— Я пихнула его в бок.
— Да нет, он задал очень разумный вопрос. Мне очень стыдно, но я не знаю, что ответить. Я ем, потому что я обжора. Я люблю есть.
— Я тоже люблю есть. — Я прикусила губу.
— Не волнуйся так. Не думаю, что ты пойдешь в меня. — Тетя Барбара с удовольствием надкусила большой эклер, из которого брызнул крем.
— Я пошла не в маму. — Я тоже потянулась за эклером.
— Я думаю, ты вообще не обязательно должна быть в кого-то. Ты сама по себе. Другой такой нет. Единственная и неповторимая Джейни.
— Она не Джейни, — сказал Кендэл.
Тетя Барбара вытерла крем с губ:
— А кто же она, Кенни? То есть Кендэл, извини.
— Я теперь Лола Роза, — сказала я смущенно. — А Кенни теперь Кендэл, а мама — Виктория Удача.
Тетя Барбара кивнула:
— Вы взяли новые имена, чтобы сбить со следа вашего отца?
— Откуда вы знаете?
— Он приперся пару месяцев назад ко мне в пивную, ругался, грозил и вообще бесновался. Он сказал, что ваша мама сбежала от него с футболистом. Это правда?
— Нет! Она с этим футболистом рассталась сто лет назад. Мы сбежали потому, что отец бил маму и взялся уже и за меня.
— Меня папа не бил. Папа говорил, что я его маленький чемпион. — Кендэл выпятил подбородок. — Он большой чемпион, а я маленький чемпион.
— Ты маленький шампиньон! — сказала я.
— Заткнись, Лола Роза, — сказал Кендэл, сжимая кулаки.
— Мне очень нравится имя Лола Роза, — сказала тетя Барбара. — Это мама придумала?
— Нет, я сама, — сказала я гордо. — Вы не расскажете про нас папе, тетя Барбара?
— Я что, похожа на ненормальную? Мы с ним тогда хорошо поругались.
— Он вас не побил?
— Пусть бы только попробовал! — Тетя Барбара согнула в локтях свои мощные руки. — Не думаю, что найдется мужчина, который полезет со мной драться. Даже ваш дед бросил эту затею, когда я стала достаточно взрослой. У него был ужасный характер, в точности как у вашего отца. В старости он тоже не помягчел, так и остался вредным старым брюзгой до смертного часа. Он ведь и умер на полуслове, понося меня последними словами за то, что я разливала пиво в другие бочки…
— Так, значит, дедушка умер?
— Пару лет назад. Я хотела известить вашу маму, но она переехала. Она не из тех, кто держит связь. Мы не очень с ней ладили, когда были детьми. Уж очень мы разные, вода и камень. А потом у нас еще вышла та ссора, и я здорово разозлилась на вашу маму. Но это все было давно. Сейчас я совсем на нее не злюсь, а уж на вас, дети, мне никогда и в голову не приходило злиться. Я так рада, что ты позвонила, Джейни. Извини, Лола Роза.
— А как вы добрались до нас так быстро? Автобусы ведь еще не ходят.
— Я на машине, детка. Мне, кстати, надо к ней спуститься и забрать чемодан.
— Чемодан?
— Я остаюсь с вами, дорогая. Пока мама не поправится. В пивной я уже договорилась. У меня работает очень милая пара из Австралии, они там пока за всем присмотрят. Неужели ты думала, что я завезу вам пару фунтов и пачку печенья и смоюсь? Я ваша тетя. Вы мне родные.
Глава девятнадцатая
Развлечения
— Я еду навестить вашу маму, — сказала тетя Барбара.
— Я тоже поеду, — сказала я.
— И я, — сказал Кендэл.
— Он расстроится, если его не возьмут? — тихонько спросила меня тетя Барбара.
— Наверное.
Я боялась, что расстроится мама — из-за того, что я позвонила тете Барбаре.
Мы поехали в больницу все вместе. Тетя Барбара уверенно проследовала в отделение, мы с Кендэлом рысцой бежали за ней.
Мама лежала на спине, лицом к нам. Ее лицо исказилось.
— Господи, ты-то как здесь оказалась? — спросила она резко.
Тетя Барбара сморгнула, но тут же весело рассмеялась:
— Я тоже так рада тебя видеть, Никки!
Она нагнулась поцеловать маму.
Я была уверена, что мама увернется от поцелуя. Ничего подобного! Здоровой рукой она обвила тетю Барбару за шею и крепко поцеловала.
— Ну как ты? — спросила тетя Барбара.
— Ничего!
Грудь и рука у мамы были все еще обмотаны бинтами. Ненакрашенное лицо было смертельно бледным, спутанные волосы висели липкими прядями. Она притянула меня к себе, поцеловала и спросила на ухо:
— Джейк не звонил?
— Нет, — сказала я
Мама вздохнула, как будто я была в этом виновата.
— Лола Роза вела себя потрясающе, Ник. Она такая взрослая и ответственная!
— Да-да, конечно. Вся в тебя, правда?
— Кендэл тоже держался молодцом, — сказала тетя Барбара.
Тут она, конечно, привирала. Кендэл держался хуже некуда.
Мама только фыркнула в ответ.
— Мама! — Кендэл забрался на кровать, заглянул ей в лицо и нахмурился. — Мама, ты ужасно выглядишь!
— Спасибо, дорогой! — буркнула мама, отталкивая его. — Слезь с кровати, Кендэл. Нечего дышать мне в лицо.
У Кендэла выступили слезы. Он тихонько соскользнул с кровати и посмотрел на меня умоляюще, не зная, как исправить положение. Я понимала, что он не хотел сказать ничего плохого. Он просто испугался, что мама все еще выглядит такой больной.
— Я тебя не люблю, — проговорил он дрожащими губами.
— Я тебя тоже не люблю. — Мама прикрыла глаза.
— Не хочу больше, чтобы ты была моей мамой, — сказал Кендэл сквозь слезы. — Хочу тетю Барбару.
Я заткнула ему рот рукой и поспешно сказала:
— Это он не всерьез, мама!
Может быть, он говорил и всерьез. Тетя Барбара ему очень понравилась. Во-первых, она все знала об акулах. Она ездила в отпуск в Америку и видела остров, где снимали старый фильм «Челюсти»; там акулы откусывают ноги людям, купающимся у берега.
Вечером тетя Барбара взяла этот фильм для Кендэла в видеопрокате. Он смотрел его, уютно устроившись у нее на коленях и прижимая к груди Джорджа. Тетя Барбара волновалась, что фильм его напугает, но, похоже, он был вполне доволен. Погрустнел он только в конце, когда акула погибла.
Я совершенно не могла смотреть этот фильм. Усевшись по-турецки спиной к телевизору, я занялась своим альбомом, положив рядом целую стопку журналов. Мне хотелось сделать страничку "Любимые блюда" со всей нашей семьей: мама, тетя Барбара, Кендэл и я. Очень трудно было добиться равновесия на этой страничке. У тети Барбары была куча любимых блюд, у меня тоже немало, у мамы почти ничего, если не считать вина и сигарет, а у Кендэла — только красный фруктовый лед.
— Тетя Барбара, а вы видели акул, когда были в Америке? — спросил Кендэл.
— Прямо в море не видела. Зато я видела китов — целую кучу, с горбатыми спинами. У меня дома есть фотографии, я тебе как-нибудь покажу. Я ездила на таком специальном катере, откуда показывают китов. Киты любят планктон, поэтому они выдувают липкую жидкость, и мелкие рыбешки застревают в ней, и тогда киты подплывают и ням-ням-ням!
Она изобразила, как они это делают. Кендэл стал за ней повторять и по ошибке выдул липкую жидкость из своего носа.
— А в Диснейленде вы были, тетя Барбара? Моя подруга Харприт была и говорит, что это самое лучшее место на свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
— Да нет, он задал очень разумный вопрос. Мне очень стыдно, но я не знаю, что ответить. Я ем, потому что я обжора. Я люблю есть.
— Я тоже люблю есть. — Я прикусила губу.
— Не волнуйся так. Не думаю, что ты пойдешь в меня. — Тетя Барбара с удовольствием надкусила большой эклер, из которого брызнул крем.
— Я пошла не в маму. — Я тоже потянулась за эклером.
— Я думаю, ты вообще не обязательно должна быть в кого-то. Ты сама по себе. Другой такой нет. Единственная и неповторимая Джейни.
— Она не Джейни, — сказал Кендэл.
Тетя Барбара вытерла крем с губ:
— А кто же она, Кенни? То есть Кендэл, извини.
— Я теперь Лола Роза, — сказала я смущенно. — А Кенни теперь Кендэл, а мама — Виктория Удача.
Тетя Барбара кивнула:
— Вы взяли новые имена, чтобы сбить со следа вашего отца?
— Откуда вы знаете?
— Он приперся пару месяцев назад ко мне в пивную, ругался, грозил и вообще бесновался. Он сказал, что ваша мама сбежала от него с футболистом. Это правда?
— Нет! Она с этим футболистом рассталась сто лет назад. Мы сбежали потому, что отец бил маму и взялся уже и за меня.
— Меня папа не бил. Папа говорил, что я его маленький чемпион. — Кендэл выпятил подбородок. — Он большой чемпион, а я маленький чемпион.
— Ты маленький шампиньон! — сказала я.
— Заткнись, Лола Роза, — сказал Кендэл, сжимая кулаки.
— Мне очень нравится имя Лола Роза, — сказала тетя Барбара. — Это мама придумала?
— Нет, я сама, — сказала я гордо. — Вы не расскажете про нас папе, тетя Барбара?
— Я что, похожа на ненормальную? Мы с ним тогда хорошо поругались.
— Он вас не побил?
— Пусть бы только попробовал! — Тетя Барбара согнула в локтях свои мощные руки. — Не думаю, что найдется мужчина, который полезет со мной драться. Даже ваш дед бросил эту затею, когда я стала достаточно взрослой. У него был ужасный характер, в точности как у вашего отца. В старости он тоже не помягчел, так и остался вредным старым брюзгой до смертного часа. Он ведь и умер на полуслове, понося меня последними словами за то, что я разливала пиво в другие бочки…
— Так, значит, дедушка умер?
— Пару лет назад. Я хотела известить вашу маму, но она переехала. Она не из тех, кто держит связь. Мы не очень с ней ладили, когда были детьми. Уж очень мы разные, вода и камень. А потом у нас еще вышла та ссора, и я здорово разозлилась на вашу маму. Но это все было давно. Сейчас я совсем на нее не злюсь, а уж на вас, дети, мне никогда и в голову не приходило злиться. Я так рада, что ты позвонила, Джейни. Извини, Лола Роза.
— А как вы добрались до нас так быстро? Автобусы ведь еще не ходят.
— Я на машине, детка. Мне, кстати, надо к ней спуститься и забрать чемодан.
— Чемодан?
— Я остаюсь с вами, дорогая. Пока мама не поправится. В пивной я уже договорилась. У меня работает очень милая пара из Австралии, они там пока за всем присмотрят. Неужели ты думала, что я завезу вам пару фунтов и пачку печенья и смоюсь? Я ваша тетя. Вы мне родные.
Глава девятнадцатая
Развлечения
— Я еду навестить вашу маму, — сказала тетя Барбара.
— Я тоже поеду, — сказала я.
— И я, — сказал Кендэл.
— Он расстроится, если его не возьмут? — тихонько спросила меня тетя Барбара.
— Наверное.
Я боялась, что расстроится мама — из-за того, что я позвонила тете Барбаре.
Мы поехали в больницу все вместе. Тетя Барбара уверенно проследовала в отделение, мы с Кендэлом рысцой бежали за ней.
Мама лежала на спине, лицом к нам. Ее лицо исказилось.
— Господи, ты-то как здесь оказалась? — спросила она резко.
Тетя Барбара сморгнула, но тут же весело рассмеялась:
— Я тоже так рада тебя видеть, Никки!
Она нагнулась поцеловать маму.
Я была уверена, что мама увернется от поцелуя. Ничего подобного! Здоровой рукой она обвила тетю Барбару за шею и крепко поцеловала.
— Ну как ты? — спросила тетя Барбара.
— Ничего!
Грудь и рука у мамы были все еще обмотаны бинтами. Ненакрашенное лицо было смертельно бледным, спутанные волосы висели липкими прядями. Она притянула меня к себе, поцеловала и спросила на ухо:
— Джейк не звонил?
— Нет, — сказала я
Мама вздохнула, как будто я была в этом виновата.
— Лола Роза вела себя потрясающе, Ник. Она такая взрослая и ответственная!
— Да-да, конечно. Вся в тебя, правда?
— Кендэл тоже держался молодцом, — сказала тетя Барбара.
Тут она, конечно, привирала. Кендэл держался хуже некуда.
Мама только фыркнула в ответ.
— Мама! — Кендэл забрался на кровать, заглянул ей в лицо и нахмурился. — Мама, ты ужасно выглядишь!
— Спасибо, дорогой! — буркнула мама, отталкивая его. — Слезь с кровати, Кендэл. Нечего дышать мне в лицо.
У Кендэла выступили слезы. Он тихонько соскользнул с кровати и посмотрел на меня умоляюще, не зная, как исправить положение. Я понимала, что он не хотел сказать ничего плохого. Он просто испугался, что мама все еще выглядит такой больной.
— Я тебя не люблю, — проговорил он дрожащими губами.
— Я тебя тоже не люблю. — Мама прикрыла глаза.
— Не хочу больше, чтобы ты была моей мамой, — сказал Кендэл сквозь слезы. — Хочу тетю Барбару.
Я заткнула ему рот рукой и поспешно сказала:
— Это он не всерьез, мама!
Может быть, он говорил и всерьез. Тетя Барбара ему очень понравилась. Во-первых, она все знала об акулах. Она ездила в отпуск в Америку и видела остров, где снимали старый фильм «Челюсти»; там акулы откусывают ноги людям, купающимся у берега.
Вечером тетя Барбара взяла этот фильм для Кендэла в видеопрокате. Он смотрел его, уютно устроившись у нее на коленях и прижимая к груди Джорджа. Тетя Барбара волновалась, что фильм его напугает, но, похоже, он был вполне доволен. Погрустнел он только в конце, когда акула погибла.
Я совершенно не могла смотреть этот фильм. Усевшись по-турецки спиной к телевизору, я занялась своим альбомом, положив рядом целую стопку журналов. Мне хотелось сделать страничку "Любимые блюда" со всей нашей семьей: мама, тетя Барбара, Кендэл и я. Очень трудно было добиться равновесия на этой страничке. У тети Барбары была куча любимых блюд, у меня тоже немало, у мамы почти ничего, если не считать вина и сигарет, а у Кендэла — только красный фруктовый лед.
— Тетя Барбара, а вы видели акул, когда были в Америке? — спросил Кендэл.
— Прямо в море не видела. Зато я видела китов — целую кучу, с горбатыми спинами. У меня дома есть фотографии, я тебе как-нибудь покажу. Я ездила на таком специальном катере, откуда показывают китов. Киты любят планктон, поэтому они выдувают липкую жидкость, и мелкие рыбешки застревают в ней, и тогда киты подплывают и ням-ням-ням!
Она изобразила, как они это делают. Кендэл стал за ней повторять и по ошибке выдул липкую жидкость из своего носа.
— А в Диснейленде вы были, тетя Барбара? Моя подруга Харприт была и говорит, что это самое лучшее место на свете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53