Бывает, конечно, у уставших жить и психопатов — являются с повинной. Но едва оклемаются от шока, сразу поворачивают оглобли в степь самообороны или невменяемости.
Варвара Линева предвосхитила выводы породнивших микроскопы и компьютеры специалистов, рассказав о раннем визите Леши Трофимова. Она как бы легализовала капсулу со снотворным из сумки Зинаиды — пользовалась подруга их общими медикаментами. Она свое незыблемое алиби в лице Виталия Кропотова продемонстрировала.
И вновь установились тишь да гладь.
Краснова предстала в воображении сыскарей особой, мягко говоря, неуравновешенной. Линева чистосердечным признанием загодя «отмазалась» от двух гробов. Получалось возвращение к первой версии: Зина тайно от Вари и Леши ублажала кобелей не первой молодости, однажды некто Загорский не выдержал…
Но в «убойщики» идут те, кто стремится вперед и не оглядывается назад. Они невозвращенцы по определению. Возвращаются ведь для того, чтобы переосмыслить и покаяться. Или заработать в знакомой обстановке. Когда Варвара всех угомонила, каждый, оказывается, не дремал и ковырял свой струп на ранке. Сергей Балков обратил внимание на то, что паспорт Загорского перед последним в жизни третьим документальным снимком был новехонек, будто принадлежал домохозяйке прежней формации — ни круизов, ни гостиниц с любовниками, незачем вынимать из шкатулки десятилетиями. На вкус Сергея мужицкое удостоверение личности подлежало засаливанию в карманах старых пиджаков и ополаскиванию в пивных лужицах.
Бориса Юрьева покоробило то', что нынешние невесты, шутя, представляют яд противозачаточным средством. Юрьев неутомимо искал спутницу жизни с внешностью перспективной фотомодели и внутренним миром состоявшейся монахини. Случается, запросы у парня великие, а зарплата мизерная. Именно он объявил откровения Варвары Линевой белибердой. И надулся, когда Измайлов возразил:
— Не мы, черт нынешних девок разберет. Их всегда один черт поштучно спьяну разбирал.
— Виктор Николаевич, детский сад это. Одна зелье в чашку высыпает, другая в салфетку отсыпает.
Собственно, Борис, несколько лет наблюдавший людей вблизи, с натяжкой, но верил всему. Кроме случайного появления совершенно незнакомого мужчины в аскетичной обители двух дев.
Оговорись Варвара, что мельком видела потенциального покойника, Юрьеву полегчало бы.
Странно, но в первое посещение, как выражаются чиновники, голубчик мой Виктор Николаевич Измайлов воспринял Варварины бредни серьезно. И перечил ей, и дальнейшими контактами с милицией грозил, но ничему не удивлялся.
Стремятся двадцатилетние фифы наперегонки покончить с собой? Ради бога. Приблудился к Зинаиде незнакомец, чтобы отбросить коньки? Не страшно.
Встретила Варвара перед попыткой отравления олицетворение собственной мечты — Виталика Кропотова? Пожалуйста.
Гораздо позже Вик сказал мне:
— С тобой свяжешься — будешь воспринимать любые выкрутасы представительниц противоположного пола как должное.
Что правда, то правда. Но Измайлов лукавил. Когда Варвара Линева после сна на диване в его кабинете вышла в круг света от настольной лампы с заколкой в зубах, усмирила волосы, а после зевнула, полковник сделал какие-то свои выводы.
Я утверждала, что она необыкновенно строга с мужчинами, сама Варвара отрекомендовалась синим чулком, а он предложил Борису роль не пастыря, но соблазнителя. Так я и не разобрала, что произошло с Виком. Наверное, влюбился, как Юрьев. Варенька обладала неукротимой женственностью. Ведь и Сергей Балков в итоге не устоял. Но об этом потом.
Заключения патологоанатома и других экспертов поставили ментов по стойке смирно, но эффект внезапности благодаря Линевой не состоялся. Сперма во влагалище Красновой и «пальчики» на бутылке от шампанского не принадлежали господину Загорскому. Но уже поведал о проведенном с Зинаидой утре Леша Трофимов. Загорский погиб от воздушной эмболии, а не по воле естественных причин. Паспорт липовый, жертва превратилась в лже-Загорского. Так предчувствовали, что придется распутывать, не разматывать, клубок. По мере возможности, разумеется. А ментовские возможности часто равняются шалой удаче, так что и дергаться нечего. Не переберись я к Варваре в запале журналистского расследования, гнули бы Балков с Юрьевым свою линию: дочка хирурга с помощью медсестры умертвила лично ей надоевшего дядечку и почти сразу отправилась на доклад к господу богу.
И смерть Славы воспринималась бы иначе, не переполоши я всех с наркотиками, не привяжись к Лене и Сане.
Сергей Балков моего вмешательства в ход расследования не замалчивал. В злонамеренности не упрекал, и на том спасибо. Но разве я в состоянии была этаким цитрамоном ликвидировать их мигрени? Почему шприц и жгут, потребные для внутривенной инъекции лже-Загорскому, пропали, а тот же паспорт нет? Почему открыто интересовавшегося Красновой и Трофимовым Славу «замочили» именно после гибели Зины и появления Лешиной мамочки на студенческом междусобойчике? Почему, в конце концов, убитый в жилище наркоторговки и наркоманки человек был снабжен удостоверением личности, некогда принадлежавшим создателю антинаркотической общественной организации? Само собой, парням Измайлова не у меня было занимать добросовестности. Но мое присутствие рядом с Линевой их подстегивало.
Убийство милицейского информатора и автора своеобразной версии ввоза и распространения таблетированных синтетических наркотиков семействами Красновых и Трофимовых стояло особняком. Вроде и увязывалось оно в общий узел, и тем не менее выпирало из него.
Неведомый парень передал приглашение для Славы на вечернюю прогулку в университете, а не оставил конверт у вахтера. Следовательно, в общежитии его знали. Но тогда не проще ли было бы условиться со Славой о встрече один на один? Ладно, способ доставки послания студента не удивил. Он отправился на рандеву, намекнув на прибыль. «Осведомительских» принципиально не брал.
Значит, не с наркотиками свидание было связано?
Напротив арки, за которой его зарезали, Слава купил семечек. Бабулька торговка опознать спутника юноши не бралась, зато уверяла, что они дружелюбно беседовали.
С лав а: Обожаю полугорелые семечки.
Его приятель: Стоит ли загружать карманы мусором?
Пенсионерка обиделась и громко возмущалась тем, что ее товар назвали мусором. Комментариев по поводу эпитета «полугорелые» не возникло. Через четверть часа бабка поспешила к телевизору и возвращения предполагаемого убийцы не застала. Усилиями почтальона и продавщицы семечек составили словесный портрет молодого человека, выманившего Славу: не достигший тридцатилетия славянин без особых примет в коричневой кожаной куртке и трикотажной шапочке, коими при желании можно выстлать пространство между домами города любой величины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Варвара Линева предвосхитила выводы породнивших микроскопы и компьютеры специалистов, рассказав о раннем визите Леши Трофимова. Она как бы легализовала капсулу со снотворным из сумки Зинаиды — пользовалась подруга их общими медикаментами. Она свое незыблемое алиби в лице Виталия Кропотова продемонстрировала.
И вновь установились тишь да гладь.
Краснова предстала в воображении сыскарей особой, мягко говоря, неуравновешенной. Линева чистосердечным признанием загодя «отмазалась» от двух гробов. Получалось возвращение к первой версии: Зина тайно от Вари и Леши ублажала кобелей не первой молодости, однажды некто Загорский не выдержал…
Но в «убойщики» идут те, кто стремится вперед и не оглядывается назад. Они невозвращенцы по определению. Возвращаются ведь для того, чтобы переосмыслить и покаяться. Или заработать в знакомой обстановке. Когда Варвара всех угомонила, каждый, оказывается, не дремал и ковырял свой струп на ранке. Сергей Балков обратил внимание на то, что паспорт Загорского перед последним в жизни третьим документальным снимком был новехонек, будто принадлежал домохозяйке прежней формации — ни круизов, ни гостиниц с любовниками, незачем вынимать из шкатулки десятилетиями. На вкус Сергея мужицкое удостоверение личности подлежало засаливанию в карманах старых пиджаков и ополаскиванию в пивных лужицах.
Бориса Юрьева покоробило то', что нынешние невесты, шутя, представляют яд противозачаточным средством. Юрьев неутомимо искал спутницу жизни с внешностью перспективной фотомодели и внутренним миром состоявшейся монахини. Случается, запросы у парня великие, а зарплата мизерная. Именно он объявил откровения Варвары Линевой белибердой. И надулся, когда Измайлов возразил:
— Не мы, черт нынешних девок разберет. Их всегда один черт поштучно спьяну разбирал.
— Виктор Николаевич, детский сад это. Одна зелье в чашку высыпает, другая в салфетку отсыпает.
Собственно, Борис, несколько лет наблюдавший людей вблизи, с натяжкой, но верил всему. Кроме случайного появления совершенно незнакомого мужчины в аскетичной обители двух дев.
Оговорись Варвара, что мельком видела потенциального покойника, Юрьеву полегчало бы.
Странно, но в первое посещение, как выражаются чиновники, голубчик мой Виктор Николаевич Измайлов воспринял Варварины бредни серьезно. И перечил ей, и дальнейшими контактами с милицией грозил, но ничему не удивлялся.
Стремятся двадцатилетние фифы наперегонки покончить с собой? Ради бога. Приблудился к Зинаиде незнакомец, чтобы отбросить коньки? Не страшно.
Встретила Варвара перед попыткой отравления олицетворение собственной мечты — Виталика Кропотова? Пожалуйста.
Гораздо позже Вик сказал мне:
— С тобой свяжешься — будешь воспринимать любые выкрутасы представительниц противоположного пола как должное.
Что правда, то правда. Но Измайлов лукавил. Когда Варвара Линева после сна на диване в его кабинете вышла в круг света от настольной лампы с заколкой в зубах, усмирила волосы, а после зевнула, полковник сделал какие-то свои выводы.
Я утверждала, что она необыкновенно строга с мужчинами, сама Варвара отрекомендовалась синим чулком, а он предложил Борису роль не пастыря, но соблазнителя. Так я и не разобрала, что произошло с Виком. Наверное, влюбился, как Юрьев. Варенька обладала неукротимой женственностью. Ведь и Сергей Балков в итоге не устоял. Но об этом потом.
Заключения патологоанатома и других экспертов поставили ментов по стойке смирно, но эффект внезапности благодаря Линевой не состоялся. Сперма во влагалище Красновой и «пальчики» на бутылке от шампанского не принадлежали господину Загорскому. Но уже поведал о проведенном с Зинаидой утре Леша Трофимов. Загорский погиб от воздушной эмболии, а не по воле естественных причин. Паспорт липовый, жертва превратилась в лже-Загорского. Так предчувствовали, что придется распутывать, не разматывать, клубок. По мере возможности, разумеется. А ментовские возможности часто равняются шалой удаче, так что и дергаться нечего. Не переберись я к Варваре в запале журналистского расследования, гнули бы Балков с Юрьевым свою линию: дочка хирурга с помощью медсестры умертвила лично ей надоевшего дядечку и почти сразу отправилась на доклад к господу богу.
И смерть Славы воспринималась бы иначе, не переполоши я всех с наркотиками, не привяжись к Лене и Сане.
Сергей Балков моего вмешательства в ход расследования не замалчивал. В злонамеренности не упрекал, и на том спасибо. Но разве я в состоянии была этаким цитрамоном ликвидировать их мигрени? Почему шприц и жгут, потребные для внутривенной инъекции лже-Загорскому, пропали, а тот же паспорт нет? Почему открыто интересовавшегося Красновой и Трофимовым Славу «замочили» именно после гибели Зины и появления Лешиной мамочки на студенческом междусобойчике? Почему, в конце концов, убитый в жилище наркоторговки и наркоманки человек был снабжен удостоверением личности, некогда принадлежавшим создателю антинаркотической общественной организации? Само собой, парням Измайлова не у меня было занимать добросовестности. Но мое присутствие рядом с Линевой их подстегивало.
Убийство милицейского информатора и автора своеобразной версии ввоза и распространения таблетированных синтетических наркотиков семействами Красновых и Трофимовых стояло особняком. Вроде и увязывалось оно в общий узел, и тем не менее выпирало из него.
Неведомый парень передал приглашение для Славы на вечернюю прогулку в университете, а не оставил конверт у вахтера. Следовательно, в общежитии его знали. Но тогда не проще ли было бы условиться со Славой о встрече один на один? Ладно, способ доставки послания студента не удивил. Он отправился на рандеву, намекнув на прибыль. «Осведомительских» принципиально не брал.
Значит, не с наркотиками свидание было связано?
Напротив арки, за которой его зарезали, Слава купил семечек. Бабулька торговка опознать спутника юноши не бралась, зато уверяла, что они дружелюбно беседовали.
С лав а: Обожаю полугорелые семечки.
Его приятель: Стоит ли загружать карманы мусором?
Пенсионерка обиделась и громко возмущалась тем, что ее товар назвали мусором. Комментариев по поводу эпитета «полугорелые» не возникло. Через четверть часа бабка поспешила к телевизору и возвращения предполагаемого убийцы не застала. Усилиями почтальона и продавщицы семечек составили словесный портрет молодого человека, выманившего Славу: не достигший тридцатилетия славянин без особых примет в коричневой кожаной куртке и трикотажной шапочке, коими при желании можно выстлать пространство между домами города любой величины.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38