— Вы думаете, это неподходящий день для разговора?
— Да, неподходящий, но в другом смысле, мистер Хьюз.
— Прошу вас, Тина, называйте меня по имени.
— Хорошо, Стенли.
— Вы имеете в виду приезд мисс Гамильтон?
— Да.
— Именно поэтому разговор не терпит отлагательств. Тина! Возможно, вы не догадываетесь, но… вы давно уже дороги мне больше, чем просто друг.
Тина молчала. Глаза ее блестели отражением лунного света. А Стенли продолжал:
— Бренда говорила мне, что вы пережили много горя. Не знаю, о чем речь, но мне всегда хотелось как-то помочь вам, облегчить груз ваших страданий.
— Вы делаете это с того самого дня, как я вошла в ваш дом, — сказала Тина. — Вы и Бренда.
Стенли остановился против нее.
— Я откладывал свадьбу с мисс Гамильтон из-за вас. Я долго выжидал, ломая себе голову над тем, не влюблены ли вы в кого-нибудь, но ни разу за это время возле вас не было ни одного мужчины, и я подумал: может быть, если ваше сердце свободно, вы сумеете меня полюбить?
— Я ваш друг, — ответила Тина, — разве этого мало?
— Мне хотелось бы большего.
У нее сжалось сердце, ибо она знала: в любви нет ничего страшнее безответности.
— Мне жаль! Я была бы рада полюбить вас, Стенли, но это… невозможно! Мне, правда, правда, крайне больно огорчать вас!
Он помрачнел.
— Значит, есть другой?
Тина вздрогнула. Но тут же, овладев собой, пожала плечами.
— Почему мужчины всегда думают: если женщина не отвечает на ухаживания одного мужчины, у нее обязательно есть другой? У меня никого нет, Стенли, и вы мне очень нравитесь, честное слово, но я не могу заставить себя чувствовать что-либо, не могу, нет!
Голос Тины был полон неподдельной печали, и Стенли взял девушку за плечи. Она отстранилась.
— Женитесь на Лионе. Поверьте на слово: она лучше, достойнее меня. К тому же любит вас. Не теряйте свое настоящее счастье! Ваши чувства ко мне пройдут, вот увидите.
— Откуда вы знаете?
— Знаю. Все проходит, Стенли, и хорошее, и плохое. Нельзя соединять судьбу с тем, кто не любит вас и не сможет полюбить! Спокойной ночи! И не сердитесь на меня.
Сказав это, она быстро пробежала к себе и заперлась, но через некоторое время в дверь постучали.
Тина в испуге прижала руки к груди. Неужели Стенли?
— Кто? — замирающим голосом спросила она.
— Лиона Гамильтон.
Тина открыла дверь. Это и правда была Лиона — в ночном одеянии и с распущенными волосами.
— Простите за поздний визит. Мне нужно с вами поговорить.
Взгляд ее был тверд, а тон непреклонен и сух.
— Войдите.
Лиона вошла и остановилась посреди комнаты.
— Я не стану притворяться и обойдусь без предисловий. Что связывает вас с мистером Хьюзом?
Тина растерялась.
— Ничего… Мы друзья.
Лиона усмехнулась. Она вдруг показалась Тине не юной девушкой, а немолодой, многое повидавшей женщиной.
— Друзья? Не стройте из себя невинность!
Тина оскорбилась.
— Почему такой тон? Чем я провинилась перед вами?
— Я долго мучилась, страдала, не понимая, почему мистер Хьюз переменился ко мне, но когда увидела вас и… его, все стало ясно!
— Что же вы увидели? Лиона повела плечами.
— Он обнимал вас в гостиной, при этом вы были полураздеты, как сейчас!
Тина непроизвольно покраснела.
— Мне жаль, что он это сделал, — сказала она как можно спокойнее. — Это произошло случайно и, уверяю вас, впервые. Между нами ничего не было и нет, кроме дружбы. Не верите — спросите его самого. Или мисс Хьюз — моя жизнь проходит на ее глазах.
— Я знаю, Тина Хиггинс, вы живете здесь уже год, как приживалка — в чужом доме, у чужих людей!
Лицо Тины вспыхнуло сильнее прежнего.
— Эти люди мне не чужие! Они сами настояли на том, чтобы я жила здесь, и, если вам угодно, я с первого дня плачу за свое содержание!
А сама думала: «Почему я должна оправдываться перед нею?»
Глаза Лионы были холодны, как у змеи.
— Вам двадцать один год, и у вас до сих пор нет ни мужа, ни детей. Знаете, Тина Хиггинс, вы просто старая дева! Вы никому не нужны и потому гоняетесь за чужими женихами!
Тина медленно повернула голову. «Не нужна? Нет, нужна — и Стенли Хьюзу, и Конраду О'Рейли. Хотя последнему, может быть, и нет».
— Лиона Гамильтон! Обычно в таких случаях женщину называют шлюхой. Спасибо, что вы этого не сказали. Шлюха вцепилась бы вам в волосы, а старая дева ограничится парой фраз. Запомните, никогда ни один порядочный человек не упрекнет женщину в том, что она не замужем и у нее нет детей. Одиночество — это несчастье, а несчастьем не попрекают! А с другой стороны: кто знает, может, одиночество, независимость, свобода для меня то же, что для вас семейная жизнь. В этом случае так же глупо смеяться надо мной! Личная жизнь каждого неприкосновенна! Я нахожу прелесть в своем существовании, я никогда и ничего не добивалась силой, а потому не трогайте меня! Вы ограниченная особа, мне жаль мистера Хьюза, я была неправа, посоветовав ему жениться на вас! — Ее голос дрожал. — Уходите отсюда!
И настежь распахнула дверь.
Лиона вышла, прошипев что-то себе под нос, а Тина села в горестном раздумье.
Да, она мечтала о семье, муже и детях, а получила хорошую работу, свободу, независимую жизнь — то, к чему стремилась Тереза. Тогда, быть может, у Терезы тоже все случилось наоборот? Если б знать!
Наутро Тина не вышла к завтраку — лежала у себя и думала до тех пор, пока в комнату не вошла огорченная Бренда.
Девушка села и, обняв подругу, произнесла:
— В чем дело, Тина? Что случилось? Это из-за Лионы?
Тина не ответила на вопрос.
— Прости, Бренда, — тихо прошептала она.
— Я знаю, — сказала Бренда, — у Лионы скверный характер. Она уже устроила объяснение со Стенли, а вчера я случайно увидела, как она выходит из твоей комнаты. Наши родители дружили, и Стенли с Лионой сосватаны друг другу давным-давно, но я предпочла бы иметь в невестках совсем другую девушку. Например, тебя, дорогая. Нет-нет, ты можешь ничего не объяснять и все же… Я была бы счастлива!
И Тина зарылась лицом в объятиях Бренды — так она поступала только с Терезой. В давние незапамятные времена!
— Идем в столовую, Тина. Стенли и Лиона уже ушли из дома.
Тина встала с тяжелым сердцем и, приведя себя в порядок, вышла из комнаты.
Утренний город сиял за окном — чистый, солнечный, светлый. И девушке вдруг подумалось, что сегодня случится что-то хорошее.
Она вспомнила слова Лионы: «Вам двадцать один год…» Разве это так много — даже с точки зрения восемнадцатилетнего человека?
— Скажи, Бренда, я что, выгляжу старше своего возраста?
Бренда удивленно засмеялась.
— Что приходит тебе в голову, Тина? Ты такая юная и очень хорошенькая! Тебе и двадцати-то не дашь!
Тина улыбнулась.
— Послушай, — сказала Бренда, — разве ты не счастлива тем, что имеешь любимое дело, что нужна кому-то?
— Не совсем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155