Тара любила совершать далекие прогулки верхом в горы и по равнинам.
Старатели, геологи и путешественники привыкли видеть в окрестностях Силвер-Сити всадницу и лошадь, которые казались неотъемлемой частью дикой природы.
В горах и лесах Тара чувствовала себя более свободно, чем в роскошном поместье Де Бирсов. Ей было удобнее в просторной шерстяной мужской рубашке, прочных брюках из грубой шерстяной ткани и сапогах, чем в роскошном платье и модных лакированных туфлях.
Как-то вечером перед ужином бабушка сказала ей:
– Тебе уже не пристало быть девчонкой-сорванцом, пора избавиться от своих мальчишеских замашек. Ты – юная леди и должна вести себя соответствующим образом. Молодым людям в девушках нравится женственность.
Передразнивая такую женственную девушку, Тара, покачивая бедрами, прошествовала по гостиной.
– А вот и я, взрослые, сильные, мужественные молодые люди, – пискливым голосом произнесла Тара. – Сама мисс Женственность собственной персоной. Ну разве я не милашка в этом платье? Не хотите ли посмотреть мои панталоны в кружевных оборках?
– Тара! – воскликнула потрясенная Минна. – Больше никогда не произноси подобные речи, особенно в присутствии особ противоположного пола.
– Ты имеешь в виду панталоны? – с невинным видом продолжала Тара.
Ее дедушка Ларс и дядя Нилс даже не пытались сдержать свой смех.
– Не только, – ответила Минна. – И скажи своей маме, что ужин будет скоро готов.
Неожиданно свалившееся на них богатство нисколько не испортило Минну Де Бирс. Несмотря на настоятельные просьбы мужа, она наотрез отказалась нанять кухарку, хотя после долгих уговоров согласилась взять горничную и дворецкого.
Тара скоро вернулась. Ларс спросил:
– Что делает твоя мама?
– Она пишет письмо... – с присущим индейцам терпением ответила Тара, и эту фразу не было необходимости заканчивать, так как все понимали, что Карен пишет письмо в Денвер, или в Нью-Йорк, «ли в Вашингтон; она писала письма даже за границу...
Во всем остальном Карен Де Бирс Паркер производила впечатление вполне нормальной, здоровой женщины.
В школе у ее дочери была репутация одиночки. Учтивая и обходительная с учителями, она держалась отчужденно и надменно со своими одноклассниками. У Тары не было подруг. А что касается ее отношений с мальчиками, то они настороженно относились к этой высокой сильной девочке с гордой осанкой и вселяющими робость глазами цвета фиалок.
За школой находилось прямоугольное здание, в котором размещался туалет, разделенный перегородкой на две половины – для мальчиков и девочек. Однажды во время обеденного перерыва одноклассники организовали пикник у находящегося неподалеку пруда. Тара быстро съела свой сандвич и пошла назад, в школу.
Закрыв дверь туалета для девочек, она расстегнула пояс и брюки из грубой хлопчатобумажной ткани и уже спускала белые трусики, когда что-то странное на деревянной стене справа привлекло ее внимание. Тара видела отверстие от выпавшего сучка в деревянной стене бесчисленное множество раз, но только сейчас там было что-то необычное. Потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что это было.
Разозлившись, Тара быстро натянула трусики и брюки, застегнула пряжку пояса и выскочила на улицу. Затем распахнула дверь туалета для мальчиков и остолбенела от замешательства и стыда.
Стоя на коленях, мальчик по имени Эдди Смит смотрел в отверстие в стене. Его брюки были спущены до колен, а в руке он сжимал торчащий вверх пенис.
Тара оцепенело стояла, разинув рот, уставившись на то, что в этот момент ее больше всего поразило. Она уже знала о различиях в строении мужского и женского тела и кое-что о «правде жизни» – так бабушка Минна деликатно называла сексуальные отношения.
Внезапно Тару осенило: то, что она сейчас наблюдает, как раз и делает возможным совокупление мужчины и женщины.
Голос Тары звенел от негодования, когда, топнув ногой, она воскликнула:
– Эдди Смит! Подлый сопляк! А ну-ка натягивай брюки и спрячь туда свою мерзкую штуковину!
Красный от стыда и унижения, мальчик вскочил на ноги и натянул брюки. Трясущимися пальцами он застегнул ширинку и пряжку пояса. Стараясь сохранить чувство собственного достоинства, он недовольно сказал:
– Чего ты так набросилась на меня? Я ничего дурного не делал.
– Отлично знаю, что ты там делал! Выходи! – потребовала Тара.
Она была на голову выше Эдди и сильнее физически. Когда мальчишка хотел прошмыгнуть мимо, Тара дала ему такую звонкую затрещину, что сбила с ног. Завыв как кот, к хвосту которого привязали жестяную банку, Эдди с трудом поднялся и побежал вниз по тропинке. Тара погналась за ним и, догнав, ударила его тяжелым сапогом по ягодицам. Эдди снова неуклюже растянулся на земле.
– Оставь меня в покое, сука! – закричал он.
Следующий удар ногой заставил его упасть плашмя.
Решив, что сопляк получил достаточно, Тара с надменным видом прошествовала мимо него.
Потом она долго не могла избавиться от воспоминаний о той возбуждающей сцене. Эдди стоит на коленях и трет свою штуку – Тара могла только так это назвать. Придет время, и он сунет эту штуку какой-нибудь девушке, посеет семя, и в результате родится ребенок.
В возрасте от тринадцати до девятнадцати лет и даже когда ей было уже двадцать с небольшим, Тара оставалась верна своей репутации дикарки и одиночки. Однако, оканчивая школу в Денвере, она все же вынуждена была сделать некоторые уступки светским приличиям: посещала вечеринки с чаепитиями и танцами, где обменивалась пустыми шутками с девушками и вальсировала с молодыми людьми.
Но как только наступали летние каникулы, Тара вновь становилась похожа на дикого зверька, прежде запертого в клетке и вырвавшегося наконец на свободу. Она не могла дождаться, когда сбросит с себя платье, шелковое нижнее белье, чулки с подвязками и неудобные узкие туфли. Ей не терпелось поскорее надеть свои простые брюки, рубашку и сапоги и умчаться на Разбойнике в горы.
У Тары не было особого влечения к математике, литературе и другим классическим предметам, однако она рьяно взялась за изучение основ бизнеса в «Де Бирс мэннинг энд девелопмент корпорейшн», чьи главные офисы располагались в пятнадцатиэтажном здании в центре Силвер-Сити.
В возрасте семидесяти лет Ларс Де Бирс отошел от дел, доверив решать все важные проблемы сорокалетнему сыну Нилсу, у которого, конечно, уже была своя семья. К концу второго года пребывания Тары в школе она пожертвовала своими каникулами, которые, как правило, превосходно проводила дома в общении с родной природой, для того чтобы проработать целую неделю в корпорации.
– Она просто потрясающа! – рассказывал Нилс отцу. – Поначалу другие сотрудники, особенно мужчины, возмущались тем, что ее приняли на работу, но не прошло и месяца, как Тара завоевала их уважение и дружбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Старатели, геологи и путешественники привыкли видеть в окрестностях Силвер-Сити всадницу и лошадь, которые казались неотъемлемой частью дикой природы.
В горах и лесах Тара чувствовала себя более свободно, чем в роскошном поместье Де Бирсов. Ей было удобнее в просторной шерстяной мужской рубашке, прочных брюках из грубой шерстяной ткани и сапогах, чем в роскошном платье и модных лакированных туфлях.
Как-то вечером перед ужином бабушка сказала ей:
– Тебе уже не пристало быть девчонкой-сорванцом, пора избавиться от своих мальчишеских замашек. Ты – юная леди и должна вести себя соответствующим образом. Молодым людям в девушках нравится женственность.
Передразнивая такую женственную девушку, Тара, покачивая бедрами, прошествовала по гостиной.
– А вот и я, взрослые, сильные, мужественные молодые люди, – пискливым голосом произнесла Тара. – Сама мисс Женственность собственной персоной. Ну разве я не милашка в этом платье? Не хотите ли посмотреть мои панталоны в кружевных оборках?
– Тара! – воскликнула потрясенная Минна. – Больше никогда не произноси подобные речи, особенно в присутствии особ противоположного пола.
– Ты имеешь в виду панталоны? – с невинным видом продолжала Тара.
Ее дедушка Ларс и дядя Нилс даже не пытались сдержать свой смех.
– Не только, – ответила Минна. – И скажи своей маме, что ужин будет скоро готов.
Неожиданно свалившееся на них богатство нисколько не испортило Минну Де Бирс. Несмотря на настоятельные просьбы мужа, она наотрез отказалась нанять кухарку, хотя после долгих уговоров согласилась взять горничную и дворецкого.
Тара скоро вернулась. Ларс спросил:
– Что делает твоя мама?
– Она пишет письмо... – с присущим индейцам терпением ответила Тара, и эту фразу не было необходимости заканчивать, так как все понимали, что Карен пишет письмо в Денвер, или в Нью-Йорк, «ли в Вашингтон; она писала письма даже за границу...
Во всем остальном Карен Де Бирс Паркер производила впечатление вполне нормальной, здоровой женщины.
В школе у ее дочери была репутация одиночки. Учтивая и обходительная с учителями, она держалась отчужденно и надменно со своими одноклассниками. У Тары не было подруг. А что касается ее отношений с мальчиками, то они настороженно относились к этой высокой сильной девочке с гордой осанкой и вселяющими робость глазами цвета фиалок.
За школой находилось прямоугольное здание, в котором размещался туалет, разделенный перегородкой на две половины – для мальчиков и девочек. Однажды во время обеденного перерыва одноклассники организовали пикник у находящегося неподалеку пруда. Тара быстро съела свой сандвич и пошла назад, в школу.
Закрыв дверь туалета для девочек, она расстегнула пояс и брюки из грубой хлопчатобумажной ткани и уже спускала белые трусики, когда что-то странное на деревянной стене справа привлекло ее внимание. Тара видела отверстие от выпавшего сучка в деревянной стене бесчисленное множество раз, но только сейчас там было что-то необычное. Потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что это было.
Разозлившись, Тара быстро натянула трусики и брюки, застегнула пряжку пояса и выскочила на улицу. Затем распахнула дверь туалета для мальчиков и остолбенела от замешательства и стыда.
Стоя на коленях, мальчик по имени Эдди Смит смотрел в отверстие в стене. Его брюки были спущены до колен, а в руке он сжимал торчащий вверх пенис.
Тара оцепенело стояла, разинув рот, уставившись на то, что в этот момент ее больше всего поразило. Она уже знала о различиях в строении мужского и женского тела и кое-что о «правде жизни» – так бабушка Минна деликатно называла сексуальные отношения.
Внезапно Тару осенило: то, что она сейчас наблюдает, как раз и делает возможным совокупление мужчины и женщины.
Голос Тары звенел от негодования, когда, топнув ногой, она воскликнула:
– Эдди Смит! Подлый сопляк! А ну-ка натягивай брюки и спрячь туда свою мерзкую штуковину!
Красный от стыда и унижения, мальчик вскочил на ноги и натянул брюки. Трясущимися пальцами он застегнул ширинку и пряжку пояса. Стараясь сохранить чувство собственного достоинства, он недовольно сказал:
– Чего ты так набросилась на меня? Я ничего дурного не делал.
– Отлично знаю, что ты там делал! Выходи! – потребовала Тара.
Она была на голову выше Эдди и сильнее физически. Когда мальчишка хотел прошмыгнуть мимо, Тара дала ему такую звонкую затрещину, что сбила с ног. Завыв как кот, к хвосту которого привязали жестяную банку, Эдди с трудом поднялся и побежал вниз по тропинке. Тара погналась за ним и, догнав, ударила его тяжелым сапогом по ягодицам. Эдди снова неуклюже растянулся на земле.
– Оставь меня в покое, сука! – закричал он.
Следующий удар ногой заставил его упасть плашмя.
Решив, что сопляк получил достаточно, Тара с надменным видом прошествовала мимо него.
Потом она долго не могла избавиться от воспоминаний о той возбуждающей сцене. Эдди стоит на коленях и трет свою штуку – Тара могла только так это назвать. Придет время, и он сунет эту штуку какой-нибудь девушке, посеет семя, и в результате родится ребенок.
В возрасте от тринадцати до девятнадцати лет и даже когда ей было уже двадцать с небольшим, Тара оставалась верна своей репутации дикарки и одиночки. Однако, оканчивая школу в Денвере, она все же вынуждена была сделать некоторые уступки светским приличиям: посещала вечеринки с чаепитиями и танцами, где обменивалась пустыми шутками с девушками и вальсировала с молодыми людьми.
Но как только наступали летние каникулы, Тара вновь становилась похожа на дикого зверька, прежде запертого в клетке и вырвавшегося наконец на свободу. Она не могла дождаться, когда сбросит с себя платье, шелковое нижнее белье, чулки с подвязками и неудобные узкие туфли. Ей не терпелось поскорее надеть свои простые брюки, рубашку и сапоги и умчаться на Разбойнике в горы.
У Тары не было особого влечения к математике, литературе и другим классическим предметам, однако она рьяно взялась за изучение основ бизнеса в «Де Бирс мэннинг энд девелопмент корпорейшн», чьи главные офисы располагались в пятнадцатиэтажном здании в центре Силвер-Сити.
В возрасте семидесяти лет Ларс Де Бирс отошел от дел, доверив решать все важные проблемы сорокалетнему сыну Нилсу, у которого, конечно, уже была своя семья. К концу второго года пребывания Тары в школе она пожертвовала своими каникулами, которые, как правило, превосходно проводила дома в общении с родной природой, для того чтобы проработать целую неделю в корпорации.
– Она просто потрясающа! – рассказывал Нилс отцу. – Поначалу другие сотрудники, особенно мужчины, возмущались тем, что ее приняли на работу, но не прошло и месяца, как Тара завоевала их уважение и дружбу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78