Она была слишком слаба, чтобы самой одеться до прихода Лены. А когда та вернулась, поняла по её лицу, что никуда не едет.
— Мне неудобно говорить, мадам, но доктор Леннокс сегодня не разговаривал с вашим мужем. И он категорически против этой бредовой затеи. Даже не мечтайте выйти из дому, он будет здесь завтра утром.
Пальцы Луизы скомкали постель.
— Лена, это правда?
— Зачем мне лгать, мадам? Бедное дитя, ведь я готова вас баюкать на коленях. Кто-то же должен присматривать за вами и любить вас.
У Луизы дрогнул голос.
— Что за бумага у вас в руках?
— Я нашла её на столе и не могла не взглянуть. Если бы все не случилось так внезапно, он бы её не оставил. Но его напугал телефонный звонок, как я думаю. Прочтите, мисс Уилтон. Это не любовное письмо. Но попомните мои слова, если вы и мисс Берни поедете в Италию, ни одна из вас не вернется.
14
Мэг даже пугало, как Ганс погрузился в работу. Угловатая фигура, склоненная над мольбертом, ясно давала понять, что у него не было минуты свободного времени. Иногда он бормотал:
— Да, вот так. Взгляд вдаль. Подбородок повыше. Нет, не так высоко. Так лучше. Думайте о чем-нибудь приятном.
На лбу его выступил пот, морщины покрыли лицо. Несчастье с другом в Голландии, недовольство скорым уходом Мэг, — почему же он продолжает писать? И почему ведет себя, как с незнакомой? Не убеди её Саймон, что это важно, она бы ни за что здесь не осталась. Хотя сейчас решилась выяснить, что происходит.
— Когда я увижу, что получилось, Ганс?
— Никогда.
— Но я вам столько времени позировала…
— Я говорил, что вы увидите, если портрет будет достаточно хорош.
Нервное напряжение заставило Мэг продолжить разговор.
— Но если вы завтра уедете, откуда я узнаю, как он получился?
— Женщины вечно всюду суют свой нос? Что я пишу, — мое личное дело. Куда вы?
— Я ухожу, — твердо заявила Мэг. — Я сделала вам одолжение, придя сюда, и не желаю слушать грубости.
Ганс тут же сдался, по лицу скользнула слабая улыбка.
— Не обижайтесь, Мэг, я очень зол сегодня. Столько хлопот… Но нужно закончить. Это очень важно, понимаете…
Мэг вернулась на место, вовремя вспомнив, что Саймон просил его дождаться.
— Только до прихода Саймона.
— Ах да, ваш поклонник… А почему он должен прийти? Думает, вы в опасности? Я опасен, только когда мне мешают работать. Пожалуйста, сидите тихо. Вы в безопасности.
Впервые Мэг пришло в голову, что Дженни могла сбежать от страха. И на это намекала в записке. Мэг жадно ждала звонка в дверь, но вместо этого зазвонил телефон.
Несмотря на поглощенность работой, Ганс, должно быть, очень ждал звонка, потому что бросил кисть, что-то буркнул и выбежал из комнаты.
Мэг решила, что её обещание не пытаться увидеть портрет уже недействительно и подошла к мольберту.
С удивлением она увидела, что Ганс даже не начинал портрет, сделав только несколько набросков головы. Первые были в точности похожи на нее: белое платье, гладкая прическа, улыбка. Но сегодняшний оказался совсем другим. Это был облик ангела, от которого исходило сияние. Отрешенные глаза и улыбка дышали неземным совершенством. Даже в наброске чувствовалась рука мастера.
Мэг хотела только взглянуть и вернуться на место, но застыла в изумлении. Она даже не слышала, как Ганс тихо подошел и спросил:
— Ну?
Мэг виновато вздрогнула.
— Великолепно! Никогда бы не поверила, что вы на такое способны!
Ганс, раздувая ноздри, свирепо смотрел на нее. Потом шагнул вплотную и крепко схватил её за руку. Она слышала его тяжелое дыхание. Мэг напряглась,
— казалось, он готов был на неё наброситься. Увидев полотно, она наткнулась на какую-то загадочную тайну.
Она покосилась на дверь. Что, если броситься бежать? Вспомнит ли Ганс, что в любой момент может появиться Саймон?
Мэг робко дернулась, Ганс вцепился ещё крепче, но вдруг спросил:
— Вам нравится?
Мэг сумела ответить почти спокойно:
— Похоже на картину из галереи Уффици. Ангел Боттичелли.
— Это не Боттичелли! Это Ганс Крамер! Теперь вы будете знать.
Гордость и триумф наполнили голос Ганса металлом. Мэг поняла, что только похвала способна усмирить его гнев. И заставила себя с энтузиазмом воскликнуть:
— Вы великий художник!
— Конечно, великий. Миру останется это только признать. И обещаю вам, так и будет.
Мэг немного расслабилась. Некоторые загадки раскрылись.
— Вот почему Клайв стоит за вас. Он знает…
— Клайв — проницательный человек. Но вернемся к работе. Времени нет.
Он подтолкнул её к стулу. Мэг поняла, что следует подчиниться. Теперь, раз он все-таки успокоился, лучше не возражать. А когда Ганс снова увлечется работой, улучить момент и выскочить за дверь. Там наверняка уже будет ждать Саймон. Если бы Ганс хоть немного отвлекся…
— Портрет Дженни тоже удачно вышел? Ей понравилось?
— Нет, она решила, что он ужасен. Ей недостает вашей проницательности.
— В том изумительном платье?
— Она показалась себе некрасивой и старомодной.
— А Луиза? — спросила Мэг, и тут у неё перехватило дыхание. Ей давно уже пора было все это понять. Если Ганс написал прекрасный портрет Луизы, его не могли спрятать или уничтожить. Разумеется, нет. Может быть, это Луизу…
— Сейчас звонил Клайв, — Ганс словно читал её мысли. — Он требует, чтобы вы немедленно вернулись, но я сказал, что ненадолго задержу вас.
— Что там случилось?
— Он неожиданно получил сведения о картине, за которой давно охотится. Ту можно раздобыть, если немедленно отправиться в Италию. Но я сказал, что пятнадцать минут ничего не изменят.
— В Италию?.. — Мэг с трудом переводила дух.
— Он хочет взять вас и Луизу.
— И Луизу?
Глаза Ганса мрачно сверкнули из под набрякших век.
— Во Флоренцию.
— Это неправда! — вскочила Мэг.
— Правда. Вам нужно ехать. Не думаю, что Клайв позволит вам отказаться. Он все делает по-своему. Подумайте, какое замечательное предстоит вам путешествие, если уж вы так любите искусство.
Мэг не могла выдержать его взгляда. Лицо Ганса исказила гримаса, глаза злобно щурились…
Она опять прикинула расстояние до двери. Даст ли он ей уйти?
— Ганс, мне пора. Мистер Уилтон не любит задержек. В конце концов, я только секретарь.
— Он подождет, — Ганс снова взял кисть.
— Но…
— Ему не вечно быть вашим хозяином, — загадочно произнес Ганс. — Сядьте.
Мэг неуверенно продолжала стоять.
— Садитесь, — скомандовал Ганс. — Хотите, чтобы я заставил вас, как остальных?
— Каких остальных?
— Вы не глупы и все прекрасно знаете. К большому сожалению. Я кажусь мягким, но это только внешне. Садитесь.
Мэг подчинилась.
— Ганс, отпустите меня, прошу вас.
— Закончу — отпущу.
— Значит, Дженни и Луизу вы тоже удерживали насильно?
— Нет, только старуху.
Ганс лихорадочно работал, не разгибаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34