Мы повскакивали, идем берегом, не сводя глаз с сохатого, и совершенно забыли, что на острове с нашей стороны сидит рыбак, что не ждет он к себе такого гостя!
Берег понижался резко, уступами... Вот уже и долина, журчит Заячья криница. Остров - как на ладони...
Мы остановились - лось исчез за кустами острова. Неужели не рассчитал лесной великан и его пронесет мимо?
Вдруг над кустарником выросли черные лосиные рога! И вся голова показалась, и спина... Схватил длинными губами, рванул несколько веток лозы - и раз, и второй...
Рыбак забеспокоился, наверное, услышал шум, да не знает, в чем дело. С тревогой посмотрел на нас - может, мы виноваты?
- Эй, лось сзади! - крикнул Володя.
Зверь дернулся, а рыбак вскочил на ноги - обернулся. Лось аж взвился в воздух - ш-шух грудью на кусты, влево. А рыбак - прыг в другую сторону, к лодке. Столкнул ее в воду, бросился ничком. Шляпа слетела с головы, закачалась на волнах...
- Ха-ха-ха! - не выдержал Хмурец.
Но дядьке было не до смеха: весел в лодке не было. Ее сразу закружило, понесло течением. Володя быстро пошел вровень с лодкой.
- Лось ударом ноги может человека насквозь пробить - ты понял? говорил он Вите.
Рыбак суматошно наклонялся то к одному борту, то к другому, пробовал грести руками. А резиновую лодку несло и кружило, как осенний лист. Расстояние между островом и лодкой все увеличивалось...
Рыбак встал на ноги, зашатался...
- Осторожно, а то искупаетесь! - кричит ему с берега Поликаров. - Мы попробуем вам помочь!
Легко сказать - помочь. А как? Лезть в воду и буксировать к берегу вплавь? Не просто при таком течении, так можно увеличить в лодке число пленников: придется самому залезать в нее.
Володя быстро шел берегом и все посматривал то на лодку, то на высокие кусты орешника. Вдруг он остановился около одного куста, выбрал высоченный и ровный стволик. Отломил у корня, на конце получилось копыто-булава. Бегом поволок к воде.
Чудеса: в лесу эта орешина казалась длиннющей, а бросили в воду - где и рост ее подевался! Надо еще два раза по столько приточить, тогда, может, и дотянулись бы до лодки.
А лось тем временем выплыл назад на свой берег, отряхнулся, исчез в лесу.
Остров остался сзади. Лодку потянуло на стрежень...
Володя сел и начал поспешно снимать ботинки. Хотел, наверное, бросаться вплавь.
- Обожди! - крикнул Чаратун. - Попробуем лески связать. Камешек на конец - и бросить!
Вмиг размотали лески Чаратуна - те самые, без крючков. Связали, прикрепили камешек...
Раза три или четыре бросал Володя. То недолет, то в сторону. Наконец хвать! Поймал дядька...
Подтаскивали лодку к берегу медленно, как загарпуненного кита. Жилка могла порваться, и тогда рыбаку пришлось бы плыть до самого города.
Володя подтаскивал, а мы рассматривали рыбака.
Невысокий, полный... Блестит бритая наголо голова, блестит раскрасневшееся потное лицо. Одет рыбак в брезентовую куртку с башлыком, на ногах - резиновые сапоги с широченными, отвернутыми вниз голенищами.
- Ах ты, елочка зеленая! - вздохнул облегченно рыбак, когда днище лодки зашуршало по песку. - Это же надо такому случиться! Буду рассказывать - не поверят, хоть справку у вас бери...
Рыбак ступил за борт, на мелкое. Ухватился за веревочку, что опоясывала лодку, проходя через специальные ушки, вытащил на берег.
Подавал мокрую руку всем по порядку:
- Добрый день! Здравствуйте! Ого, молодой человек, какая крепкая у вас рука! Приятно познакомиться! Калистрат Федорович меня звать. Дедышко фамилия!
Мы смотрели на словоохотливого дядьку: можно себе представить, какую историю он придумает о своей рыбалке, об этом случае.
- Это ж, елочка зеленая, высадили меня здесь вчера... Знакомый капитан катера-буксира попался. Партизанили вместе когда-то в этих лесах. Закурить есть?
Володя и плечами пожал, и руками развел: не курит!
- Ага... Думал, порыбачу дня три, а когда он будет идти вторым рейсом, заберет. А тут!.. - и Калистрат Федорович покачал головой, захохотал.
- Как же вы теперь на остров попадете? - улыбнулся Володя.
- Ха-ха, а бог его знает... Ах ты, елочка зеленая!.. Столько лет собирался рыбку половить на этом острове, и на тебе - лось выжил! Когда-то партизаны одного нашего отряда здесь прятались - не слыхали?
Еще бы не слыхать! Мы не только об этом слышали... Перебивая друг друга, рассказали ему, кто мы такие, спросили, не знал ли он партизан Алексея Лаврушку, Стахея Суровца. Нет, оказывается, не знал, не из одного отряда они. А может, и слыхал да забыл. Столько лет прошло!
И все равно мне было радостно: не только мы знаем историю острова! Не только нас привлекает этот клочок земли!..
Хорошо, что у Гриши был нож. Мы помогли рыбаку вырезать из той ореховой жерди шест, помогли затащить лодку повыше острова, рассказывали, как переплывали сами. Дядька учел наш опыт - причалил как раз у мыса Мокрых Штанов.
Расстались мы друзьями. Долго махали рыбаку руками, а он нам и рукой, и шляпой, нацепив ее на шест.
Веселый дядька!
Мы долго шли вдоль Немана, словно не было у нас сил расстаться с рекой. И еще раз сидели на берегу, отдыхали, смотрели на воду. Притихшие, сосредоточенные - каждый думал о чем-то своем...
- Гриша, - сказал наконец Поликаров, - ты на меня не обижайся. Пойду я от вас...
- Ко мне! - схватил я его за руку.
Витя - за другую:
- К нам!
Володя улыбнулся:
- Нет, друзья-товарищи... Не к вам. Буду у Стахея Ивановича жить. Если примет... Да и дом ему надо помочь до кондиции довести.
- Примет! - вырвалось у меня. Я сказанул бы и больше, но Гриша мгновенно зажал мне рот. Володя, кажется, этого не заметил.
Выждав, Чаратун спросил у Володи как можно спокойнее:
- Скажи, а что нового ты привез из своей поездки, о чем узнал?
- Да так... Почти ничего... В документах детского дома и слова нет, кто я такой, откуда.
- А что та тетка рассказала? - не выдержал Хмурец.
- Ничего она не могла рассказать. Умерла... Опоздал я... Вторую мать потерял...
Володя опустил голову - хотел спрятать глаза.
И показался он мне таким же мальчишкой, как и мы, только еще более беззащитным. Не хотелось больше ни о чем его спрашивать...
- Соседи тетки той рассказывали... Будто нашла она меня около машины-полуторки... На шоссе... Женщины, жены военных ехали с детьми. Всех в клочья - прямое попадание... А я был в ватное одеяльце завернут, отшвырнуло от машины - ни синяка, ни царапины. Правда, от голода и крика уже чуть дышал. Показывали мне братскую могилу у дороги... Ограда, березка растет... Цветы положил туда...
Мы сидели тихо-тихо, слышен был шелест каждого листочка.
- Трудно было той женщине меня растить. Сначала ходила в соседнее село к роженице, просила молока. Потом коровьим поила... На сердце, оказывается, та тетка часто жаловалась... Соседи рассказывали... Поэтому и в детский дом меня отдала, боялась, что умрет при мне, напугает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40