- Взгляни на нее, - шепнул он, склоняясь над мертвой женщиной, лежавшей в грубом неокрашенном гробу. - видишь, как она еще красива.
Я едва сдержала крик. Это была та самая женщина, которую мы откопали прошлой ночью. Я подошла поближе и внимательно осмотрела ее. Несмотря на серо-зеленый цвет кожи, который не мог скрыть даже грим, в ней было что-то живое. Казалось, будто она улыбается своей собственной смерти. Ее тонкий нос венчали круглые очки без стекол. Яркие выкрашенные губы были полуоткрыты, обнажая прекрасные белые зубы. Ее длинное тело было завернуто в мантию, отделанную белым. На подставке лежала красно-черная деревянная маска дьявола, украшенная двумя угрожающе вывернутыми рогами барана.
- Она была очень красива и очень дорога для меня, - сказал мужчина, расправляя складку на мантии.
- Невероятно, как она еще красива, - согласилась я с ним. Боясь, что он перестанет говорить со мной, я не стала задавать ему вопросы.
С волнением продолжая расправлять красную мантию, он подробно рассказал мне о том, как они выкопали ее из могилы на кладбище вблизи Курмины и принесли в его дом.
Внезапно он взглянул на меня и понял, что я здесь посторонняя. Он осмотрел меня с любопытством.
- Ох, милая моя! Ну что я за хозяин? - воскликнул он. - я все говорю и говорю, а еще не предложил тебе ни еды, ни питья. - он взял меня за руку и представился: - я - Лоренцо Паз.
Я хотела сказать ему, что мне кусок в горло не полезет, но он быстро провел меня через узкий проход на кухню.
Здесь у керосиновой плиты хозяйничала Мерседес Перальта. Она размешивала какую-то стряпню из лекарственных растений, которые принесла с собой. - ты лучше похорони ее поскорее, Лоренцо, - сказала она. - не надо слишком долго держать ее над землей.
- Она еще хороша, - уверял ее мужчина. - я уверен, ее муж отвалил солидный куш тем, кто бальзамировал ее в Курмине. Для большей надежности я посыпал гроб негашеной известью, а ее тело обернул в ткань, пропитанную керосином и креозолом. - он умоляюще посмотрел на целительницу. - я должен быть уверен, что ее дух последует за нами.
Кивнув, донья Мерседес продолжала мешать свою стряпню.
Лоренцо Паз наполнил ромом две эмалированные кружки. Он подал одну мне, а другую - донье Мерседес. - мы похороним ее, как только она остынет, - пообещал он и вышел в другую комнату.
- Кем была эта мертвая женщина? - спросила я донью Мерседес и села на кипу сухих пальмовых листьев, сложенных у стены.
- Для тех, кто тратит большую часть своего времени на изучение людей, ты не очень наблюдательна, - заметила она, мягко улыбаясь. - я указывала тебе на нее несколько раз прежде. Она была женой фармацевта.
- Шведка? - ошеломлено спросила я. - но почему?.. - конец моей фразы потонул в шумном хохоте мужчин в соседней комнате.
- Я думаю, они узнали, что ты была той, кто держал фонарь прошлой ночью, - сказала донья Мерседес и вышла в другую комнату посмеяться вместе с мужчинами.
Непривычная к спиртному, я почувствовала, что фактически засыпаю. Голоса мужчин, их смех, а несколько позже ритмичный стук молотка доносились до меня как будто издалека.
12
Ближе к вечеру мужчины ушли с гробом на кладбище, а я и донья Мерседес отправились в деревню.
- Интересно, где все люди? - спросила я. Кроме девчушки, стоявшей у дверей с голым карапузом на спине, и нескольких собак, лежавших в тени домов, на площади никого не было.
- На кладбище, - сказала донья Мерседес, направляясь через площадь к церкви. - сегодня день поминовения умерших. Люди приводят в порядок могилы своих покойных родственников и молятся за них.
Внутри церкви было прохладно и сумрачно. Последние нити солнечного света, дробясь цветными стеклами узких окон, падали вниз, освещая статуи святых в стенных нишах. Распятие в натуральную величину, с разорванной, вывернутой плотью и упавшей, кровоточащей головой, освещенной ярким светом, возвышалось на алтаре. Справа от распятия стояла статуя счастливой девы из Коромото, облаченной в голубую бархатную накидку с вышитыми звездами. Слева был косоглазый образ святого иоанна, в узкополой шляпе и в красном фланелевом плаще, порванном и пыльном, небрежно наброшенном на его плечи.
Донья Мерседес потушила пламя семи свечей, горевших на алтаре, положила их в свою корзину и зажгла семь новых. Она закрыла глаза и, сложив руки, прочла длинную молитву.
Солнце едва мерцало за холмами, когда мы вышли из церкви. Малиновые и оранжевые облака, украшенные закатом, медленно тянулись к морю в золотистых сумерках. Когда мы пришли на кладбище, было уже темно.
Казалось, что здесь собралась вся деревня. Мужчины и женщины, присев возле могилы, молились тихими голосами, окруженные горящими свечами.
Мы прошли вдоль низкой кладбищенской стены к уединенному месту, где отдыхали Лоренцо Паз и его друзья. Они уже опустили гроб в землю и забросали его грунтом. Их лица, освещенные расположенными по кругу свечами, превратились в абстрактные маски, чьи призрачные формы скорее годились тем, кто был погребен под нами. Как только они заметили Мерседес Перальту, они ретиво бросились устанавливать крест в изголовье могилы. Сделав это, они исчезли, быстро и беззвучно, как если бы их поглотила тьма.
- Сейчас мы вызовем сюда духа Бирджит Брицены, - сказала донья Мерседес, доставая из корзины семь свечей, которые взяла с церковного алтаря, и столько же сигар. Воткнув свечи в мягкий грунт на вершине могилы, она зажгла их и сунула в рот первую сигару. - следи внимательно, шепнула она, передавая мне остальные сигары. - когда я выкурю ее, у тебя уже должна быть раскурена следующая.
Делая глубокие затяжки, она выпустила дым в четырех главных направлениях. Она сидела у могилы и непрерывно курила, шепча заклинания низким дребезжащим голосом.
Казалось, что табачный дым выходил не из ее рта, а прямо из-под земли. Тонко струясь, он окутывал нас облаком. Очарованная, я сидела возле нее, подавала сигару за сигарой и слушала ее мелодичное, но непонятное пение.
Когда она начала передвигать свою левую руку над могилой, я придвинулась к ней поближе. Мне казалось, что она встряхивает трещоткой, но в руке у нее ничего не было видно. Я только слышала трескучий звук зерен или, возможно, мелкой гальки, которую она быстро перекатывала в руке. Крошечные искры, словно светлячки, выскакивали между ее сжатых пальцев. Она начала насвистывать странный мотив, который стал вскоре неотличим от шуршащего шума.
Из дыма выплыла высокая фигура, облаченная в длинную мантию и колпак. Я прижала руку ко рту, заглушая нервный смех. Я считала, что еще нахожусь под воздействием рома и принимаю участие в каком-то трюке, который, возможно, является частью дневного праздненства в память умерших.
Полностью поглощенная, я следила за фигурой, вышедшей из дымного круга и бредущей к кладбищенской стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62