Судя по всему, он был помощником этого чудовища, Робеспьера.
Грейс отупело смотрела на собеседника. О кровожадности бывшего революционного вождя в Англии знали — от эмигрантов, которым удалось спастись от террора, и от немногочисленных англичан, отважившихся посетить Париж в эти страшные времена.
— Я думала, его казнили, — помертвелыми губами произнесла Грейс.
— Да, в прошлом месяце.
— Но тогда…
— Вы меня не поняли, Грейс. После казни Робеспьера его ближайшие сподвижники должны были последовать за ним, они были замараны кровью не меньше его. Но Анри Русселю удалось скрыться. Его преследователи прибыли сюда с заданием предать его в руки правосудия.
— Но тогда почему они хотели его убить? Это же не имеет ничего общего с правосудием!
Сэр Джеймс, глядя на бледное, как полотно, лицо Грейс, накрыл ладонью ее сжатую в кулак руку, лежавшую на столе.
— Я склонен думать, что это вышло по ошибке.
— Я вижу, вы им поверили, — произнесла она убитым голосом.
Анри назвал их своими врагами, сказал, что они хотят его убить. Но он ничего не говорил о Робеспьере. Может, боялся, что это поставит ее под угрозу?
Сэр Джеймс ласково сжал ее руку.
— Грейс, дорогая моя! Вы ужасно бледны. — Он налил немного шерри в свой бокал и поставил перед Грейс. — Выпейте.
Грейс тупо посмотрела на бокал, каким-то неживым, механическим движением взяла его и поднесла к губам. Словно огонь прокатился по пищеводу, растапливая сковавший ее душу ледяной холод, и она с удивлением увидела свою дрожащую руку, ставящую бокал на стол. Она не могла дышать. Сэр Джеймс взял ее руку и стал растирать. Дыхание Грейс выровнялось, она благодарно улыбнулась.
— Простите меня. Наверное, вы считаете меня ужасно глупой.
— Дорогая моя, необыкновенно смелой — вот какой я вас считаю. Вы приютили человека, не зная, кто он и что. А теперь хочу ответить на ваше замечание. Я не смог бы сказать, что честно исполняю свои обязанности, если бы не выслушал и другую сторону.
Но скажет ли ему Анри? Может ли он что-то противопоставить чудовищному обвинению? Да, оно чудовищно, если несправедливо. И еще более чудовищно, если он обманывал ее, заставив поверить в свою невиновность. Впрочем, он не обманывал. Он просто ничего не говорил. Обманывала она себя сама, так что ей некого винить. И уж точно не Анри, который несколько раз предупреждал ее о том, что ее ничто не должно связывать с его сомнительным прошлым.
Чувство полной беспомощности охватило Грейс. Какой смысл прятать его дальше? Как она может противостоять властям, если не верит больше самой себе? Она полюбила человека, замешанного в убийстве тысяч людей, вся вина которых была в том, что родились они не в том сословии. Если ему есть что сказать в свое оправдание, то пусть говорит это властям. Потому что она вряд ли сможет поверить тому, что он скажет.
И все же Грейс пришлось переступить через ужасное ощущение, что она предает Анри, чтобы произнести:
— Давайте лучше я отведу вас к нему.
Сэр Джеймс поднялся на ноги. Чувствуя себя неловко под его сочувственным взглядом, Грейс направилась к двери, и каждый стук ее ботинка совпадал с оглушительным стуком ее сердца. На какое-то мгновение ей вдруг подумалось, что лучше уж Анри умер бы в первую ночь. Тогда ей не пришлось бы переживать весь этот ужас.
Грейс вошла в открытую дверь и остолбенела. Комната была пуста.
Глава восьмая
Грейс стояла и смотрела на кровать, которую совсем недавно Джемайма снова застелила, как полагается, и где они с Анри сидели и разговаривали.
— Что случилось, дорогая?
Грейс обернулась.
— Его нет в комнате. Сэр Джеймс нахмурился.
— Он обычно был здесь?
— Да. После того как в субботу нагрянули эти французы, мы решили, что ему лучше не выходить отсюда. — Смутное радостное чувство шевельнулось в ее душе, но она подавила его. — Наверное, он внизу.
Сэр Джеймс пересек комнату и выглянул в окно, словно рассчитывая увидеть Анри на аллее. Все больше склоняясь к мысли, что Анри в доме нет, Грейс вышла на лестничную площадку.
— Джемайма!
Служанка высунула голову из кухни. Вид у нее был виноватый, что только подкрепило уверенность Грейс.
— Да, мисс?
— Ты видела мистера Генри?
Джемайма молча уставилась куда-то в сторону, теребя кудряшку. Грейс пошла вниз по лестнице, сэр Джеймс, шедший за ней, недовольно проворчал:
— Что-то мне это не нравится.
Грейс, не говоря ни слова, шагнула с последней ступеньки и схватила Джемайму за руку.
— Где он?
Служанка бросила быстрый взгляд на сэра Джеймса.
— Он ушел, мисс Грейс.
Странное, непонятное чувство охватило Грейс.
— Когда?
А когда вы с сэром Джеймсом разговаривали в гостиной. Он потихонечку спустился, постоял-послушал, потом повернулся, подмигнул мне и приложил палец к губам, дескать, молчи. А потом взял и вышел через заднюю дверь.
— И ты не помешала?
Служанка засопела, теребя фартук.
— Откуда я знала, мисс, что он собирается уйти? А когда вышла в пристройку-то, смотрю, а он взял пальто — оно висело на крючке, я его почистила, он же в нем был, когда прятался. Тогда я все и поняла. Я хотела его догнать, правда хотела, мисс Грейс, выскочила, а его и след простыл.
— Прямо-таки и исчез за какую-то пару минут? — возмутился сэр Джеймс. — Хоть какие-то следы он должен же был оставить!
— Ни единого, сэр. Наверное, он пошел через поле, его скоро будут жать, а там французы в то утро ходили, так что следов не разобрать. А за полем роща, вот он, наверное, туда и пошел.
Грейс подумалось, что Анри, может быть, просто спрятался и ждет, пока уедет сэр Джеймс. В то, что он мог уйти, не попрощавшись с ней, просто не хотелось верить. Хотя, может быть, она должна только радоваться этому. Не пришлось униженно просить его ответить на ее вопрос и в ответ услышать одну только ложь!
Сэр Джеймс решительно направился к парадной двери.
— Поеду-ка я лучше скажу Мейберри и Вуфертону, чтобы выслали людей поискать его. Он не мог уйти далеко.
— Но французам, надеюсь, вы не скажете? — неожиданно для себя вскинулась Грейс.
Сэр Джеймс впервые рассердился.
— Да за кого вы меня принимаете, Грейс? Пусть даже этот малый распроклятый революционер, но мы на английской земле! Да чтоб я провалился, если позволю этим французским выскочкам диктовать мне, как я должен поступать в моей собственной стране! — Он кивнул и вышел. Минуту спустя послышался удаляющийся топот копыт.
Не слушая Джемайму, которая что-то возбужденно ей говорила, Грейс медленно похромала в гостиную, упала на стул у бюро и уткнулась лицом в ладони.
— Мисс Грейс, ну не расстраивайтесь вы так! — воскликнула, подойдя, Джемайма. — Я уверена, с мистером Генри ничего не случится. Он не такой дурак, чтобы дать себя поймать.
Это верно. Наоборот, он очень умен и знает, как себя вести, чтобы не вышла наружу нелицеприятная правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
Грейс отупело смотрела на собеседника. О кровожадности бывшего революционного вождя в Англии знали — от эмигрантов, которым удалось спастись от террора, и от немногочисленных англичан, отважившихся посетить Париж в эти страшные времена.
— Я думала, его казнили, — помертвелыми губами произнесла Грейс.
— Да, в прошлом месяце.
— Но тогда…
— Вы меня не поняли, Грейс. После казни Робеспьера его ближайшие сподвижники должны были последовать за ним, они были замараны кровью не меньше его. Но Анри Русселю удалось скрыться. Его преследователи прибыли сюда с заданием предать его в руки правосудия.
— Но тогда почему они хотели его убить? Это же не имеет ничего общего с правосудием!
Сэр Джеймс, глядя на бледное, как полотно, лицо Грейс, накрыл ладонью ее сжатую в кулак руку, лежавшую на столе.
— Я склонен думать, что это вышло по ошибке.
— Я вижу, вы им поверили, — произнесла она убитым голосом.
Анри назвал их своими врагами, сказал, что они хотят его убить. Но он ничего не говорил о Робеспьере. Может, боялся, что это поставит ее под угрозу?
Сэр Джеймс ласково сжал ее руку.
— Грейс, дорогая моя! Вы ужасно бледны. — Он налил немного шерри в свой бокал и поставил перед Грейс. — Выпейте.
Грейс тупо посмотрела на бокал, каким-то неживым, механическим движением взяла его и поднесла к губам. Словно огонь прокатился по пищеводу, растапливая сковавший ее душу ледяной холод, и она с удивлением увидела свою дрожащую руку, ставящую бокал на стол. Она не могла дышать. Сэр Джеймс взял ее руку и стал растирать. Дыхание Грейс выровнялось, она благодарно улыбнулась.
— Простите меня. Наверное, вы считаете меня ужасно глупой.
— Дорогая моя, необыкновенно смелой — вот какой я вас считаю. Вы приютили человека, не зная, кто он и что. А теперь хочу ответить на ваше замечание. Я не смог бы сказать, что честно исполняю свои обязанности, если бы не выслушал и другую сторону.
Но скажет ли ему Анри? Может ли он что-то противопоставить чудовищному обвинению? Да, оно чудовищно, если несправедливо. И еще более чудовищно, если он обманывал ее, заставив поверить в свою невиновность. Впрочем, он не обманывал. Он просто ничего не говорил. Обманывала она себя сама, так что ей некого винить. И уж точно не Анри, который несколько раз предупреждал ее о том, что ее ничто не должно связывать с его сомнительным прошлым.
Чувство полной беспомощности охватило Грейс. Какой смысл прятать его дальше? Как она может противостоять властям, если не верит больше самой себе? Она полюбила человека, замешанного в убийстве тысяч людей, вся вина которых была в том, что родились они не в том сословии. Если ему есть что сказать в свое оправдание, то пусть говорит это властям. Потому что она вряд ли сможет поверить тому, что он скажет.
И все же Грейс пришлось переступить через ужасное ощущение, что она предает Анри, чтобы произнести:
— Давайте лучше я отведу вас к нему.
Сэр Джеймс поднялся на ноги. Чувствуя себя неловко под его сочувственным взглядом, Грейс направилась к двери, и каждый стук ее ботинка совпадал с оглушительным стуком ее сердца. На какое-то мгновение ей вдруг подумалось, что лучше уж Анри умер бы в первую ночь. Тогда ей не пришлось бы переживать весь этот ужас.
Грейс вошла в открытую дверь и остолбенела. Комната была пуста.
Глава восьмая
Грейс стояла и смотрела на кровать, которую совсем недавно Джемайма снова застелила, как полагается, и где они с Анри сидели и разговаривали.
— Что случилось, дорогая?
Грейс обернулась.
— Его нет в комнате. Сэр Джеймс нахмурился.
— Он обычно был здесь?
— Да. После того как в субботу нагрянули эти французы, мы решили, что ему лучше не выходить отсюда. — Смутное радостное чувство шевельнулось в ее душе, но она подавила его. — Наверное, он внизу.
Сэр Джеймс пересек комнату и выглянул в окно, словно рассчитывая увидеть Анри на аллее. Все больше склоняясь к мысли, что Анри в доме нет, Грейс вышла на лестничную площадку.
— Джемайма!
Служанка высунула голову из кухни. Вид у нее был виноватый, что только подкрепило уверенность Грейс.
— Да, мисс?
— Ты видела мистера Генри?
Джемайма молча уставилась куда-то в сторону, теребя кудряшку. Грейс пошла вниз по лестнице, сэр Джеймс, шедший за ней, недовольно проворчал:
— Что-то мне это не нравится.
Грейс, не говоря ни слова, шагнула с последней ступеньки и схватила Джемайму за руку.
— Где он?
Служанка бросила быстрый взгляд на сэра Джеймса.
— Он ушел, мисс Грейс.
Странное, непонятное чувство охватило Грейс.
— Когда?
А когда вы с сэром Джеймсом разговаривали в гостиной. Он потихонечку спустился, постоял-послушал, потом повернулся, подмигнул мне и приложил палец к губам, дескать, молчи. А потом взял и вышел через заднюю дверь.
— И ты не помешала?
Служанка засопела, теребя фартук.
— Откуда я знала, мисс, что он собирается уйти? А когда вышла в пристройку-то, смотрю, а он взял пальто — оно висело на крючке, я его почистила, он же в нем был, когда прятался. Тогда я все и поняла. Я хотела его догнать, правда хотела, мисс Грейс, выскочила, а его и след простыл.
— Прямо-таки и исчез за какую-то пару минут? — возмутился сэр Джеймс. — Хоть какие-то следы он должен же был оставить!
— Ни единого, сэр. Наверное, он пошел через поле, его скоро будут жать, а там французы в то утро ходили, так что следов не разобрать. А за полем роща, вот он, наверное, туда и пошел.
Грейс подумалось, что Анри, может быть, просто спрятался и ждет, пока уедет сэр Джеймс. В то, что он мог уйти, не попрощавшись с ней, просто не хотелось верить. Хотя, может быть, она должна только радоваться этому. Не пришлось униженно просить его ответить на ее вопрос и в ответ услышать одну только ложь!
Сэр Джеймс решительно направился к парадной двери.
— Поеду-ка я лучше скажу Мейберри и Вуфертону, чтобы выслали людей поискать его. Он не мог уйти далеко.
— Но французам, надеюсь, вы не скажете? — неожиданно для себя вскинулась Грейс.
Сэр Джеймс впервые рассердился.
— Да за кого вы меня принимаете, Грейс? Пусть даже этот малый распроклятый революционер, но мы на английской земле! Да чтоб я провалился, если позволю этим французским выскочкам диктовать мне, как я должен поступать в моей собственной стране! — Он кивнул и вышел. Минуту спустя послышался удаляющийся топот копыт.
Не слушая Джемайму, которая что-то возбужденно ей говорила, Грейс медленно похромала в гостиную, упала на стул у бюро и уткнулась лицом в ладони.
— Мисс Грейс, ну не расстраивайтесь вы так! — воскликнула, подойдя, Джемайма. — Я уверена, с мистером Генри ничего не случится. Он не такой дурак, чтобы дать себя поймать.
Это верно. Наоборот, он очень умен и знает, как себя вести, чтобы не вышла наружу нелицеприятная правда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51