— Токитиро обернулся. — Чем могу служить?
Его попросили немного подождать и пошли за Уконом. Каменщикам и грузчикам объявили об окончании работ, и они большими группами потянулись домой. Укон обсуждал с десятниками план на завтра.
— Обезьяна? Вы его задержали? Тащите сюда! Надо немедленно отучить его от дурных привычек, — приказал Укон.
Токитиро подвели к Укону. Юноша не поздоровался, не поклонился. «Вы меня звали, так не тратьте попусту время!» — словно бы говорил он надменным видом.
Укон разгневался. По праву происхождения он был несравнимо выше этого юнца. Отцом Укона был Ямабути Саманоскэ, комендант крепости Наруми и один из старших советников клана Ода. Выскочка в синем плаще вообще неизвестно какого рода.
— Как ты себя ведешь? — Лицо Укона налилось кровью. — Обезьяна! Эй, Обезьяна! — произнес Укон, но Токитиро на сей раз не ответил.
Все — от Нобунаги и до друзей Токитиро — называли его Обезьяной. Прозвище, казалось, не задевало его.
— Обезьяна! Оглох?
— Какая глупость!
— О чем ты?
— Глупо останавливать человека, чтобы оскорблять его. Какая еще обезьяна?
— Я назвал тебя так, как и все. Я подолгу бываю в крепости Наруми, поэтому забыл твое имя. Неужели я тебя обидел?
— Да, не всем позволительно называть меня так.
— Значит, я из тех, кому это непозволительно?
— Вот именно!
— Помолчи, сейчас мы разберемся в твоем проступке. Почему ты каждый день топчешь наши строительные материалы? Почему не здороваешься как полагается?
— Это преступление?
— Тебя, похоже, не учили этикету. Я говорю об этом, потому что со временем ты можешь стать самураем. Воин должен иметь хорошие манеры. Каждое утро ты брезгливо оглядываешь наши работы и что-то злобно бормочешь себе под нос. Восстановительные работы осуществляются по тому же воинскому уставу, что и сражения с врагом. Глупец ты несчастный! Запомни, еще одного проступка я тебе не прощу. Я понимаю, простой слуга из свиты князя, получив должность самурая, от восторга теряет голову.
Укон расхохотался, окинул самодовольным взглядом подчиненных и десятников и повернулся спиной к Токитиро, подчеркивая собственное превосходство.
Десятники, решив, что выяснение отношений закончилось, вновь обступили Укона и заговорили о завтрашних работах. Токитиро, глядя в сторону Укона, не собирался уходить.
— С тобой все, Киносита! — бросил ему один из подчиненных Укона.
— Запомни этот урок! — добавил другой.
— А сейчас ступай своей дорогой! — сказал третий.
Они хотели побыстрее спровадить Токитиро, но юноша не обращал на них внимания. Он молча сверлил взглядом спину самурая. Гордость, переполнив душу Токитиро, выплеснулась наружу неудержимым хохотом.
Десятники и подчиненные Укона недоуменно уставились на конюшего.
— Над чем смеешься? — обернулся к нему Укон.
— Ты мне смешон, — давясь от смеха, ответил Токитиро.
— Негодяй! Стоило простить этого урода, так он нос задрал! Невиданная дерзость! Строительные работы подчинены воинскому уставу. Слышишь, замухрышка? Поди сюда! — Укон положил ладонь на рукоять большого меча. Противник его по-прежнему неподвижно стоял на месте. — Схватите его! Сейчас я с ним расправлюсь!
Подчиненные Укона мгновенно окружили Токитиро, но он молча глядел на них, посмеиваясь. Все считали его чудаком, но его поведение в минуту опасности настолько поразило людей, что никто не осмеливался дотронуться до юноши хотя бы пальцем.
— Господин Укон, вы великий мастер словесной брани. Жаль, что в других делах вы не так сильны.
— Что? Что ты сказал?
— Почему, по-вашему, на восстановительных работах действует воинский устав? Вы сами объявили об этом, но, бьюсь об заклад, совсем не понимаете причины. Вы — никудышный начальник, а еще удивляетесь моему смеху.
— Невероятная наглость! Да еще по отношению к должностному лицу моего ранга! Ах ты, урод!
— Слушайте все! — Токитиро выпятил грудь. — У нас сейчас война или мир? Тот, кто не понимает этого, — безнадежный глупец. Крепость Киёсу в кольце врагов: Имагава Ёсимото и Такэда Сингэн на востоке, Асакура Ёсикагэ и Сайто Ёситацу на севере, Сасаки и Асаи на западе и Токугава из Микавы на юге!
Речь Токитиро увлекла слушателей. Его голос звучал самоуверенно, а ведь он говорил не о собственных обидах, а о том, что касалось жизни всех присутствующих. Они жадно слушали Токитиро, повинуясь магическому воздействию его страстного голоса.
— Вассалы уповают на неприступность стен Киёсу, но что это за крепость, если ее стены рушатся даже от ветра! Восстановление крепостной стены отняло три недели, а конца работам не видно! Значит, работами руководит бездарный человек. А если враг, воспользовавшись случаем, сегодня ночью пойдет на штурм?
Крепостные укрепления должны возводиться по трем правилам. Во-первых, строить быстро и скрытно. Во-вторых, не распылять сил при строительстве, то есть всякие украшения хороши лишь в мирное время. И в-третьих, необходимо поддерживать постоянную готовность к отражению внезапного нападения, несмотря на трудности, связанные с проведением работ. Наиболее слабое и уязвимое место в любых укреплениях состоит в возможности пролома в стене. Судьба всей провинции может оказаться плачевной из-за единственной трещины в стене.
Укон пытался что-то вставить, но красноречие Токитиро подавляло его, и у старшего самурая бессильно дрожали губы. Десятники слушали Токитиро разинув рты. И каждое его слово было верным, поэтому никто не смел перебить его или силой оборвать его речь. Люди уже не понимали, кто здесь истинный начальник.
— Зададим неучтивый вопрос. Как господин Укон справляется с поставленной задачей? Как соблюдает указанные правила? Где быстрота? Где скрытность работ? Где постоянная готовность отразить удар? Минул почти месяц, а ни одного кэна стены не восстановлено. Конечно, требуется время, но утверждать, что на восстановительных работах действует тот же воинский устав, что и на поле боя, и руководить так, как господин Укон, — пустое бахвальство. Будь я лазутчиком из вражеской провинции, я бы сообразил, что атаковать нужно сейчас и здесь, в слабой точке укреплений. Безответственно и глупо надеяться, что ничего подобного не случится! И тратить время на искусную отделку, словно удалившийся на покой аристократ возводит у себя в саду чайный домик!
Подобная нерадивость ставит всех, несущих службу в крепости, в опасное положение. Чем сторожить проходы, не лучше ли обсудить возможность ускорения работ? Понимаете? Это общее дело, а не только начальника. — Токитиро весело рассмеялся. — Ладно, простите меня. Я нагрубил, но на душе накипело, вот я и высказался начистоту. Мы все должны денно и нощно заботиться о неприступности крепости. Стемнело уже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366
Его попросили немного подождать и пошли за Уконом. Каменщикам и грузчикам объявили об окончании работ, и они большими группами потянулись домой. Укон обсуждал с десятниками план на завтра.
— Обезьяна? Вы его задержали? Тащите сюда! Надо немедленно отучить его от дурных привычек, — приказал Укон.
Токитиро подвели к Укону. Юноша не поздоровался, не поклонился. «Вы меня звали, так не тратьте попусту время!» — словно бы говорил он надменным видом.
Укон разгневался. По праву происхождения он был несравнимо выше этого юнца. Отцом Укона был Ямабути Саманоскэ, комендант крепости Наруми и один из старших советников клана Ода. Выскочка в синем плаще вообще неизвестно какого рода.
— Как ты себя ведешь? — Лицо Укона налилось кровью. — Обезьяна! Эй, Обезьяна! — произнес Укон, но Токитиро на сей раз не ответил.
Все — от Нобунаги и до друзей Токитиро — называли его Обезьяной. Прозвище, казалось, не задевало его.
— Обезьяна! Оглох?
— Какая глупость!
— О чем ты?
— Глупо останавливать человека, чтобы оскорблять его. Какая еще обезьяна?
— Я назвал тебя так, как и все. Я подолгу бываю в крепости Наруми, поэтому забыл твое имя. Неужели я тебя обидел?
— Да, не всем позволительно называть меня так.
— Значит, я из тех, кому это непозволительно?
— Вот именно!
— Помолчи, сейчас мы разберемся в твоем проступке. Почему ты каждый день топчешь наши строительные материалы? Почему не здороваешься как полагается?
— Это преступление?
— Тебя, похоже, не учили этикету. Я говорю об этом, потому что со временем ты можешь стать самураем. Воин должен иметь хорошие манеры. Каждое утро ты брезгливо оглядываешь наши работы и что-то злобно бормочешь себе под нос. Восстановительные работы осуществляются по тому же воинскому уставу, что и сражения с врагом. Глупец ты несчастный! Запомни, еще одного проступка я тебе не прощу. Я понимаю, простой слуга из свиты князя, получив должность самурая, от восторга теряет голову.
Укон расхохотался, окинул самодовольным взглядом подчиненных и десятников и повернулся спиной к Токитиро, подчеркивая собственное превосходство.
Десятники, решив, что выяснение отношений закончилось, вновь обступили Укона и заговорили о завтрашних работах. Токитиро, глядя в сторону Укона, не собирался уходить.
— С тобой все, Киносита! — бросил ему один из подчиненных Укона.
— Запомни этот урок! — добавил другой.
— А сейчас ступай своей дорогой! — сказал третий.
Они хотели побыстрее спровадить Токитиро, но юноша не обращал на них внимания. Он молча сверлил взглядом спину самурая. Гордость, переполнив душу Токитиро, выплеснулась наружу неудержимым хохотом.
Десятники и подчиненные Укона недоуменно уставились на конюшего.
— Над чем смеешься? — обернулся к нему Укон.
— Ты мне смешон, — давясь от смеха, ответил Токитиро.
— Негодяй! Стоило простить этого урода, так он нос задрал! Невиданная дерзость! Строительные работы подчинены воинскому уставу. Слышишь, замухрышка? Поди сюда! — Укон положил ладонь на рукоять большого меча. Противник его по-прежнему неподвижно стоял на месте. — Схватите его! Сейчас я с ним расправлюсь!
Подчиненные Укона мгновенно окружили Токитиро, но он молча глядел на них, посмеиваясь. Все считали его чудаком, но его поведение в минуту опасности настолько поразило людей, что никто не осмеливался дотронуться до юноши хотя бы пальцем.
— Господин Укон, вы великий мастер словесной брани. Жаль, что в других делах вы не так сильны.
— Что? Что ты сказал?
— Почему, по-вашему, на восстановительных работах действует воинский устав? Вы сами объявили об этом, но, бьюсь об заклад, совсем не понимаете причины. Вы — никудышный начальник, а еще удивляетесь моему смеху.
— Невероятная наглость! Да еще по отношению к должностному лицу моего ранга! Ах ты, урод!
— Слушайте все! — Токитиро выпятил грудь. — У нас сейчас война или мир? Тот, кто не понимает этого, — безнадежный глупец. Крепость Киёсу в кольце врагов: Имагава Ёсимото и Такэда Сингэн на востоке, Асакура Ёсикагэ и Сайто Ёситацу на севере, Сасаки и Асаи на западе и Токугава из Микавы на юге!
Речь Токитиро увлекла слушателей. Его голос звучал самоуверенно, а ведь он говорил не о собственных обидах, а о том, что касалось жизни всех присутствующих. Они жадно слушали Токитиро, повинуясь магическому воздействию его страстного голоса.
— Вассалы уповают на неприступность стен Киёсу, но что это за крепость, если ее стены рушатся даже от ветра! Восстановление крепостной стены отняло три недели, а конца работам не видно! Значит, работами руководит бездарный человек. А если враг, воспользовавшись случаем, сегодня ночью пойдет на штурм?
Крепостные укрепления должны возводиться по трем правилам. Во-первых, строить быстро и скрытно. Во-вторых, не распылять сил при строительстве, то есть всякие украшения хороши лишь в мирное время. И в-третьих, необходимо поддерживать постоянную готовность к отражению внезапного нападения, несмотря на трудности, связанные с проведением работ. Наиболее слабое и уязвимое место в любых укреплениях состоит в возможности пролома в стене. Судьба всей провинции может оказаться плачевной из-за единственной трещины в стене.
Укон пытался что-то вставить, но красноречие Токитиро подавляло его, и у старшего самурая бессильно дрожали губы. Десятники слушали Токитиро разинув рты. И каждое его слово было верным, поэтому никто не смел перебить его или силой оборвать его речь. Люди уже не понимали, кто здесь истинный начальник.
— Зададим неучтивый вопрос. Как господин Укон справляется с поставленной задачей? Как соблюдает указанные правила? Где быстрота? Где скрытность работ? Где постоянная готовность отразить удар? Минул почти месяц, а ни одного кэна стены не восстановлено. Конечно, требуется время, но утверждать, что на восстановительных работах действует тот же воинский устав, что и на поле боя, и руководить так, как господин Укон, — пустое бахвальство. Будь я лазутчиком из вражеской провинции, я бы сообразил, что атаковать нужно сейчас и здесь, в слабой точке укреплений. Безответственно и глупо надеяться, что ничего подобного не случится! И тратить время на искусную отделку, словно удалившийся на покой аристократ возводит у себя в саду чайный домик!
Подобная нерадивость ставит всех, несущих службу в крепости, в опасное положение. Чем сторожить проходы, не лучше ли обсудить возможность ускорения работ? Понимаете? Это общее дело, а не только начальника. — Токитиро весело рассмеялся. — Ладно, простите меня. Я нагрубил, но на душе накипело, вот я и высказался начистоту. Мы все должны денно и нощно заботиться о неприступности крепости. Стемнело уже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359 360 361 362 363 364 365 366