Ну, сообразно ли
это? По-моему, Иван Матвеич, как истинный сын отечества, должен еще
радоваться и гордиться тем, что собою ценность иностранного крокодила
удвоил, а пожалуй, еще и утроил. Это для привлечения надобно-с. Удастся
одному, смотришь, и другой с крокодилом приедет, а третий уж двух и трех
зараз привезет, а около них капиталы группируются. Вот и буржуазия. Надобно
поощрять-с.
- Помилуйте, Тимофей Семеныч! - вскричал я, - да вы требуете почти
неестественного самоотвержения от бедного Ивана Матвеича!
- Ничего я не требую-с и прежде всего прошу вас - как уже и прежде просил -
сообразить, что я не начальство и, стало быть, требовать ни от кого и
ничего не могу. Как сын отечества говорю, то есть говорю не как "Сын
отечества", а просто как сын отечества говорю. Опять-таки кто ж велел ему
влезть в крокодила? Человек солидный, человек известного чина, состоящий в
законном браке, и вдруг - такой шаг! Сообразно ли это?
- Но ведь этот шаг случился нечаянно-с.
- А кто его знает? И притом из каких сумм заплатить крокодильщику,
скажите-ка?
- Разве в счет жалованья, Тимофей Семеныч?
- Достанет ли-с?
- Недостанет, Тимофей Семеныч, - отвечал я с грустью. - Крокодильщик
сначала испугался, что лопнет крокодил, а потом, как убедился, что все
благополучно, заважничал и обрадовался, что может цену удвоить.
- Утроить, учетверить разве! Публика теперь прихлынет, а крокодильщики
ловкий народ. К тому же и мясоед, склонность к увеселениям и потому,
повторяю, прежде всего пусть Иван Матвеич наблюдает инкогнито, пусть не
торопится. Пусть все, пожалуй, знают, что он в крокодиле, но не знают
официально. В этом отношении Иван Матвеич находится даже в особенно
благоприятных обстоятельствах, потому что числится за границей. Скажут, что
в крокодиле, а мы и не поверим. Это можно так подвести. Главное - пусть
выжидает, да и куда ему спешить?
- Ну, а если...
- Не беспокойтесь, сложения плотного-с...
- Ну, а потом, когда выждет?
- Ну-с, не скрою от вас, что случай до крайности казусный. Сообразиться
нельзя-с, и, главное, то вредит, что не было до сих пор примера подобного.
Будь у нас пример, еще можно бы как-нибудь руководствоваться. А то как тут
решишь? Станешь соображать, а дело затянется.
Счастливая мысль блеснула у меня в голове.
- Нельзя ли устроить так-с, - сказал я, - что уж если суждено ему
оставаться в недрах чудовища и, волею провидения, сохранится его живот,
нельзя ли подать ему прошение о том, чтобы числиться на службе?
- Гм... разве в виде отпуска и без жалованья...
- Нет-с, нельзя ли с жалованьем-с?
- На каком же основании?
- В виде командировки...
- Какой и куда?
- Да в недра же, в крокодиловы недра... Так сказать, для справок, для
изучения фактов на месте. Конечно, это будет ново, но ведь это прогрессивно
и в то же время покажет заботливость о просвещении-с...
Тимофей Семеныч задумался.
- Командировать особого чиновника, - сказал он наконец, - в недра крокодила
для особых поручений, по моему личному мнению, - нелепо-с. По штату не
полагается. Да и какие могут быть туда поручения?
- Да для естественного, так сказать, изучения природы на месте, в живье-с.
Нынче все пошли естественные науки-с, ботаника... Он бы там жил и
сообщал-с... ну, там о пищеварении или просто о нравах. Для скопления
фактов-с.
- То есть это по части статистики. Ну, в этом я не силен, да и не философ.
Вы говорите: факты, - мы и без того завалены фактами и не знаем, что с ними
делать. Притом же эта статистика опасна...
- Чем же-с?
- Опасна-с. И к тому ж, согласитесь, он будет сообщать факты, так сказать,
лежа на боку. А разве можно служить, лежа на боку? Это уж опять
нововведение, и притом опасное-с; и опять-таки примера такого не было. Вот
если б нам хоть какой-нибудь примерчик, так, по моему мнению, пожалуй, и
можно бы командировать.
- Но ведь и крокодилов живых не привозили до сих пор, Тимофей Семеныч.
- Гм, да... - он опять задумался. - Если хотите, это возражение ваше
справедливо и даже могло бы служить основанием к дальнейшему производству
дела. Но опять возьмите и то, что если с появлением живых крокодилов начнут
исчезать служащие и потом, на основании того, что там тепло и мягко, будут
требовать туда командировок, а потом лежать на боку... согласитесь сами -
дурной пример-с. Ведь эдак, пожалуй, всякий туда полезет даром деньги-то
брать.
- Порадейте, Тимофей Семеныч! Кстати-с: Иван Матвеич просил передать вам
карточный должок, семь рублей, в ералаш-с...
- Ах, это он проиграл намедни, у Никифор Никифорыча! Помню-с. И как он
тогда был весел, смешил, и вот!..
Старик был искренно тронут.
- Порадейте, Тимофей Семеныч.
- Похлопочу-с. От своего лица поговорю, частным образом, в виде справки. А
впрочем, разузнайте-ка так, неофициально, со стороны, какую именно цену
согласился бы взять хозяин за своего крокодила?
Тимофей Семеныч видимо подобрел.
- Непременно-с, - отвечал я, - и тотчас же явлюсь к вам с отчетом.
- Супруга-то... одна теперь? Скучает?
- Вы бы навестили, Тимофей Семеныч.
- Навещу-с, я еще давеча подумал, да и случай удобный... И зачем, зачем это
его дергало смотреть крокодила! А впрочем, я бы и сам желал посмотреть.
- Навестите-ка бедного, Тимофей Семеныч.
- Навещу-с. Конечно, я этим шагом моим не хочу обнадеживать. Я прибуду как
частное лицо... Ну-с, до свиданья, я ведь опять к Никифор Никифорычу;
будете?
- Нет-с, я к узнику.
- Да-с, вот теперь и к узнику!.. Э-эх, легкомыслие!
Я распростился с стариком. Разнообразные мысли ходили в моей голове. Добрый
и честнейший человек Тимофей Семеныч, а, выходя от него, я, однако,
порадовался, что ему был уже пятидесятилетний юбилей и что Тимофеи Семенычи
у нас теперь редкость. Разумеется, я тотчас полетел в Пассаж обо всем
сообщить бедняжке Ивану Матвеичу. Да и любопытство разбирало меня: как он
там устроился в крокодиле и как это можно жить в крокодиле? Да и можно ли
действительно жить в крокодиле? Порой мне, право, казалось, что все это
какой-то чудовищный сон, тем более что и дело-то шло о чудовище...
III
И, однако ж, это был не сон, а настоящая, несомненная действительность.
Иначе - стал ли бы я и рассказывать! Но продолжаю...
В Пассаж я попал уже поздно, около девяти часов, и в крокодильную принужден
был войти с заднего хода, потому что немец запер магазин на этот раз ранее
обыкновенного. Он расхаживал по-домашнему в каком-то засаленном старом
сюртучишке, но сам еще втрое довольнее, чем давеча утром. Видно было, что
он уже ничего не боится и что "публикум много ходиль". Муттер вышла уже
потом, очевидно затем, чтобы следить за мной. Немец с муттер часто
перешептывались. Несмотря на то, что магазин был уже заперт, он все-таки
взял с меня четвертак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11
это? По-моему, Иван Матвеич, как истинный сын отечества, должен еще
радоваться и гордиться тем, что собою ценность иностранного крокодила
удвоил, а пожалуй, еще и утроил. Это для привлечения надобно-с. Удастся
одному, смотришь, и другой с крокодилом приедет, а третий уж двух и трех
зараз привезет, а около них капиталы группируются. Вот и буржуазия. Надобно
поощрять-с.
- Помилуйте, Тимофей Семеныч! - вскричал я, - да вы требуете почти
неестественного самоотвержения от бедного Ивана Матвеича!
- Ничего я не требую-с и прежде всего прошу вас - как уже и прежде просил -
сообразить, что я не начальство и, стало быть, требовать ни от кого и
ничего не могу. Как сын отечества говорю, то есть говорю не как "Сын
отечества", а просто как сын отечества говорю. Опять-таки кто ж велел ему
влезть в крокодила? Человек солидный, человек известного чина, состоящий в
законном браке, и вдруг - такой шаг! Сообразно ли это?
- Но ведь этот шаг случился нечаянно-с.
- А кто его знает? И притом из каких сумм заплатить крокодильщику,
скажите-ка?
- Разве в счет жалованья, Тимофей Семеныч?
- Достанет ли-с?
- Недостанет, Тимофей Семеныч, - отвечал я с грустью. - Крокодильщик
сначала испугался, что лопнет крокодил, а потом, как убедился, что все
благополучно, заважничал и обрадовался, что может цену удвоить.
- Утроить, учетверить разве! Публика теперь прихлынет, а крокодильщики
ловкий народ. К тому же и мясоед, склонность к увеселениям и потому,
повторяю, прежде всего пусть Иван Матвеич наблюдает инкогнито, пусть не
торопится. Пусть все, пожалуй, знают, что он в крокодиле, но не знают
официально. В этом отношении Иван Матвеич находится даже в особенно
благоприятных обстоятельствах, потому что числится за границей. Скажут, что
в крокодиле, а мы и не поверим. Это можно так подвести. Главное - пусть
выжидает, да и куда ему спешить?
- Ну, а если...
- Не беспокойтесь, сложения плотного-с...
- Ну, а потом, когда выждет?
- Ну-с, не скрою от вас, что случай до крайности казусный. Сообразиться
нельзя-с, и, главное, то вредит, что не было до сих пор примера подобного.
Будь у нас пример, еще можно бы как-нибудь руководствоваться. А то как тут
решишь? Станешь соображать, а дело затянется.
Счастливая мысль блеснула у меня в голове.
- Нельзя ли устроить так-с, - сказал я, - что уж если суждено ему
оставаться в недрах чудовища и, волею провидения, сохранится его живот,
нельзя ли подать ему прошение о том, чтобы числиться на службе?
- Гм... разве в виде отпуска и без жалованья...
- Нет-с, нельзя ли с жалованьем-с?
- На каком же основании?
- В виде командировки...
- Какой и куда?
- Да в недра же, в крокодиловы недра... Так сказать, для справок, для
изучения фактов на месте. Конечно, это будет ново, но ведь это прогрессивно
и в то же время покажет заботливость о просвещении-с...
Тимофей Семеныч задумался.
- Командировать особого чиновника, - сказал он наконец, - в недра крокодила
для особых поручений, по моему личному мнению, - нелепо-с. По штату не
полагается. Да и какие могут быть туда поручения?
- Да для естественного, так сказать, изучения природы на месте, в живье-с.
Нынче все пошли естественные науки-с, ботаника... Он бы там жил и
сообщал-с... ну, там о пищеварении или просто о нравах. Для скопления
фактов-с.
- То есть это по части статистики. Ну, в этом я не силен, да и не философ.
Вы говорите: факты, - мы и без того завалены фактами и не знаем, что с ними
делать. Притом же эта статистика опасна...
- Чем же-с?
- Опасна-с. И к тому ж, согласитесь, он будет сообщать факты, так сказать,
лежа на боку. А разве можно служить, лежа на боку? Это уж опять
нововведение, и притом опасное-с; и опять-таки примера такого не было. Вот
если б нам хоть какой-нибудь примерчик, так, по моему мнению, пожалуй, и
можно бы командировать.
- Но ведь и крокодилов живых не привозили до сих пор, Тимофей Семеныч.
- Гм, да... - он опять задумался. - Если хотите, это возражение ваше
справедливо и даже могло бы служить основанием к дальнейшему производству
дела. Но опять возьмите и то, что если с появлением живых крокодилов начнут
исчезать служащие и потом, на основании того, что там тепло и мягко, будут
требовать туда командировок, а потом лежать на боку... согласитесь сами -
дурной пример-с. Ведь эдак, пожалуй, всякий туда полезет даром деньги-то
брать.
- Порадейте, Тимофей Семеныч! Кстати-с: Иван Матвеич просил передать вам
карточный должок, семь рублей, в ералаш-с...
- Ах, это он проиграл намедни, у Никифор Никифорыча! Помню-с. И как он
тогда был весел, смешил, и вот!..
Старик был искренно тронут.
- Порадейте, Тимофей Семеныч.
- Похлопочу-с. От своего лица поговорю, частным образом, в виде справки. А
впрочем, разузнайте-ка так, неофициально, со стороны, какую именно цену
согласился бы взять хозяин за своего крокодила?
Тимофей Семеныч видимо подобрел.
- Непременно-с, - отвечал я, - и тотчас же явлюсь к вам с отчетом.
- Супруга-то... одна теперь? Скучает?
- Вы бы навестили, Тимофей Семеныч.
- Навещу-с, я еще давеча подумал, да и случай удобный... И зачем, зачем это
его дергало смотреть крокодила! А впрочем, я бы и сам желал посмотреть.
- Навестите-ка бедного, Тимофей Семеныч.
- Навещу-с. Конечно, я этим шагом моим не хочу обнадеживать. Я прибуду как
частное лицо... Ну-с, до свиданья, я ведь опять к Никифор Никифорычу;
будете?
- Нет-с, я к узнику.
- Да-с, вот теперь и к узнику!.. Э-эх, легкомыслие!
Я распростился с стариком. Разнообразные мысли ходили в моей голове. Добрый
и честнейший человек Тимофей Семеныч, а, выходя от него, я, однако,
порадовался, что ему был уже пятидесятилетний юбилей и что Тимофеи Семенычи
у нас теперь редкость. Разумеется, я тотчас полетел в Пассаж обо всем
сообщить бедняжке Ивану Матвеичу. Да и любопытство разбирало меня: как он
там устроился в крокодиле и как это можно жить в крокодиле? Да и можно ли
действительно жить в крокодиле? Порой мне, право, казалось, что все это
какой-то чудовищный сон, тем более что и дело-то шло о чудовище...
III
И, однако ж, это был не сон, а настоящая, несомненная действительность.
Иначе - стал ли бы я и рассказывать! Но продолжаю...
В Пассаж я попал уже поздно, около девяти часов, и в крокодильную принужден
был войти с заднего хода, потому что немец запер магазин на этот раз ранее
обыкновенного. Он расхаживал по-домашнему в каком-то засаленном старом
сюртучишке, но сам еще втрое довольнее, чем давеча утром. Видно было, что
он уже ничего не боится и что "публикум много ходиль". Муттер вышла уже
потом, очевидно затем, чтобы следить за мной. Немец с муттер часто
перешептывались. Несмотря на то, что магазин был уже заперт, он все-таки
взял с меня четвертак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11