Я хотел добраться до Лондона, но, заметив их, пристал к берегу и дальше пошел пешком. Там еще гостиница была.
— А, знаю, — сказал Вуфертон. — Там рядом еще Рейнхэмский ручей в Темзу впадает.
— Наверное, там они вас и заметили, сэр, — подал голос Мейберри, — потому что следы вели через все Рейнхэмское болото до самой гостиницы «Три короны».
— Ну да, там я спросил, как оттуда выехать, и меня направили в Рейнхэм, откуда можно было попасть в Дувр, а оттуда…
— Ну да, а оттуда в Дэнхэм, если вы хотели попасть в Лондон.
— Оттуда дилижансом прямиком доезжаешь до Лондона, — подтвердил Вуфертон.
— Только никуда он не попал, — пробурчал сэр Джеймс, строго глядя на чиновников.
— Хозяин гостиницы предупредил меня, что идти по болоту опасно, поэтому я пошел по Рейнхэмской дороге. У моих врагов был фонарь, они увидели меня, и Жан-Марк выстрелил. Я был ранен. Они приближались, надо было где-то спрятаться. Я скатился в воду и укрылся среди камышей. Они меня не нашли, хотя Жан-Марк был уверен, что ранил меня. Я слышал, как они переговаривались. Они поискали, поискали и решили идти в гостиницу, а утром прийти снова, чтобы найти тело. Я еще какое-то время подождал…
— А потом вылезли и пошли к дому Грейс, как я понимаю, — сказал судья.
— Он беспокоился о бумагах, — вставила Грейс. — Не удивительно! Жан-Марк спал и видел, как бы заполучить обратно записку Робеспьера.
Анри впервые за все время, что длился его рассказ, улыбнулся.
— Не только ее, ma chere. — Он подошел к столу и протянул руку к одному из документов со сломанной печатью. — Вы позволите?
Сэр Джеймс, с недоумением глядя на него, махнул рукой.
— Ладно, берите!
Анри обвел глазами библиотеку.
— У вас есть свеча?
Мейберри взял с камина свечу, зажег и поставил на стол. Анри расправил листок над пламенем. Все собрались вокруг. На бумаге стали проявляться буквы.
— Она адресована Лорио!
— Тайнопись! — воскликнул Мейберри.
— Наверное, лимонный сок. — Вуфертон взял листок у Анри и снова поднес к свече. — Только это ничего не доказывает. Фамилию могли написать позже.
— Поэтому-то Руссель и не торопился представить свои бумаги. Очень интересно, — произнес сэр Джеймс.
Анри, стоя в стороне, смотрел, как они переговариваются, сгрудившись над столом. Впервые за долгое время тяжесть, давившая на сердце, как будто стала полегче. Независимо от того, поверил ему сэр Джеймс или не поверил — а Анри был склонен думать, что поверил, — чувство справедливости не даст ему вынести решение, пока он не прояснит все возникшие вопросы. Судья не станет выносить приговор, пока не уверен в виновности подсудимого. Как это у них, англичан? Невиновен, пока не доказана вина, полностью и неопровержимо. Какая пропасть между этим принципом и тем, что господствует во Франции!
Грейс, припадая на ногу, отошла от стола. Анри растроганно смотрел на нее, думая о том, сколько ей пришлось пройти, чтобы добраться сюда. Он уже хотел было подойти к ней, когда сэр Джеймс внезапно поднявшись, вышел из-за стола, сурово глядя на Ан-ри.
— Что еще, сэр Джеймс? Вам всего этого недостаточно, чтобы поверить в мою искренность?
— Не спешите, молодой человек, — пробурчал судья.
— Как не стыдно, сэр Джеймс! — закричала Грейс. — После всего, что он рассказал? Да как вы можете!
— Он рассказал мне не все, моя дорогая.
— Да что же еще может быть?
— Буду вам обязан, Руссель, если вы расскажете, что подвигло вас стать на этот опасный путь ради спасения аристократов.
— Неужели не ясно? — воскликнула Грейс. — Анри дворянин. Это же сразу видно!
Сэр Джеймс продолжал пристально смотреть на Анри.
— А я этого и не отрицаю. Насколько я знаю, он не единственный из своего сословия, кто связал свою судьбу с революцией, причем по-настоящему. Например, ваш друг Лорио.
— К чему вы ведете, сэр Джеймс? — не унималась Грейс. — Что вы хотите услышать от него?
— Если я намерен впустить его в английское общество, моя дорогая, то я должен быть полностью уверен в том, что я делаю.
— Ну хорошо! — Анри махнул рукой. — Пусть так и будет, но знайте, монсеньор, я этого не хотел, вы вынудили меня.
Грейс переводила недоумевающий взгляд с Анри на сэра Джеймса и обратно.
— Я ничего не понимаю.
— Прости, ma chere, — мягко обратился к ней Анри, — но у меня нет выхода. Прошу тебя, сними ботинок.
— Ты с ума сошел?!
Анри ободряюще улыбнулся.
— Пожалуйста, сядь.
Грейс опустилась на стул. Анри высвободил руку из платка и опустился перед Грейс на колени, чем вогнал ее в краску. Сэр Джеймс внимательно наблюдал за ними.
— Что вы собираетесь делать?
— Одну минуту!
Анри осторожно снял ботинок с ноги Грейс и выпрямился, опершись о стол. Грейс смотрела, как он вытащил из ботинка стельку и достал сложенный лист бумаги.
— А, так вот почему он мне жал!
— Прости, ma chere, мне пришлось спрятать это…
— Ну конечно, в тот вечер, когда ты вернулся! — перебила Грейс. — Мне еще показалось, что ты сунул что-то в карман. Да-да, ты достал это из сапога!
Анри усмехнулся.
— Ты очень наблюдательна. — Он развернул листок. — Это по-французски.
Сэр Джеймс нетерпеливо махнул рукой.
— Дайте его Вуфертону!
Чиновник внимательно прочел бумагу и поднял удивленные глаза.
— Ну, что там? — спросил сэр Джеймс.
— Это письмо от адвоката, сэр. Написано два года назад.
— О чем оно?
— Получается, сэр Джеймс, что стоящий перед нами не просто дворянин.
— Но он Руссель?
— Руссель, но не мистер Руссель.
В голове Грейс всплыло воспоминание.
— Ну конечно, та бумага с картой! Ты еще мне сказал, что такую бумагу во Франции можно найти где угодно. Это твой герб на ней, да, Анри?
Мейберри стал торопливо перебирать лежавшие на столе бумаги.
— Ага, вот она, карта!
— Подержите ее над свечой, — сказала Грейс.
— Точно, герб, смотрите!
— Вуфертон, так что же, черт побери, там написано?
— Да тут все зачеркнуто, — сообщил Вуфертон, — осталась только первая строчка, где адвокат обращается к джентльмену Русселю и приводит его титул.
Грейс почувствовала, как в груди ее словно образовалась пустота.
— Так ты аристократ, — произнесла она с невольной холодностью.
Анри устремил на нее протестующий взгляд.
— Прости, Грейс, я вынужден был это скрывать. Но это ведь ничего не меняет. Просто я при желании могу называться Анри, граф де Руссель.
Глава двенадцатая
Грейс особо не возражала, когда Джемайма, которая своим обращением с хозяйкой, к сожалению, все больше походила на Мэб, потребовала, чтобы та срочно легла отдохнуть. Утром она поднялась с трудом, все тело ныло после вчерашнего дальнего похода. Грейс не помнила, чтобы когда-нибудь чувствовала себя такой усталой.
Наверное, думала она, это все из-за напряжения последних дней. Так что ничего страшного. Главное — Анри в безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51
— А, знаю, — сказал Вуфертон. — Там рядом еще Рейнхэмский ручей в Темзу впадает.
— Наверное, там они вас и заметили, сэр, — подал голос Мейберри, — потому что следы вели через все Рейнхэмское болото до самой гостиницы «Три короны».
— Ну да, там я спросил, как оттуда выехать, и меня направили в Рейнхэм, откуда можно было попасть в Дувр, а оттуда…
— Ну да, а оттуда в Дэнхэм, если вы хотели попасть в Лондон.
— Оттуда дилижансом прямиком доезжаешь до Лондона, — подтвердил Вуфертон.
— Только никуда он не попал, — пробурчал сэр Джеймс, строго глядя на чиновников.
— Хозяин гостиницы предупредил меня, что идти по болоту опасно, поэтому я пошел по Рейнхэмской дороге. У моих врагов был фонарь, они увидели меня, и Жан-Марк выстрелил. Я был ранен. Они приближались, надо было где-то спрятаться. Я скатился в воду и укрылся среди камышей. Они меня не нашли, хотя Жан-Марк был уверен, что ранил меня. Я слышал, как они переговаривались. Они поискали, поискали и решили идти в гостиницу, а утром прийти снова, чтобы найти тело. Я еще какое-то время подождал…
— А потом вылезли и пошли к дому Грейс, как я понимаю, — сказал судья.
— Он беспокоился о бумагах, — вставила Грейс. — Не удивительно! Жан-Марк спал и видел, как бы заполучить обратно записку Робеспьера.
Анри впервые за все время, что длился его рассказ, улыбнулся.
— Не только ее, ma chere. — Он подошел к столу и протянул руку к одному из документов со сломанной печатью. — Вы позволите?
Сэр Джеймс, с недоумением глядя на него, махнул рукой.
— Ладно, берите!
Анри обвел глазами библиотеку.
— У вас есть свеча?
Мейберри взял с камина свечу, зажег и поставил на стол. Анри расправил листок над пламенем. Все собрались вокруг. На бумаге стали проявляться буквы.
— Она адресована Лорио!
— Тайнопись! — воскликнул Мейберри.
— Наверное, лимонный сок. — Вуфертон взял листок у Анри и снова поднес к свече. — Только это ничего не доказывает. Фамилию могли написать позже.
— Поэтому-то Руссель и не торопился представить свои бумаги. Очень интересно, — произнес сэр Джеймс.
Анри, стоя в стороне, смотрел, как они переговариваются, сгрудившись над столом. Впервые за долгое время тяжесть, давившая на сердце, как будто стала полегче. Независимо от того, поверил ему сэр Джеймс или не поверил — а Анри был склонен думать, что поверил, — чувство справедливости не даст ему вынести решение, пока он не прояснит все возникшие вопросы. Судья не станет выносить приговор, пока не уверен в виновности подсудимого. Как это у них, англичан? Невиновен, пока не доказана вина, полностью и неопровержимо. Какая пропасть между этим принципом и тем, что господствует во Франции!
Грейс, припадая на ногу, отошла от стола. Анри растроганно смотрел на нее, думая о том, сколько ей пришлось пройти, чтобы добраться сюда. Он уже хотел было подойти к ней, когда сэр Джеймс внезапно поднявшись, вышел из-за стола, сурово глядя на Ан-ри.
— Что еще, сэр Джеймс? Вам всего этого недостаточно, чтобы поверить в мою искренность?
— Не спешите, молодой человек, — пробурчал судья.
— Как не стыдно, сэр Джеймс! — закричала Грейс. — После всего, что он рассказал? Да как вы можете!
— Он рассказал мне не все, моя дорогая.
— Да что же еще может быть?
— Буду вам обязан, Руссель, если вы расскажете, что подвигло вас стать на этот опасный путь ради спасения аристократов.
— Неужели не ясно? — воскликнула Грейс. — Анри дворянин. Это же сразу видно!
Сэр Джеймс продолжал пристально смотреть на Анри.
— А я этого и не отрицаю. Насколько я знаю, он не единственный из своего сословия, кто связал свою судьбу с революцией, причем по-настоящему. Например, ваш друг Лорио.
— К чему вы ведете, сэр Джеймс? — не унималась Грейс. — Что вы хотите услышать от него?
— Если я намерен впустить его в английское общество, моя дорогая, то я должен быть полностью уверен в том, что я делаю.
— Ну хорошо! — Анри махнул рукой. — Пусть так и будет, но знайте, монсеньор, я этого не хотел, вы вынудили меня.
Грейс переводила недоумевающий взгляд с Анри на сэра Джеймса и обратно.
— Я ничего не понимаю.
— Прости, ma chere, — мягко обратился к ней Анри, — но у меня нет выхода. Прошу тебя, сними ботинок.
— Ты с ума сошел?!
Анри ободряюще улыбнулся.
— Пожалуйста, сядь.
Грейс опустилась на стул. Анри высвободил руку из платка и опустился перед Грейс на колени, чем вогнал ее в краску. Сэр Джеймс внимательно наблюдал за ними.
— Что вы собираетесь делать?
— Одну минуту!
Анри осторожно снял ботинок с ноги Грейс и выпрямился, опершись о стол. Грейс смотрела, как он вытащил из ботинка стельку и достал сложенный лист бумаги.
— А, так вот почему он мне жал!
— Прости, ma chere, мне пришлось спрятать это…
— Ну конечно, в тот вечер, когда ты вернулся! — перебила Грейс. — Мне еще показалось, что ты сунул что-то в карман. Да-да, ты достал это из сапога!
Анри усмехнулся.
— Ты очень наблюдательна. — Он развернул листок. — Это по-французски.
Сэр Джеймс нетерпеливо махнул рукой.
— Дайте его Вуфертону!
Чиновник внимательно прочел бумагу и поднял удивленные глаза.
— Ну, что там? — спросил сэр Джеймс.
— Это письмо от адвоката, сэр. Написано два года назад.
— О чем оно?
— Получается, сэр Джеймс, что стоящий перед нами не просто дворянин.
— Но он Руссель?
— Руссель, но не мистер Руссель.
В голове Грейс всплыло воспоминание.
— Ну конечно, та бумага с картой! Ты еще мне сказал, что такую бумагу во Франции можно найти где угодно. Это твой герб на ней, да, Анри?
Мейберри стал торопливо перебирать лежавшие на столе бумаги.
— Ага, вот она, карта!
— Подержите ее над свечой, — сказала Грейс.
— Точно, герб, смотрите!
— Вуфертон, так что же, черт побери, там написано?
— Да тут все зачеркнуто, — сообщил Вуфертон, — осталась только первая строчка, где адвокат обращается к джентльмену Русселю и приводит его титул.
Грейс почувствовала, как в груди ее словно образовалась пустота.
— Так ты аристократ, — произнесла она с невольной холодностью.
Анри устремил на нее протестующий взгляд.
— Прости, Грейс, я вынужден был это скрывать. Но это ведь ничего не меняет. Просто я при желании могу называться Анри, граф де Руссель.
Глава двенадцатая
Грейс особо не возражала, когда Джемайма, которая своим обращением с хозяйкой, к сожалению, все больше походила на Мэб, потребовала, чтобы та срочно легла отдохнуть. Утром она поднялась с трудом, все тело ныло после вчерашнего дальнего похода. Грейс не помнила, чтобы когда-нибудь чувствовала себя такой усталой.
Наверное, думала она, это все из-за напряжения последних дней. Так что ничего страшного. Главное — Анри в безопасности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51