать.
- Ну что же, начнем новую биографию с комсомольской работы... Ах! стукнул он кулаком по столу. - Как жалко, что не видит всего этого мой друг Аркадий Баранов!
LI
Рано утром в приемной секретаря городского комитета партии появился человек в холщовом пыльнике, с кнутом за голенищем правого сапога. Он сказал молодому помощнику секретаря:
- Доброго здоровьица. Я Иван Сметанин из "Красных зорь", председатель. Мне бы к новому секретарю, к товарищу Баранову.
- Еще без пяти, - ответил помощник. - Он приходит ровно в девять.
В это время в приемной появился Аркадий Михайлович Баранов.
- Хо! Здорово, знакомец! - окликнул его Сметанин. - Никак тоже к секретарю? Ваша очередь, прошу покорно, вторая.
Молодой помощник, слыша это, был страшно шокирован таким обращением с первым секретарем. Он хотел было тактичненько вмешаться и разъяснить. Но Баранов опередил его:
- Здорово, товарищ Сметанин! Как поживает белая свинья?
- Полный порядок. Теперь ей дана, можно сказать, настоящая зоотехника и полная проверка на заболевания... Спасибо вам за умный ход... Тогда вы очень хорошо подмогли. А где вы работаете?..
- Да еще начинаю только, - ответил Баранов. - Проходите, - указал он на дверь кабинета.
- Неудобно как-то без самого-то, - отказался войти Сметанин.
Баранов открыл дверь.
- Ничего, ничего... Я его знаю.
- Тогда лады.
Они прошли в кабинет.
На стенах портрет Ленина в рост, огромный план города, раскрашенный в несколько цветов.
Сметанин сразу понял, что к чему. У него такой же генеральный план своего колхоза. И тоже раскрашен разными красками, и каждая краска означала год пятилетнего плана, год прироста намеченного и запланированного.
- Дельно, - одобрил Сметанин план, - наглядно, можно сказать, и перспективно для каждого. Не худо бы на главной площади такой вывесить. Только перечертить надо пошире разов в десять и соответственно подлиньше.
- А зачем? - пытливо спросил Баранов.
- Каждый увидит, что и когда, какая краска какому году соответствует. Массово нужно это все.
- Вы правы. Так и будет сделано, Иван Сергеевич, - совершенно серьезно ответил Баранов.
- Смотри ты, какая память! И отчество мое запомнил...
- Привычка запоминать людей.
- Это конечно, но все ж таки... А я вот и фамилии вашей не запомнил... Да разве упомнишь всех? Я теперь даже книжку в помощь голове завел. Вот видите. - Сметанин показал объемистую книгу-календарь. - Тут на каждый день. А вы, случаем, не в горкоме работаете?..
- Да, здесь. Садитесь, - пригласил Баранов, и они уселись на диван.
- Тогда, может быть, пока да что перекинемся. У меня три вопроса. Не знаю, все ли они правильные. А если что не так, то вы мне, прошу покорно, по знакомству подскажите... Можно закурить?
Сметанин вынул знакомый Баранову кисет.
- Конечно. Окна открыты.
- Не буду, пожалуй, - раздумал Сметанин и сунул кисет в карман. - Так, пожалуй, начнем с кадров. Семен Явлев подразогнал из колхоза людей порядочно, а моя задача вернуть их на свои места. Особенно дельных. Агафью, например, Волову. Доярка первой руки. На Стародоменном в сторожихах работает. А зачем? Ради каких таких высоких материй? То же самое первый свинарь Акульшин Николай Степанович. Там же в подсобных при домне околачивается...
Увидев, что Баранов записывает фамилии, Сметанин сказал:
- Не утруждайтесь. Вот список потерянных колхозных кадров. - Он подал список, перепечатанный на машинке. - А это вот особая бумага. Не то что секретная, а в партийном порядке и не для всякого глаза. Наш бывший председатель Семен Явлев в кладовщики через Кузьму Ключникова метит. На городскую базу. Этого допускать нельзя. Там он при продуктах не исправится, а кончит тюрьмой. А на конном дворе он, может быть, через два-три года человеком станет. У меня на него зуб горит, а мести к нему нет. Если можете, посодействуйте.
- Посодействую, - сказал Баранов, - обязательно посодействую. Список будет рассмотрен самым доброжелательным образом.
- Вы к кадрам имеете отношение?
- Да.
- Тогда лады полные! Теперь о земле. После недавнего укрупнения Нижняя Березовка со всеми землями, а равно и со всеми убытками, приплюсована к "Красным зорям". В смысле укрупнения. А семнадцать га с гаком, где незаконно расположился Садовый городок, являются законными нижнеберезовскими, а теперь краснозорьскими гектарами. И у нас, скажу я вам, назревает своего рода рабоче-крестьянский конфликт с затяжной тяжбой.
Баранов, любуясь Сметаниным, расхохотался:
- Рабоче-крестьянский конфликт?
- Именно. Когда-то, давным-давно, эти земли ходили в заводских покосах. Но в тридцатых годах по земельному переустройству эти земли были прирезаны к Нижней Березовке, а потом оформлены по акту на вечное землепользование нижнеберезовскому колхозу. Оформить-то оформили, а взять не взяли. Они тогда даже со своими коренными землями не справлялись. Соображаете, что и как?
- Соображаю, Иван Сергеевич, соображаю... Получается, что земля Садового городка принадлежит вам.
- Именно. Вместе с Ветошкиным и с Василием Петровичем, хотя, сказывают, он там теперь не живет.
Сметанин заметно волновался. Он поминутно то разглаживал усы, то хватался за кисет.
- Да курите вы, дорогой Иван Сергеевич, курите. И рассказывайте, что вы собираетесь делать с Садовым городком.
Сметанин, торопливо свертывая цигарку, сказал:
- Во-первых, пока мы решаем да соображаем, арендная плата за городок должна идти на текущий счет "Красных зорь". Это уж как пить дать.
- Если это ваша земля, она должна у вас и арендоваться, а Большой металлургический завод тут ни при чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
"Как это кстати" относилось к Юдину. Он должен был зайти "кстати" минут через двадцать - тридцать после прихода Миши Копейкина. Как "тяжелая артиллерия". И он зашел.
- Собрался навестить Кузьму Кононова да решил завернуть к тебе... Не помешал?
- Афанасий, - обратился Василий Петрович к Юдину, - так партийную работу не проводят. Врать, понимаешь, не нужно даже по безобидным пустякам. Кузьма Кононов уже две недели как в отпуске, на Кавказе. И ты знаешь это. Ты шел ко мне. И у вас сговор...
- Сговор? С кем?
- Афоня... Хватит... Я согласен...
- Тогда и говорить не о чем. Руку!
- Изволь.
Появилась Лидочка в белом фартучке, с омлетом на большой сковороде.
- Ваня, приглашай гостей к столу...
- И эта в сговоре?
- Ну так ведь комсомолка же, - ответил за Лиду Юдин. - Комсомолка.
- Ну да, конечно... Вы все здесь комсомольцы, коммунисты, только я... так сказать... Недозрелый, недовоспитанный... Сырой материал.
Юдин на это с улыбкой, но всерьез сказал:
- А ты их не сторонись, Василий Петрович. Довоспитают. До дела доведут да еще в партию передадут. Это ведь сила... Да еще какая... Попробуй им отказать...
Василий Петрович заметно расчувствовался после этих слов. Расшатанные нервы все еще давали себя знать.
- Ну что же, начнем новую биографию с комсомольской работы... Ах! стукнул он кулаком по столу. - Как жалко, что не видит всего этого мой друг Аркадий Баранов!
LI
Рано утром в приемной секретаря городского комитета партии появился человек в холщовом пыльнике, с кнутом за голенищем правого сапога. Он сказал молодому помощнику секретаря:
- Доброго здоровьица. Я Иван Сметанин из "Красных зорь", председатель. Мне бы к новому секретарю, к товарищу Баранову.
- Еще без пяти, - ответил помощник. - Он приходит ровно в девять.
В это время в приемной появился Аркадий Михайлович Баранов.
- Хо! Здорово, знакомец! - окликнул его Сметанин. - Никак тоже к секретарю? Ваша очередь, прошу покорно, вторая.
Молодой помощник, слыша это, был страшно шокирован таким обращением с первым секретарем. Он хотел было тактичненько вмешаться и разъяснить. Но Баранов опередил его:
- Здорово, товарищ Сметанин! Как поживает белая свинья?
- Полный порядок. Теперь ей дана, можно сказать, настоящая зоотехника и полная проверка на заболевания... Спасибо вам за умный ход... Тогда вы очень хорошо подмогли. А где вы работаете?..
- Да еще начинаю только, - ответил Баранов. - Проходите, - указал он на дверь кабинета.
- Неудобно как-то без самого-то, - отказался войти Сметанин.
Баранов открыл дверь.
- Ничего, ничего... Я его знаю.
- Тогда лады.
Они прошли в кабинет.
На стенах портрет Ленина в рост, огромный план города, раскрашенный в несколько цветов.
Сметанин сразу понял, что к чему. У него такой же генеральный план своего колхоза. И тоже раскрашен разными красками, и каждая краска означала год пятилетнего плана, год прироста намеченного и запланированного.
- Дельно, - одобрил Сметанин план, - наглядно, можно сказать, и перспективно для каждого. Не худо бы на главной площади такой вывесить. Только перечертить надо пошире разов в десять и соответственно подлиньше.
- А зачем? - пытливо спросил Баранов.
- Каждый увидит, что и когда, какая краска какому году соответствует. Массово нужно это все.
- Вы правы. Так и будет сделано, Иван Сергеевич, - совершенно серьезно ответил Баранов.
- Смотри ты, какая память! И отчество мое запомнил...
- Привычка запоминать людей.
- Это конечно, но все ж таки... А я вот и фамилии вашей не запомнил... Да разве упомнишь всех? Я теперь даже книжку в помощь голове завел. Вот видите. - Сметанин показал объемистую книгу-календарь. - Тут на каждый день. А вы, случаем, не в горкоме работаете?..
- Да, здесь. Садитесь, - пригласил Баранов, и они уселись на диван.
- Тогда, может быть, пока да что перекинемся. У меня три вопроса. Не знаю, все ли они правильные. А если что не так, то вы мне, прошу покорно, по знакомству подскажите... Можно закурить?
Сметанин вынул знакомый Баранову кисет.
- Конечно. Окна открыты.
- Не буду, пожалуй, - раздумал Сметанин и сунул кисет в карман. - Так, пожалуй, начнем с кадров. Семен Явлев подразогнал из колхоза людей порядочно, а моя задача вернуть их на свои места. Особенно дельных. Агафью, например, Волову. Доярка первой руки. На Стародоменном в сторожихах работает. А зачем? Ради каких таких высоких материй? То же самое первый свинарь Акульшин Николай Степанович. Там же в подсобных при домне околачивается...
Увидев, что Баранов записывает фамилии, Сметанин сказал:
- Не утруждайтесь. Вот список потерянных колхозных кадров. - Он подал список, перепечатанный на машинке. - А это вот особая бумага. Не то что секретная, а в партийном порядке и не для всякого глаза. Наш бывший председатель Семен Явлев в кладовщики через Кузьму Ключникова метит. На городскую базу. Этого допускать нельзя. Там он при продуктах не исправится, а кончит тюрьмой. А на конном дворе он, может быть, через два-три года человеком станет. У меня на него зуб горит, а мести к нему нет. Если можете, посодействуйте.
- Посодействую, - сказал Баранов, - обязательно посодействую. Список будет рассмотрен самым доброжелательным образом.
- Вы к кадрам имеете отношение?
- Да.
- Тогда лады полные! Теперь о земле. После недавнего укрупнения Нижняя Березовка со всеми землями, а равно и со всеми убытками, приплюсована к "Красным зорям". В смысле укрупнения. А семнадцать га с гаком, где незаконно расположился Садовый городок, являются законными нижнеберезовскими, а теперь краснозорьскими гектарами. И у нас, скажу я вам, назревает своего рода рабоче-крестьянский конфликт с затяжной тяжбой.
Баранов, любуясь Сметаниным, расхохотался:
- Рабоче-крестьянский конфликт?
- Именно. Когда-то, давным-давно, эти земли ходили в заводских покосах. Но в тридцатых годах по земельному переустройству эти земли были прирезаны к Нижней Березовке, а потом оформлены по акту на вечное землепользование нижнеберезовскому колхозу. Оформить-то оформили, а взять не взяли. Они тогда даже со своими коренными землями не справлялись. Соображаете, что и как?
- Соображаю, Иван Сергеевич, соображаю... Получается, что земля Садового городка принадлежит вам.
- Именно. Вместе с Ветошкиным и с Василием Петровичем, хотя, сказывают, он там теперь не живет.
Сметанин заметно волновался. Он поминутно то разглаживал усы, то хватался за кисет.
- Да курите вы, дорогой Иван Сергеевич, курите. И рассказывайте, что вы собираетесь делать с Садовым городком.
Сметанин, торопливо свертывая цигарку, сказал:
- Во-первых, пока мы решаем да соображаем, арендная плата за городок должна идти на текущий счет "Красных зорь". Это уж как пить дать.
- Если это ваша земля, она должна у вас и арендоваться, а Большой металлургический завод тут ни при чем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50