Чаури Сингх погасил прожекторы. «Камбалу» окружила абсолютная темнота. Скупой свет люминесцентной градуировки приборов только усиливал идеально черный цвет за стеклом. Мы молчали, зачарованные жуткой черной тишиной.
Неожиданно мелькнул огонек, другой, проплыл пунктир огоньков, напоминающих иллюминаторы крейсерского батискафа. Вокруг него замелькали вспышки разноцветных петард.
Чаури Сингх сказал:
— Яркая окраска и здесь несет те же функции, что и в освещенной части биосферы. Это и стимулятор для сохранения вида, и ориентир для хищника, здесь все хищники. Свет — приманка, своеобразная наживка, как у удильщиков. Свет приносит и жизнь, и гибель. Но как красиво! Смотри! Какая фантазия понадобилась бы художнику, чтобы создать такую драгоценность!
Под углом к нам двигалось живое ювелирное изделие из бриллиантов, рубинов, ярких изумрудов и еще множества каких-то незнакомых мне драгоценных камней. Они то затухали, то вспыхивали, переливались, будто их поворачивали перед невидимым источником света невидимые руки.
Зажегся наш прожектор, и мы увидели отвратительное белесое создание, состоящее почти из одной пасти. У рыбы были большие глаза, но она совсем не реагировала на свет и медленно двигалась своим курсом.
Прожектор погас, и опять засверкали драгоценные камни, расположенные с необыкновенным вкусом в сложном орнаменте.
Чаури Сингх сказал в раздумье:
— Какой обманчивой может быть красота! И, наверное, в понимании прекрасного есть общее у множества существ, имеющих высокоразвитую нервную систему.
На глубине ста метров нас встретил Тави со своими приятелями. В гидрофоне раздались их возбужденные голоса.
— Мы заставили их поволноваться. — Чаури Сингх улыбался. — Большие глубины для них полны тайн, как для нас — далекий космос. Так, наверное, мы будем встречать наших людей, вернувшихся с Альфа Центавра.
Внезапно меня охватила радость, даже больше — восторг. Словно в самом деле я возвращался после многих лет блужданий вдалеке от Земли. Какой радостный свет заливал кабину! Какие удивительные веселые существа кружились вокруг нас!
Чаури Сингх сказал:
— Реакция после возвращения из глубин очень приятна. У меня всегда такое состояние, как после тяжелой болезни, когда опасность позади, а впереди труд, радость, друзья и все мое — и солнце, и океан.
ДИВЕРСИЯ
Голубая вода морей, воспетая поэтами, не больше не меньше, как безжизненная пустыня. Голубые толщи очень бедны планктоном. Это океанический «песок». И если там встречаются косяки рыб, то они — странники, переселенцы в более благоприятные места. В морях цвет жизни — зеленый и красный (в бесчисленных оттенках). Зеленые и красные оазисы заселены крошечными водорослями и животными, где гигантами выглядят веслоногие рачки размером в два-три миллиметра и супергигантами — пятисантиметровые эвфаузиды, ракообразные, похожие на креветок. Их еще называют «черноглазками» за огромные для их размеров агатовые глаза.
Черноглазки — любимое блюдо синих китов, горбачей и других полосатиков. К востоку от нашего острова колышутся красные «поля» — пастбища синих китов. Здесь разводятся главным образом черноглазки, калянусы, копеподы. Необычный цвет этого пятна объясняется окраской эвфаузидов и диатомовых водорослей.
Костя выключил двигатель гоночной ракеты у полосатых буев — границы пастбища, и мы метров триста скользили по рубиновой воде. Тави и Протей; лакомясь рачками, плыли рядом.
Петя Самойлов еще на ходу выловил сачком несколько черноглазок и занялся ими в кормовой портативной лаборатории.
Костя говорил, сидя в широком кресле водителя:
— Если планктон действительно гибнет, то я не завидую китам. Придется их переводить на пастбища в Антарктику или в северные воды, но и там, наверное, не лучше. Разве только удастся нашим генетикам создать более стойкую расу этих черноглазых водяных блох! Но для этого потребуется время. Хотя наша Матильда может и поголодать месяц-другой. — Он помотал головой. — Нет, все обойдется. Просто у нас началась легкая паника. Не может быть, чтобы вся эта живность, видевшая сотни сверхновых и пережившая неизвестно какие еще напасти, вдруг подняла лапки кверху. Хочешь пари? Ты ставишь реторту из-под «Звездной пыли», я попытаюсь восстановить ее формулу и беру на себя труд, — конечно, если проиграю, — посвятить тебе поэму…
Костя увлекся. Меня отвлек Тави. Подплыв к борту, он взволнованно прощелкал:
«Идет стадо убийц, передал охранитель китов. Оно приближается».
Через минуту появился дельфин со шрамом на лбу. Это был Хох, один из пастухов китового стада. Он поспешил к нам, как только узнал о нашем приближении, передавая в воде тревожное сообщение.
Хох добавил к первой информации, что косаток около ста и среди них Большой Убийца, то есть Черный Джек. Они прошли от стада китов на расстоянии километра и движутся к «загону» для китовых акул.
Костя высказался за немедленное преследование «пиратов».
— Не каждый день мы встречаем Джека. Можно захватить его живьем.
Петя сказал, держа в руках стеклышко с препаратом:
— Прошло двадцать пять минут. Если они прорвались, то китовым акулам уже не поздоровилось. Хотя это маловероятно, почти невозможно, — защита плотно прикрывает все подходы к «загону». К тому же там дежурит усиленный наряд дельфинов. Они давно объявили «боевую тревогу», и туда уже подошли ракеты с людьми. Или подходят. Я сейчас свяжусь…
Петя шлепнулся на свое сиденье — так резко Костя дал самый полный ход нашей ракете.
До «загона» китовых акул было более двадцати миль, ракета пролетела их за полчаса. Тави, Протей и Хох, которого мы тоже взяли с собой, ушли вперед и встретили нас у буев защиты.
От наших морских братьев мы узнали, что Черный Джек очень продуманно организовал налет. Его головной отряд инсценировал нападение в Северо-Восточном секторе. Туда были брошены вооруженные дельфины и высланы ракеты с морской охраной. Главные силы Джека устремились в Западный сектор, где им каким-то непостижимым образом удалось выключить защиту, они ворвались в «загон» и стали выгонять оттуда китовых акул. В паническом ужасе акулы бросились в брешь. Множество их было растерзано, но тысячи разбрелись по окрестным водам. Теперь косаток преследуют дельфины-бойцы и все ракеты.
— Джека теперь не догнать, — сказал Петя. — Как бы опять не погибли храбрые дельфины. Он пожертвует несколькими своими пиратами, чтобы избавиться от преследования. Нам необходимы более быстроходные ракеты и мощные гидролокаторы. Сколько хитрости, ума проявляет Джек для борьбы с нами!
— Смотрите, акулы возвращаются! — крикнул Костя, стоявший во весь рост на носу ракеты. — Их гонят пастухи!
— Они и так далеко не ушли бы, — сказал Петя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Неожиданно мелькнул огонек, другой, проплыл пунктир огоньков, напоминающих иллюминаторы крейсерского батискафа. Вокруг него замелькали вспышки разноцветных петард.
Чаури Сингх сказал:
— Яркая окраска и здесь несет те же функции, что и в освещенной части биосферы. Это и стимулятор для сохранения вида, и ориентир для хищника, здесь все хищники. Свет — приманка, своеобразная наживка, как у удильщиков. Свет приносит и жизнь, и гибель. Но как красиво! Смотри! Какая фантазия понадобилась бы художнику, чтобы создать такую драгоценность!
Под углом к нам двигалось живое ювелирное изделие из бриллиантов, рубинов, ярких изумрудов и еще множества каких-то незнакомых мне драгоценных камней. Они то затухали, то вспыхивали, переливались, будто их поворачивали перед невидимым источником света невидимые руки.
Зажегся наш прожектор, и мы увидели отвратительное белесое создание, состоящее почти из одной пасти. У рыбы были большие глаза, но она совсем не реагировала на свет и медленно двигалась своим курсом.
Прожектор погас, и опять засверкали драгоценные камни, расположенные с необыкновенным вкусом в сложном орнаменте.
Чаури Сингх сказал в раздумье:
— Какой обманчивой может быть красота! И, наверное, в понимании прекрасного есть общее у множества существ, имеющих высокоразвитую нервную систему.
На глубине ста метров нас встретил Тави со своими приятелями. В гидрофоне раздались их возбужденные голоса.
— Мы заставили их поволноваться. — Чаури Сингх улыбался. — Большие глубины для них полны тайн, как для нас — далекий космос. Так, наверное, мы будем встречать наших людей, вернувшихся с Альфа Центавра.
Внезапно меня охватила радость, даже больше — восторг. Словно в самом деле я возвращался после многих лет блужданий вдалеке от Земли. Какой радостный свет заливал кабину! Какие удивительные веселые существа кружились вокруг нас!
Чаури Сингх сказал:
— Реакция после возвращения из глубин очень приятна. У меня всегда такое состояние, как после тяжелой болезни, когда опасность позади, а впереди труд, радость, друзья и все мое — и солнце, и океан.
ДИВЕРСИЯ
Голубая вода морей, воспетая поэтами, не больше не меньше, как безжизненная пустыня. Голубые толщи очень бедны планктоном. Это океанический «песок». И если там встречаются косяки рыб, то они — странники, переселенцы в более благоприятные места. В морях цвет жизни — зеленый и красный (в бесчисленных оттенках). Зеленые и красные оазисы заселены крошечными водорослями и животными, где гигантами выглядят веслоногие рачки размером в два-три миллиметра и супергигантами — пятисантиметровые эвфаузиды, ракообразные, похожие на креветок. Их еще называют «черноглазками» за огромные для их размеров агатовые глаза.
Черноглазки — любимое блюдо синих китов, горбачей и других полосатиков. К востоку от нашего острова колышутся красные «поля» — пастбища синих китов. Здесь разводятся главным образом черноглазки, калянусы, копеподы. Необычный цвет этого пятна объясняется окраской эвфаузидов и диатомовых водорослей.
Костя выключил двигатель гоночной ракеты у полосатых буев — границы пастбища, и мы метров триста скользили по рубиновой воде. Тави и Протей; лакомясь рачками, плыли рядом.
Петя Самойлов еще на ходу выловил сачком несколько черноглазок и занялся ими в кормовой портативной лаборатории.
Костя говорил, сидя в широком кресле водителя:
— Если планктон действительно гибнет, то я не завидую китам. Придется их переводить на пастбища в Антарктику или в северные воды, но и там, наверное, не лучше. Разве только удастся нашим генетикам создать более стойкую расу этих черноглазых водяных блох! Но для этого потребуется время. Хотя наша Матильда может и поголодать месяц-другой. — Он помотал головой. — Нет, все обойдется. Просто у нас началась легкая паника. Не может быть, чтобы вся эта живность, видевшая сотни сверхновых и пережившая неизвестно какие еще напасти, вдруг подняла лапки кверху. Хочешь пари? Ты ставишь реторту из-под «Звездной пыли», я попытаюсь восстановить ее формулу и беру на себя труд, — конечно, если проиграю, — посвятить тебе поэму…
Костя увлекся. Меня отвлек Тави. Подплыв к борту, он взволнованно прощелкал:
«Идет стадо убийц, передал охранитель китов. Оно приближается».
Через минуту появился дельфин со шрамом на лбу. Это был Хох, один из пастухов китового стада. Он поспешил к нам, как только узнал о нашем приближении, передавая в воде тревожное сообщение.
Хох добавил к первой информации, что косаток около ста и среди них Большой Убийца, то есть Черный Джек. Они прошли от стада китов на расстоянии километра и движутся к «загону» для китовых акул.
Костя высказался за немедленное преследование «пиратов».
— Не каждый день мы встречаем Джека. Можно захватить его живьем.
Петя сказал, держа в руках стеклышко с препаратом:
— Прошло двадцать пять минут. Если они прорвались, то китовым акулам уже не поздоровилось. Хотя это маловероятно, почти невозможно, — защита плотно прикрывает все подходы к «загону». К тому же там дежурит усиленный наряд дельфинов. Они давно объявили «боевую тревогу», и туда уже подошли ракеты с людьми. Или подходят. Я сейчас свяжусь…
Петя шлепнулся на свое сиденье — так резко Костя дал самый полный ход нашей ракете.
До «загона» китовых акул было более двадцати миль, ракета пролетела их за полчаса. Тави, Протей и Хох, которого мы тоже взяли с собой, ушли вперед и встретили нас у буев защиты.
От наших морских братьев мы узнали, что Черный Джек очень продуманно организовал налет. Его головной отряд инсценировал нападение в Северо-Восточном секторе. Туда были брошены вооруженные дельфины и высланы ракеты с морской охраной. Главные силы Джека устремились в Западный сектор, где им каким-то непостижимым образом удалось выключить защиту, они ворвались в «загон» и стали выгонять оттуда китовых акул. В паническом ужасе акулы бросились в брешь. Множество их было растерзано, но тысячи разбрелись по окрестным водам. Теперь косаток преследуют дельфины-бойцы и все ракеты.
— Джека теперь не догнать, — сказал Петя. — Как бы опять не погибли храбрые дельфины. Он пожертвует несколькими своими пиратами, чтобы избавиться от преследования. Нам необходимы более быстроходные ракеты и мощные гидролокаторы. Сколько хитрости, ума проявляет Джек для борьбы с нами!
— Смотрите, акулы возвращаются! — крикнул Костя, стоявший во весь рост на носу ракеты. — Их гонят пастухи!
— Они и так далеко не ушли бы, — сказал Петя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78