— Кто тебя вызвал?
— Защита.
— Защита. А кто защитник?
— Адвокат Роксен, — ответил Мартин Бек. — Очевидно, жребий пал на него.
— Рокотун? — ужаснулся Бульдозер. — Я сегодня уже три совещания провел, да еще два содержания под стражей продлевали. А теперь вот сиди тут до конца дня и слушай Рокотуна.
— Разве ты не следишь, кого назначают защитником? И что ты делал, когда решался вопрос о мере пресечения?
— По таким делам этот вопрос решается элементарно, — ответил Бульдозер. — В три минуты уложились, и защита не была представлена. Обошлись.
Он подбежал к одному из своих свидетелей и начал лихорадочно рыться в портфеле. Нужная бумага явно куда-то запропастилась.
Мартин Бек подумал, что Бульдозер и Рокотун в одном совершенно одинаковы. Говоришь с ними — и вдруг нет их; правда, Бульдозер исчезал в буквальном смысле, например неожиданно юркнув в какую-нибудь дверь, Рокотун же отключался мысленно, словно переносился в другой мир.
Прокурор оборвал на полуслове свой разговор со свидетелем и вернулся к Мартину Беку.
— Что тебе известно об этом деле? — спросил он.
— Не так уж много, но Роксен меня убедил, что стоит прийти. К тому же у меня сейчас нет никаких неотложных дел.
— Ваша группа расследования убийств не знает, что такое настоящая работа, — заявил Бульдозер Ульссон. — У меня вот тридцать девять дел в работе и еще столько ждут своей очереди. Пришел бы к нам — понял бы, что это такое.
— Нет уж, — ответил Мартин Бек. — Я работы не боюсь, но придется вам обойтись без меня.
— Жаль, — сказал Бульдозер. — Иной раз мне кажется, что на мою долю выпала самая лучшая должность в системе нашего правосудия. Жутко интересно и увлекательно. Что ни день — какие-нибудь неожиданности и…
Он осекся, потом добавил:
— Например, предстоящая схватка с Рокотуном. Бульдозер Ульссон редко проигрывал дело. Правда, этот факт свидетельствовал, мягко говоря, отнюдь не в пользу правосудия.
Но об этом предпочитали не задумываться.
— Зато сегодня ты развлечешься, — продолжал Ульссон, — Рокотуна не так-то просто одолеть.
— Я сюда не развлекаться пришел, — отпарировал Мартин Бек.
Разговор был прерван объявлением о начале слушания, и действующие лица, за одним важным исключением, проследовали в зал заседаний, едва ли не самое мрачное помещение во всем здании суда. Окна были большие и величественные; очевидно, это объясняло, хотя ни в коей мере не оправдывало, тот факт, что их давно не мыли.
Судья, помощник судьи и семеро присяжных важно созерцали зал, сидя за длинным столом на возвышении.
Легкое голубое облачко среди пылинок в прорвавшихся с улицы лучах солнечного света свидетельствовало о том, что кто-то из них только что загасил сигарету.
Через маленькую боковую дверь ввели обвиняемую. Ее сопровождала суровая женщина лет пятидесяти в форменном платье. Обвиняемая — девушка с русыми волосами до плеч, обиженно поджатыми губами и невидящими карими глазами — была одета в длинное вышитое светло-зеленое платье из какой-то легкой ткани и черные сабо.
Члены суда снова сели, остальные продолжали стоять.
Судья монотонно произнес вступительную формулу, затем обратился к девушке, которая находилась от него слева:
— Ответчиком по делу является Ребекка Линд. Вы — Ребекка Линд?
— Да.
— Я попросил бы ответчицу говорить погромче.
— Да.
Судья сверился со своими бумагами, наконец спросил:
— Других имен у вас нет?
— Нет.
— Вы родились третьего января тысяча девятьсот пятьдесят шестого года?
— Да.
— Прошу ответчицу говорить громче.
Он произнес эти слова так, будто выполнял обязательный для судебных заседаний ритуал. Впрочем, так оно и было, безотносительно к отвратительной акустике в зале. К тому же ответчики, как правило, не привыкли выступать перед публикой, а мрачная и враждебная обстановка и вовсе их угнетала. Судья продолжал:
— Обвинение представляет старший прокурор Стен-Роберт Ульссон.
Бульдозер никак не реагировал, продолжая сосредоточенно листать свои бумаги.
— Старший прокурор Стен-Роберт Ульссон здесь? — спросил судья бесцветным голосом, хотя отлично знал его в лицо.
Бульдозер подскочил.
— Да-да, — торопливо произнес он, — я здесь, здесь.
— Кто представляет истца?
— По данному делу не предъявлено иска, — сказал Бульдозер.
— Защиту осуществляет адвокат Гедобальд Роксен.
Наступила тишина. Все озирались кругом. Судебный пристав выглянул в коридор. Рокотун не появлялся.
— Адвокат Роксен, очевидно, опаздывает, — заключил наконец помощник судьи.
Он посовещался вполголоса с судьей, и тот объявил:
— Проверим пока наличие свидетелей. Обвинитель вызвал двух свидетелей: кассиршу Черстин Франсен и сержанта полиции Кеннета Квастму.
Оба свидетеля подтвердили свое присутствие.
— Защита вызвала следующих лиц: комиссара уголовной полиции Мартина Бека, сержанта полиции Карла Кристианссона, директора банка Румфорда Бундессона и учительницу домоводства Хеди-Марию Вирен.
Все названные подтвердили свое присутствие. Помолчав, судья объявил:
— Защитник вызвал также в качестве свидетеля продюсера Вальтера Петруса, но таковой заявил, что занят и к тому же не имеет никакого отношения к данному делу.
Кто-то из присяжных хихикнул.
— Свидетелям предлагается покинуть зал. Подчиняясь распоряжению судьи, оба полицейских, одетые, как всегда в таких случаях, в форменные брюки, черные ботинки и малоприглядные штатские куртки, Мартин Бек, директор банка, учительница и кассирша вышли в коридор.
В зале, кроме членов суда, остались ответчица, охранница и публика в количестве одного человека.
Бульдозер Ульссон минуты две прилежно изучал свои бумаги, потом с любопытством воззрился на единственную слушательницу.
Она держала в руках блокнот для стенографирования. Бульдозер прикинул, что ей лет тридцать пять. Рост ниже среднего, метр шестьдесят, не больше, волосы белокурые, прямые, не очень длинные. Одета в застиранные джинсы и рубашку неопределенного цвета. На широких загорелых ступнях с прямыми пальцами — босоножки; под тонкой тканью рубашки угадывались плоские груди с большими сосками.
Самым примечательным в ее облике было скуластое лицо с крупным носом и внимательные голубые глаза, которые поочередно останавливались на присутствующих. Особенно долго рассматривала она ответчицу и Бульдозера Ульссона; последнего она буквально сверлила взглядом так, что он встал, взял стакан воды и сел позади нее. Слушательница тотчас обернулась и перехватила его взгляд.
Она отнюдь не отвечала его идеалу женщины, если у него вообще был такой идеал, но его терзало любопытство, кто она, собственно, такая. Глядя на нее со спины, он отметил крепкое телосложение без намека на полноту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96