Естественная относительность существования, жизнь в состоянии более или менее гарантированной безопасности, исчезла.
“Бедный Джино Молинари, – подумал Эрик. – Потому что имея такого соперника, как Френекси, Мол вполне мог и не стать Генеральным секретарем. Министр Френекси между тем становился все более холодным, все более безжизненным; он вовсе не был снедаем желанием уничтожать или подавлять: он просто отнимал все, чем обладал его противник – и не оставлял ему буквально ничего.
С этого момента Эрику стало совершенно ясно, почему нескончаемая вереница неизлечимых болезней Мола никогда не оканчивалась смертью. Болезни были не просто проявлением груза лежащей на нем ответственности, они были одновременно облегчением от него.
Он пока не мог точно сформулировать закономерности проявления этих болезней в зависимости оп поведения Френекси. Но у него появилось предчувствие, что очень скоро он это узнает; столкновение между Френекси и Молом вот-вот должно было начаться, и, если Мол хочет выжить, он должен показать все, на что он способен.
Сидящий рядом с Эриком незначительный чиновник госдепартамента пробормотал:
– Атмосфера накаляется, верно? Надо бы открыт окна или включить вентиляцию. Эрик про себя подумал: “Ни одна вентиляционная система не разгонит эту атмосферу потому, что это гнетущее давление исходит от сидящих напротив, и оно не рассеется, пока они не уедут, – а может быть, не рассеется вообще”.
Наклонившись к Эрику, Молинари сказал:
– Садитесь сюда, рядом со мной. – Эрик пододвинул свой стул. – Послушайте, доктор, у вас при себе ваш чемоданчик с инструментами?
– Он у меня дома.
Молинари сейчас же отправил с поручением робота-курьера.
– Необходимо, чтобы инструменты всегда был при вас. – Он прочистил горло и повернулся к сидящим у дальнего конца стола. – Министр Френекси, я, гм… хочу сделать заявление. Я хотел бы его зачитать. Оно выражает сегодняшнюю позицию Земле относительно…
– Секретарь, – внезапно произнес по-английски Френекси, – перед тем как вы зачитаете текст заявления, я хотел бы сообщить о положении дел на Фронте А. – Френекси поднялся с места; один из его помощников развернул карту, изображение которой тут же появилось на экране. Комната погрузилась в полумрак.
Ворча, Молинари сложил исписанные листы обратно в карман своего форменного френча; он упустил возможность зачитать свое заявление. Его опередили. Для него, как для политического стратега, это было серьезным поражением. Инициатива, если она у него и была, теперь перешла к другому.
– Наши объединенные силы, – выступал Френекси, – из стратегических соображений выравнивают линию фронта. Риги стянули сюда громадное количество людей и техники. – Он показал участок на карте, находящийся на полпути между двумя планетами Альфа-системы. – Насколько их не хватит, их силы иссякнут не позже, чем через месяц по земному календарю. Риги еще не поняли, что это будет затяжная война. Они могут победить или сейчас или уже никогда. Мы, напротив, – Френекси указал на всю карту широким взмахом указки, – давно уже осознали первостепенное стратегическое значение этой борьбы и того, насколько широка она распространится как во времени, так и в пространстве. Риги слишком растянули свой фронт. Если мы предпримем наступление на этом участке, – Френекси снова обратился к карте, – они не смогут подтянуть достаточное количество резервов. Далее, к концу года, в земном летоисчислении мы можем послать на передовую еще двадцать дивизий, я это обещаю, Секретарь. Однако мы должны провести дополнительный призыв и здесь, на Земле, пока риги чистят свои ружья. – Он сделал паузу.
– Молинари проговорил:
– Ваши инструменты уже здесь, доктор?
– Еще нет, – ответил Эрик, всматриваясь, не вернулся ли посыльный. Его еще не было.
Наклонившись к Эрику, Молинари прошептал:
– Послушайте, вы знаете, что у меня бывает по ночам? Какой то шум в голове. Пульсирующие звуки в ушах, Свууп, свууп… Вам это о чем либо говорит?
А в это время Френекси продолжал: – У нас есть новое оружие, с Планеты Четыре нашей империи – вы будете поражены, Секретарь, когда увидите видеоклип, на котором засняты его тактические испытания. Его разрушительное действие и точность невероятны. Я не буду описывать сейчас детали, подождем когда прибудет пленка. Я лично руководил его разработкой и производством.
Почти касаясь головы Эрика, Молинари прошептал:
– А когда я вращаю головой я отчетливо слышу, треск в основании шеи. Слышите? – Он осторожно повертел головой. – Что это? Этот звук чертовски противно отзывается в ушах.
Эрик ничего не сказал; он наблюдал за Френекси почти не обращая внимания на шепот сидящего ”. дом с ним человека.
– Секретарь, – обратился к Молинари Френекси, – обратите внимание на этот аспект наших совместных усилий: космический флот ригов потерпит тяжелые потери благодаря успешному применена наших В-бомб. Те, которые недавно сошли с их конвейеров – как нас проинформировала наша разведка, – очень ненадежны, вдобавок в открытом космосе на их линейных кораблях произошел ряд тяжелых аварий.
Робот-посыльный появился наконец с врачебным чемоданчиком Эрика.
Не обращая на это никакого внимания, Френекси продолжал, его голос звучал твердо и настойчиво; – Я обращаю также ваше внимание, Секретарь, что на Голубом Фронте войска землян действуют не слишком успешно, из-за отсутствия подходящего снаряжения. Конечно, мы победим – рано или поздно, Но в данный момент нам необходимо следить за тем, чтобы наши войска, которые сдерживают наступление ригов, не оказались безоружными перед лицом врага. Преступно требовать, чтобы люди воевали в таких условиях; вы не согласны с этим, Секретарь? – Не останавливаясь, Френекси продолжал: – Следовательно вы сознаете настоятельную необходимое увеличения землянами поставок стратегических материалов, оружия и снаряжения.
Молинари заметил прибытие чемоданчика и с облегчением кивнул головой.
– Наконец-то он у вас, – сказал он. – Отлично. Держите его наготове. Знаете, что я думаю о причине этих шумов? Повышенное давление.
– Возможно, – осторожно ответил Эрик…
Министр Френекси окончил свою речь; его ничего не выражающее лицо казалось еще более суровым, более погруженным в вакуум своего небытия, которое, казалось, представляло собой его основное качество. “Раздраженный невниманием Молинари, Френекси постепенно выбирался из этого безжизненного колодца”, – решил Эрик.
– Секретарь, – сказал Френекси, – наступил решающий момент. Мои генералы сообщают мне с фронта, что новое наступательное оружие ригов, их…
– Подождите, – каркнул Молинари, – я хотел бы проконсультироваться с моим коллегой рядом со мной, – Нагнувшись к Эрику так близко, что его мягкая потная щека прижалась к шее Эрика, Молинари прошептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64
“Бедный Джино Молинари, – подумал Эрик. – Потому что имея такого соперника, как Френекси, Мол вполне мог и не стать Генеральным секретарем. Министр Френекси между тем становился все более холодным, все более безжизненным; он вовсе не был снедаем желанием уничтожать или подавлять: он просто отнимал все, чем обладал его противник – и не оставлял ему буквально ничего.
С этого момента Эрику стало совершенно ясно, почему нескончаемая вереница неизлечимых болезней Мола никогда не оканчивалась смертью. Болезни были не просто проявлением груза лежащей на нем ответственности, они были одновременно облегчением от него.
Он пока не мог точно сформулировать закономерности проявления этих болезней в зависимости оп поведения Френекси. Но у него появилось предчувствие, что очень скоро он это узнает; столкновение между Френекси и Молом вот-вот должно было начаться, и, если Мол хочет выжить, он должен показать все, на что он способен.
Сидящий рядом с Эриком незначительный чиновник госдепартамента пробормотал:
– Атмосфера накаляется, верно? Надо бы открыт окна или включить вентиляцию. Эрик про себя подумал: “Ни одна вентиляционная система не разгонит эту атмосферу потому, что это гнетущее давление исходит от сидящих напротив, и оно не рассеется, пока они не уедут, – а может быть, не рассеется вообще”.
Наклонившись к Эрику, Молинари сказал:
– Садитесь сюда, рядом со мной. – Эрик пододвинул свой стул. – Послушайте, доктор, у вас при себе ваш чемоданчик с инструментами?
– Он у меня дома.
Молинари сейчас же отправил с поручением робота-курьера.
– Необходимо, чтобы инструменты всегда был при вас. – Он прочистил горло и повернулся к сидящим у дальнего конца стола. – Министр Френекси, я, гм… хочу сделать заявление. Я хотел бы его зачитать. Оно выражает сегодняшнюю позицию Земле относительно…
– Секретарь, – внезапно произнес по-английски Френекси, – перед тем как вы зачитаете текст заявления, я хотел бы сообщить о положении дел на Фронте А. – Френекси поднялся с места; один из его помощников развернул карту, изображение которой тут же появилось на экране. Комната погрузилась в полумрак.
Ворча, Молинари сложил исписанные листы обратно в карман своего форменного френча; он упустил возможность зачитать свое заявление. Его опередили. Для него, как для политического стратега, это было серьезным поражением. Инициатива, если она у него и была, теперь перешла к другому.
– Наши объединенные силы, – выступал Френекси, – из стратегических соображений выравнивают линию фронта. Риги стянули сюда громадное количество людей и техники. – Он показал участок на карте, находящийся на полпути между двумя планетами Альфа-системы. – Насколько их не хватит, их силы иссякнут не позже, чем через месяц по земному календарю. Риги еще не поняли, что это будет затяжная война. Они могут победить или сейчас или уже никогда. Мы, напротив, – Френекси указал на всю карту широким взмахом указки, – давно уже осознали первостепенное стратегическое значение этой борьбы и того, насколько широка она распространится как во времени, так и в пространстве. Риги слишком растянули свой фронт. Если мы предпримем наступление на этом участке, – Френекси снова обратился к карте, – они не смогут подтянуть достаточное количество резервов. Далее, к концу года, в земном летоисчислении мы можем послать на передовую еще двадцать дивизий, я это обещаю, Секретарь. Однако мы должны провести дополнительный призыв и здесь, на Земле, пока риги чистят свои ружья. – Он сделал паузу.
– Молинари проговорил:
– Ваши инструменты уже здесь, доктор?
– Еще нет, – ответил Эрик, всматриваясь, не вернулся ли посыльный. Его еще не было.
Наклонившись к Эрику, Молинари прошептал:
– Послушайте, вы знаете, что у меня бывает по ночам? Какой то шум в голове. Пульсирующие звуки в ушах, Свууп, свууп… Вам это о чем либо говорит?
А в это время Френекси продолжал: – У нас есть новое оружие, с Планеты Четыре нашей империи – вы будете поражены, Секретарь, когда увидите видеоклип, на котором засняты его тактические испытания. Его разрушительное действие и точность невероятны. Я не буду описывать сейчас детали, подождем когда прибудет пленка. Я лично руководил его разработкой и производством.
Почти касаясь головы Эрика, Молинари прошептал:
– А когда я вращаю головой я отчетливо слышу, треск в основании шеи. Слышите? – Он осторожно повертел головой. – Что это? Этот звук чертовски противно отзывается в ушах.
Эрик ничего не сказал; он наблюдал за Френекси почти не обращая внимания на шепот сидящего ”. дом с ним человека.
– Секретарь, – обратился к Молинари Френекси, – обратите внимание на этот аспект наших совместных усилий: космический флот ригов потерпит тяжелые потери благодаря успешному применена наших В-бомб. Те, которые недавно сошли с их конвейеров – как нас проинформировала наша разведка, – очень ненадежны, вдобавок в открытом космосе на их линейных кораблях произошел ряд тяжелых аварий.
Робот-посыльный появился наконец с врачебным чемоданчиком Эрика.
Не обращая на это никакого внимания, Френекси продолжал, его голос звучал твердо и настойчиво; – Я обращаю также ваше внимание, Секретарь, что на Голубом Фронте войска землян действуют не слишком успешно, из-за отсутствия подходящего снаряжения. Конечно, мы победим – рано или поздно, Но в данный момент нам необходимо следить за тем, чтобы наши войска, которые сдерживают наступление ригов, не оказались безоружными перед лицом врага. Преступно требовать, чтобы люди воевали в таких условиях; вы не согласны с этим, Секретарь? – Не останавливаясь, Френекси продолжал: – Следовательно вы сознаете настоятельную необходимое увеличения землянами поставок стратегических материалов, оружия и снаряжения.
Молинари заметил прибытие чемоданчика и с облегчением кивнул головой.
– Наконец-то он у вас, – сказал он. – Отлично. Держите его наготове. Знаете, что я думаю о причине этих шумов? Повышенное давление.
– Возможно, – осторожно ответил Эрик…
Министр Френекси окончил свою речь; его ничего не выражающее лицо казалось еще более суровым, более погруженным в вакуум своего небытия, которое, казалось, представляло собой его основное качество. “Раздраженный невниманием Молинари, Френекси постепенно выбирался из этого безжизненного колодца”, – решил Эрик.
– Секретарь, – сказал Френекси, – наступил решающий момент. Мои генералы сообщают мне с фронта, что новое наступательное оружие ригов, их…
– Подождите, – каркнул Молинари, – я хотел бы проконсультироваться с моим коллегой рядом со мной, – Нагнувшись к Эрику так близко, что его мягкая потная щека прижалась к шее Эрика, Молинари прошептал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64